Савич Владимир Петрович к выставке "Разговор с собственной тенью или игра с цветом"

 
... Да может ли кто-то заменить его: спеть неспетое, сказать невысказанное, нарисовать ненарисованное ...? Или же можно заменить на другие душу, сердце, ум, которыми и создается то, что наивно хочет быть замеченным Вечностью, или хотя бы родным Краем?

Ведь именно стандарт есть наибольшая угроза для художника.

Ведь не бывают стандартными люди, деревья, облака, боль, радость, любовь ...

Ведь творчество - это задание индивидуальное, иногда глубоко зашифрованное, и художник должен его понять, осознать и выполнить.

И как достойный пример чуткого, вдумчивого, чрезвычайно ответственного отношения к Божиему заданию - творческий чин Владимира Савича, который не только четко осознает свое художническое назначение, но и не забывает об опасности, которая грозит каждому, кто Божьи дары разменял на заблудшее.

Сколько раз в наших  многолетних художественных и человеческих беседах я и Владимир Савич задавали этот вопрос, и ответ всегда был один.

Творец же, иногда через личные жертвы да не абы какие усилия, через непонимание и презрение современников старается вырваться из уютного плена обыденности и привычки в бесконечное пространство мысли, чтобы переосознавши действительность, создать новую реальность, которая проявляется в художественном образе. И в этом заключается одна из привилегий творца - сделать праздник там, где его никто не ждет.

А для этого профессионального мастерства очень мало.

Нужна Любовь, которая питает тебя Духом.

Нужна Идея, которая ведет тебя по жизни, оберегает от различных заблуждений и не дает заблудиться в самом себе, или в широком мире.

Нужно осознание себя.

Нужно умение управлять собой.

Нужны родные люди, которые верят в тебя и для которых ты самый лучший.

И тогда есть шанс отработать имущество. И тогда предоставляется возможность вытащить собственную жизнь из трясины бытового хлама и душевного упадка и двинуться путем, прописанным обреченностью. Ведь природа творчества - непрестанное движение к неизвестному, жажда постижения неведомого, желание открыть новое там, где возможностей для открытия, кажется, не осталось.

И поэтому нужно всегда помнить наивысший критерий дедов-прадедов наших, которым издревле оценивалось все достойно, доброе, верное. Человечность.

Человечный человек, человеческое дело, человеческий поступок, сделано по-человечески ... Так обозначалось все достойное человека и соответствующее ему. Человечность - эталонная мера всего, что порождает человек.

И именно этой метки держится в художественном перекрестке Владимир Савич, который понимает, что как раз в этом есть спасение и для самого творца, ведь создавая совершенство, творим и совершенствуемся сами, повышаем собственную меру человечности.

А поскольку действительность, в которой рождается будущий творец, имеет то или иное национальное лицо, то проявления этой особенности, как генетический код, переходят в образ, рожденный творчеством. И в том есть большая тайна и еще один глубокий смысл искусства: быть отличительным, непохожим, необычным, каким и полагается ему быть.

И какие бы внешние влияния и заимствования ни претерпела авторская стилистика, ее особенность заключается, прежде всего, в этнической принадлежности художника: что, по-видимому, происходит вне его желаний. Ведь каким бы свободным ни был творец (а духовная свобода есть главная предпосылка искусства), он, однако, не может быть свободным от собственной генетики.

Однако я уважаю и восхищаюсь того, в чьих произведениях течет мощный ток генетического кода Беловежья и Немана, полесских дубрав и днепровских круч, Нарочи, Коложи, Гольшан ...

Ток, который вдруг почувствовал я, стоя вместе с Владимиром Савичем на вершине Гольшанского городища, из которого, кажется, видна сама Вечность.

 Григорий Ситница 

Выставка Владимира Савича "Разговор с собственной тенью или игра с цветом" в Национальном художественном музее Республики Беларусь (7 сентября - 8 октября)