Дело вкуса - DZ`OB

— Здравствуйте. У микрофона Герман Гошкадор, вы слушаете передачу «Дело вкуса». И сегодня мы будем общаться с участниками электронно-акустического проекта «DZ’OB». А на связи по скайпу со мной Максим Андрух, продакшн электроника, привет, Максим.

— Привет.

— И Алексей Бадин – виолончель. Здравствуй, Алексей.

— Да, привет, Герман.

— Смотрите, ребята. Когда я готовился к интервью с вами, я зашел в Википедию и посмотрел ради интереса, есть ли статья о вашем коллективе, но, к сожалению, не нашел ее ни в украинской, ни в русской версии, но я думаю, что это досадное недоразумение в скором времени исправится. Однако у меня такое предложение. Давайте поможем авторам Википедии. И, расскажите, что, по вашему мнению, должно быть в этой статье, чтобы любой, зашедший туда, сразу же понял, кто вы, что вы, чем занимаетесь?

— А ты в английской искал версии?

— В инглише нет, честно говоря, не смотрел.

— Интересно было бы посмотреть, может быть есть.

— Да, вполне.

— Ну, смотри. Основан был ансамбль в 2014 году, когда мы с Максом решили его организовать, собственно. Собрались мы вдвоем, еще сразу же был Василий Старшинов – гобой, и Алексей Старшинов, его брат, — на фаготе. И вот, 2014 год можно считать точкой отсчета DZ’OBа.

— Так. То есть группе уже три года. А жанры? Насколько я понимаю – академическая электронная музыка. В таких жанрах вы работаете, правильно?

— Ну, вообще говоря, жанров… Нельзя так сказать, что академическая электронная музыка. Мы играем IDM – то есть вот те переложения, которые мы сделали, Aphex Twin – это скорее IDM. То есть насколько это академическая, это уже довольно сложно так определить.

— Да, я понимаю. Границы размыты. IDM. Хорошо, определились. Двигаемся дальше. Город Днепр. Все участники из Днепра?

— Да.

— И сколько сейчас у вас участников в коллективе? Семь?

— Семь, да. Семь участников.

— Это скрипка, альт, фагот, виолончель, кларнет, что еще…

— Гобой и электроника.

— Гобой и электроника. У DZ’OB в арсенале уже имеется полноформатное видео, EP. А как насчет новых альбомов? Когда планируете?

— Вопрос сложный, потому что, во-первых, сейчас мы работаем и над своим материалом, и у нас есть еще один совместный проект.

— Пока секретный.

— Ну, да. Наверное, это не этот год. Может быть конец этого года, посмотрим.

— Как бы сейчас такое время, что, ну как мне кажется, вот раньше это было более актуально выпускать какие-то полноценные альбомы, лонг плеи. Сейчас достаточно неплохо можно выпускать какие-то или отдельные треки, либо небольшие EP. Это проще в плане времязатратности. То есть можно, допустим, в течение какого-то небольшого времени сделать в хорошем качестве но небольшое количество треков, и уже слушатели могут ознакамливаться с ними. Ну, то есть если планировать какой-то большой альбом, то есть на час, может быть, ну или что-то около того, то на это, учитывая специфику музыки, может уйти очень много времени. Поэтому мы сейчас решили двигаться вот по такому плану. То есть у нас были первые треки записанные. Они, ну как бы по отдельности. Три переложения было. Потом мы сделали EP тоже из трех треков и следующие. Скорее всего, но не факт, но скорее всего к концу года мы хотим сделать тоже EP, 4-5 треков, но не больше. Я думаю, что это вполне достаточно, чем ждать два года и выпускать альбом полновестный на 10-11 композиций. Лучше делать это порционно.

— Ну да, вполне разумно. А вот этот секретный проект. Это будет дуэт ваш? Алексей-Максим?

— Нет. Это будет совместная работа DZ’OB и одного композитора с его музыкантами. Пока это еще тайна, но скоро будет презентация, скоро будут анонсироваться эти вот работы совместные. Но это будет очень интересно, такая интрига.

— Да, заинтриговали. Хорошо, будем следить за новостями и обновлениями у вас в соцсетях. Хочу теперь больше узнать о вашей музыке. Дебютный вот этот альбом под названием… вот сейчас исправьте меня, как правильно, 10 или X.

— Он называется DZ’OB просто.

— Ну да. Одноименный, но на самом деле там несколько треков, и там…

— Десять, первый, один и двадцать. Да?

— Да.

— И это коллаж из фрагментов произведения Шостаковича. Мне интересно, как удалось вообще адаптировать под техно-музыку классика? Как вы к этому пришли, кто первый это придумал у вас в коллективе и насколько, я так понимаю, это титаническая работа, чтобы совместить акустическую музыку и вашу электронику?

— Знаешь, это не совсем коллаж. Там есть цитаты Шостаковича, есть определённые куски из его фортепианных прелюдий, но это такое, знаешь, симбиоз Шостаковича и электронной музыки. Так что коллаж, не знаю, насколько это правильно говорить, но вообще…

— То есть сплетение. Получается, есть ваша музыка и независимо Шостаковича. Они между собой равноценны.

— Да. Ну вообще, мы очень любим Шостаковича. Я еще с консерватории, да и все наши участники… родилась как-то идея. Изначально мы вообще планировали поиграть его фортепианные прелюдии нашим составом. Просто…

— Просто переложение играть не на фортепиано, а использовать инструменты нашего коллектива.

— Всем коллективом.

— Да. А потом как-то это все трансформировалось, и мы решили, почему бы не соединить Шостаковича и электронную музыку? Ну, во-первых, нас интересует такой симбиоз, потому что вот академическая сфера, электронная сфера, особенно у нас, они как-то очень на разных полюсах, и аудитории практически не пересекаются. То есть люди, которые ходят в филармонию за редким исключением знают, что такое IDM, и наоборот. А хотелось бы вот эти два мира как-то соединить, потому что они очень близки, на наш взгляд, так как нам музыка как и академическая интересна, так и электронная. Вот мы решили сделать такой сплав.

— То есть эта музыка настолько интересная, что в процессе ее изучения, глубокого анализа начинают приходить свои собственные идеи и, собственно, поэтому и произошло вот это вот. Вместо того, чтобы играть просто Шостаковича по нотам, мы начали сочинять свою музыку с цитатами Шостаковича. На самом деле и в электронной, интеллектуальной, да и в танцевальной музыке очень много, как вот Леша сказал, очень много общего с академической музыкой, на самом деле. Может быть, даже некоторые из авторов этого сами не предполагали, вот. Но есть много точек соприкосновения этих двух музыкальных номеров. Поэтому мы вот так вот зарядились и тем и другим и начали потихонечку создавать свою музыку.

— И сколько времени у вас ушло на то, чтобы достичь нужного звучания?

— Ну, я думаю, что мы еще не достигли прям того звучания, которого мы хотим. Мы к нему приближаемся.

— На это может уйти вся жизнь.

— На самом деле да. У нас много времени уходит на создание каждого трека, и каждый раз мы что-то новое для себя находим, какие-то вещи впервые у нас происходят, музыканты впервые играют такую музыку, и я, как человек, косвенно всего-навсего относящийся к академической музыке, начинаю больше узнавать ее с разных сторон. Вот. И поэтому, чем больше мы этим занимаемся, тем больше мы учимся, тем больше мы чего-то узнаем нового. Поэтому пока еще не идеально.

— Это процесс. Это не результат, а постоянный процесс какой-то трансформации, узнавания, сливания воедино вот этих вот стилей. Собственно это и есть одна из основных идей DZ’OBа.

— А где вы записываетесь?

— Мы записываемся на студии Hi5.

— Это в Днепре?

— Да, это в Днепре студия.

— Мы тут и репетировать начали, сначала хотели здесь. Это не база, это студия звукозаписи, продакшн. Ну, нам повезло, это наши друзья. Поэтому мы смогли начать свой и репетиционный и студийный путь здесь. На Hi5.

— Ну, музыка… получается звук достаточно качественный. Я был удивлен, когда узнал, что в Днепре так классно будут писать.

— Это нам льстит.

— А все-таки по поводу целевой аудитории? Мне интересно, для кого вы создаете эту музыку. Как я понял, что идея основная объединить аудиторию, которая слушает классику и электронику, то бишь выходит, что людей солидного возраста и молодежь, как ни крути. Но на концертах ваших больше кого?

— В зависимости от площадки. То есть если, допустим, в Днепре играли в клубе «Модуль», это ночной клуб электронный, целевая аудитория этого клуба конкретно – это люди, которые любят техно, основное наполнение — это техно-музыка, соответственно и люди пришли, ну, как бы пожилых людей я не видел. Но, допустим, я сейчас быстренько договорю, но, допустим, как частный я такой пример противоположный – это вот Запорожская филармония, там аудитория была… ну, как бы перевес был в другую сторону. То есть люди были старше в среднем. Ну хотя абсолютно разная была публика, такая, разнообразная. В общем, площадка все-таки немножко тоже диктует.

— От этого зависит аудитория. А в таком случае, как выглядит идеальная ваша концертная площадка для коллектива?

— Это какая-то, не знаю, это, наверное, филармония будущего. Там, где проводят техно-вечеринки наравне с концертной академической музыкой.

— Так. Ну хорошо.

— Не делил бы нашу аудиторию. Вообще не делил бы нашу аудиторию, что вот академическую музыку слушает старшее поколение, люди в возрасте, а электронную ребята до 25 или до 30. Но это как-то очень искусственно. Но что у нас как-то это очень странно сложилось. Но…

— Это реальность.

— Не то чтобы объективно, но хотелось, чтобы как раз этого разделения было меньше. Чтобы не было такого. Вот, собственно это есть одна из каких-то таких, ну, не задач, но интересных опытов нашей музыки. Как раз объединить эту аудиторию… аудитории.

— Да. Вот еще ты знаешь, я почитал, как-то был такой проект Open Space, и там организатор очень крупного Европейского фестиваля академической музыки, я забыл, как его фамилия, у него там брали интервью и у него спросили, а как вообще родилась идея вот этого фестиваля? Он сказал, что «я как-то был на концерте U2 (или Radiohead, я уже точно не помню). И я подумал, ну вот это же очень интересная музыка. Почему вот эти все молодые люди не могут точно так же собраться на концерте академической музыки, академических музыкантов…» и его была цель вот эту аудиторию привлечь на концерт академической музыки. И он, я не помню, то ли в Швейцарии, то ли во Франции сделал такой фестиваль, где он собирал очень интересных академических исполнителей. И с первого фестиваля там были аншлаги, а потому что, понимаешь, академическая музыка академической врозь. То есть академическая музыка может качать намного больше, чем какой-то рок, если она хорошо сыграна. Понятно, что для неё нужен чуть-чуть уровень какой-то музыкальной культуры выше, но, я думаю, что она может быть интересна всем.

— Я бы еще добавил. Не то, чтобы уровень там выше или ниже, а то, что для любой музыки нужна определенная подготовка. Если, допустим, человек с детства слушает рок-музыку, то естественным образом он к ней уже подготовлен. А если человек впервые для себя какой-то стиль музыки открывает, ну а если он сложный для восприятия, и он естественно не может получить тот спектр эмоций, который эта музыка может дать. То есть вот эта подготовка какая-то, может быть, небольшая даже, она раскрывает дополнительные такие двери для восприятия. Вот поэтому с этим небольшая сложность есть, конечно. То есть академическую музыку слушает у нас не так много людей. Я думаю, что если нам научиться как-то так искусно объединять вот эти как раз разные стили музыки, это может заинтересовать очень многих, это для всех будет хорошо, и для исполнителей, потому что к ним будет ходить разнообразная аудитория, люди которые до этого к ним не приходили. Так и для слушателей, они будут расширять свой кругозор, проявлять интерес к тому к чему они не имели никакого отношения до этого.

— А если сравнивать реакцию вашей публики в клубе и в филармонии, вы чувствуйте разницу какую-то?

— Ты знаешь, мы играли в Запорожской филармонии, когда у нас был тур небольшой с презентацией нашего EP, и после концерта к нашему менеджеру подошла то ли директор филармонии, то ли зам директора, я уже не помню. И сказала, что ей очень понравился наш концерт, в принципе для нее было очень интересно. И понятно, что в клубе реакция чуть другая. То есть да, помещение как-то накладывает какие-то ограничения, но в филармонии нас очень тепло встречали, и это была даже самая многочисленная публика в филармонии. То есть даже больше чем в клубе пришло на нас.

— Даже так.

— Да.

— Вашему коллективу уже три года, но по ощущениям, что за это время изменилось в музыке, к подходу в исполнении, возможно даже в планах на будущее творческих?

— Ну, знаешь, мы как бы формально три года, но, я не помню, первый концерт был в 15 году. То есть мы очень долго занимались подготовкой программы, потому что для нас это был изначально такой эксперимент, который перерос в полноценный такой проект, мы постоянно меняемся. Изначально мы посмотрели, что и как устроено в этой музыке, сейчас уже мы понимаем больше, чего мы хотим и куда мы хотим развиваться. И теперь нас интересуют какие-то свои произведения. Ну, понятно, мы сейчас тоже приглашаем композиторов к сотрудничеству, как академических, так и электронных.

— Да, эту информацию я прочел, у вас на фейсбуке написано, что вы открыты к сотрудничеству. А уже были какие-то предложения посотрудничать, или вы сейчас видите какой-то круг людей, с которыми вам было бы интересно?

— Интересно, я так, буквально два слова. Интересная такая штука, что к нам в фейсбук в личные сообщения начали приходить как раз предложения. Но они такие, забавные. То есть там просто какие-то ребята, абсолютно классные, со своей музыкой, абсолютно разнообразные, но не совсем. Я, честно говоря, даже удивлен, потому что мы те люди, которые предлагают сейчас вот просто так, я даже еще раз повторюсь, что был удивлен, потому что начали писать. И единственное, что пока в основном те, которые пишут в фейсбук, это исполнители своих песен, например. Или какие-то электронные музыканты, которые делают ремиксы, там, еще что-то. Просто нам приходится этим людям сейчас отказывать, потому что, ну, это совсем другое, не то, что мы хотим делать, ну при этом ничего плохого о них сказать нельзя. Ну а с другой стороны мы, это так, интересный, просто интересный момент, интересное наблюдение. Вот. А с другой стороны, мы сейчас общаемся, ведем диалог с некоторыми композиторами, людьми, которые в похожей такой, в близкой к нам плоскости работают, и некоторые из них уже дали положительный ответ. Вот один из них мы сейчас…

— Это секретный проект, да, я понял.

— Он не то, чтобы секретный, просто пока еще он не анонсирован, но скоро это уже произойдет, этой весной будет.

— А как на счет вокалистов?

— Тоже интересный вопрос.

— У нас, на самом деле, есть идея сделать, может быть, один проект с вокалистом, вокалисткой, у нас тут даже были предложения какие-то. Но сейчас мы пока очень заняты своей музыкой, заняты вот этим проектом, о котором мы говорили, пока именно в ближайшее время не планируем еще сделать, но вообще на этот год планы есть.

— А если вдруг в процессе сочинения мы поймем, что эту партию должен обязательно кто-то петь, то, в общем, придется искать, все может быть. Ну, нету какого-то четкого предубеждения или, наоборот, цели писать вокальную музыку, либо не писать.

— Но нам интересно.

— Это было бы очень классно, на самом деле. Если так все сложится, что появится материал для вокала, и появится вокалист или вокалистка, которые это смогут и захотят сделать. Было бы очень круто.

— В 2015 году музыкальный критик Игорь Панасов составил украинский плейлист из ста композиций, в который как раз вошел один из ваших треков. В основном список из либо мало популярных или вовсе неизвестных из широкой публики исполнителей. Вы знакомы вообще с этим списком и что думаете по поводу этого?

— Ну, список интересный, да, но я, знаешь, все сто не послушал. Просто на тот момент мы собирали, по-моему, только один концерт, когда вышел этот список. То есть он вышел под конец 2015 года. Первый концерт был на «Конструкции» на фестивале в Днепре, и для нас это была небольшая неожиданность, что вообще мы туда попали.

— А трек на самом деле, это даже не трек, а видео, наше демо-видео, которое мы выложили в YouTube перед концертом, кажется, перед фестивалем. То есть это даже не трек был, это мы просто сделали такую как склейку небольшую двух треков и сняли видео на студии.

— Ну, и тем не менее, он привлёк внимание.

— Да. И это даже не трек был. И поэтому мы очень сильно удивились, это было приятное такое и неожиданное.

— Ну, значительно интересно то, что тоже Игорь Панасов, по-моему, на Карабасе там вышла статья где с какими-то альбомами, он тоже написал про наш альбом, довольно-таки интересный рейтинг поставил, что нам в принципе тоже льстит и очень приятно.

— Несмотря на то, что мы ставим себе такие сложно достижимые высокие цели, всё равно меня это всегда немножко удивляет, если честно. Ну как-то, не знаю, может быть, обычно…

— А что тебя удивляет?

— Ну вообще удивляет, что, скажем так, музыка, которую мы делаем, она не вписывается в общие какие-то тенденции музыкальные, ну и тем не менее, эти же люди, которые пишут, как-то оценивают музыку, которая сейчас делается в Украине, ну и ещё и о нас некоторые не забывают. Это удивительно и приятно.

— Так что ж тебя удивляет, музыка то классная.

— Ну да. Ребята. Вот как раз-таки этой нестандартной для Украины музыки. Какое вы видите будущее таких новых для Украины жанров, вот такого формата как у вас?

— Для Украины новый жанр. Да. Просто в Украине существует если какой-то там проект и группа — это рок.

— Ну да. Или, в основном, это много попсы, которую слушают женщины, взрослые, либо для молодежи — рок. То есть это основная масса. Поэтому мне интересно. Вот вы как люди, которые взялись за нестандартную такую музыку для Украины, что вы видите, как будет появляться этот массовый слушатель? Либо вы всегда будете в подполье находиться?

— Ну, я не думаю, что в подполье, но я уверен, что в Украине уже есть и давно сформировалась вот такая, не знаю, группа или, как это сказать-то, людей, которым такая музыка интересна.

— Каста.

— Да. И понятно, она не такая многочисленная, как фанаты рок-групп или поп-групп, но я абсолютно уверен, что они есть. Вот теперь самый интересный момент, как бы найти к ним доступ и сказать, что вот мы есть, это уже тоже такая интересная задача.

— Я думаю, что массовая такая музыка не может быть, но определенное место она займет, я думаю, в Украине. У нас же, к сожалению, все немножко с таким опозданием приходит, а подобные стилистические смешения, они достаточно давно уже и в Европе, в Америке, они используются.

— А в этом плане на кого вы равняйтесь из зарубежных исполнителей, которые близки вам по духу?

— Ну, нам бы не хотелось равняться прямо, ну как любому музыканту.

— Ну да, так все говорят. Но, тем не менее, может для вдохновения, или какой-то ориентир примерный?

— Ну вот мы всегда приводим в пример Alarm Will Sound Orchestra, Brandt Brauer Frick Ensemble, такие названия длинные все, Andromeda Mega Express Orchestra.

— Поэтому мы решили сделать короткое название.

— Мы решили, да, мы решили всех их положить на лопатки и назваться DZ’OB. Вот. Например, эти три коллектива первые названные, они вообще первые нами услышанные, которые играли академическим составом. Aphex Twin, например, ну они много что играют. Например, Brandt Brauer Frick Ensemble они играют свою музыку. Изначально это техно-трио, и они собрали такой электроакустический состав и начали играть свои треки в этом исполнении, ну очень интересны. Ну и так далее. То есть, есть, многих, наверное, мы не знаем. Есть более академические составы, например как Eighth Blackbird.

— Да, нам очень нравится, очень классные они. Мы как-то так странно, но абсолютно недавно о них узнали, они, оказывается, многократные обладатели Грэмми.

— Да, у них четыре Грэмми.

— Это просто вообще, это прекрасно. Есть такие коллективы. Понятное дело, что у них нету как у Леди Гаги миллиардов просмотров на YouTube, но при этом они известны, они получают Грэмми, они пишут музыку очень качественную, просто на мегауровне. Поэтому если это даже в мировом масштабе не может быть таким популярным... Ну и зачем? С другой стороны, это не совсем… это не цель такая. Хотя, все может быть. Мы ж не знаем. Мы уже в будущем живем. Все может быть.

— Я удивился, когда в первый раз узнал о вас и узнал, о том, что вы взялись за Шостаковича, за переосмысление и такое исполнение. Вы планировали вообще еще каких-то классических композиторов брать себе на вооружение? Ну, к примеру, так, из головы – Шнитке? Шенберг?

— Да, мы любим Шенберга…

— Всех на «Ш».

— Да. Ну пока нет. Ну мы, ты знаешь, все-таки хотим… В любом случае в нашей музыке наверное будет слышно какие-то влияние, но сейчас мы уже вряд ли будем брать каких-то академических композиторов и как-то вот трансформировать их музыку. Хочется уже больше своего, либо больше ориентироваться на современных украинских композиторов, либо неукраинских, которые бы что-то написали для нас. То есть все-таки хочется уже двигаться вперед.

— Ну, я думаю, что это все равно, никогда не говори никогда, Нам захочется сыграть что-то, и вполне вероятно, Просто изначально вообще мы взяли Шостаковича, для старта. То есть для того, чтобы понять, как это можно объединить, как можно вычленить оттуда какие-то похожести и делать что-то свое в будущем. То есть изначально у нас план таков и был, и мы пока придерживаемся его. Ну, все может быть, опять же. Вдруг нас на какой-нибудь фестиваль Шнитке пригласят. А мы захотим, например, и сыграем, или нет. Поэтому… все может быть.

— А когда сейчас можно вас, в каких городах, где, когда услышать? Планируете тур, концерты?

— Да. В ближайшее время концерт будет в Ужгороде.

— Там очень интересное место, тоже удивительно, что я, например, о нем узнал, сейчас даже не вспомню его название, да, там такое интересное место у нас в Украине в Ужгороде…

— Там вот очень интересный зал, там музыканты сидят в центре, и зрители вокруг музыкантов сидят, и там каким-то образом сформирована акустика, что звук идет не как обычно со сцены, а звук вокруг.

— То есть это музыкальная акустическая система, и, насколько я понял, что организаторы этой галереи, там же есть концертный зал, они чуть ли не авторы этого проекта технически.

— Ничего себе.

— Да, это очень интересно. Вот. И они вот нам предложили у них выступить, и для нас это интересно.

— Когда?

— В Ужгороде, по-моему, это 24 марта.

— 24 марта, да.

— Потом мы планируем выступить во Львове, скорее всего. То есть это еще на уровне переговоров, но скорее всего во Львове 26 и, может быть, в Ивано-Франковске тоже вот в этих числах. То есть это будет пятница, суббота, воскресенье, и вот, скорее всего, это будут Ужгород, Ивано-Франковск, Львов. Ну, посмотрим как. Ужгород 100%, Львов 80%, а об Ивано-Франковске мы ещё говорим.

— Я на всякий случай хочу извиниться перед организаторами в Ужгороде, просто действительно забыл название. Если вдруг они будут слушать наше выступление.

— Мы добавим все ссылки и описание.

— Да, обязательно. Потому что они вообще молодцы.

— Ну и теперь традиционный вопрос в конце передачи «Дело вкуса» о ваших вкусовых предпочтениях. Скажите, расскажите, посоветуете нашим слушателям композиторов, с которыми вы недавно познакомились, и которые, по вашему мнению, действительно крутые, они вас действительно впечатлили? Возможно, это будут малоизвестные композиторы. И чем менее они известны, тем даже лучше.

— Ну не знаю, я вообще очень люблю слушать барочную музыку. Но это знаешь, в академической музыке важен как композитор, так и исполнитель. А вот я, может не последним, это было не так уж прямо недавно, но вот открыл для себя Барье, у него очень клёвые сонаты, а вот в исполнении каком я, наверное, сейчас не помню, но можно там дать тоже ссылочкой. А если современные композиторы, довольно-таки известные, но очень интересный французский композитор Дютийё, 20 века, может он чуть-чуть недооценённый, но, на мой взгляд он очень интересен, как-то так.

— Максим?

— Ну, я не столь искушен в академической музыке на самом деле, я через Лешу это все познаю, вот. Но я немножко о другом. Я хочу опять же повториться. Больше не композитор, а исполнитель, вот это Eighth Blackbird. Для меня это было вообще такое супермега открытие, это очень интересная музыка, играют музыку разных композиторов.

— Да, кстати, и у них полно очень интересных композиторов, один из них тоже вместе с альбомом, он получил Грэмми за лучшую академическую композицию классическую в, по-моему, 2015-2016, но вот это тоже стоит послушать, потому что это очень интересно.

— Да. Ну и если скатиться в условно попсу, я просто могу сказать, что я ежедневно слушаю от старых до самых последних альбомов Radiohead.

— Хорошую попсу слушаешь.

— Да, это просто прекрасно. Это я бы даже минусом назвал своим, что у меня так вообще нету никаких отношений фанатичных ни к кому, но все, что делает Том Йорк и Radiohead, и все что вокруг них – это прекрасно. В последнее время слушаю такого прекрасного товарища Бэсс, такой тоже вокалист и электронный музыкант очень классный. Что ещё из такого, что последнее время в плейлисте... Ну, старые, естественно, конечно же старые альбомы, самые, наверное, первые Aphex Twin.

— Хорошо. Ну что ж. Время нашей передачи подошло к концу. Напоминаю, что сегодня мы разговаривали с участниками-основателями электронно-акустического проекта DZ’OB, Максим Андрух, Алексей Бадин были с вами. Спасибо большое, всего доброго, ребята, пока.

— Спасибо, пока.

md-eksperiment.org