Эдуарду Успенскому 80 лет: Шапокляк — идеально сублимированное зло
Константин Мильчин рассуждает о причинах успеха советского сказочника
Эдуард Николаевич Успенский почти за полвека творчества придумал множество персонажей, которые теперь уже никогда не забудутся в народе. Константин Мильчин рассуждает о причинах успеха советского сказочника.
80 лет назад родился Эдуард Успенский, человек очень гениальный и очень вредный.
В условном соревновании на звание главного детского писателя России второй половины ХХ века у Успенского просто нет конкурентов. Нельзя жить в нашей стране и не знать придуманных им героев. Как раз по персонажам и идет зачет. Книги прочитываются и забываются, сюжеты тонут во времени, фразы и шутки, которые казались гениальными, растворяются. А вот герои остаются на века.
Два цикла Успенского оказались настоящими инкубаторами таких вечных персонажей. Это, конечно, Крокодил Гена с Чебурашкой и Старухой Шапокляк, а также целая банда простоквашинских героев: дядя Федор, кот Матроскин, пес Шарик, почтальон Печкин, да и сами папа с мамой дяди Федора.
Это, кстати, не все герои Успенского — есть еще некогда относительно популярные, но сейчас отошедшие на второй план Жаб Жабыч, девочка Вера с обезьянкой Анфисой, гарантийные человечки из одноименной книги, которые превратились в "Фиксиков", школьник Митя из повести "Вниз по волшебной реке", гениальная третьеклассница Маша Филипенко, разнообразные пионеры, юные милиционеры, Красная Рука и еще много кто. Но им всем далеко до Чебурашки и Простоквашина.
Несколько особняком стоит Печкин, он как раз не перевертыш, а вполне узнаваемый персонаж. Он — хтонь, некая местная противоборствующая сила. Он — неприятный сосед, он — бюрократ, он — та форма власти, от которой нет помощи, а только проблемы
Можно долго разбирать причины популярности героев Успенского. Что Чебурашка — это такое бесконечно доброе, милое, ранимое и совершенное неприспособленное к жизни существо. А Крокодил Гена — для кого-то идеальный отец и старший брат — сильный, умный, отзывчивый, бывший десантник, на все руки мастер. И еще у него работа мечты — в зоопарке крокодилом.
То есть любой юный и не очень читатель мог вспомнить про свои детские мечты и поставить себя на место Чебурашки. Популярность персонажа за пределами России (в Японии о нем выпустили новый сериал) лишь подтверждает, насколько Успенский попал в точку. Отдельно, конечно, стоит отметить Шапокляк. Это прямо идеально сублимированное зло, бессмысленное и обаятельное одновременно.
Можно подобным же образом проанализировать цикл о Простоквашине. Там все перевернуто с ног на голову: избыточно взрослый мальчик, несколько инфантильные родители. Или, например, Матроскин. Коту по природе его положено все ломать, крушить и воровать еду. Кроме распугивания мышей, единственная от него польза заключается в том, что он просто есть и довольно милый.
Нельзя жить в нашей стране и не знать придуманных им героев. Как раз по персонажам и идет зачет. Книги прочитываются и забываются, сюжеты тонут во времени, фразы и шутки, которые казались гениальными, растворяются. А вот герои остаются на века
А у Успенского кот Матроскин, наоборот, хозяйственный, бережливый, обеспечивает дом молокопродуктами. Он — единственный серьезный персонаж во всем цикле, на кого можно положиться. И наоборот, в жизни псы полезны, а в книге Успенского толку от Шарика никакого. Его функция в основном в том, что он делает глупости, которые остальные герои должны исправлять.
Несколько особняком стоит Печкин, он как раз не перевертыш, а вполне узнаваемый персонаж. Он — хтонь, некая местная противоборствующая сила. Он — неприятный сосед, он — бюрократ, он — та форма власти, от которой нет помощи, а только проблемы. И в то же время Печкин — это надежда на то, что с хтонью можно договориться, потому что от главы к главе он добреет.
Как и положено настоящему гению, Эдуард Успенский — человек крайне разноплановый. Он не только автор сказок, но еще сценариев и пьес, инициатор создания теле- и радиопередач. Для тех, чье детство пришлось на восьмидесятые, Успенский — это вообще главный сказочник Советского Союза, чьих новых текстов ждали с таким же нетерпением, как, скажем, нового эпизода "Ну, погоди!"
Но вот незадача — все лучшие тексты Успенского написаны до 1991 года. Потом с ним что-то случилось. Появлялись новые сказки, например, о бизнесе крокодила Гены или о дяде Федоре в эпоху интернета. Но это было уже явно не то.
Успенский пытался объяснить устройство новой эпохи. Некоторые его тексты были даже похожи на экономические трактаты. Но не работало: простоквашинцы и Чебурашка с Геной были детьми внеденежных времен, где грузовики с кирпичами не покупались, а доставались у начальства, трактора ездили на супе, а мальчик мог написать письмо ученым, и они ему присылали искусственное солнце.
Подросшие дети все больше встречали фамилию Успенского не на обложках книг, а в газетных публикациях, где рассказывали про то, что сказочник судится за свои права на персонажей и их изображения из мультфильмов.
Но мы же помним только хорошее.
