Феномен психологической защиты в поэмах Гомера «Илиада» и «Одиссея»

Котенева Анна Валентиновна
доктор психологических наук, доцент
Московский городской психолого-педагогический университет

В статье анализируется феномен психологической защиты на материале эпических поэм Гомера «Илиада» и «Одиссея». Гомер художественными средствами описал духовно-нравственные причины возникновения психологической защиты личности, среди которых гордость, славолюбие и гнев – главные человеческие страсти – имеют первостепенное значение.

Ключевые слова: гнев, гордость, защитные механизмы, психологическая защита, совладающее поведение.

Проблема психологической защиты – одна из центральных проблем психологии, в ней, как в «зеркале», отражаются проблемы человека, его характер, здоровье, особенности адаптации к окружающему миру, жизненные приоритеты и ценности. Вот уже более ста лет в этом направлении проводятся многочисленные исследования. Сегодня принципиально важным моментом является признание учеными необходимости осмысления психологического знания, накопленного в искусстве, мифологии, религии, и включение его в научно-психологический дискурс [3; 4]. Одним из таких источников ненаучной и вненаучной информации являются художественные тексты героического эпоса Гомера «Илиада» и «Одиссея». Живой интерес к поэмам Гомера не иссякает в течение тысячелетий. Священные для древних греков тексты волнуют и современных людей. В контексте данной работы нас будет интересовать психологическая защита своего Я гомеровскими героями. В исследовании текстов Гомера автор опирался на работы отечественных специалистов в этой области – Ф.Ф. Зелинского, А.Ф. Лосева, П.В. Челышева, А.В. Котеневой [2; 6; 8].

Психологическая защита – совокупность психологических механизмов, действий и способов, направленных на уменьшение или устранение причин, угрожающих целостности и устойчивости человека, его Я, и на сохранение внутренней гармонии его личности [5, c. 357].

В ряде ситуаций герои Гомера проявляют свойственные всем обычным людям типичные эмоциональные реакции – гнев, печаль, обиду, иногда угрызение совести и чувство вины. Они могут быть следствием как реальных экстремальных событий (военная схватка с врагом, гибель товарищей, стихийные бедствия), результатом воздействия богов, так и сильно задетого самолюбия и ущемленной гордости. Никто из героев не выдерживает психологического удара по самомнению. Причина состоит в том, что все они, без исключения, горды, надменны, тщеславны, славолюбивы. В текстах поэм однокоренные слова «горд» упоминаются 192 раза, а «слава» – 518 раз. Однако эти качества не воспринимаются ими как главный источник угрозы для личности и ее бытия. Наоборот, сохранение позитивного образа Я, поддержание высокой самооценки становятся предметом их беспокойства и защиты.

Гнев – самая первая, спонтанная реакция героя в ответ на ущемление самости, гордости и тщеславия. В поэмах «Илиада» и «Одиссея» гнев и злоба упоминаются чаще других эмоций, соответственно, 246 и 238 раз. Как правило, гнев у героев вспыхивает мгновенно, обладает мощной разрушительной силой. В одних ситуациях боги и окружающие товарищи удерживают человека от тех или иных поступков, в других – сам герой пытается справиться со своими эмоциями. Герои достаточно хорошо осознают происходящие с ними события. Сила их личности, как правило, позволяет «держать удар», не подвергая искажениям реальные события, которые задевают их самолюбие. Например, Парис принимает обвинения своего брата Гектора в трусости, высказывает разумные предложения, которые помогли бы снять конфликт между греками и троянцами [1, Илиада: III 38–72].

Лишь в единичных случаях гомеровские герои неосознанно прибегают к средствам и приемам, которые или ограждают сознание от травмирующей информации, или искажают восприятие реальных событий, или упрощают поведение человека. В поэмах Гомера есть описание моделей поведения, восприятия и рассуждений, которые по своим внешним признакам напоминают проявления подсознательных механизмов защиты. Эпический жанр поэм вообще не предполагает тщательного изучения внутреннего мира человека. Как правило, он изображается лишь внешними выразительными средствами. Это то, что А.Ф. Лосев называет антипсихологизмом [6, c. 174].

Какие же приемы и способы психологической защиты изображены Гомером в поэмах «Илиада» и «Одиссея»?

Первобытный путь решения проблемы. В поэме «Одиссея» есть яркие образцы нецивилизованных способов разрешения конфликтов. Приведем пример, связанный с обидой Телемаха, сына Одиссея. Женихи бесчинствуют в доме Одиссея много дней, прожигают его богатство, грабят, пьют, забавляются буйными играми, ожидая решение Пенелопы [1, Одиссея: II 55–59]. Телемах предполагает, что причиной подобного бесстыдного поведения «меднообутыхахеян» является их месть за возможное оскорбление, нанесенное им его благородным родителем когда-то в прошлом. По его мнению, вместо того чтобы ответить самому Одиссею, они свой гнев умышленно перенаправляют на его дом и его обитателей [1, Одиссея: II 70–78]Спустя много тысячелетий подобная защита чести, гордости и собственного достоинства получит в психологии название регрессии. Собственно регрессия означает, что индивид использует естественные примитивные способы выражения своих влечений и эмоциональных импульсов. Поэтому подобный тип психологической защиты и назван «первобытным» [4, с. 91-94].

Но в поэмах Гомера описаны и другие способы преодоления агрессии, внешне напоминающие механизм замещения. Среди его различных вариантов есть и цивилизованные способы преодоления гнева. Так, во время спортивных соревнований в честь погибшего Патрокла герои с удовольствием участвуют в скачках на колесницах, кулачном бою, борьбе, беге, метании диска, стрельбе из лука. Они стремятся победить любой ценой, демонстрируют гордость своей силой, ловкостью и мастерством, жаждут победы, завидуют успехам и наградам своих противников. Их готовность драться до смертельного исхода со своими боевыми товарищами поражает до глубины души. Кулачный боец Эпеос, сын Панопея, художник, впоследствии построивший знаменитого Троянского Коня, обещает своим соперникам, ни много, ни мало, переломать все кости во время соревнования [1, Илиада: ХXIII 673–675].

«Сучок в глазе брата твоего», или проекция. Герои перед решительной схваткой с врагом, или в общении друг с другом внутри собственного лагеря среди товарищей, обычно демонстрируют одну и ту же модель поведения. Вначале они восхваляют себя, рассказывая о своих подвигах, достоинствах, знатных предках, а потом всячески унижают своих противников, перечисляя их многочисленные недостатки, упрекая их в гордости, тщеславии и славолюбии. Обычно критикуются именно те качества, которые им самим вовсе не чужды. В этом плане показателен диалог Ахиллеса и Энея перед схваткой [1, Илиада: ХX 246–259].

В основе подобного поведения лежит механизм проекции, посредством которого индивид приписывает другим людям или объектам свои собственные мысли, чувства, эмоции, вызывающие у него в душе вину, тревожность, напряжение [4, с. 78– 81]. Внешние и внутренние признаки проекции сливаются с одним из важнейших человеческих пороков – осуждением. Герои гомеровских поэм почти никогда не видят в себе никаких изъянов и недостатков, но всегда с легкостью обнаруживают их у другого человека.

Смирение и подавление versus смиренномудрия. В поэме «Илиада» гомеровские герои в ряде случаев, чтобы справиться с гневом, прибегают к таким приемам как смирение, покорность. Царь Агамемнон отказывается возвратить дочь непорочную Хрису жрецу, и он проявляет покорность [1, Илиада: I 33–36]. Боги допускают гневное сердце и злые слова, но не действия. Когда Агамемнон оскорбляет Ахиллеса, тот стоит перед выбором: или убить, или смирить свое свирепство [1, Илиада: I 180– 193]. Его останавливает Афина, любящая обоих браноносцев. Богиня призывает Ахиллеса к смирению: «Гордую душу обуздывай; кротость любезная лучше» [1, Илиада: IX 256]. Герой делает для себя быстрый вывод, что покорность богине в данной ситуации будет полезнее [1, Илиада: I 216–220]. Наиболее часто встречаются советы подавить негативную эмоцию, вызванную оскорблением: «ты, Ахиллес, воздержись горделиво с царем препираться», «сердце смири, Агамемнон», «Зевсу царю окажи покорность, да паки бессмертный гневом не грянет и нам не смутит безмятежного пира», «милая мать, претерпи и снеси, как ни горестно сердцу».

Принятие неизбежности, покорность и смирение становится основой для отречения от гнева, его подавления – сознательного действия, направленного на его блокирование посредством торможения его моторного проявления. Смириться в данном случае означает ничто иное как – подавить гнев, не дать ему выплеснуться наружу [1, Илиада: VIII 64– 68]. Однако отречение от гнева (подавление) вовсе не означает, что герой изжил его. Например, типичная реакция Агамемнона: «Вспыхнувший гнев он на первую пору хотя и смиряет, Но сокрытую злобу, доколе ее не исполнит, В сердце хранит» [1, Илиада: I 81–83].

Вся мощь этой эмоции будет направлена в скором времени на врагов-троянцев. Таким образом, под смирением и покорностью гомеровских героев скрывается обычное сдерживание, сознательное подавление гнева, устранение его поведенческой составляющей. Но смирение может означать и другой, более глубокий смысл, – настоящее изменение сердца, в котором вместо гнева появляются иные, прямо противоположные чувства – любовь, жалость, стыд, милосердие, слезы. Однако герои Гомера, чаще всего, просто демонстрируют внешнюю покорность силе, и совсем не пытаются проделать внутреннюю работу. В их глазах смирение ассоциируется с робостью, приниженностью, слабостью, пониженной энергетикой. Для героев – полубогов отнести к себе эти черты и качества чрезвычайно трудно, почти невозможно.

«Поединок», или реактивные образования. Гнев можно побороть милостивым сердцем. Старец Феникс, воспитавший Ахиллеса, указывает на еще один возможный путь преодоления гнева – умягчение сердца: «Сын мой, смири же ты душу высокую! храбрый не должен сердцем немилостив быть» [1, Илиада: IX 496, 497].«Облеки милосердием душу» [1, Илиада:IX 639].

Когда царь Приам приходит к Ахиллесу с желанием выкупить тело своего сына Гектора, он пытается вызвать жалость, грусть, сокрушительные и, одновременно, благородные слезы в его сердце. Только эти чувства могут укротить гнев убийцы [1, Илиада: XXIV]. Фактически Приам предлагает хорошо известный святым отцам прием психологической борьбы со страстями. Так, принцип «поединок», или «клин клином», основан на взаимной несовместимости разных греховных страстей, например, тщеславия и блуда. Когда одна из страстей начинает беспокоить человека, ему нужно подумать об иной страсти. А можно в целях борьбы с определенной страстью выдвигать полярную ей добродетель [7, c. 96–97].

Ахиллес использует эти приемы, но только не для того, чтобы побороть гнев, а для того, чтобы подавить (вытеснить) жалость и стыд, и, в конечном счете, усилить свой гнев [1, Илиада: XXIV 39–45].

Фактически Гомер описывает модель поведения, которая является прообразом реактивных образований.

Интеллект против неудач, или рационализация. В редких случаях можно наблюдать процесс логического, рассудочного объяснения человеком собственных чувств, мыслей, установок, поступков и действий, позволяющий оправдывать и скрывать истинные их мотивы – рационализации [4, с. 87– 91]. Действием неотвратимой судьбы, непреклонными решениями богов легко оправдать свое безнравственное поведение, снять с себя ответственность за его последствия и избавиться от угрызений, мук совести и чувства вины. Так, Главк, ликийских мужей воевода, обвиняет Гектора в том, что он бросил псам тело Сарпедона, который оказал много услуг лично Гектору и городу, ставит под сомнение отважность троянцев [1, Илиада: ХVII 143–169]. Гектор объясняет свое поведение не страхом, а тем, что следовал совету Кронида.

Предводитель Агамемнон ахеянам оправдывает себя, объясняя причину ссоры с Ахиллесом уже после гибели Патрокла, причем данная «версия» сильно отличается от первоначальных интерпретаций в начале ссоры [1, Илиада: ХIX 86–94]. Но и Ахиллес в ситуации примирения с Агамемноном оправдывает себя, перекладывая всю вину на богов [1, Илиада: ХIX 269–274]. На собрании олимпийцев Зевс дает предельно точное описание этого механизма, распространенного у людей, на примере Эгиста – обвинять богов за те неудачи и поражения, которые они совершают по своей воле, вопреки судьбе [1, I 31–43]. Все без исключения женихи Пенелопы, участвовавшие в бесчинствах и разбое, оправдываются перед Одиссеем, сваливая вину на уже мертвого Антиноя [1, Одиссея: XXII 45–59].

В данных конкретных случаях наблюдается одна и та же разновидность рационализации по типу внешней причины – оправдание себя, своих действий и эмоций объективными внешними факторами или волей богов. Подобного рода объяснения, как для субъектов рационализации, так и для окружающих людей выглядят более чем правдоподобно, позволяя снять с себя вину. Вместе с этим, такое самооправдание препятствует осознанию действительных причин поражений, неудач и негативных эмоций.

Материальная компенсация, или аннулирование. В поэмах Гомера встречается еще один интересный способ совладания с сильными эмоциями – богатые приношения, дары и извинения. С одной стороны, подарки выступают своеобразной материальной компенсацией ущерба и страданий, нанесенных человеку. Это общемировая юридическая практика. Царь Агамемнон отобрал у Ахиллеса деву Брисеиду, которую ему даровали ахейцы. Ахиллесу нанесено серьезное оскорбление, задето его самолюбие и гордость. Ценность человека гомеровских поэм в глазах окружающих людей измеряется не только их благородством, любовью, но и золотом, медью, женщинами, конями, добытыми в военных сражениях. Победы – символ мужества, духовной крепости, причина гордости и тщеславия. Поэтому богатые дары – весомое основание для разговора и смягчения сердца. Послы Агамемнона на переговорах с Ахиллесом подробно перечисляют будущие подарки. Царь Приам снаряжает повозку с дорогими подношениями для Ахиллеса, чтобы умилостивить его. Прекрасные покровы, драгоценные ковры, плащи, тонкие хитоны, десять талантов золота, четыре блюда, светозарные треноги, древний сосуд составили цену выкупа тела Гектора и стали достойной компенсацией скорби Ахиллеса по поводу гибели Патрокла [1, Илиада: XXIV 228–237].

С другой стороны, дары помогают изжить чувство вины человеку, который несправедливо оскорбил или обидел другого человека. Принятие подарков пострадавшей стороной исчерпывает конфликт, психологически означает прощение обидчику, освобождает его от угрызений совести. Агамемнон понимает, правда, не сразу, что унизил великого героя. Если Ахиллесу нужно справиться с гневом и обидой, то Агамемнону – с виной перед ним. В поэме «Илиада» можно встретить еще один психологический прием, который изредка используют герои в ситуациях обвинений и направленного на них гнева – отрицание.

Отрицание. Так, Агамемнон отражает гнев Ахиллеса и говорит: «Гнев твой вменяю в ничто» [1, Илиада: I 181]. Точно также и Зевс отвечает Гере: «Гнев твой вменяю в ничто» [1, Илиада: I 181], «и пылающий гнев твой в ничто я вменяю! Гнев твой вменю ни во что, невзирая на всю твою наглость!» [1, Илиада: VIII 476, 484]. Аналогично Ахиллес отвечает Одиссею и всем посланникам Агамемнона: «Даром гнушаюсь его и в ничто самого я вменяю!» [1, Илиада: IX 378].

Таким образом, в эпических поэмах Гомера «Илиада» и «Одиссея» содержатся истоки психологических знаний о личности, механизмах психологической защиты. Текстологический анализ позволил раскрыть духовно-нравственный смысл поступков, действий, способов психологической защиты своей самости. Именно Гомер показал, что гордость, славолюбие и гнев – главные человеческие страсти – являются первопричинами психологической защиты личности. И в этом смысле, прошлое может выступить и как некоторое предостережение для людей, живущих в другие времена, и как необходимость научного исследования духовно-нравственных оснований психологической защиты.

Библиографический список

1. Гомер. Илиада и Одиссея / перевод И. Гнедича. – М.: Художественная литература, 1967. – 767 с.
2. Зелинский Ф.Ф. Гомеровская психология. – Петроград.: Тип. Рос. Гос. Акад., 1920. – 39 с.
3. Кольцова В.А. Теоретико-методологические основы истории психологии. – М.: Институт психологии РАН, 2004. – 416 с.
4. Котенева А.В. Психологическая защита личности. – М.: МГГУ, 2013. – 562 с.
5. Лапланш Ж., Понталис Ж.Б. Защита // Самосознание и защитные механизмы личности: Хрестоматия / под ред. Д.Я. Райгородского. – Самара: Изд. дом «БАХРАХ–М», 2000. – 656 с.
6. Лосев А.Ф. Гомер. – М.: Молодая гвардия, 2006. – 416 с.
7. Хоружий С.К феноменологии аскезы. – М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1998. – 352 с.
8. Челышев П.В., Котенева А.В. Очерки по истории мировой культуры: боги и герои античной мифологии. – М.: МГГУ, 2013. – 351 с.