Предвосхищение эпизодов и внутренние отсылки в «Жизнеописании Эзопа»

Д. М. Михеева

До сравнительно недавнего времени среди исследователей господствовало представление об анонимном «Жизнеописании Эзопа» как о «народной книге», серии бытовавших в народной среде устных рассказов, записанных без особой обработки случайным и малограмотным человеком. Издатель и исследователь «Жизнеописания Эзопа» Б.Э. Перри считал, что автором мог быть какой-нибудь египтянин, малообразованный, хотя и знавший греческий. Но внимательное исследование «Жизнеописания» показывает, что этот текст выстроен гораздо тщательнее, чем кажется на первый взгляд. Н. Хольцберг проанализировал повествовательную структуру «Жизнеописания Эзопа» и обнаружил четкую последовательность пяти частей, подчиненную единой концепции; Э. Миньона проанализировала экфрасис в шестой главе «Жизнеописания Эзопа» и обнаружила отсылки к литературным моделям, которым следовал автор. Я хотела бы обратиться к тому, как функционируют в «Жизнеописании Эзопа» внутренние отсылки, связывающие одни эпизоды с другими.

Н. Хольцберг отметил, что в «Жизнеописании» часто один эпизод предвосхищает (foreshadowes) другой. Так, в пятой главе жрица Исиды, прося богиню даровать немому Эзопу речь, говорит в своей молитве: δυνατη γαρ συ και τα εν σκοτει πεπτωκοτα παλιν ειϛ ψωϛ προελεσθαι - властна ты (Исида) скрытое тьмою выводить к свету (G 5). Молитва жрицы исполняется, Исида дарует Эзопу речь (7). Немой Эзоп как будто пребывает во тьме, ожидая своего часа; Исида выводит его к свету. Н. Хольцберг полагает, что слова жрицы относятся не только к непосредственно следующему за ними эпизоду, но и являются скрытым пророчеством о мнимой смерти Эзопа в «восточной» части «Жизнеописания», когда оклеветанный Эзоп будет скрываться от гнева вавилонского царя в тюрьме или пустой могиле (G, W 103), а затем снова возвысится (108). То, что Н. Хольцберг называет скрытым пророчеством - случаи, когда автор подготавливает, предвосхищает один эпизод другим, - схолии к Гомеру называют проэкономией. Этот прием в «Жизнеописании Эзопа» используется постоянно.

Проэкономия или предвосхищение в «Жизнеописании» предполагает нарастание темы по мере приближения к предвосхищаемому эпизоду. Отдельно следует выделить случаи, когда выстраивается тройственная градация: намёк (первое, кажущееся незначимым, появление темы) - второе появление темы - собственно эпизод, в котором тема разрабатывается. Без основного эпизода, ради которого эта градация выстраивается, первое и зачастую второе появление темы кажутся случайными, не имеющими смысла в развитии сюжета. Эти эпизоды не самостоятельны, а подчинены цели предвосхищения.

В качестве примера тройственной проэкономии можно привести развитие темы тюрьмы. Об основном «тюремном» эпизоде уже было сказано: это эпизод мнимой смерти Эзопа в Вавилоне. Первое появление темы тюрьмы - в главе 65: Эзопа на улице останавливает градоначальник и спрашивает, куда Эзоп идет. Эзоп отвечает, что не знает, тогда градоначальник приказывает отвести его в тюрьму. Эзоп говорит: «Вот видишь, разве я знал, что иду в тюрьму?» За мудрый ответ Эзопа отпускают. Следующий раз Эзоп оказывается под арестом по воле своего хозяина Ксанфа (80), но Ксанф приказывает развязать Эзопа, чтобы он помог ему разгадать знамение (83). Этот эпизод предвосхищает вавилонский, где мнимо умерший Эзоп также будет необходим царю для решения сложной задачи, заданной египетским фараоном. Между тем, и в главе 65 Эзоп освобождается из тюрьмы благодаря своему уму.

Параллельно теме тюрьмы развивается связанная с ней тема задач, которые разгадывает Эзоп. В восточной части «Жизнеописания» Эзоп будет решать задачи, поставленные вавилонскому царю египетским фараоном (111123). Стремясь сделать восточную часть, заимствованную из повести об Ахикаре, органичной, наш автор предвосхищает ее двумя эпизодами, выстроенными по одной модели. В первом эпизоде Ксанф обещает на спор выпить море; Эзоп помогает отделаться от спора, ставкой в котором было всё имущество Ксанфа (69-73). Как и в предвосхищаемом эпизоде в Египте, успех достигается за счет ответа на абсурдное требование еще более абсурдным требованием. Второй эпизод, предвосхищающий решение загадок для вавилонского царя - это, как и в случае с темой тюрьмы, толкование знамения на Самосе. Истолковав знамение, Эзоп спасает Ксанфа от самоубийства и самосцев от рабства (81-94). В этих эпизодах автор как бы подготавливает читателя к тому, что Эзоп будет восточным министром, спасающим целые государства. В первом случае Эзоп спасает имущество Ксанфа, во втором он спасает и жизнь Ксанфа, и государство самосцев.

Другой случай тройственной градации: финальный эпизод гибели Эзопа в Дельфах предвосхищен, во-первых, прологом (1-4), в котором присутствует и тема ложного обвинения, и мораль «не рой другому яму, сам в нее попадешь». Второй раз ложное обвинение и расплата за него появляются в эпизоде предательства Эзопа приемным сыном; имя сына - Гелиос в редакции G - предвосхищает гибель Эзопа от Аполлона и дельфийцев. Гелиос пытается погубить Эзопа, как впоследствии его погубит Аполлон. Гелиос поплатится за свое преступление, и также попла-тятся за убийство Эзопа дельфийцы. Клевета Гелиоса приводит Эзопа к мнимой смерти, после которой Эзоп возвращается и наказывает Гелиоса. Люди Аполлона приводят Эзопа к смерти, за которой следует посмертное отмщение (вся Эллада мстит дельфийцам за смерть Эзопа).

Помимо проэкономии, предполагающей нарастание темы, в «Жизнеописании Эзопа» присутствуют отсылки назад / отсылки к другим эпизодам, когда конкретное cлово создает перекличку между двумя эпизодами, причем, в отличие от проэкономии, два перекликающихся эпизода обычно равноправны.

В главах 51-54 Эзоп два дня подряд потчует гостей Ксанфа свиными языками, в первый день исполняя приказание Ксанфа приготовить самое лучшее, что только есть на свете, а во второй день - приказание приготовить самое плохое, что есть на свете. Еще в первый день ученики- гости Ксанфа, замученные языками, говорят: ηδε <η> καταστροψη αρο Αισωπου γλωσσαιϛ νενικημεθα (G 52). Ученики говорят о том, что Эзоп победил их языками в качестве блюда, но Эзоп побеждает Ксанфа и его учеников и в словесных поединках. Между тем, слово καταστροψη (поворот, в данном случае - гибель) употребляется в главе 13, когда товарищ Эзопа по рабству удивляется, что за перемены произошли с Эзопом с тех пор, как он начал говорить: «η δε καταστροψη αυτου τι; αψ ου ηρξατο λαλειν περιεργοϛ γεγονεν». Словом καταστροψη в 52 главе - в эпизоде с языками, обыгрывающем двойственную роль дара речи в судьбе Эзопа, - автор отсылает нас к переломному моменту в судьбе Эзопа, когда он, получив дар речи, стал вести себя как περιεργοϛ - любопытный, лезущий не в свое дело. Это слово очень точно характеризует Эзопа: едва начав говорить, он стал вмешиваться не в свои дела; характеристика эта - и положительная, и отрицательная. Именно это качество, неотделимое от полученного Эзопом дара речи, и приведет Эзопа к гибели.

Одного слова καταστροψη было бы недостаточно, чтобы связать между собой главы 52 и 13. Но в 56 главе вновь пойдет речь о любопытстве (или совании носа не в свое дело): Ксанф предложит Эзопу найти и привести к нему на обед человека нелюбопытного, и эпизод с языками плавно перейдет в эпизод с нелюбопытным. Нелюбопытный, которого не так-то просто найти, - антипод Эзопа. Два слова, καταστροψη и περιεργοϛ, связывают эпизод с языками и главу 13.

Еще один вид внутритекстовых отсылок в «Жизнеописании Эзопа» - скрытое пророчество, ключом к обнаружению которого является употребление в двух эпизодах одного слова. Когда самосцы спрашивают Эзопа, платить ли им дань царю Крезу, Эзоп отвечает им басней о двух дорогах (94), дороге свободы, тяжелой вначале и легкой в конце, и дороге рабства, легкой вначале, а в конце - узкой, крутой и каменистой. Но, убедив этой басней самосцев не платить дань Крезу, сам Эзоп становится казнохранителем вавилонского царя (101). В свободной Греции Эзоп - лишь раб, а в Вавилоне и Египте его слушают цари. То, что Эзоп - раб, делает его никем в греческом мире, но на Востоке, где не раб только царь, Эзоп может сделать карьеру придворного. Рассказанная на Самосе басня о дороге свободы и дороге рабства может быть понята как басня о судьбе самого Эзопа. Последнее слово, характеризующее в басне дорогу рабства - κρημνωδεϛ ‘каменистая'. Между тем, жизнь Эзопа - его блестящая карьера - закончится на κρημνοϛ (142) - каменистом краю обрыва. Получается, что Эзоп выбрал дорогу рабства, и его гибель предсказана им самим. Перед нами снова скрытое пророчество, и два эпизода связаны между собой через слово.

Произведение, пронизанное такими тонкими внутри-текстовыми отсылками, вряд ли можно назвать простой записью устных рассказов. Скорее материал легенды об Эзопе, известной с 5 в. до н.э., был преображен в авторской конструкции. К древнейшему пласту легенды относится гибель Эзопа в Дельфах. Только от автора зависело, как выстроить биографию Эзопа и подвести ее к заранее известному финалу. Набор эпизодов, которые функционировали в устной традиции по отдельности, подобно анекдотам, автор располагает так, чтобы они, во-первых, образовывали определенные циклы, а, во-вторых, двигали бы сюжет. Он вводит различные способы связывания исходно независимых элементов в единое целое. Среди них как причинно-следственные связи, так и менее жесткие переклички эпизодов, внутренние отсылки и специфическая техника предвосхищения-проэкономии.

Кем и для какой аудитории мог быть написан такой текст? Мне представляется, что многие исследователи были введены в заблуждение простотой и грубостью «Жизнеописания». Те литературные приемы и литературные реминисценции, которые мы видим в «Жизнеописании Эзопа», показывают, что этот текст едва ли мог написать малообразованный египтянин. «Низкий» язык и предмет произведения может быть стилизацией; произведение о рабах и вольноотпущенниках совсем не обязательно написано для рабов и вольноотпущенников. Если культурный уровень автора был достаточным для литературной игры, введшей в заблуждение Б. Э. Перри, то, возможно, и читательская аудитория, которой предназначался текст, не уступала автору в искушенности.