ТОП 11 фильмов французской новой волны

Французская новая волна - в известной мере вещь эталонная, с неё всё началось, с неё началось обновление мирового кино в конце 50-х - начале 60-х годов, с неё начался нетрадиционный приход в кинематографическую профессию: не через обучение в кинематографических заведениях, а через киноманство и кинокритику. Пожалуй, это был уникальный случай, когда в профессию режиссёра люди приходили именно таким путём: просто от большой любви к кино, от большого количества просмотренных картин.

Кинематографистами французской «новой волны» называют режиссеров, дебюти­ро­вав­ших во Франции в конце 1950-х — начале 1960-х годов. Кто-то из них был кинокритиком из журнала Les Cahiers du cinéma, другие — документали­стами, третьи вообще никогда не занимались профессионально кино. Франсуа Трюф­фо позже писал, что считать «новую волну» чем-то вроде кружка или органи­за­ции неверно: «Это не движение, не школа, не группа, а всего лишь количе­ственная категория, изобретенная прессой для того, чтобы объединить 50 но­вых имен». Кинокритики, превратившиеся в режиссеров, решительно отверга­ли старое, классическое французское кино, считая, что погоня за кассо­востью, за помпезностью декораций и торжественностью сюжета не приносит ничего, кроме вреда. Новые режиссеры не призывали при этом сбросить своих предше­ственников с корабля современности: в первую очередь они были сине­фи­лами, и в их фильмах постоянно появляются цитаты то из Бергмана, то из Хич­кока, то из Абеля Ганса. Главным был метод: больше правды, больше документаль­ности, больше легкости. А это с равным успехом можно было применить и в триллере, и в документальной короткометражке, и в мюзикле. Режиссеры французской «новой волны» декларативно отказывались от жанрового кино, но при этом сами эксперимен­ти­ровали во всех возможных жанрах, смешивая их и отказываясь от устано­влен­ных правил.

Предлагаем вашему вниманию 11 французских шедевров, представителей новой волны.

Четыреста ударов / Les Quatre cents coups

С этого фильма по-настоящему начинается «новая волна». Жан-Люк Годар вспоминал, что после показа «Четырехсот ударов» в зале воцарилась тишина, и пред­ста­витель французского МИДа, кинокритик Филипп Эрланже, спросил министра культуры Андре Мальро: «Вы правда хотите, чтобы этот фильм представлял Францию на Каннском фестивале?» — «Да, несо­мненно», — ответил Мальро, тем самым открыв путь революции в кинематографе. Франсуа Трюффо — это та самая «дерзкая молодежь» из журнала Les Cahiers du cinéma, он нарушает все возможные правила кинема­тографа. Его камера легка, герои выпрыгивают из кад­ра, а в финале мрачный подросток, aльтер эго самого Трюффо, приближается к камере, не отры­вая от нее глаз. Здесь необычно всё: и резкий монтаж, и хули­ган­ская эстетика, и выбор главного актера — Жан-Пьера Лео, 14-летнего трудного подростка, сыгравшего до этого лишь одну, эпизодическую, роль в кино. О его юности и взрослении Трюффо еще расскажет в других своих фильмах («Любовь в 20 лет», 1962; «Украденные поцелуи», 1968; «Семейный очаг», 1970; «Сбежавшая любовь», 1979).

Безумный Пьеро / Pierrot le fou

Годар экспериментирует не только с кадром и мон­тажом, но и с цветом. Выкрашенное синей краской лицо Бельмондо в финале картины — как полотно Кандин­ского; кадры сменяют изображения картин Пикассо и Ренуара. Годар смешивает краски и жанры, экспериментирует со звуком: в фильме звучат закадровые комментарии героев; шумы прерываются то легкой музыкой, то Бетховеном или Шуманом. А за всем этим — жуткая история преступника, бегущего от буржуазного общества.

Мужское-женское / Masculin féminin

Поль встречает в кафе Мадлен, между ними завязывается разговор — странный и внешне отвлеченный, как всегда бывает у Годара. Поль пишет стихи, увлекается левыми идеями, он интеллектуал и герой своего времени, поэтому остается в меньшинстве. Он только что отслужил в армии и воспринимает гражданку немного свысока. Это «женская», то есть уютная конформистская жизнь, где занимаются шопингом, строят карьеру поп-певицы и хотят походить на персонажей рекламы.

Для Поля, а вместе с ним и Годара «мужская» жизнь — это протест, революция, раздражение несогласного одиночки против общественного согласия. В одном из своих самых социально заостренных фильмов Годар диагностирует растерянность, с которой поколение студенческой революции двигалось к своему взрослению. И неслучайно для многих его лучших представителей ответом на проклятые вопросы стала ранняя смерть…

Стреляйте в пианиста / Tirez sur le pianiste

Триумф «новой волны» не мог длиться бесконечно, и за международными премиями последовали провалы — во всяком случае, с точки зрения зрителей и критиков. Новый фильм Трюффо, экранизация детективного романа Дэвида Гудиса, первый фильм из «черной серии», был данью уважения синефилии режиссера и следствием его увлечения как Хичкоком, так и попу­лярными нуарами 1930-х. Сам Трюффо считал, что сделал своего героя чересчур желчным и непривлека­тельным, потому фильм и не был принят публикой. При всей традиционности, «Стреляйте в пианиста» опять нарушает жанровые правила: на пер­вом плане здесь женщины, а не суровые мужчины, а кадры и флешбэки столь же головокружительны, как и порой неразборчивый речитатив Боби Лапуанта, исполнив­шего в фильме две свои песни.

На последнем дыхании / À bout de souffle

«Я думал, что снимаю что-то вроде про­должения „Лица со шрамом“, а потом посмотрел и увидел, что это больше похоже на „Алису в Стране чудес“», — говорил несколько лет спустя после выхода фильма Годар. Криминальный сюжет, заломленная шляпа в духе 1930-х, американские авто­мобили — все это он превратил в символ «новой волны», в зеркало своего времени. Порой это была полная импровизация: Годар останавливал съемку, затем за столиком в кафе писал диалоги и передавал их актерам. В кадре вокруг глав­ных героев — парижская повседневная жизнь. Опера­тор­ской тележки нет — оператора усаживают в инва­лид­ную коляску, и он ручной камерой снимает дви­же­ния персонажей. Годар добавляет к этому до абсурда рез­кий монтаж: герои за секунду пере­ме­щаются из одного места на другой конец города, в совершенно другие декорации; они спокойно разго­варивают, а все вокруг прыгает в безумном ритме. «Все идет в наруше­ние классических законов монтажа», — восхищался позже Андрей Тарковский. Фильм стал главным высказыванием бун­тарской эпохи.

Хиросима, моя любовь / Hiroshima mon amour

Революция на рубеже 1950–60-х происхо­дит не только в кино: писатели не меньше режиссеров устали от линейности пове­ствования и стремятся к экспери­ментам. Сценарий к этому фильму пишет Марге­рит Дюрас, к тому времени известная писательница и одна из главных фигур революционного направле­ния — «нового романа». В результате здесь соеди­няются два языка — литературный и изобрази­тель­ный. «Занимайтесь литературой. Забудьте о камере», — наставляет режис­сер Ален Рене писательницу. У героев нет имен, только «он» и «она»; документальные кадры атомного взрыва и его чудовищных последствий чере­дуются со сцена­ми, в которых переплетаются пальцы любов­ников, и их отрывистыми диалогами. Рене изобретает новый киноязык — и при этом снова пытается осмыслить жестокость человечества, как в своих картинах о зверствах в испанской Гернике и в нацистских концлагерях.

Взлетная полоса / La Jetée

Чёрно-белый 28-минутный фантастический фильм французского режиссёра Криса Маркера, удостоенный премии Жана Виго. Выполнен в технике фоторомана: образный ряд состоит из сменяющих друг друга фотографий. Картина Маркера вписана в историю кино как один из самых значительных и влиятельных образцов кинофантастик.

После термоядерного удара третьей мировой войны оставшиеся в живых парижане живут в подземных катакомбах. Они предпринимают попытки путешествий во времени в надежде найти в будущем потомков и заполучить от них еду, медикаменты и энергетические установки «во имя того, чтобы прошлое и будущее помогли настоящему». Но фильм не только о том, каким станет мир после Третьей мировой, но и о человеческой памяти и любви, затерянной в прошлом.

В прошлом году в Мариенбаде / L’année dernière à Marienbad

В романе Алена Роб-Грийе, по которому снят фильм и в котором один из отцов «нового романа» был автором сценария, нет ни четкого сюжета, ни места, ни времени действия. Призрачный фильм, где герои не знают, как и зачем они существуют; главное для них — память, в которой они ищут спасения. Размытость повествования резко контрастирует с ясной геометрией кадра — выстроенными композициями и панорамами.

Клео от 5 до 7 / Cléo de 5 à 7

В фильме два действующих лица — женщина и время. С пяти и до половины седьмого вечера героиня ждет результатов анализа на рак и, волнуясь, ходит по ули­цам. Фильм идет в реальном времени — те самые полтора часа. «Мне показалось интересным дать почувствовать эти живые и неравномерные движения как преры­вистое дыхание внутри времени и простран­ства», — объясняла Аньес Варда. Вокруг кипит париж­ская жизнь, в эпизодах даже появляются Годар и актриса Анна Карина, а камера танцует, выхватывая детали, чтобы подчеркнуть переживания героини.

Жить своей жизнью / Vivre sa vie

«Новая волна» — это не только метод и форма, но и проблематика: фильм Годара в 12 картинах рассказывает о женщине, ставшей проституткой, а закадровый текст делает его похожим на исследо­вание. Как и дру­гие режиссеры «новой волны», Годар не стесняется обращаться к своим предшественникам и кумирам: так, проститутка Нана идет в кино смо­треть «Страсти Жанны д’Арк» Дрейера. Фильм похож на вневре­менной репортаж: персо­нажи появ­ляются, но потом их линия не развивается, а исчезает; время то растягивается, то сокращается; бесконечный диалог с неловкими паузами обрывается, и резкий монтаж меняет место действия.

Милашки / Les bonnes femmes

Этот четвёртый полнометражный фильм Шаброля в жанровом плане сочетает мелодраму, комедию с элементами сатиры и криминальную драму, что отличало большинство первых экспериментальных фильмов Французской новой волны.

Девушки служат продавщицами в магазине. Скучают на работе. Уныло развлекаются после нее. Скука — французская тема. Оборотная сторона знаменитого искусства жить. И вот появляется незнакомец. Жгучий брюнет на мотоцикле. Безмолвный и загадочный. Он оказывает знаки внимания одной из девиц.

Бонусом предлагаем вам тематическую лекцию Кирилла Эмильевича Разлогова. Приятного просмотра.