Сафия. Рассказ Юлии Тимур
Юлия Тимур – прозаик и художник. Она рисует к своим рассказам картины.
Юлия родилась в 1969 году в Москве. Окончила Московскую Медакадемию. Вышла замуж за гражданина Турции и последние шестнадцать лет живет с мужем и сыном в турецком городе Кемер.
Профессионально занимается живописью.
Постоянно действующая выставка ее картин проходит в гостинице "Club Boran Mare Beach". Выставка открылась в 2003 году и действует по настоящее время.
На портале Эксперимент представлена картина и рассказ автора, знакомящего нас с жизнью в Турции.
Сафия
– Ахмет улетел, – с улыбкой сказала Сафия соседке.
– Куда?
– Да вон туда. – махнула Сафия вверх рукой и вытянула палец в направлении облака.
«Бабуля не в себе» подумала соседка, а вслух сказала:
– Надо звонить родне...
Дед Ахмет последнее время сильно хворал, а днями случилось у него обширное кровооизлияние в мозг, после которого он уже и не встал. Приехавшая скорая хотела забрать деда в больницу, доживать последние дни, да вот Сафия уперлась , «дома ему лучше».
Из Анкары примчался сын, Ораз, хороший мальчик– инженер в крупной строительной компании, не зря они с дедом отправили его в Университет учиться: уважаемым человеком стал, да и про пожилых родителей не забывал: гостили они у невестки раньше часто, пока дед не слег. И дочка с внучкой Нилюфер и зятем примчались сразу. Все плачут, а она улыбается.
– Мама, ты что? Ведь папы не стало…
– Нет, доча, он просто улетел и за мной прилетит скоро.
Дочь зарыдала еще больше.
– Бабуль, а куда дедушка улетел?
– Да вон, милая, посмотри на то облако, он нам и рукой машет!
Нилюфер послушно поднимает свои удивительно синие, как и у бабушки глаза, и кричит:
– Привет, дедушка! Я тут!
– Умничка, деточка, ты его тоже видишь.
– Да, – послушно кивает та аккуратной головкой с волосами, собранными в тугую косу.
Разошлись гости, навестившие семью по такому печальному случаю, откричались, отплакались. Сафия собрала герань в горшках и пошла на кладбище. Как же без герани? Ахмет так ее любил. Да вот беда, нет на кладбище солнца – огромные кипарисы заслонили его, а герань она ведь солнечная.
Вот и носит ее туда Сафия в горшках.
Хорошо они с Ахмедом жили, дружно. Любовь? Была, конечно, как он ее замуж позвал, обожжя иссиня черными глазами, так в тот же миг синеокая Сафия и побежала за ним. Не богат, лепит с утра до вечера свои горшки, да вазы в мастерской. Вечером весь в глине, довольный и улыбчивый: «Что, женушка, есть будем?». «Да, все на столе». Вот так и летели годы. Дети выросли, разлетелись по своим гнездам. Только пальцы у Ахмета перестали гнуться и все сложнее и сложнее за кругом гончарным вазы делать. Одни горшки получаются. И тут Сафия на помощь пришла – села за круг и ремеслу научилась. Теперь они в гончарной вдвоем и сидели.
Соседи посмеивались: муж да жена – одна сатана!
А прошлой осенью стала одна Сафия в мастерскую приходить: замучили ее Ахмета головные боли. Так она вечером ему вазу принесет, а он языком цокает: лучше меня состряпала, не зря учил. Обнимутся и смеются.
Неделю назад совсем худо стало Ахмету, скорую вызвали, они руками разводят– стар дедуля , кровь в мозг ударила, заберем мы его в больницу, не много ему осталось. Сафия головой затрясла, нет, лучше пусть дома отлежится.
Так и уехали ни с чем.
Ахмет ни говорил, ни узнавал детей и родню, лишь когда жена брала его за руку, улыбался и смотрел на небо, на ТО облако. Так и ушел, держа жену за руку, и будто на это облако головой кивая.
«Дождь, как же сегодня герань – то нести Ахмету? Посижу пока на пороге, может, и кончится, а там и в путь» – думала Сафия.
И в подтверждении ее мыслей из– за туч вдруг вышло солнце и зажгло радугу– дугу.
«Сафия» – услышала она знакомый голос.
– Ахмет!
Поспешила ему навстречу и замахала рукой и засветилась вся от радости:
– Хорошо, что ты сегодня пришел, герань вместе посадим!
