Жанровое своеобразие английского политического романа 60-х годов и романа Джека Линдсея «Маски и лица»
А. Богдецкая
Политический роман как типологическая разновидность жанра имеет свои тематические, характерологические, сюжетно-композиционные, стилевые особенности. В этом типе романа художественное содержание произведения обуславливается преобладанием тенденции отражения узловых политических конфликтов эпохи и активного участия в них изображаемых героев.
Одна группа, политических романов («Маски и лица», 1963, Дж. Линдсея; дилогия «Пленник чужой страны», «Большая игра», 1962-1966, Дж. Олдриджа) отражает внутриполитическую жизнь современной Англии. В них пробным камнем характеров является «вопрос о войне и мире, и герои рассматриваются не иначе, как в свете их политической роли в современном мире. Вторая труппа романов связана с другой коренной проблемой современной международной политики — проблемой колониализма («Зримая тьма», 1960, Н. Льюиса; «Люди пятницы», 1961, и трилогия «Смена ролей», 1965-1968, Д. Стюарта; «Выбор оружия», 1962, У. Эша).
В политическом романе, как правило, вымысел строго обусловлен и ограничен естественным для данного исторического этапа ходом событий. Так, в «Зримой тьме» Льюиса рассказывается о трагедии, пережитой алжирским народом в годы колониальной войны, поэтому во многих вымышленных героях романа усматриваются прототипы - реальные участники изображаемых событий; трагическим событиям в истории малайского народа, поднявшегося да борьбу за независимость против английских поработителей, посвящен роман «Выбор оружия» Эша. Подчиненность политического романа исторической правде порождает стилевые особенности жанра, и прежде всего — близость к документальному репортажу, публицистичность. Это не исключает пластичности изображения, психологического анализа, и поэтому нет смысла проводить резкую грань между во многом перекрещивающимися собственно политической и социально-психологической разновидностями рассматриваемой жанровой структуры.
Движение основного событийно-психологического сюжета в политическом романе связано с логикой духовного формирования центрального героя, главным моментом в судьбе которого является разрешение проблемы политического выбора между прогрессом и реакцией. Сталкивается с необходимостью такого выбора англичанин Мэтью Фрир, ставший участником борьбы малайского народа против английских поработителей («Выбор оружия» Эша); Лейф Фархан проходит путь от политической наивности к участию в вооруженной борьбе египетского народа («Люди пятницы» Стюарта); делает политический выбор Руперт Ройс, наблюдатель и участник идеологического поединка двух миров.
Надо отметить, что характер политического выбора в двух названных группах жанра политического романа несколько различен. В антиколониалистском романе проблема выбора связана с вопросом жизни или смерти не только нравственной, духовной, но и физической. Здесь политическая убежденность защищается с оружием в руках. Способность правильно представить, оценить сложившуюся политическую обстановку и место героя в ней для такого романа становится концептуальной. В другой группе политических романов, таких, как «Маски и лица» Линдсея и дилогия Олдриджа, проблема политического выбора представляется и трактуется в связи с изображением стремления героя найти свое место в жизни, с поисками честного пути в капиталистическом мире в морально-этической плоскости. Но от этого острота постановки проблемы не снимается, а приобретает характер психологического анализа подвижности внутреннего мира героя. В обоих случаях объективно верная оценка политической обстановки и места героя в ней возникает потому, что автор сознательно или стихийно приближается к пониманию отношений двух политических лагерей.
Проблеме выбора в политическом романе подчинена его композиция. Так, роман «Выбор оружия» Эша состоит из двух частей, каждая из которых написана в форме непрерывной драматической дискуссии о методах и средствах борьбы в современном мире. Основным средством раскрытия характера центральной фигуры романа — Мэтью Фрира — является отражение его позиции в дискуссии. Смысловая нагрузка каждой части романа четко определена: в первой части Фрир, терзаемый противоречивыми мыслями, только ввергнут в пучину спора, во второй же части происходит проверка смысла ранее начатой дискуссий, освободившая героя от мучающих его сомнений: он получает возможность выбрать оружие, достойное настоящего революционера.
Особенности типизации в жанре английского политического романа заключаются прежде всего в том, что чаще всего его герой личность, во многом отличающаяся от других персонажей — представителей или своей нации (Мэтью Фрир в романе «Выбор оружия» Эша), или своего класса (Руперт Ройс в дилогии Олдриджа, Хлоя Фробишер в романе «Маски и лица» Линдсея). Такой герой дается как первый среди тех, кто уяснил себе характер Политической борьбы и сумел сделать правильный выбор. Он представлен примером для подражания, первым среди типичных носителей идеи нового, вступившим в борьбу за это новое. Всей логикой повествования утверждается мысль, что появление такого героя — исторически обусловленный, социально-закономерный факт, несущий в себе тенденция будущего. Так, в 1969 поду Джек Линдсей, отмечая быстрые изменения в «социальном «пейзаже» своей страны, указал на начало настоящей борьбы, о которой на замену единицам пришли десятки, и «Жизнь, измельченная, раздробленная на изолированные, очень личные; частные сферы, уступает место потоку, новой; массовой активности». Начальная стадия этого процесса, отражаемая в жанре политического романа, максимально близка к своему жизненному прототипу.
Но каковы бы ни были характерные особенности жанра, в каждый отдельный роман тот или иной писатель вносит неповторимость своей творческой индивидуальности. В этом смысле в ряду английских политических романов 60-х годов неповторим роман Дж. Линдсея «Маски и лица».
В прозе Линдсея, мастера исторического романа, тема современности впервые зазвучала в годы Второй мировой войны (романы «Мы вернемся», 1941, «Превыше страха», 1943, «Здравствуй, незнакомка!», 1945).
Идея создания серии романов о современной Англии появилась у Линдсея в 1949 году. Так возникла многотомная эпопея, названная «Британский образ жизни», отражающая живую политическую историю современной Англии. В эпопею входят романы: «Весна, которую предали» (1953), «Нарастающий прилив» (1953); «Час выбора» (1955), «Жители предместья» (1957), «Восстание сыновей» (1960), «Все в пустыне» (1961), «Как прыгающий - мяч» (1962), «Маски и лица» (1963), «Выбор времён» (1964).
Одна из доминирующих проблем эпопеи — борьба за мир. Она всегда волновала Линдсея-публициста, общественного деятеля, писателя. Эта проблема в центре романа «Час выбора»! с ней связаны узловые конфликты романов «Как прыгающий мяч», «Маски и лица».
В романе «Маски и лица» показана роль политических кругов Англии, а также бизнеса и науки, тесно связанных с политическим курсом страны в современной международной ситуации. События романа отнесены к поздней весне 1962 года. Это было время, когда происходила дальнейшая политическая капитуляция Англии перед США и ФРГ, время, когда Комитет Ста, созданный в конце октября 1960 года, организовывал новые значительные выступления, связанные с борьбой за мир и ядерное разоружение. Вот почему, художественно отражая в романе внутриполитическую жизнь современной Англии, автор проверяет своих героев прежде всего на отношении их к злободневной проблеме войны и мира; политическая роль их в современности — на первом плане.
В центре романа — герой, который, но словам Линдсея, «полнее всего воплощает сложность и богатство происходящего в период решительных перемен и общественного напряжения... сознательно идет навстречу открывающимся возможностям».
В романе «Маски и лица» это Хлоя Фробишер, дочь консервативного аристократа сэра Эндрю Бабкока. Хлоя — это пока одно из лучших дополнений галереи характеров линдсеевских буржуазных и (мелкобуржуазных интеллигентов, освобождающихся от политической близорукости и идущих на разрыв со своим классом, таких, как Джен Дакрис, Маргарет Суинтон («Час выбора»), Френсис («Жители предместья»), Алан Гортон («Как прыгающий мяч»).
Персонажи-антиподы образуют в романе «Маски и лица» две группы. Первая группа героев, в которую входит Хлоя, ярко высвечена. Это прежде всего супруг Хлои — дипломат Джеральд Фробишер; это ее сестры Элинор и Бланш и их мужья — ученый-атомщик Артур Уистан и немецкий промышленник Лотарь Кальбфдейш; это родители Хлои-Элинор-Бланш сэр Эндрю Бабкок и его супруга. В романе четко обозначены и роль в современном политическом мире, и социальный облик данного круга людей, представляющего современное буржуазное государство в миниатюре. Вторую группу героев составляют представители трудящегося люда Англии. Это Джимми Стокс, с детства работающий в имении Бабкоков, и его отец Гарри; это миссис Риверс и ее сыновья Ральф и Фил, примкнувшие, по словам леди Бабкок, «к какой-то вредной затее, к чему-то вроде движения за мир»; это Элис Хортон и ее супруг, увязший, по словам той же леди Бабкок, «по уши в этом недостойном движении за мир»; это собирательный образ общественных сил, стоящих за этой группой героев, то есть те миллионы, которые, по словам Джимми, разделяют их взгляды и считают, что «на первом плане — борьба против атомной бомбы».
Сам принцип группировки персонажей связан с четким их разделением на мир реакции и прогресса, мир лжи, прикрытой масками, и мир правды, которая в масках не нуждается, и этот принцип отражен уже в заглавии романа.
Процесс становления характера Хлои, освобождения ее от политической близорукости связан в романе с болезненным «выламыванием» героини из своей среды и сознательным, решительным переходом ее в противоположный лагерь. Для того, чтобы акт разрыва Хлои со своим окружением был психологически и логически обоснован, писатель показывает это окружение крупным планом, постоянно подчеркивая ее внутреннее с ним несовпадение.
Возможность ближе узнать каждого из своих родственников Хлоя получает во время недельного пребывания в загородном имении Бабкоков, куда писатель собирает всех членов семейства по случаю предсмертного состояния сэра Эндрю. Здесь-то Хлоя и разглядела подлинные лица своего окружения под скрывающими их масками, столь необходимыми в том «бессердечном маскараде жизни», где даже смерть близкого человека никого не волнует. Самые яркие фигуры этого маскарада — Джеральд, Артур и Лотарь — политик, промышленник и ученый — эффектно демонстрируют кровную близость буржуазных политиков и экономических хозяев государства. Всей логикой повествования писатель подготавливает вывод, что эти трое, представляющие собой оплот капиталистического мира, отражая психологический уклад тех, кого «нынешний строй Англии оставил в положение, хозяев», волей-неволей способствуют возникновению войны; они «в глубине души жили для этого мгновения».
Но если Артур просто безлик и делает вид, что он абсолютно политически индифферентен, а значит, не желает отвечать за то, как «политиканы», по его словам, используют изобретения атомщиков, и поэтому похож на человека, связанного «по рукам и ногам бомбой замедленного действия», которую сам же помог создать, то Лотарь представляет из себя хищника больших масштабов. Он сколотил себе капитал во время войны на бесплатной рабочей силе, поставляемой им из лагеря. Промышленные предприятия, с которыми он был связан, в результате получали до 160% чистой прибыли; поэтому он отлично знает, какие доходы может приносить война, и считает себя вправе отчитывать родственников-англичан: «Мы в Германии не в состоянии понять, почему у вас не принимают более действенных мер против этого движения за мир».
Отсутствие собственного лица Лотарь заменил целым арсеналом масок, которые стали его убежищем, вселили в него чувство безнаказанности и неуязвимости. И это дает ему возможность ощущать себя в безопасности при любом политическом курсе. Ему безразлично даже, в какую — неофашистскую или социалистическую — Германию ему придется возвращаться.
Авторский стиль повествования характеризуется ироническим отношением к Лотарю. «Лотарь величественно курил сигару, беседуя со звездами», — как бы мимоходом замечает автор. Или: «Цыпленок был уже съеден, и выпитый легкий белый рейнвейн вдохновил Лотаря на цитату из Гейне, после чего он добродушно указал на широту своих взглядов, позволявшую ему считать еврея своим любимым поэтом». Но легкая насмешка в адрес Артура и ироническое отношение к Лотарю сменяются нотами саркастическими, когда писатель характеризует Джеральда, потому что в конце концов от позиции таких, как он, в современном политическом мире зависят «судьбы нации». Джеральд представлен как «типичный политик ... эпохи», и поэтому едкой насмешкой звучат слова, определяющие его как «очевидно бессодержательного, откровенно неглубокого человека», как и слова Хлои, брошенные в адрес супруга: «в тех редких случаях, — говорит она, когда Джеральд касается политических вопросов, я никогда не могу понять его мысли».
На первый взгляд Джеральд кажется безвредным, хотя эпитет «безвредный» вряд ли можно считать нейтральным, если он характеризует политика. Теоретически Джеральд даже против войны; все это, по его словам, скользит мимо него. Но ощущение власти в своем «ограниченном официальном мирке» он просто выкупил тем, что безоговорочно принял мир, в котором родился. Он, как и Лотарь, и по-своему Артур, цинично приспособил свое мировоззрение к общественному укладу страны, законы и политику которой теперь представляет и защищает. И поэтому он такой же безликий и страшный исполнитель.
Психологический процесс становления характера человека, покидающего мир масок, определяет выбор композиционных принципов. Весь сюжетный материал романа композиционно оформлен как последовательное причинно-следственное напластование фактов, приведших героиню к окончательному разрыву с ее кругом. Роман «Маски и лица» состоит из семи частей — дней недели, каждый из которых представляет шаг к перелому в судьбе Хлои. Вырисовывается, таким образом, следующий план повествования:
1 часть. Понедельник. Хлоя, Элинор и Бланш получают телеграмму о болезни отца.
2 часть. Вторник. Сестры с мужьями съезжаются в загородное имение Бабкоков. Хлоя присматривается к родственникам, представляющимся ей совсем чужими. У нее появляется мысль, которая станет в романе лейтмотивом: жизнь ее окружения похожа на дешевую мелодраму, второсортную пьесу, где один и тот же актер, по-разному загримированный, исполняет несколько ролей.
3 часть. Среда. Хлоя занята мучительным самоанализом. Она пытается найти выход из чудовищного непрекращающегося маскарада, на который попала скорее в силу ряда нелепых случайностей, чем по своей воле. В этот же день происходит ее знакомство с мальчиками Риверсами; это первое ее серьезное соприкосновение с другим миром, миром лиц.
4 часть. Четверг. Границы нового мира и количество его представителей увеличиваются. Намечается импульсивный пока еще отказ Хлои от политической индифферентности.
5-6 части. Пятница — суббота. Хлоя выносит безоговорочный приговор своим родственникам, который представлен в виде судилища, у нее созревает окончательное решение уйти в другой, полюбившийся ей мир, стать активным его защитникам.
7 часть. Воскресенье. Реализация решения.
Повествование в романе ведется в основном через восприятие Хлои, что делает более впечатляющей картину динамики ее психологического состояния. Отсюда — обилие в романе приемов психологической подачи характера: использование внуренних монологов, замещенной прямой речи. Этой же цели служит прием смещения временных планов — наличие ретроспективных картин. Целиком, в частности, ретроспективных сценах вырисовывается образ отца героини, этого фундамента тех, кто ее окружал.
Подчиненность событийного содержания романа конкретному этапу в истории английского общества (весна 1962 года, активизация движения, за мир) породила политизацию стиля. Герои романа говорят о международных документах; отмечают политическую зрелость или незрелость того или иного персонажа; слушают последние известия о злодеяниях и банкротствах на Уолл-стрите; говорят о докторе Аденауэре, совершившем «Германское чудо», о социал-демократах из ФРГ, «играющих на руку Москве», пописывают политические статейки в «Таймс». И, наконец, способы детализации в романе так же подчинены прежде всего характеристике политических симпатий персонажей. В комнате сэра Эндрю, яростного поклонника Муссолини, висит его портрет; брак Бланш и Лотаря воспринимается не иначе, как символ политического союза Англии и Германии, на котором «зиждется благополучие цивилизации», а дети их представлены как «воплощение НАТО».
Соотнесение содержания романа «Маски и лица» с некоторыми его формальными моментами позволяет определить его по ведущей своей направленности романом политическим в типологическом отношении.
Л-ра: Киргизский университет. Труды. Филологические науки. – 1972. – Вып. 17. – С. 115-125.
Произведения
Критика
