Барбара Пим. Несколько зелёных листьев
Е. Гениева
«Несколько зеленых листьев» — посмертно вышедший роман Барбары Пим, которая обрела литературную известность лишь под конец своего жизненного и творческого пути. Пим начала писать в 50-е годы. Однако критики сочли ее прозу камерной, бессюжетной и не слишком содержательной. Приговор был столь суровым, что Пим посчитала за лучшее для себя отойти от литературной деятельности. Она поселилась в провинции, в Оксфордшире, где по большей части и происходит действие ее романов. Лишь в
Проза Барбары Пим, лишенная какой бы то ни было сенсационности, сосредоточенная на человеке, на его внутреннем мире, прозвучала в «изломанные» годы, если воспользоваться выражением Малькольма Брэдбери, полемически по отношению к многочисленным произведениям «массовой» литературы.
Из романа в роман — в «Великолепных женщинах» (1955), «Стакане, полном благословений» (1958), «Осеннем квартете» (1977), «Голубка умирает» (1978) — Пим писала об одиноких, живущих безрадостной, пустой жизнью людях, в несостоявшихся судьбах, в которых слишком часто оказываются повинны они сами. Авторская интонация не всегда окрашена добрым юмором — нередко в ней звучит ирония, а то и сарказм. Зорко и внимательно всматриваясь в характеры персонажей, писательница видит в нетерпимости молодости — будущее одиночество, в притворном благочестии — цинизм и лицемерие. В ее произведениях отчетливо прослеживается традиция Джейн Остен — Барбара Пим почитала ее своим учителем. За малым, внешне пустяковым существованием, серым и исполненным мелочной суеты, она умела различать социально и психологически характерное, а потому значительное.
Своеобразие прозы Б. Пим — в по-своему понятой и трактуемой теме одиночества, столь распространенной в современной английской литературе. Ее романы — сдержанное, но полное иронии осуждение «смерти — в — жизни», иными словами, существования, духовно и эмоционально стерильного. Эгоизм — постоянная черта ее героев — не просто свойство того или иного характера, эгоизм в значительной степени у нее категория общественная. Принцип «Мой дом — моя крепость» не только емкое выражение пресловутого английского индивидуализма, якобы оберегающего неприкосновенность личности. Для героев Пим, реализующих его, можно сказать, буквально, это и прижизненная эпитафия, которую они «выписывают» всем укладом своего существования. Персонажи настолько привыкли быть одни, настолько смирились со стенами, которые воздвигли в своих душах, что даже в тех случаях, когда судьба предоставляет им возможность изменить ход их грустно тянущейся жизни, они не в состоянии решиться на такой шаг. Психологическая рутина оказывается ядом замедленного действия.
На страницах последнего романа писательницы возникает мир, хорошо знакомый по ее предыдущим книгам. Это еще одна глава в «эпосе одиночества» — так критик Д.А. Джоунз определяет художественное единство романов Пим.
Героиня «Нескольких зеленых листьев» Эмма, женщина средних лет, личная жизнь которой не сложилась, приезжает в небольшой провинциальный городок, где живет ее мать. По профессии Эмма — антрополог, собирается написать книгу о специфике провинциального характера. Маленький городок, в котором все происходящее как на ладони, открывает перед ней огромные возможности. Вот преподобный Томас Догнелл, которого все, в том числе и его прихожане, зовут «бедным Томом». «Бедный Том» — вдовец, живет с сестрой, страстной любительницей греческих развалин, в огромном, холодном, неуютном, обветшалом доме, в котором любое упоминание о греческом солнце кажется попросту неуместным. Доктор Геллибранд, с которым читатели уже встречались в «Осеннем квартете», сильно постарел. Он во многом уступает молодому, активному Мартину Шрабсоулу, поведением которого весьма рьяно руководит жена Алиса. Кажется, в этом маленьком городишке больше всего пожилых женщин, которые провели здесь всю жизнь и полны неискоренимых предрассудков, нелепых представлений о том, какой должна быть жизнь. Для большинства из них эталон утонченности и порядочности — некая мисс Вирикер, старая дева, в молодости служившая гувернанткой в господском доме. Мало кто из них знает, что мисс Вирикер, никому не нужная женщина, из милости доживает свой век у родственников в Лондоне. Для Пим это символ жалкой, бесцельно прожитой жизни, несостоявшейся судьбы.
В последнем романе Пим прибегла к новому, ранее не использованному ею способу характеристики персонажей. С одной стороны, происходящее увидено глазами Эммы, с другой — за Эммой «наблюдает» Барбара Пим, которая комментирует ее профессионально рациональные (но жизненно такие непригодные) соображения о людях и их характерах. Таким образом, в книге возникает как бы двойной угол видения, который сообщает наблюдениям писательницы большую глубину и психологическую достоверность.
Главная героиня названа Эммой неслучайно: ассоциация с заглавным персонажем романа Джейн Остен входила в намерения Пим. Лишь при первом приближении кажется, что Эмма Барбары Пим внутренне так же собрана, как героиня Джейн Остен, что ей свойственна такая же определенность мысли и суждений. Эмма тверда и целенаправленна лишь в обыденных мелочах: она знает, как правильно приготовить омлет или как, не нарушив приличий, навестить поселившегося поблизости знакомого, с которым у нее в молодости было что-то весьма отдаленно похожее на роман. Но широта души, готовность отдаться своему чувству, стремление к полнокровному, полноценному существованию — все то, что составляет смысл характера Эммы Джейн Остен, абсолютно чуждо героине «Нескольких зеленых листьев».
Сама форма повествования, выбранная на этот раз Барбарой Пим, передает ощущение разорванности, никчемности, пустоты существования персонажей. Роман состоит из маленьких главок-эссе, в которых, как в тщательно выписанном сценарии, рассказывается о параллельно происходящих событиях в жизни различных героев: встреча у врача, собрание исторического общества в доме ректора, приезд бывшего знакомого Эммы в город, визит героини к нему, бесконечные, ни к чему не ведущие разговоры с матерью и т. д. и т. п.
Не случайно в заглавие романа вынесен образ «нескольких зеленых листьев». Небольшие зеленые листья, которые с приходом осени — этот образ, как и образ старости, часто обыгрывается в книге — опадут, ничего не оставив после себя. Такой видится Барбаре Пим жизнь ее персонажей.
Нет смысла искать в прозе Пим глубоких социальных обобщений. Ее книги откровенно камерны, а границы мира, который она берется описывать, сознательно сужены. Хотя ее критические суждения о внутреннем положении страны, о кризисе общества «всеобщего благосостояния» бывают меткими, точными и весьма проницательными, не они определяют художественный облик этой писательницы. Это действительно тот тип литературы, который нередко определяется термином «малая», «камерная проза». Малая по диапазону, но отнюдь не малая по проблемам и задачам. Разве можно считать судьбу человека, «удел человеческий» темой малой, иными словами, малозначительной? У Барбары Пим нет претензии на «масштабность». Но есть естественные и искренние раздумья о судьбе человека, сколь бы рядовой эта судьба ни была.
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – Москва. – 1981. – Вып. 2. – С. 24-26.
Произведения
Критика
