Фарли Моуэт. И не слышно птиц
О. Федосюк
Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что канадский прозаик и публицист, исследователь и знаток Севера Фарли Моуэт (род. в
В новой своей книге «И не слышно птиц» Фарли Моуэт выступил в несколько необычной для себя роли — мемуариста и хроникера событий почти сорокалетней давности. Стоит, впрочем, заметить, что это не первое обращение писателя к теме второй мировой войны: еще в середине 1950-х он выпустил книгу «Полк» — обстоятельную историю полка Гастингса и принца Эдварда (в составе этого полка офицер разведки Моуэт воевал в Европе в 1944-1945 гг.). В новой книге писатель возвращается к событиям своей биографии в период с осени 1939-го по зиму 1943 года. В отличие от предыдущей она представляет собой не объективированный отчет о военных операциях, а сугубо личный, взволнованный рассказ очевидца. Видимо желая подчеркнуть эту «субъективную», заинтересованную тональность повествования, автор вводит в него фрагменты своей переписки того времени с родителями и друзьями.
...Торонто, октябрь 1939 года. Фарли Моуэт, разделяющий антифашистские взгляды своего отца, решает записаться в армию и отправиться на фронт. С присущим ему юмором повествует автор о своих злоключениях: юноша выглядел намного моложе своих восемнадцати лет и мальчишеский вид служил постоянной мишенью для насмешек. С мечтой стать летчиком королевских военно-воздушных сил пришлось распроститься сразу, да и в пехотный батальон полка, в котором в пору первой мировой служил его отец, Фарли попал с трудом.
Новобранцы рвались в бой, однако лишь летом 1942 года первая канадская пехотная дивизия прибыла в Лондон. Потянулись месяцы утомительной муштры и маневров. Любящий поэзию и орнитологию юноша не без усилий свыкается с тяготами монотонной армейской жизни и нередко попадает в смешные ситуации. Однажды, будучи офицером связи, он чуть было не вызвал нападение «Спитфайров» на группу расположившихся для пикника высокопоставленных военных чинов, среди которых находился король Великобритании...
Долгие месяцы службы в Англии сдружили молодого канадца с теми, кому суждено будет пройти вместе с ним через трудные фронтовые испытания. Лаконично и точно набрасывает он портреты своих товарищей по оружию: отличавшегося редким бесстрашием Алекса Кэмпбелла, ближайшего из своих боевых друзей Эла Парка, собственного плутоватого денщика Дона Макдональда, обладавшего способностью творить чудеса на ниве снабжения.
Наконец в июле 1943 года канадские части высадились в составе союзных войск на острове Сицилия и, не встретив поначалу серьезного противодействия, начали быстро продвигаться в глубь острова. Итальянцы, за редким исключением, сдавались без боя, а немцы придерживались оборонительной тактики: отступая, занимали выгодные позиции и старались сохранить свои боевые порядки. Но вот появились первые убитые и раненые, выдохся опьяняющий угар «настоящей войны», рисовавшейся Фарли и его однополчанам чем-то вроде волнующего продолжения маневров. Месяцы боевых действий в Сицилии свели на нет наивно-романтические представления молодых канадцев о войне, наполнив их настоящей (а не абстрактной) ненавистью к врагу и одновременно поставив их перед вопросом: как в этих страшных условиях остаться человеком, как выжить и не сломаться? Характерен в этом плане эпизод, происшедший после боя за Валгарнеру, когда канадские части захватили много пленных, по большей части тяжелораненых. У победителей не было ни медикаментов, ни даже воды, и кто-то из них предложил пристрелить пленных, чтобы положить конец их мучениям. Это предложение солдаты встретили враждебным молчанием, но более всего, рассказывает Моуэт, его поразила вспышка гнева Алекса Кэмпбелла, прославившегося своей яростной ненавистью к фашистам и уничтожившего в этом бою не один десяток фашистских автоматчиков. Война ожесточает человека, но он не должен становиться зверем — к этой мысли не раз возвращается повествователь, делая ее одним из важнейших мотивов книги.
Но вот военные действия в Сицилии закончились. Переправившись через Мессинский пролив, канадцы направились к Салерно, чтобы вместе с высадившимися там подразделениями пятой американской армии ликвидировать скопление вражеских войск. Италия к этому времени уже капитулировала, и война на Апеннинском полуострове первое время напоминала, как выражается автор, «комическую оперу». Легкие победы вскружили голову союзникам, и даже в штабе канадской пехотной дивизии всерьез рассчитывали через месяц войти в Рим. Однако кровопролитные бои за Салерно показали, что отборные части гитлеровского вермахта сопротивляются отчаянно и преодолеть это сопротивление можно лишь дорогой ценой. Добросовестно выполняя свою задачу хроникера, не скупясь на подробности в описании вооружения, амуниции, тягот фронтовой повседневности, выпадающих на долю его однополчан, Моуэт, однако, ни на минуту не забывает о главном, что является предметом его трудных и подчас мучительных, ведущихся с сорокалетней временной дистанции, размышлений. В центре этих размышлений — моральный дух солдат союзных армий, их отношение к войне, к ее причинам и целям.
Военные мемуары Фарли Моуэта отличает антифашистский идейный пафос, глубокая убежденность автора в том, что война против фашизма стала для него и его соратников войной за справедливость и человечность. С неподдельной симпатией и теплотой пишет автор о бойцах антифашистского Сопротивления в Италии, о партизанских отрядах, оказывавших большую помощь союзной разведке. Надолго остается в памяти читателя образ командира одного из них, коммуниста Джованни.
В молчаливом итальянце Моуэта восхищает самоотверженность и беспредельная преданность делу освобождения родины от поработителей. Если для союзников, замечает автор, «война могла быть временно прекращена, то для Джованни она продолжалась, как и прежде». Незадолго до знакомства Моуэта с партизаном его отряд был почти целиком уничтожен гитлеровцами, но это не сломило Джованни, который вскоре организует новый отряд.
Немало страниц в книге воспоминаний Фарли Моуэта посвящено обличению фашистского варварства, чудовищной жестокости оккупантов в отношении мирного населения. Тактику «выжженной земли» гитлеровцы применяли и в Италии (в отместку за действия партизан), и автор возмущенно констатирует, что союзное командование считало подобную тактику вполне «законным способом ведения войны», причем именно этот антигуманный взгляд нашел впоследствии отражение в трудах многих военных историков Запада.
Завершает книгу описание сражения на реке Сангро в декабре 1943 года. За десять дней дивизия сумела продвинуться вперед всего лишь на одну милю. С трудом подавляя страх, Фарли и его товарищи снова идут в бой, однако выдержки хватает не всем: сходит с ума санитар полка; поднявшись в полный рост, бессмысленно жертвует своей жизнью Алекс Кэмпбелл... В последних главах повествования слышатся экзистенциалистские мотивы: воюющие испытывают «отчаянное чувство одиночества, оторванности от своего прошлого, заброшенности в какое-то незнакомое пространство».
Начав свой рассказ о минувшей войне в легком юмористическом тоне, писатель заканчивает его на трагической ноте: погибли многие его однополчане, не стало Алекса Кэмпбелла, на носилках вносят раненного в голову Эла Парка...
Писатель отнюдь не ставит под сомнение смысл собственного опыта, необходимости участия в исторической схватке с фашизмом; он лишь со всей страстностью напоминает о тяжелой, трагической цене, какую пришлось заплатить людям разных национальностей и убеждений за послевоенный мир и созидание. Своей книгой, написанной на излете 70-х, один из виднейших представителей прогрессивной канадской литературы хотел предостеречь своих современников против опасности новой вооруженной конфронтации, к которой подталкивают сегодняшний мир наиболее реакционные силы Запада, — в терпкой горечи воспоминаний Фарли Моуэта о днях минувших есть и такая интонация.
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – Москва, 1982. – Вып. 3. – С. 49-51.
Произведения
Критика
