Японская литература. Хигути Итиё (1872—1896)
Григорьева Т.П., Логунова В.В. Японская литература. Краткий очерк. 1964
В 90-х годах в японской литературе проявлялось явное тяготение к реализму. Хигути Итиё, воспитанная на стихах «Манъёсю», повестях хэйанского периода и романах Бакина, скептически относившаяся к «модернизации» литературы, создала классическую новеллу о современниках.
Влюбленная в литературу, она бережно хранила «золотую розу», для которой неутомимо из поколения в поколение собирали японские писатели золотую пыль и которую теперь грозили разбить неосторожные, грубые руки. Хигути Итиё дала в своих новеллах приют находкам древних. В них оживают строки знаменитых дзуйхицу: «Записок у изголовья» Сэй Сёнагон и «В часы досуга» Кэнко-хоси, классических танок и романов.
Когда Итиё входила в литературу, еще активно работал Рохан. Писательница рассказывала о бедном и гордом художнике, который не пере жил столкновения с человеческой подлостью и покончил с собой (новелла «Уморэги»*). У Рохана страсть к искусству сильнее смерти. Итиё поняла, что Рохан далек от жизни: «Среди писателей нынешнего времени и Кода Рохан, и Одзаки Коё — все выдающиеся люди, каждый полон своеобразия, но все они пристрастны в своих склонностях и пишут так, как диктует им собственный вкус, — вот почему они одно образны».
Нелегкая жизнь, с которой Итиё пришлось столкнуться после смерти отца, научила ее мудрости. Она жила среди простых людей в бедном квартале и знала, что такое изнурительный труд.
Итиё писала о судьбе японской женщины: о робкой жене богача, готовой на все унижения, чтобы поддержать бедных родственников («Полнолуние»); о красавице-невесте, которую бросил депутат парламента, как только узнал, что обанкротился ее отец («Темная ночь»); о том, как «Мутный поток» уносит служанку О-Рики и она кричит: «Ах, не хочу я, не хочу, не хочу! До каких пор мне жить этой безрадостной, бесцельной, пустой, неинтересной жизнью?..»; и о горькой судьбе девочки Мидори. Пока Мидори в кругу детей, у нее свои детские печали и радости, но ей суждено идти той же дорогой, по которой ушла ее старшая сестра, —прозябать в доме веселья. Каждому ребенку уготована своя судьба, и некуда маленькой девочке уйти от нее («Сверстники»). Так было и так есть, говорила писательница, и оттого печально звучал ее голос.
Хигути Итиё умерла от чахотки совсем молодой, двадцати пяти лет, оставив яркий след в японской литературе.
* «Уморэги» — символ понапрасну растраченного таланта.
