Критика на книгу Рю Мураками «69»
Константин Трунин
В пустом подростковом бунте отражается звон разбитых надежд взрослых: чего не смогли сами, что переступили. Забыв, продолжили жить обыденной мирской жизнью, словно похоронили прежние устремления. В них, подростках, можно увидеть отражение себя, отнестись к их проступкам отрицательно, словно и не было в собственных думах стремления к совершению непотребных поступков, сугубо желания что-нибудь опоганить. Кто-то вспоминает молодость и укоряет себя, а кто-то, как Рю Мураками, едва ли не гордится лёгкостью былых устремлений, когда подвигом считалось разрисовать стены школы и совершить акт дефекации на директорский стол.
В голове гуляет ветер, тот самый — ипохондрический, что порождает неприличный звук, опускайся он в нижнюю часть тела. Ветер давит на мозг снизу, побуждает разбивать череп о преграды. Давление внутри организма нарастает, увеличиваются пещеристые тела, дополнительно провоцируя подростков на неадекватность. Требуется малое: внимание девчонок, уважение сверстников и понимание личной важности. А ежели тому будет способствовать активная жизненная позиция, выраженная в неприятии наличия в стране иностранных элементов, то получится гремучая смесь, способная разрушить родной дом.
Почему так получается, что будучи недовольными присутствием в городском порту американских подводных лодок, подростки решаются заявить о том миру, совершая противоправные действия не против непосредственного виновника, а выливая агрессию против имущества своей же страны? Потому-то бунт и пустой, поскольку порывы молодёжи бьют по ним самим, по их семьям и тем, кто случайно оказался рядом. Разрушительный порыв стремится повергнуть в прах основы общества, будто желая обратить всё окружающее в руины, дабы не отдавать их «врагу». Подростки не понимают — ничего не изменится, но жить в развалинах предстоит уже им.
Нанести вред имуществу школы можно, ей от того хуже не станет. Пусть она не виновата в планах правительства, согласного на присутствие американцев в городе, но именно ей предстоит быть опороченной перед всеми, ведь разрушить проще доступное. Нет ничего доступнее беззащитного. И Мураками позволил подросткам пойти на бессмысленный и беспощадный бунт.
Подростки позже поймут, насколько бесполезными оказались их действия. Частично это начали осознавать той ночью, разрисовывая стены и совершая прочие непотребства. Их стала грызть совесть, они испугались ответственности. Испугавшись же, разбежались по разным углам и более не знали, хорошо ли будет, узнай общество про совершённый ими проступок. Что несла агрессия, к чему в итоге приведёт столь дерзкая выходка? Мудрые сограждане не стали бы акцентировать внимание на попрании норм морали, дав подросткам право самостоятельно придти к выводам о дурости их поступка. Так было бы логичнее всего, дабы не озлоблять неокрепшие умы. Каждый может ошибаться, но каждый заслуживает от окружающих адекватное восприятие проступка.
Тёмное пятно в личном деле останется, главное лишний раз не напоминать о былом. Тогда подростки пойдут по пути иных пустых бунтов: соберутся устроить эротический фестиваль, снимут авангардное кино, а после вступят во взрослую жизнь и успокоятся. Кто-то из них станет писателем, провоцируя себя на бунты на бумаге, посредством воспоминаний о бурной молодости. Только было бы о чём вспоминать… А если других воспоминаний нет, значит придётся рассказывать о том, что пережил сам. Так из-под пера выйдет исторический документ, чьё назначение быть назиданием для потомков, если они захотят узнать, каким страстям предавались подростки в шестидесятых годах XX века.
Нужно помнить, забывший об агрессии мир — готовый к агрессии мир.
