Образы Г. У. Лонгфелло в английской книжной иллюстрации середины XIX в.

Ю. И. Арутюнян

Английская школа книжной графики переживает расцвет в середине XIX в., после усовершенствования Томасом Бьюиком техники гравюры на дереве именно ксилография используется в иллюстрации чаще всего. В 1853-1854 гг. в Лондоне издается несколько книг Г. У. Лонгфелло, проиллюстрированных английскими художниками М. Биркетом Форстером, Джейн Э. Бенхэм, Джоном Гилбертом и Эдвардом Генри Венертом. Стилистически эти произведения крайне разнообразны, охватывая различные художественные течения XIX столетия, они отражают позднесентименталистские и романтические черты английской традиции «живописного» пейзажа, влияния прерафаэлитов и раннего модерна.

Ключевые слова: книжная графика, гравюра на дереве XIX в., английская ксилография, английская книжная иллюстрация, Г. У. Лонгфелло.

The English school of book graphics flourished in the mid-nineteenth century, after Thomas Bewick improved the woodcut engraving, it became the most often used technique of book illustration. Several books by H. W. Longfellow were published in 1853-1854 in London; English artists M. Birket Forster, Jane E. Bentam, John Gilbert and Edward Henry Wehnert illustrated the volumes. These works are extremely diverse stylistically, covering various artistic currents of the nineteenth century, they reflect both post-sentimental and romantic features of the English tradition of the «picturesque» landscape can interlace with the influences of the Pre-Raphaelites and early art-nouveau.

Keywords: English graphics, nineteenth-century woodcut, English woodcut, book illustration, H. W. Longfellow.

«Это был гений банальности», - так начинает свою афористично острую заметку о прославленном американском поэте К. И. Чуковский, «где бы он ни был, он видел только одно: книги»1, - добавляет автор. Да, Генри Уодсворт Лонгфелло - книжная душа, во всех его сочинениях за пеленой романтического странствия неизменно маячит фигура университетского профессора, который с высоты кафедры Гарварда грезит о неприступных горах и бескрайнем море, а древние мифы и средневековые легенды превращаются у него в нравоучительные повествования с назидательным подтекстом. Жизнь «среди книг, в книгах, ради книг»2, мир, соскользнувший со страницы романа, образ, увиденный сквозь призму иного повествования, «призрак, снящийся другому»3, - герои Лонгфелло - герои книжные, возможно, именно поэтому они так уютно чувствуют себя на страницах иллюстрированных альманахов, а первые публикации сочинений американского писателя неизменно сопровождают изобразительные ряды.

Со времен разработки Томасом Бьюиком новых подходов к работе с доской и резцом в ксилографии искусство гравюры на дереве переживает в Англии расцвет, активно развивается и книжная иллюстрация4, в середине XIX в. именно в английской школе графики поднимаются проблемы единства оформления тома, гармонии обложки и страниц, особой эстетики решения листа. Появляется тип «подарочного издания», богато иллюстрированного, в орнаментированном переплете, ориентированного на взыскательного библиофила, любителя старины5. Эпоха формирования традиции, сложения нового языка книжной графики, которая получит активный импульс развития в середине столетия и достигнет расцвета в конце XIX в. в творчестве мастеров круга поздних прерафаэлитов, в рамках программы «эстетизма» и у художников эпохи модерн.

Время активных поисков порождает неоднородные и не вписывающиеся в единую стилистическую традицию произведения, к таковым, бесспорно, можно отнести лондонские издания сочинений Г. У. Лонгфелло 1853-1854 гг.6 Переходная эпоха отразилась как на художественном решении каждого тома, так и на отношении к самому типу публикации, где имена иллюстраторов упоминаются на титульном листе рядом с именем писателя, а в аннотации указывается количество гравюр в книге. Несмотря на весьма значительный тираж, известность художников, принимавших участие в проекте, творческий характер осмысления текста и популярность как объекта не только литературных переживаний, но и художественных впечатлений, ни отдельные гравюры, ни система оформления томов не становились до сего дня темой отдельного исследования, не упоминаются они и в общих трудах по истории книжной графики.

Роскошное издание камерного формата богато проиллюстрировано гравюрами на дереве. Синяя матовая ткань переплета украшена золотым тиснением, на обложке «Гипериона» - узор острых листьев чертополоха, на томе стихов - роза, геральдический подтекст напоминает и о будоражившем в те годы сознание читателей средневековье, и о единстве Англии и Шотландии. Само оформление производит впечатление аристократической сдержанности и изысканного эстетизма.

В XIX в. «Гиперион» воспринимали не только как роман, своеобразное романтическое путешествие по Германии, форму «травелога»7, но и как практически применимый путеводитель по стране, особенности иллюстративного ряда Биркета Форстера (1825-1899) прекрасно отражают мотив странствия, особое значение приобретают весьма узнаваемо и наглядно изображенные достопримечательности немецких городов. Иллюстрации Форстера эстетически приближаются к позднеромантическим тенденциям в европейском искусстве и соотносятся как по своему образному, так и по формальному решению с творчеством художников немецкого бидермейера, русскими живописцами середины столетия и «шестидесятниками» и другими мастерами, разрабатывающими сходную проблематику. Камерность, стремление к замкнутой композиции, интерес к детали, жанровость проявляются в иллюстрациях мастера и к прозаическим произведениям, и к стихам Г. У. Лонгфелло.

В «Гиперионе», ксилографии которого исполнены по рисункам Форстера, городские и сельские виды, сцены катания на лодке и путешествия в горах перемежаются с сюжетными изображениями. Следовало бы подчеркнуть связь между указанными гравюрами и английским понятием «picturesque» («живописного»), соотносящимся как с традициями травелога, так и с характерным для XVIII в. переживанием пейзажа в странствии8. Необычной является приверженность художника к конкретным узнаваемым видам городов, ведуте, стремление к натурализму детали, наглядность повествования и практически энциклопедический характер изображений, близких, скорее, к научной иллюстрации в сочинении по истории зодчества. Изображения тома можно разделить на три группы: весьма условные живописные пейзажи местности явно романтического толка, городские виды и изображения известных построек, сюжетные сцены. К изданию прилагается список иллюстраций, что роднит данную публикацию с альбомом. То, что на титульном листе оговаривается количество, техника и качество иллюстраций, является дополнительным свидетельством отношения издателя к полиграфическому качеству книг.

Художественное решение тома в полной мере отвечает традициям середины XIX в., являясь своеобразным «мостом» между пониманием эстетики издания эпохи романтизма и искусством книги времен модерна. К недостаткам подобных изданий традиционно относят отсутствие связи текста и изображения, чрезмерный натурализм, активное пространственное построение, разрушающее целостность листа, преобладание эстетики повествовательного над пониманием книги как целостного организма, расхождение творческих интенций художника и мастера-гравера. При этом высокое качество именно технического исполнения гравюр, полнота иллюстративного ряда и стремление к разнообразию в решении страницы роднит данный цикл с работами немецких мастеров XIX в.

Приемы в построении изображения весьма вариативны и сложны, мастер близок к академической традиции панорамного пейзажа с элементами романтической интерпретации природы. Сохраняется система трех планов, схема выстраивания композиции на основе ритмически уравновешенного распределения вертикалей и масс, когда глаз зрителя постепенно переходит от плана к плану. Высокая линия горизонта, создающая ощущение полета над пространством Земли, живописная моделировка и активное использование вариативного штриха для передачи объемов, пространства и пластики, акцентировка динамичных вертикалей за счет продуманного расположения четко обозначенных вех - уступа скалы, сухой ветки дерева, мачты корабля или шпиля церкви - создают пульсирующий ритм и размеренное движение в глубину. Приемы, разработанные еще голландскими пейзажистами XVII столетия, и черты национального английского пейзажа XVIII в. с его сентименталистским подтекстом дают о себе знать при изучении иллюстративного ряда Биркета Форстера. Влияние Дж. Констебла с его пониманием пространства и света оказало очевидное воздействие на Форстера, который использует композиционные приемы и пространственные построения, сходные с работами знакового английского мастера XIX в. Примером подобного решения, безусловно, можно считать изображение немецкого Бингена в томе «Гиперион» с древней башней, высящейся над постройками города. Своей композицией, системой освещения и общим построением гравюра напоминает один из видов собора в Солсбери английского пейзажиста.

В отличие от пейзажей, нечастые сюжетные изображения имеют виртуозно организованную композицию относительно плоскости листа. Здесь господствует повествовательное начало, стремление к сложной игре планов, нередко представляется сукцессивное изображение, отражающее динамику развития сюжета. Можно ли назвать подобного рода иллюстрации «английским вариантом бидермайера» - вопрос спорный, так как терминологическая неопределенность приводит к нечеткости типологии, проблемам в понимании и интерпретации, однако, мастера подобного круга с неизбежностью попадали под влияние фигур значительных и активных - английского или европейского масштаба. Скорее следовало бы указать на единство общеевропейской традиции, преемственность и специфику художественного языка.

Остается открытым вопрос о влиянии прерафаэлитов, творчество которых хронологически совпадает с указанной группой памятников, тематика перекликается с интересом к истории, художественные приемы ориентированы на интерпретацию методов мастеров прошлого. Единство стилистической системы, безусловная известность и очевидное воздействие творчества членов братства на английскую художественную жизнь не могли не сказаться на отношении данной традиции - положительном или отрицательном, но значимом. Именно это обстоятельство, а не желание заимствовать приемы или единый художественный язык привели к возникновению сходства, возможно, не программного, но очевидного, отрицать его невозможно: тематика, выбор приема и трактовка образа близки, принципиально различается интенция. Трактовка прошлого у граверов приобретает либо характер прямого цитирования, либо отражается в деталях и подробностях изображения, близка к академическому пониманию вещи. У Форстера на первый план выходит эстетика бидермейера, для Джейн Э. Бенхэм - это, безусловно, «пред- модерн», если подобное понятие допустимо использовать в научном исследовании.

Издание поэзии Лонгфелло лишено единства, однако, в этом томе стилистически разнородные изображения приобретают иной характер и новый смысл. Мастера создали весьма сложный язык художественного решения тома, разнообразие приемов и принципов трактовки литературных образов которого отражает своеобразие английской художественной традиции середины XIX - рубежа XIX-XX в. Материал распределен неравномерно. Работы Форстера близки к описанным выше произведениям, имеют очевидный повествовательный, изобразительный характер, они наглядны, иллюстративны, профессиональны и традиционны.

Дж. Э. Бенхэм (1829-1904?) демонстрирует легкий динамичный линеарный стиль, основанный на живой пружинистой линии, тонком штрихе, безупречном чувстве белой поверхности листа, выполняющей в гравюрах не просто роль фона, но вписывающихся в общее световоздушное и пространственное решение. В отличие от работ Форстера, ксилографии Бенхэм всегда имеют четкое обрамление, нередко напоминающее о готической миниатюре или портале средневекового храма; они лишены активной светотеневой моделировки, плоскостны, декоративны, построены на основе определенной творческой программы. Стилистически эти работы ближе других подходят к эстетике эпохи модерн - мастер использует приемы стилизации, образы несут отпечаток ирреального мира, декоративные мотивы восходят к вимпергам и краббам, лист воспринимается как целостный организм, поэтому изображение может занимать страницу, смещаться относительно центра, обыгрывать любые художественные приемы, разрабатывая тему пятна и контура, движения и статики покоя, работая на гармонии и контрастах.

Посещение Германии Дж. Э. Бенхэм позволяет рассматривать ее творческие поиски в контексте влияний немецкой школы, а ее сотрудничество с прерафаэлитами до сих пор вызывает вопросы и расхождения в оценках, подобно последним она предпочитает средневековые мотивы в искусстве, эмоционально напряженные сцены, определенную долю условности в изображении героев, интерес к холодноватой сдержанной силуэтной трактовке, применение хаотичной системы эмоционально напененных штриховок. Упрощение форм, отказ от светотеневой моделировки, любопытство к новым неожиданным сюжетам с мистическим подтекстом роднят графику мастера с эстетикой прерафаэлитов. Автор мыслит ритмическими закономерностями, ощущает декоративные возможности ксилографии, использует новые приемы, и если Форстер стремиться к живописному, то Дж. Э. Бенхэм ставит во главу угла единство листа, выразительность линии, гармонию текста и изображения, созвучность содержания и средств художественной выразительности. Ее листы «Эванджелины» и иллюстрации к стихотворениям (самым известным из которых остается «Exelsior!») преисполнены романтического духа, увлечения средневековьем, декоративны и исполнены с чувством единства оформления.

Самым известным из мастеров, работавших над гравюрами к поэзии Лонгфелло, был Джон Гилберт (1817-1897). Прославленный иллюстратор сделал три ксилографии для книги стихов Лонгфелло, манера работы художника напоминает пластичную линию перового рисунка. Автора характеризует минимализм средств выразительности, недаром он начинал в журнальной графике - Гилберт остро чувствует прием, стремится к наглядности, не чужд жанровых мотивов в изображении, его герои по-театральному выразительны, живость и непосредственность, эмоциональная полнота и характерность облика делают его персонажей наиболее яркими в книге. Это классические иллюстрации для «книги с картинками», которые можно рассматривать, читая рассказ, вступать в диалог, сравнивать визуальный образ и текст, подмечать особенности поведения, манеру держать себя. Не живописность пейзажей Форстера и не декоративность листа Дж. Э. Бенхэм, а повествовательность, сдержанность средств и психологическая выразительность героев привлекают внимание в работах для «Эванджелины» Гилберта. Следует добавить, что сотрудничество мастера с Биркетом Форстером продолжится, в 1865 г. в Бостоне будет опубликован иллюстрированный сборник стихов Г. У. Лонгфелло «Домашние стихи» с гравюрами известных английских художников.

Иллюстрации Э. Х. Венерт (1813-1868) к «Певцам» (цикл «У камина») интересны выразительными композициями, использованием исторических деталей и легкостью линейного рисунка, не обремененного сложными светотеневыми эффектами и акцентированной передачей объемов. Непосредственно связанный с деятельностью Братства, художник сохраняет интерес к средневековым историям, но не увлекается игрой с художественными приемами прошлого. Его арфист перебирает струны музыкального инструмента в окружении сонма бестелесных прозрачных фигур ангелов, старец поет на фоне собора, окруженного крестами, коленопреклоненный монах молится в готическом хоре. Обращаясь к исторической достоверности, мастер стремится к наглядности последовательного повествования.

Иллюстрации к сочинениям Г. У. Лонгфелло 1853-1854 гг. охватывают широкий спектр стилистических поисков художников середины столетия. Биркет Форстер создает путеводитель, где за перипетиями истории главного героя разворачивается панорама немецких земель, текст превращается в путешествие, иллюстративный ряд приближается к характерным для Англии с XVIII в. сборникам гравюр, изображающих достопримечательности и живописные уголки. Джон Гилберт стремится создать занимательный рассказ, подчеркивая выразительность персонажей, характерные штрихи их поведения, отношений, мимики и жестикуляции. Его работы - классика жанра, именно такой становится книжная иллюстрации в ХХ в. в тех случаях, когда от художника требуют прежде всего не отходить от текста, создавая виртуальный мир, параллельный вербальному повествованию; господствуют бытовое жанровое начало и театрализация происходящего в духе «мещанской драмы». Дж. Э. Бенхэм превращает страницу в преисполненный бесконечного растительного узора орнамент, поглощающий изображение своим прихотливым ритмом. Игра пульсирующих линий, стилизация природных форм, наглядность характеристик и типичный для круга прерафаэлитов интерес к средневековой истории позволили мастеру создать свой узнаваемый стиль.

Созданные в короткий промежуток времени ксилографии четырех мастеров отличаются техникой исполнения, пониманием принципов художественного оформления современной книги, отношением к листу и соотношению страницы, изображения, декора и текста - не намечают основные вехи развития английской книжной графики второй половины XIX в. Образы Г. У. Лонгфелло требуют романтической интерпретации, игры с недоступным и загадочным, недосказанности и глубины, поэтому слишком правильные и организованные по законам классического искусства гравюры этих книг проигрывают в своей выразительности более простым, лаконичным, живым, легким и динамичным работам мастеров, возможно, и менее профессиональных, но более эмоциональных, вовлеченных в драму стихотворений прославленного американского поэта.

Примечания

Чуковский К. И. Лонгфелло // Чуковский К. И. Критика. URL: http: // chukfamily.ru (дата обращения: 06. 04. 2016).
Эко У. Имя Розы / пер. Е. Костюкевич. М.: Симпозиум, 1997. С. 129.
Борхес Х. Л. В кругу развалин // Борхес Х. Л. Письмена Бога / сост., авт. вступ. ст., примеч. И. М. Петровский. М.: Республика, 1994. С. 212.
См.: Northern Landscapes: representations and realities of Northen-East England / ed. T. Faulkner, H. Berry, J. Gregory. Woodbridge: The Boydell Press, 2010. 326 p.
См.: Верижникова Т. Ф. Искусство книги Англии второй половины XIX - начала XX в. СПб.: СПбГАИЖСА им. И. Е. Репина РАХ, 2005. С. 11-12.
Longfellow H. W. Hyperion: a romance. London: David Bogue, 1853; Longfellow H. W. Poems. London: David Bogue, 1854.
См.: Пономарев Е. Р. Типология советского путешествия: «путешествие на Запад» в литературе межвоенного периода. СПб.: СПбГУКИ, 2013. 412 с.
См.: Andrews M. The Search of Picturesque: landscape aesthetic and tourism in Britain, 1760-1800. London: Scholar Press, 1989. 297 p.

Л-ра: Вестник СПбГУКИ. № 2 (27) июнь. 2016. С. 161-164.

Биография

Произведения

Критика