Комедия Теренция «Hecyra» в переводе А. Н. Островского
В. В. Филиппов
О заслугах А. Н. Островского в области перевода недостаточно сказано как его современниками, так и последующими поколениями. За сорок лет творческой деятельности драматург создал более сорока с лишним переводов и «переделок» с древних и новых языков, включая незавершенные (Маликов, Томашевский 1953: 599).
А. И. Малеин в свое время опубликовал перевод Островского комедии Теренция «Свекровь», сделав в небольшом предисловии к работе некоторые замечания общего характера (Памяти А. Н. Островского 1923: 212). Возникает вопрос, почему Островский из существующих шести комедий Теренция взял именно «Свекровь». Другие пьесы римского комедиографа, в частности «Братья», «Формион» и «Евнух» пользовались большей известностью уже в Новое время и служили блестящими образцами для столь же блестящих подражаний и переделок (Мольер, Гольберг).
По мнению Лагарпа, «Свекровь» - «наиболее интересная из всех пьес Теренция» (Лагарп 1820: 58). Михаэль фон Альбрехт отмечает, что это - «одновременно самая спокойная и самая волнующая комедия Теренция», «антикомедия» (Фон Альбрехт 2002: 251).
Рассмотрим некоторые особенности перевода А. Н. Островского комедии Теренция. Проблемы переводческого принципа Островского и вопросы влияния римского драматурга на творчество русского писателя до сих пор не ставились, что обусловливает актуальность настоящей работы.
На русский язык до Островского «Hecyra» переводилась единожды, в 1768 году в учебных целях Федором Мойсеенковым, позднее вошла в издание «Комедий Теренция» 1774 года с параллельным латинским текстом. Таким образом, перевод Островского - второй перевод комедии «Hecyra» на русский язык. Затем пьеса привлечет к себе внимание лишь в 1913 году, ее переведет профессор П. Н. Черняев, написавший две диссертации по Теренцию (Черняев 1913).
Пьесе «Hecyra» присущи особенности, не совсем свойственные римской комедии. В «Свекрови» нет отрицательных действующих лиц, все герои - добродетельные персонажи, что придает комедии Теренция слишком назидательный характер. В этой пьесе мало той «комической силы», которая присутствует в комедиях Плавта. Единственным выразителем комизма здесь является раб Парменон, не принимающий по сути участия в действии.
Работа над переводом была начата А. Н. Островским 23-го декабря 1858 года, что видно из пометы на самой рукописи. Чтобы понять, в какой момент развития своего творчества переводил Островский, напомним, что в 1857-м году появилось «Доходное место», в 1859 году «Воспитанница», а в 1859 году вышло первое издание сочинений Островского, кроме того, в 1859 году впервые была поставлена «Гроза» (Памяти А. Н. Островского 1923: 189). То есть очевидно, что конец 50-х годов XIX-го века выдался успешным для творчества драматурга.
Перевод, несомненно, выполнялся с оригинального текста, о чем свидетельствуют надписи и пометы на полях, но с какого именно - трудно сказать. О наличии текста Теренция в библиотеке драматурга есть свидетельства у А. Ф. Пигулевского (Пигулевский 1889: 2).
В переводе Островского нет дидаскалий - краткого содержания, написанного Гаем Сульпицием Аполлинарием, а кроме того, нет и двух прологов, один из которых был выполнен Амбивием Турпионом (Дуров 2000: 82). То есть перевод Островского начинается непосредственно с I-го действия. Скорее всего, пьеса была переведена драматургом полностью, но с утратой одного листа рукописи недостает стихов 626-694 и 860-880, то есть самой последней сцены. Некоторые стихи комедии, которые присутствуют в позднейших изданиях Теренция, в переводах как Островского, так и Ф. Моисеенкова отсутствуют; это говорит о том, что перевод, по-видимому, выполнялся хотя и с оригинального текста, но по очень старому изданию.
В «Свекрови» Островский не соблюдает количество строк подлинника, а переводит пьесу сплошным прозаическим текстом. Таким образом, Островский не был скован определенным стихотворным размером и мог полностью сосредоточиться на передаче смысла стихов римской комедии.
В переводе есть места, в которых драматург допускает неточности в понимании смысла стихов подлинника, что объясняется, видимо, недостаточной подготовленностью писателя в архаической латыни. Одна из самых очевидных ошибок в переводе Островского допущена в 482-м стихе в сцене, где Лахет негодует на слова сына (как явствует из перевода Островского), который при выборе жены и матери руководствуется сыновней привязанностью и выбирает мать. У Лахета подобное заявление сына вызывает, по мысли Островского, приступ гнева, отец возражает сыну: «Памфил, твоя речь неприятно поражает мои уши». На самом деле в оригинальном тексте стоит «Pamphile, haud invito ad auris sermo mi accessit tuos», где «haud invito» в действительности имеет противоположный смысл, а именно «не неприятно», то есть «очень приятно». Таким образом, Лахета поражает, в положительном смысле этого слова, добродетель Памфила, решившего в сложной ситуации разойтись с женой ради матери. В этом случае, на наш взгляд, на перевод Островского повлияла следующая фраза, в которой Лахет, учитывая плачевное положение сына, все-таки побуждает юношу обдумать свое решение и не принимать поспешного решения: «хотя я понимаю, что ты мать предпочитаешь всему; но смотри, чтобы в сердцах не поступил ты дурно, Памфил». Поэтому перевод латинской фразы как «неприятно» легко входит в общий контекст реплики, окрашивая речь Лахета отрицательным смыслом.
В переводе Островского пропущен стих 782, «profecto in hac re nil malist quod sit discidio dignum», которого, по свидетельству А. И. Малеина, нет и в переводе Ф. Моисеенкова, что указывает на возможное его отсутствие в ранних печатных изданиях Теренция (Малеин 1923: 212).
Одна из основных черт перевода - тот разговорный язык, которым драматург пользуется при переводе комедии Теренция. Многие исследователи отмечали склонность Островского даже порой в обычной жизни привлекать старинную русскую народную речь (Журавлева 1981: 209-210). Много трудов написано о связи Островского с народной песенной традицией, былинами, народными пословицами, поговорками и т. д. Однако автор перевода использует их к месту, не перегружает текст и не делает реалии комедии похожей на русскую старину. Из наиболее употребительных русских архаизмов, прежде всего, отметим следующие: «нешто», «али», «пошто», «супротивница», «полно», «нынче», «-де», «погоди». Русские народные поговорки и выражения, встречающиеся у Островского: «подобру-поздорову», «век вековать», «в побегушках да на посылках». Нами они могут восприниматься как устаревшие и не подходящие для такого аристократичного писателя, которым, как известно, считался Теренций, однако, несомненно, они были ближе русскому зрителю XIX века. В основном этим народным колоритом в переводе Островского обладает речь Фидиппа, отца Филумены.
Драматическая форма произведения ввиду отсутствия собственно авторского текста представляет особенную сложность для перевода. Поэтому изложение индивидуальной речи авторским стилем диссонировало бы с характерами пьесы. Эмоциональность, картинность, сила воздействия на читателя (зрителя) - вот основное, чем руководствуется переводчик при работе над драматическим произведением (Шамбинаго 1923: 336 сл.).
Следует сказать, что прозаический перевод являлся нормой для того времени для передачи драмы с древнего (и не только) языка на русский (Топер 2001: 202-203). В этом смысле Островский продолжает традиции своих предшественников: в их числе Тредиаковского и Моисеенкова, Мартынова. Прозаический перевод драматических произведений доминирует в русской переводной литературе вплоть до конца XIX века. Надо сказать, что непосредственное влияние на драму Островского оказала проза, его драмы вообще - самые «прозаические пьесы» в русской литературе (Журавлева 1981: 209).
Отметим преимущество прозаического перевода в монологической речи действующих лиц: в комедии «Свекровь» можно насчитать по крайней мере два долгих монолога, принадлежащие Памфилу и Бакхиде. Монолог, по причине своего психологического аспекта, ослабляет комическое восприятие пьесы, останавливает действие, подчас столь необходимое для воздействия на публику. Талант Островского-переводчика в большей мере проявляет себя именно в монологах, где драматург не стеснен рифмой, а потому сосредоточивается на построении речи и силе воздействия на читателей (зрителей).
Комедию «Свекровь» можно отнести к так называемой «серьезной комедии», драме на стыке комедии и трагедии. Пожалуй, незначительная доля комизма в комедии и послужила причиной скромного успеха, которую первоначально имела эта пьеса на римской сцене (см.: Черняев 1913; Черняев б. г.).
И в оригинальных пьесах Островского комизм сопряжен с драматизмом, чем по характеру и сближается с комизмом Теренция. Еще Достоевский писал в записной тетради 1876-1877 гг.: «Но разве в сатире не должно быть трагизма? Напротив, подкладке сатиры всегда должна быть трагедия» (Литературное наследство, т. 83. М., 1971. С. 606-608). Напрашивается вывод, что Островский переводил комедию Теренция «Свекровь», чтобы показать столкновение комического с трагизмом жизни, который проявляет себя в повседневности, и из которого постепенно вырастает драма.
В «Свекрови» налицо соединение двух особенностей: это личные чувства и отражение внутреннего мира героев, которые мы наблюдаем, прежде всего, из монологов, и нравственное предназначение комедии - собственно остающийся за сценой факт насилия над Филуменой как обличение пороков общества, а также положительный пример - смирение и почтение младших по отношению к старшим. Памфил выбирает между матерью и возлюбленной мать, обнаруживает кротость в разговорах с отцом. Это касается и Состраты, которая полностью подчиняется воле мужа, поскольку в патриархальном обществе он глава семейства.
Психологизм комедии, а также характер конфликта пьесы и привлекли, на наш взгляд, внимание русского драматурга, работавшего в русле «серьезной комедии». Островский обращается к творчеству Теренция, сознавая ту связь, которая объединяет творения двух авторов, а именно: назидательность, нравоучительная функция их комедий и тонкий психологизм героев драматургии Теренция и Островского. Вероятно, это и послужило одной из главных причин перевода пьесы «Свекровь» на русский язык - самой серьезной комедии из всех пьес Теренция.
Литература:
Дуров 2000 - Дуров В. С. История римской литературы. СПб.
Журавлева 1981 - Журавлева, Островский-комедиограф. М.
Лагарп 1820 - Lycee, ou cours de litterature 1820 - Lycee, ou cours de litterature. T. II, Paris.
Малеин 1923 - Малеин А. И. Островский-переводчик Теренция // Памяти А. Н. Островского. Сборник статей об Островском и неизданные труды его. Пг., 1923.
Маликов, Томашевский 1953 - Маликов В., Томашевский Н. Островский-переводчик // Островский А. Н. ПСС в 16 т. Т. 10. М.
Пигулевский 1889 - Александр Николаевич Островский как литературный деятель. Речь. Вильна.
Топер 2001 - Топер П. М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. М.: «Наследие».
Фон Альбрехт 2002 - Фон Альбрехт М. История римской литературы от Андроника до Боэция и ее влияния на позднейшие эпохи. Т. 1. М.: Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина.
Черняев 1913 - Свекровь, комедия Теренция, в пер. проф. П. Н. Черняева. Варшава.
Черняев б. г. - Черняев П. Н. Подробное обозрение изданий Теренция. Казань.
Шамбинаго 1923 - Шамбинаго С. К. Стиль Островского // Творчество А. Н. Островского. Юбилейный сборник. М.; Пг.: Госиздат.
Publii Terentii Comoediae VI. Publius Terentius Afer. Edward St. John Parry. M. A. London: Whitaker and Co., George Bell, 1857.
Л-ра: Индоевропейское языкознание и классическая филология. – 2009. – Т. XIII. – С. 526-531.
Произведения
Критика
