Биография Алкея
Алке́й (др.-греч. Ἀλκαῖος) родился во второй половине VII (620/626) в. до н. э., вероятно, в Митиленах на о. Лесбос, и был современником и соотечественником Сапфо и Питтака.
Конкретных сведений о происхождении Алкея, родителях, жене или детях не сохранилось. Бетти Редис указывает его выходцем из аристократического рода. Известно, что у него было два брата — Кикис и Антименид. Антименид упоминается и в древних источниках, и самим Алкеем. В сохранившихся текстах Алкей также приводит имена некоторых друзей и близких. В этом отношении большой интерес и важность представляет его известное обращение к Сапфо .
В середине VII в. до н. э. в Митиленах происходит упразднение царской власти, место которой заняла олигархия царского рода Пенфилидов. Вскоре власть Пенфелидов пала в результате заговора, и между ведущими аристократическими семействами разгорелась борьба за первенство. В 618 до н. э. власть в городе захватил некий Меланхр (по свидетельствам древних авторов, первый тиран Митилен).
В борьбе с тиранией Меланхра объединились различные слои населения города. В конфликте против Меланхра принимали участие братья Алкея и будущий тиран Питтак. Между 612 и 608 Меланхр был свержен и убит. Самому Алкею в это время могло быть от 8 до 18 лет, и он мог принимать участие в этом конфликте.
События, приведшие к свержению Меланхра, трактуются по-разному. Некоторые исследователи рассматривают их как этап междоусобной борьбы, относя Меланхра и Питтака к аристократам. Другие — как этап становления демократии, относя Меланхра и Питтака к лидерам противоборствующих групп митиленских демократов. В последнее время Питтака принято считать лидером не всего демоса, но только высшего слоя. Так или иначе, союз братьев Алкея и Питтака объясняется как временное совпадение интересов в борьбе с тиранией Меланхра.
В это же время обостряется давний конфликт между Митиленами и афинскими колониями Ахиллеем и Сигеем на Геллеспонте. В битве за Сигей, в личной схватке военачальников Питтак победил своего оппонента Фринона (олимпийского победителя-пятиборца). Однако, хотя командующий афинян был убит, митиленцы потерпели поражение. Алкею, который принимал участие в битве, пришлось спасать жизнь бегством даже бросив оружие. В столкновениях он проявил себя храбрым и умелым солдатом; брошенный щит попал в руки афинян, которые повесили его в храме Афины в Сигее, как большой трофей. Позже Алкей воспел это событие в песне и послал её на Лесбос, адресовав своему другу Меланиппу.
Война с Афинами закончилась вмешательством Периандра, тирана Коринфа. Периандр восстановил для каждой стороны контроль за исходными территориями, оставив тем самым Сигей за Афинами.
Вскоре Меланхр, объединенными усилиями Алкея, его братьев и будущего тирана Митилен Питтака, был свержен и убит (между 612 и 608 до н. э.). После смерти Меланхра тираном Митилен стал Мирсил. Позиция Питтака, бывшего союзника Алкея, через некоторое время изменилась; он выступил на стороне тирана и некоторое время был его соправителем. Когда это произошло, Алкей напал на Питтака в стихотворениях, которые у поэта можно посчитать наиболее оскорбительными.
Разрыв Питтака с Алкеем и его группировкой трактуется также как результат политики Мирсила, который учитывал интересы высшего слоя демоса. Политика Мирсила была направлена против определенных представителей старой митиленской знати, и многие аристократы, в том числе род Алкея и Сапфо, были вынуждены бежать из города (между 612 и 618 до н. э.).Благодаря этому стал возможен компромисс Питтака, предводителя верхушки демоса, с Мирсилом и невозможен — с аристократами во главе с Алкеем. В результате этих событий фракция Алкея оказалась в изгнании; аристократы бежали в другую часть острова, в город Пирр. Алкей находился в изгнании как минимум до смерти Мирсила (между 595 и 579 до н. э.) когда смог вернуться на родину. К этому периоду следует отнести большинство стихотворений его т. н. «Стасиотики» (бунтарских песен), в частности известнейшую оду-аллегорию о корабле-государстве и не менее известную «оружейную оду».
После смерти Мирсила многие аристократы-изгнанники вернулись и продолжили борьбу за власть. Когда точно умер Мирсил, и умер своей смертью или насильственной — неизвестно; сохранился фрагмент стихотворения Алкея, в котором о смерти Мирсила поэт сообщает с искренней радостью. (Этой песне, от которой сохранилось начало, подражает Гораций в оде на смерть Клеопатры.)
Вернувшись в Митилены, группировка Алкея повела борьбу с Питтаком. Однако Питтак к этому времени приобрел достаточный контроль над городом. Выступления Алкея обернулись для поэта новым изгнанием, аристократы были вынуждены бежать и на этот раз покинуть остров; и Алкей вновь покинул Лесбос. Алкей и Антименид отправились в длительное изгнание.
С этого времени отсутствуют упоминания о втором брате Алкея, Кикисе (возможно, ввиду его смерти либо во время конфликта с Питтаком, либо ранее во время войны с Афинами). Страбон сообщает, что, будучи в изгнании, Алкей побывал в Египте и в одном из стихотворений описал дельту Нила (стихотворение не сохранилось). Также возможно, что Алкей побывал во Фракии. В одном из стихотворений он восславляет Гебр как самую прекрасную реку.
Антименид побывал еще дальше; в Вавилоне он служил в армии царя Небухаднеззара, где как доблестный воин заслужил высокую репутацию. Антименид, вероятно, принимал участие в завоевании Иудеи и разгроме Иерусалима (в 587 до н. э.). Страбон сообщает, что Антименид «по словам Алкея, выиграл большое сражение и спас их от тяжких несчастий». По возвращении брата Алкей приветствует его и упоминает об одном из военных подвигов; за этот подвиг вавилоняне наградили его мечом с рукоятью из золота и слоновой кости.
Пребывая в изгнании, аристократы не забывали о намерении восстановить в Митиленах свой порядок и продолжали интриговать против городского правления. Наконец, партия аристократов приобрела такую силу, что угроза их возвращения на Лесбос в виде военного вторжения стала реальной. Митилены поддались страху; в 589 (или 590 до н. э.) в городе был избран эсимнет, которым стал Питтак (об этом сообщает Аристотель со ссылкой на Алкея). Питтак получил срок полномочий в 10 лет и должен был укрепить город и возглавить демократов в вероятном конфликте с аристократами, лидером которых стал Алкей.
Питтаку в это время было 62 года. Он родился в Митиленах, но семья его была не коренной. Мать происходила с Лесбоса, отец (Тиррадий или Хиррадий) — из Фракии. Многие называли Питтака варваром и обвиняли, например, в неумении «сложить два слова» (как это делает Продик в диалоге Платона «Протагор»). Тем не менее Питтака высоко чтили, и не только за героизм на войне и благоразумие в политике.
Такая «новая аристократия» естественным образом вступала в конфликт с подлинной, родовой, к которой принадлежал Алкей. Как только Питтак прекратил союз с Алкеем, последний сразу проявил возмущение низким происхождением Питтака.
Среди прочего Алкей упрекает Питтака в том, что тот занимается позорным «нецарским» трудом (каким могли быть молотьба или выпечка хлеба). Во фр. Алкей называет Питтака «κακόπατρις» — «несчастье отечества». Как неоднократно отмечалось, термин «какопатрид» имел социальный смысл и употреблялся в противоположность другому — «эвпатрид» (представитель родовой знати). Негодуя по поводу избрания Питтака эсимнетом, Алкей в первую очередь подчеркивает его низкое происхождение — фактор, едва ли не кощунственный для института власти. (Тот факт, что Питтак был женат на представительнице царского рода Пенфилидов, приобщить его к «чистой» аристократии не мог.)
Около 585 Алкей во главе своей партии вернулся на остров, но был побежден. Питтак таким образом выполнил одну из главных задач — так или иначе уничтожить политическое влияние аристократов. Тем не менее он освободил Алкея (отметив, по словам Гераклита, что «лучше простить, чем мстить»). Этим Питтак еще более укрепил в городе свой авторитет. Алкей принял такой поворот судьбы хладнокровно и обратился к жизни мирного горожанина.
К этому времени Алкей достиг средних лет (35—41). Исторические сведения об Алкее с тех пор отсутствуют; однако по некоторым сохранившимся фрагментам можно сделать вывод, что поэт дожил до глубокой старости.
Творчество
Объём сочинений Алкея в своё время должен был быть значительным. Гефестион утверждает, что Аристофан и Аристарх, известные александрийские грамматики, составили свод комментариев к Алкею в десяти книгах. Это подтверждается Афинеем, который цитирует фрагмент, идентифицируемый как седьмой из десятой книги. Гефестион не упоминает, каким образом тексты были поделены на книги — хронологически, метрически или тематически. Уцелевшие стихи Алкея сохранились либо в передаче поздних античных авторов, либо на египетских папирусах II—III вв. н. э. Из десяти книг сохранилось только около 500 строк в целом, и эти строки дошли до нас в основном благодаря цитатам у Афинея, Аполлония, Гефестиона, Страбона, Гераклида и некоторых менее известных античных авторов.
Сохранившиеся фрагменты охватывают широкий спектр тем, которые принято делить на пять классов: 1) гимны богам (пеаны), 2) бунтарские песни (стасии), 3) застольные песни (сколии) 4) любовные песни (эротики), 5) прочее.
Пеаны, гимны в честь богов (Афины, Аполлона, Гермеса, Ареса, Эрота и др.), а также в честь полубогов и героев (Диоскуров, Ахилла, Аякса и др.) составляли значительную часть стихотворений Алкея. Эти песни вкратце перечисляли достоинства богов, их деяния, события жизни, и содержали просьбы о благосклонности, чаще всего — о помощи в борьбе с врагом или о возвращении на родину. Гимны богам были рассчитаны на широкую аудиторию, и были известны повсюду. По сохранившимся фрагментам пеанов представляется, что Алкей писал гимны глубокой разработки, но основная часть из дошедшего представляет собой чистую мелику — монодические произведения субъективного плана, выражающие концепцию автора, исходящую из личной апперцепции и опыта, и предназначенные для исполнения под аккомпанемент простого инструмента (лиры, кифары).
С политической деятельностью Алкея тесно связаны стасии, составляющие основную часть его текстов. Стасии предназначались для декламации в кругу «товарищей по борьбе» — членов гетерии, собравшихся на культовый симпосион. Стасии в непосредственной форме выражали чувства и взгляды общественной группы, вовлеченной в борьбу за власть. Наиболее знаменит стасий (от которого сохранилось только начало), где Алкей рисует свою гетерию в образе корабля, застигнутого бурей, заливаемого волнами и близкого к крушению. Этот образ позднее был истолкован как аллегория государства, раздираемого внутренними конфликтами (хотя Алкей имел в виду именно судьбы своей общественной группы и опасности, грозящие ей в борьбе за власть). Этот образ оказал влияния на Горация, который в своих одах таким же образом рисует Римское государство.
К стасиям близки по духу сколии, застольные песни. Для этого жанра характерно сохранившееся начало песни, где поводом к пиру является радость при вести об убийстве тирана.
Меньше всего фрагментов сохранилось из эротиков, любовных песен (эта часть наследия Алкея лучше известна по свидетельствам Феокрита). Среди немногочисленных фрагментов обращают на себя внимание отрывок серенады у дверей возлюбленной; жалоба девушки, пораженной любовью; песнь о власти любви над Еленой (которой это чувство велело бросить мужа, бежать с Парисом и стать причиной кровавой войны). Сохранились стихотворения о возлюбленном Алкея (эроменосе — юноше, состоящем в интимной связи со взрослым мужчиной, которого называли эрастес).
Алкей и Сапфо
Сапфо фиалкокудрая, чистая,
С улыбкой нежной! Очень мне хочется
Сказать тебе словцо тихонько,
Только не смею: мне стыд мешает.
(Перев. В. В. Вересаев)
Во времена поздней античности и раннего средневековья, когда тексты Алкея и Сапфо были ещё не утрачены, история любви Алкея к Сапфо не подвергалась никакому сомнению и была популярной темой в искусстве. В Британском музее хранится терракотовая тарелка с изображением Сапфо и Алкея; Сапфо сидит с лирой в руках, Алкей наклоняется к ней, трогая лиру правой рукой; оба беседуют или поют. В Мюнхене хранится расписанная ваза, датируемая 480-470 гг. до н.э.; на ней изображены играющие на лирах-барбитах Алкей (слева) и Сапфо.
Почти не возникает сомнений в том, что Алкей стал одним из отвергнутых поклонников Сапфо. Известен фрагмент, который цитирует Аристотель, упоминая о чувстве Алкея к Сапфо; Гефестион утверждает то же самое. Гермесианакт в «Списке вещей о любви», цитату из которого приводит Афиней, утверждает, что Алкей «часто пел о своей любви к Сапфо».
В этих фрагментах, строки, приписываемые Алкею, написаны модифицированным сапфическим стихом (с добавлением анакрузы); строки, приписываемые Сапфо, написаны Алкеевой строфой. Эти два обстоятельства — достаточно веский аргумент в пользу представления о возможной связи Сапфо и Алкея. (Сохранился фрагмент Сапфо, в котором она отказывает адресату в замужестве ссылаясь на разницу в возрасте; многие исследователи считают, что фрагмент адресован Алкею, и делают таким образом вывод, что Алкей был моложе Сапфо. Однако доказательств того, что адресатом фрагмента является Алкей, не найдено.)
Художественные достоинства и значение
В наше время все больше исследователей присоединяются ко мнению Афинея и считают Алкея величайшим поэтом всех времен [источник не указан 2080 дней]. В разнообразии тем, в утонченности ритма, в безупречном совершенстве стиля, очевидным даже по скупым фрагментам, Алкей ставится выше всех прочих (в том числе меликов Алкмана, Сапфо, Пиндара, трагиков Эсхила, Софокла, Еврипида).
Сила описательности Алкея — высочайшего порядка; его картины натуральны и ярки; у него нет ни слова, которое было бы лишним, или которого бы не хватало. Алкей — мастер аллегории, его стилистические и семантические фигуры совершенны; сравнения, которые он использует, просты и замечательны. В выборе прилагательных и уместности эпитетов Алкею не находят равных. Алкей интенсивно пользуется сонорикой; в дошедших текстах постоянно встречаются превосходные аллитерации.
Как любого поэта, Алкей находит вдохновение в пейзаже и природных явлениях. Это особенно очевидно по строкам-приветствиям весне; описаниям зимы и лета, шторма на море; зарисовках оленя, дикой утки, морской раковины; обращению к реке Гебру.
По анализу текстов, главным поэтическим образцом для Алкея представляется Архилох. В некоторых фрагментах прослеживается также влияние Гесиода (такие фрагменты — близкая имитация некоторых мест из «Трудов и дней»); прослеживается также влияние эпики Гомера.
Самому Алкею больше всего подражали у греков — Феогнид и многие трагики, у римлян — Гораций. Гораций, как представляется, был обязан Алкею многим — даже в том скудном наследстве, которое нам досталось, мы находим массу материала, имитированного Горацием и метрически и семантически, местами почти пословно, иногда целой строфой. Гораций изучал и адаптировал и других греческих лириков, но своим главным образцом сам признает Алкея. Почти все размеры, которые используются у Горация, представлены у Алкея. Существует мнение, по которому многие оды Горация — почти прямой перевод не дошедших до нас песен Алкея.
На русский язык стихи Алкея переводили В. Вересаев, Вяч. Иванов, Я. Голосовкер и др.
