«Истина страстей, правдоподобие чувства...». А.Д. Хохлов о театральном искусстве и Студенческом театре МГОУ.
Журналисту Международного культурного портала «Эксперимент» Юлии Похилько выдалась возможность пообщаться с Александром Дмитриевичем Хохловым, художественным руководителем и режиссером Студенческого театра Московского государственного областного университета.
– Здравствуйте, уважаемый Александр Дмитриевич! Благодарим Вас за то, что согласились побеседовать с нами! Вы уже довольно давно являетесь художественным руководителем студенческого театра.
– 5 лет и две недели. Пять лет назад появился наш театр в том варианте, в котором он существует сегодня, 15 октября 2008 года, Московский государственный областной университет.
– Скажите, пожалуйста, что изменилось с тех пор?
– Что изменилось? Театр – это такая же система, как и любое другое учреждение, любое строительство. Оно начинается с закладки фундамента, еще до закладки фундамента. Нужно, чтобы была идея, и потом начинается подбор коллектива, потом закладывается фундамент.
А что такое фундамент для театра? Это соединение творческого потенциала с человеческими ресурсами. С одной стороны, мы можем нафантазировать себе все, что угодно и можем задумывать любые, даже самые фантастические проекты, но, с другой стороны, когда приходят такие вот молодые люди, глядя на такого вот молодого человека, я должен опираться на его возможности, на его внешний, внутренний мир, на его амплуа, наконец, его сценические возможности. Идет такой отбор.
После этого начинается работа над спектаклем. Во время работы над спектаклем закладываются основы театральной и внутренней этики и эстетики, и дисциплины, потому что без этого никакой театр не существует. Театр начинается не с вешалки, он начинается с того, что люди приходят и учатся себя вести в театре. Потому что если нет дисциплины, нет внутренней дисциплины, нет внешней дисциплины, дисциплины мысли, дисциплины подчинения, если хотите, потому что театр – это всегда диктатура, и диктатура руководителя, диктатура режиссера. Никакой демократии в театре не существует.
– А вы категоричный руководитель?
– Абсолютно. Иначе тех людей, которых Вы сегодня увидите здесь, не было бы со мной. В театре всегда важен лидер, который со всех спрашивает, но и за все отвечает, потому что в конечном итоге за все отвечает художественный руководитель. За успехи, за неуспехи, за достижения и за провалы. И, как сказано у Р. Киплинга: «Все это будет существовать до тех пор, пока Акела не промахнется». Как только Акела промахнулся, начинается распад. Это очень сложный механизм и сложный организм, поэтому то, что сегодня есть в нашем театре, это результат очень кропотливой, сложной работы, в которой участвует не только режиссер, но и весь театр.
Все театральное искусство делится на 3 части по своему составу.
Первая часть – это самодеятельность. И это те люди, которые работают на каких-то предприятиях и, в силу своих каких-то потребностей самовыражения они выходят на сцену и представляются для своих друзей, своих знакомых.
Вторая часть – это любители. Это те, кто ищет не себя в искусстве, а искусство в себе и, найдя крупицы подлинного чувства, подлинных мыслей, подлинного искусства внутри себя, они делятся этим с окружающими.
Третья категория – это профессионалы, то есть те, кто на этом деле зарабатывает деньги, те, кто живут от своего профессионального занятия театром.
Дело в том, что среди профессионалов тоже есть и самодеятельность, и любители. Станиславский (а мы находимся в двух шагах буквально от места, где Станиславский в 1891 году в обществе любителей литературы и искусств начинал свой первый режиссерский опыт) и это здание (будем надеяться, что оно все-таки отреставрируется). Здесь, в этом зале, начинался Станиславский. Поэтому у нас к выступлению на этой сцене особенно трепетное отношение, потому что мы (я, по крайней мере и, я стараюсь привить это своим актерам), для нас это важная страница нашей театральной истории, поскольку я сам Щепкинец, а Станиславский является продолжением той русской театральной традиции Малого театра им. Щепкина.
Станиславский говорил в свое время, что подлинные переживания, подлинные чувства, воспитание самих актеров, оно совершенно необходимо, и он приводил пример. Музыкант, скрипач, должен каждый день отрабатывать пассажи, барабанщики должны по 5-7 часов проводить за барабанами, причем занятие это не совсем безопасно для здоровья. При этом только драматический актер, как говорил Станиславский, считает, что он может целиком и полностью поддаться вдохновению и вот так вдохновенно выйти на сцену и играть. И это породило ту театральную культуру, которая была до Станиславского, когда театр существовал на штампах.
Были штампы, амплуа героя, героя-любовника, героини, комической старухи и так дальше, и когда антрепренеры (тогда еще были театры антрепризы, государственных театров было мало) набирали себе труппы, то они набирали героев по амплуа: герой, героиня молодая, героиня драматическая, героиня лирическая, шут, старик, и целый ряд персонажей. Из этого складывались пьесы. Драматурги также писали пьесы для определенных амплуа.
Но со временем, и с появлением Московского художественного театра, возникла совершенно другая система, когда театры стали вести действительно долгую кропотливую работу. Если раньше после двух-трёх репетиций раздавались роли и актеры под суфлера могли играть «Гамлета» и все, что угодно, но МХАТ репетировал около года один спектакль. Хорошо это или плохо? Для театрального дела это большой прогресс и, поэтому МХАТ достиг таких успехов. Для антрепризы это совершенно недопустимо, потому что это деньги, совершенно другой подход.
Что же касается нашего студенческого театра, мы не связаны финансированием, наши спектакли проводятся по пригласительным, они благотворительные, поэтому мы можем репетировать столько, сколько нам потребуется, но здесь нужно помнить, что наши студенты – это люди, которые приходят для того, чтобы (да, любители) сыграть роль и получить от этого внутреннее удовлетворение и, в какой-то степени высказаться, потому что на сцену нельзя выходить, если у тебя нечего сказать. Если выйти на сцену и не иметь ничего высказать, самое сокровенное, то получается самодеятельность. Показывать, как я смотрюсь? Здорово смотрюсь?
Любители не могут себе позволить такого, потому что главное, ради чего они собирают все вокруг, смотрят за привычками и за характером людей, наблюдают за своими реакциями на окружающие ситуации. Так вот, любители, они должны накопить весь этот материал и соединить его со своей внутренней природой, своим внутренним темпераментом, они должны обязательно высказаться, выразить то, что у них внутри в связи с этим процессом накопилось.
А процесс накапливания у всех проходит по-разному. Одному достаточно набрать чуть-чуть, и из него уже фонтанирует, ему уже не терпится выйти на сцену и что-то показать, отдать, и после этого опять начать собирать что-то новое, то у другого этот процесс занимает гораздо больше времени, он гораздо дольше собирает, анализирует, работает над собой, внутренним и внешним образом. И соединить этот коллектив, чтобы это было однородно, чтобы к какому-то сроку, к определенной дате 29 октября, 19 часам этот спектакль появился на сцене, и чтобы все были в принципе одинаковыми, это очень сложная работа и вот все то, о чем я сказал перед этим, это как раз и есть те необходимые условия, которые приводят к конечному результату. Какой этот конечный результат? Это я узнаю из Вашей публикации.
– Скажите, пожалуйста, вы упомянули проблему, когда один готов сразу отдать то, что накопил, а другому необходимо больше времени, можете ли Вы назвать особенные сложности работы с молодыми актерами?
Они все молодые актеры. Есть разная степень подготовленности к выходу на сцену и разная степень готовности, внутренней организации для выхода на сцену. Точно так же, как бегуны с короткими ногами будут всегда уступать бегунам с длинными ногами, точно так же, как люди со слабым голосом будут уступать людям с голосом сильным и так дальше, до бесконечности. Это важно. Поэтому для меня нет «молодые, старые», есть степень готовности, и используется степень готовности для подготовки ансамбля. Чтобы в нужное время и в нужном месте они могли показать спектакль, который мог бы порадовать зрителя.
– А есть ли у Вашего театра девиз? Может быть, мотивирующая фраза, которую Вы говорите ребятам на репетициях?
– «Истина страстей, правдоподобие чувства в предлагаемых обстоятельствах» то, о чем говорил Константин Сергеевич Станиславский.
– Как Вы считаете, что нужно современному молодому или немолодому человеку для того, чтобы культурно развиваться?
– Что такое культурное развитие? Дело в том, что на вкус и цвет товарища нет. Понимать и определять нужно по-другому. Мы ищем товарищей на вкус и цвет. И это мои товарищи, которые над одним смеются и над одним плачут. И вот только тогда, когда люди смеются над одним, и плачут над одним, тогда они могут идти в нужном направлении. Точно так же и в супружеской жизни: нужно найти такого мужа, с которым вы бы шли в одну сторону. Природа и темперамент роли не играют, но смотреть вы должны в одну сторону.
– Александр Дмитриевич, благодарим Вас за то, что нашли время! Желаем Вам творческого вдохновения и успехов на театральном поприще!
Беседовала Юлия Похилько.
Фотограф: Вячеслав Медведев.
