10-12-2015 Иван Крылов 3803

Самобытность басенного слова

Кожин Л.А.

Огромна роль И.А. Крылова в развитии русского литературного языка, в поисках и находках новых национальных форм выражения. «Мы, т. е. Грибоедов и я, и даже Пушкин, — писал декабрист В.К. Кюхельбекер, — точно обязаны своим слогом Крылову» (Дневник поселенца. Л., 1929).

Обладая, по словам В.В. Виноградова, необыкновенными лингвистическими способностями и глубочайшим пониманием внутренней структуры и поэтики народного русского языка, И.А. Крылов многое сделал для развития русской речи «во всех ее стилях, разветвлениях и проявлениях» (В.В. Виноградов. И.А. Крылов и его значение в истории русской литературы и русского литературного языка — «Русская речь», 1970, № 4).

К словам и выражениям разговорно-обиходной, простонародной речи обращались многие писатели и баснописцы второй половины XVIII и начала XIX века (А.П. Сумароков, И.И. Хемницер, А.Е. Измайлов. II.И. Дмитриев и др.), но никто из них не мог постичь национальную самобытность этих средств художественного изображения. Так, в баснях А.П. Сумарокова они выступают как национально ограниченные и стилистически не совместимые с тем, что было приметой высокого «штиля». Например, в басне «Кисельник» слова книжно-славянской речи (алтарь, быти, бог, творец, отъемля, взирает) не вписываются в канву бытового рассказа, насыщенного словами обиходно-разговорной речи (гороховой кисель, конопляно масло, воровать, украл, гораздо хлебно, подкосил ремесло, журил, гаже и т. п.). В баснях А.Е. Измайлова они, в основном, охватывают область фамильярно-бытового общения, отражающего грубоватый мир и простоту нравов. Так, «Дворянка-буянка» пересыпана такими, например, словами и выражениями: жеманится, пыхтит; что ты зеваешь, плут; не может растолкать, урод. А в баснях И.И. Дмитриева слова и выражения народно-разговорной речи употребляются, но не вызывают представления о жизни и быте трудового народа.

В произведениях великого баснописца слова и выражения народно-разговорной речи — не средство сниженного изображения или показа низменных явлений человеческого бытия, как это было в баснях его предшественников и даже современников, а средство наиболее полного выражения национального своеобразия житейской мудрости народа, неповторимой прелести русской природы. Именно на эту особенность басенного слова И.А. Крылова обратил внимание Н.В. Гоголь: [никто] «не умел сделать свою мысль так ощутительною и выражаться так доступно всем, как Крылов. Поэт и мудрец слились в нем воедино. У него живописно все, начиная от изображения природы пленительной, грозной, и даже грязной, до передачи малейших оттенков разговора, выдающих живьем душевные свойства. Все так сказано метко, так найдены и так усвоены крепко вещи, что даже и определить нельзя, в чем характер пера Крылова. У него не поймешь его слога. Предмет, как бы не имея словесной оболочки, выступает сам собою, натурою перед глазами» (Н.В. Гоголь. Полное собрание сочинений. Т. 8. М., 1947-1952).

Типичные особенности речи различных слоев русского общества первой половины XIX века нашли свое воплощение в языке басен И.А. Крылова; они придают произведениям великого баснописца национальную самобытность, правдоподобие и реалистичность, образность и пластичность, экспрессивную внушительность и живописность.

Так, например, в басне «Крестьянин и Разбойник» слова и выражения крестьянской речи раскрывают думы и чаяния людей труда, особенности жизни и быта этого многочисленного слоя русского общества. Выражение «заводиться домком» (приобретать все необходимое для хозяйства — домашний скот, хозяйственный инвентарь, упряжь, посуду и т. п.) дает зримое представление о крестьянской жизни: без коровы немыслимо существование, и ее приобретению (покупка на ярмарке подойника и коровы) —это важнейшее событие в жизни крестьянина, сберегавшего копейки, рубли для этого желанного дня:

Крестьянин, заводясь домком,
Купил на ярмарке подойник да корову,
И с ними сквозь дуброву
Тихонько брея проселочным путем.

В басне «Три Мужика» слова и выражения разговорной речи русского народа воссоздают правдивую картину их жизни и быта: извозом промышлять — «заниматься перевозкой грузов и седоков»; родина — «место, где родился (деревня, поселок, село, выселки и т. п.)»; тощим спать — «отойти ко сну без ужина»; разносол — «изысканная еда (в противоположность повседневной, неприхотливой)»; пустые щи — «щи без мяса»; приютиться — «пристроиться, присесть»; приесть — «все съесть». В данной басне используются и фонетические особенности народной речи:

Три Мужика зашли в деревню ночевать,
Здесь, в Питере, они извозом промышляли;
Поработали, погуляли,
И путь теперь домой на родину держали.

Сравните слова популярной в то время народной песни: «Нельзя в поле работать, Ни боронить, ни пахать».

Слово великого баснописца — средство выражения народной мудрости, национальной самобытности и поэтому выступает как часть национальной речевой культуры.

Меткое слово его басен всегда нацелено на врачевание людских пороков и слабостей. Они осмеиваются не ради зубоскальства, а с целью воспитания, так как писатель верит в нравственные силы народа.

Отрицательные стороны общественного зла клеймятся беспощадно, а людские слабости окрашиваются простодушной иронией, над ними подтрунивает добродушный рассказчик. На эту сторону басенного мастерства И.А. Крылова и обратил внимание В.Г. Белинский: «...вот этим-то умением чисто по-русски смотреть на вещи и схватывать их смешную сторону в меткой иронии владел Крылов с такою полнотою и свободою» (В.Г. Белинский. Полное собрание сочинений. Т. 12, М.-Л., 1926).

Так, добродушной иронией пронизан басенный рассказ о назойливости как человеческой слабости, и это удачно раскрывается подбором слов и выражений из сферы бытового этикета:

«Соседушка, мой свет!
Пожалуйста покушай»
— Соседушка, я сыт по горло..,
И, полно, что за счеты...
А то во здравье: ешь до дна! («Демьянова уха»)

Выражения еще тарелочку, ушица, миленький дружочек, вот лещик, вот стерляди кусочек определяют эмоционально-оценочное отношение гостеприимного хозяина. Динамична концовка басни:

Скорей без памяти домой —
И с той поры к Демьяну ни ногой.

Интересен финал «вещных» манипуляций Мартышки как выражение раздражения, душевной горечи и обиды:

Мартышка тут с досады и печали

О камень так хватила их,
Что только брызги засверкали. («Мартышка и Очки»)

Слово в баснях Крылова дает всестороннее представление о признаках, свойствах, приметах изображаемого, оно как бы срастается с предметами, явлениями реальной действительности, и тем самым воссоздается живая картина, типичная сценка повседневной жизни.

И.А. Крылов восхшцался прелестью меткого русского слова и постоянно обращался к жемчужной россыпи народного языка; он «изучал его [язык русского народа] 40 лет, вмешиваясь в толпы народные, в деревнях посещал вечеринки и посиделки, а в городах – рынки и торговые дворы, прислушивался к разговорам народа» (М. Лобанов. Жизнь и сочинения Ивана Андреевича Крылова. СПб., 1847).

В баснях Крылова слово — органический компонент различных манер изображения: описания, повествования, рассуждения. Так, в басне «Кот и Повар» характер изображаемого раскрывается искусным употреблением слов и их ролью в различных частях текста. Повествование открывается характеристикой героя (отмечаются служебное положение и склонность к словоохотливости, стремление показать себя грамотеем), затем показывается служба (поварня — поварское дело), противопоставляемая увеселительному заведению (кабак), а это, в свою очередь, акцентирует внимание читателя на слабости героя басни — его желании поучать, увещевать.

Внимание читателя приковывается к последствиям «хозяйничанья» Кота: Повар побежал в кабак, а «дома стеречи съестное от мышей Кота оставил». Слово съестное сближается с глаголом стеречи, и в этом контексте указывается на круг обязанностей Кота; кроме того, конкретизируется вещное содержание слова съестное (объедки пирога, курчонок), а также оттеняются детали кошачьего пиршества (на полу, в углу, за уксусным бочонком) и дается определенная оценка поведению Кота (мурлыча и ворча, трудится).

В заключительной части басни раскрывается реакция хозяина поварни, возвратившегося из кабака; реплики Повара — это выражение негодования и в то же время поток нравоучений, — упреки, укоризна, увещевания в адрес неблагодарного Кота (частицы — ах, как, ахти, неодобрительные слова — обжора, злодей, вор, порча, плут, чума; построения с именным сказуемым, выраженным оценочным словом — Кот Васька плу! Кот Васька вор!). Кроме того, используются целостные высказывания, характерные для определенных ситуаций обиходно-бытового общения (не стыдно ль стен тебе, не только что людей; до этих пор).

Итак, слово великого баснописца стало составной частью речевой культуры русского народа. «Крылов своим басенным языком указал новые пути синтеза литературно-книжной традиции с живой русской устной речью, создав художественные образы глубокого и обобщающего реализма и подготовив Пушкину путь к народности» (В.В. Виноградов. Очерки по истории русского литературного языка XVII—XIX вв. М., 1938).

Л-ра: Русская речь. – 1980. - № 2. – С. 40-44.

Биография

Произведения

Критика