Хроника подвига
Грубин В.
Произведения, построенные на голой занимательности, изощренном сюжете, удовлетворяют сегодня лишь неприхотливый вкус и компрометируют старинный, развивающийся и обновляющийся жанр. Ведь в лучших его образцах — классических и современных — непременно присутствуют социальные, нравственные, идеологические аспекты. Более того, некоторые художественные условия, ограничивающие роман приключений, как и всякий иной жанр, компенсируются определенными преимуществами в разработке психологической проблематики: острота сюжета дает возможность ставить героев в чрезвычайные положения, испытывать их силу, мужество, интеллект, верность нравственным идеалам в критических ситуациях.
Не углубляясь в подробности теории, следует все же отметить, что подобные произведения подчас затруднительно классифицировать по правилам нормативной поэтики. В них проявляются тенденции и факты нарушения жанровых условий, реальные симптомы эволюции и взаимопроникновения, взаимообогащения жанров.
Сохраняя структурное ядро традиционного, восходящего еще к античности авантюрного романа, они осложняются элементами исторической, документальной, психологической прозы — иногда столь интенсивно, что это приводит к возникновению новых, так сказать, синтетических литературных форм.
Именно к такому плодотворному жанрообразованию, внешне примыкающему к приключенческой литературе, а по существу развивающему традиции реалистической военной романистики, очевидно принадлежит произведение В. Богомолова «В августе сорок четвертого...», необычное во многих отношениях.
Прежде всего к нему привлекает внимание уникальный фактический материал. Это первое в нашей литературе столь подробное и компетентное повествование о деятельности советской контрразведки во время Великой Отечественной войны и ее роли в сложном механизме действующей армии, о профессиональных функциях, качествах и судьбах тех «немногих, которым обязаны очень многие». Словно восстанавливая баланс исторической справедливости, автор художественными средствами «рассекречивает» тех, чьей опасной и многотрудной обязанностью было охранять секретными методами военные секреты всех родов войск, штабов, служб — и чьи дела, подвиги по этой причине до определенной поры не могли стать широко известны.
Оперативно-розыскная группа Управления контрразведки фронта получает задание обнаружить и задержать высококвалифицированных вражеских агентов, которые собирают и передают противнику ценные для немцев сведения о движении наших войсковых соединений, о подготовке крупной наступательной операции. Известны лишь позывные передатчика и очень приблизительный район его местонахождения. При этом необходимо срочно, любыми возможными и невозможными способами (таков приказ!) предотвратить ставшее вероятным раскрытие стратегических планов Верховного Главнокомандования.
Три офицера, составляющие оперативную группу, ведут интенсивный розыск в течение нескольких утомительных суток, до предела насыщенных — соответственно литературным канонам и профессиональной деятельности героев — приключенческими эпизодами, которые сменяются в прихотливой последовательности, развиваются параллельно, неожиданно перекрещиваются. Здесь и стремительные преследования (спринтерский бег в лесной чаще, автомобильные гонки по шоссе), многочасовые засады под дождем, опасные столкновения с вооруженным профессиональным разведчиком, убийства, упражнения в криминалистике и стрельбе «по-македонски»; узнавания, ложные узнавания, переодевания, преждевременные триумфы...
Кульминационная сцена, написанная в ритме военно-спортивного репортажа, но с глубоким проникновением в психологические состояния ее участников, с передачей четко фиксированных тончайших эмоциональных оттенков, скачков напряженной мысли, завершается долгожданной, едва не ускользнувшей удачей. Да еще какой удачей! Да еще такой удачей, которая, по свидетельству автора, за всю войну выпадала на долю лишь нескольким контрразведчикам-розыскникам, — полный успех, «момент истины» в операции, взятой на контроль Ставкой Верховного Главнокомандования.
Эти эффектные, так сказать, фабульно-тематические особенности воспринимаются в органической целостности романа, тесно переплетены с иными, сущностными его характеристиками, со всем его внутренним строем, системой изобразительных приемов.
Сам выбор конкретных событий «тайной войны» для их художественной реконструкции не случаен, тщательно продуман автором с точки зрения типизации определенного круга явлений. Строго локализованные географически (Западная Белоруссия) и привязанные к определенному времени, события эти, изображенные крупным планом, искусно включены в глубокую общую панораму войны.
2 августа 1944 года. Победа уже предрешена. Только что разгромлена группа фашистских армий «Центр», в которой насчитывалось пятьдесят дивизий. Освобождена вся территория Белоруссии и значительная часть Литвы.
Однако гитлеровцы сопротивляются с фанатизмом и ожесточением обреченных. В тылах фронта — сотни разрозненных групп солдат и офицеров противника. Освобожденные районы засорены многочисленной разведывательной агентурой фашистов. Активно действуют подпольные националистические организации и банды, связанные с эмигрантскими центрами на Западе. Ежедневно убивают советских солдат и офицеров, нападают на представителей восстанавливаемой советской власти на местах, зверски расправляются с ними и их семьями. Контакты с местным населением, бывшим более трех лет под гитлеровской оккупацией, затруднены. В наших войсках — «выраженный некомплект личного состава».
Обо всем этом читатель узнает главным образом из оперативных сводок, спецсообщений и других документов, носящих все признаки подлинности, — они постоянно прерывают основную сюжетную линию, играют важную композиционную и идейносодержательную роль.
Этот как бы произносимый «за кадром» текст эмоционально не окрашен и предельно лаконичен в своей функциональной обнаженности. Он удачно соотносится и жесткой военноканцелярской стилистикой контрастирует с выразительными конкретными сценами, волнениями, спорами, действиями, ошибками и удачами живых людей. Выступает как их бесстрастный интеграл, необратимо вращающийся счетчик итогов, больших и малых...
Героям Богомолова обстановку в оперативных тылах фронта приходится изучать, разумеется, не только по сводкам. Они всецело погружены в нее — своими мыслями и чувствами; от того, как она складывается, зависят их деловые маршруты. Ведь именно здесь их малокомфортабельное поле действия, чреватое многими неожиданными опасностями, — его хотелось бы сравнить с полем минным, но тогда для некоторых случаев, описанных в романе, пришлось бы подыскивать другую метафору... ввиду материализации первой (с реальными минами контрразведчикам действительно не раз приходилось встречаться в ходе розыска).
Поначалу кажется странным, по меньшей мере случайным, состав оперативной группы, выполняющей столь ответственное задание. Многоопытный контрразведчик капитан Алехин — тонкий аналитик, хладнокровный стратег, он еще до войны, будучи ученым-агрономом и занимаясь селекцией зерновых культур, прошел серьезный искус терпеливого и зоркого наблюдателя, постиг сложности метода индукции, выработал в себе способность интуитивного, минующего, предварительные цепи силлогизмов схватывания искомого результата исследования.
Старший лейтенант Таманцев — иного, южного темперамента (он родом из Новороссийска), бывший моряк, затем пограничник. Ему свойственны горячность в соединении с безукоризненной искренностью, добродушный, но достаточно изощренный юмор. После специальной подготовки и обширной практики он стал знаменитым «скорохватом», мастером силового задержания, оперативником-асом. Такой привычный, даже несколько литературно-шаблонный тип руководителя и исполнителя в контрразведке (или уголовном розыске) выбран оптимально.
И вдруг вместе с ними — девятнадцатилетний армейский лейтенант Блинов, только что после серьезного ранения зачисленный в группу стажером! Вот он... «выраженный некомплект личного состава». Как явствует из очередной сводки, «за семь недель наступления из 48 розыскников (при штате — 56) выбыло 23». А квалифицированной срочной замены командование предоставить не может.
Конечно же, им помогают постоянно — и непосредственный шеф, подполковник Поляков, и начальник Управления контрразведки фронта генерал Егоров, и войсковые подразделения, и работники комендатуры. К моменту, когда срок задержания агентурной группы почти истек, а стопроцентной уверенности в том, что оперативники успеют — хоть и близки к цели, — не было, и московские генералы, заместители наркомов и сами наркомы то и дело звонили по секретному телефону в управление — к этому драматическому моменту уже было мобилизовано несколько тысяч солдат для тотальной облавы.
Это так. Но все же только им троим непосредственно суждено было отыскать «иголку в стогу», как, в отчаянии сорвавшись с профессионального тона, банально, но по существу сформулировал задачу Таманцев. Зигзагообразный, исполненный превратностей путь, которым они шли к «моменту истины», ярко иллюстрирует «соленую работу» розыскников во всей ее конкретной полноте. Тот же Таманцев, легендарный ас, кавалер пяти орденов, размышляет, томясь вторые сутки в засаде на пыльном чердаке, о так называемой специфике своей работы следующим образом: «...Четвертый год по пятнадцать-восемнадцать часов каждые сутки... В любом уголовном розыске — дактилоскопия, оперативные учеты, лаборатории и научно-технические отделы... Причем уголовка имеет дело с самодеятельностью отдельных лиц, а мы — с преступниками, за которыми сильнейшее государство, которых готовят не полуграмотные паханы, а изощренные агентуристы, готовят в специальных школах, снабжают легендами, экипировкой и документами опытнейшие профессионалы. Что мы лично можем этому противопоставить? Примитив полевого контршпионажа: осмотры леса, визуальное наблюдение, беседы с местными жителями и засады. Убийственный примитив! И хоть яловая, а телись! Возьми их всех!, Возьми их теплыми! Умри, но сделай! Вернее, как говорит начальство, сделай и не умирай!»
Что же, тем большего восхищения заслуживают участники розыска, покончившие с делом «Неман» в труднейших условиях «полевого контршпионажа». Результат операции, начатой и законченной Алехиным, Таманцевым и Блиновым, неоценим: стратегический замысел Верховного Главнокомандования был сохранен в тайне, реализован в мощном наступательном ударе по более чем полумиллионной группировке фашистских войск, который значительно приблизил день Победы, следовательно, предотвратил множество человеческих жертв. Собственно, во имя этого и рискуют жизнью герои романа. Их самих судьба не раз приводит к смертной черте. Каждый лишился кого-нибудь из родных и близких. Блинов не раз получал сообщения из дому о гибели тех, с кем недавно учился в школе, дружил, за кем ухаживал. У Таманцева погибла мать, и неизвестна даже ее могила. Он постоянно видит ее в кошмарных снах, видит и друга, с которым провел целый год на одних нарах в военном училище и которого зверски пытали и убили в лесу. Немалыми жертвами отмечена и их удачная в целом операция — убит шофер машины, которую захватили немецкие агенты, убит офицер из советской комендатуры.
У него есть рассказ-миниатюра, где он пишет: «Сердца моего боль — это чувство я испытываю постоянно уже многие годы, но с особой силой 9 мая... Я ощущаю себя, хоть и воевал более трех лет, виноватым и бесконечно должным всем, кто погиб — знакомым и незнакомым, — и их матерям, отцам, детям и вдовам».
Боль мужественного сердца в соединении с художническим талантом и рождают вдохновенные произведения, которые глубоко волнуют и воспитывают людей.
Л-ра: Звезда. – 1975. – № 5. – С. 210-212.
Произведения
Критика
