Над пропастью во лжи

Писать правду – это обречь себя на одиночество. И чужую неистовую злобу.

Это обречь себя на оскорбления, травлю и дикость.

Только в этом году семь (!) раз с проклятиями сносили мой аккаунт в Фейсбуке (!).

Это обречь себя на угрозы. Потому что, наёмные «объективные» пропагандисты ненавидят, когда их уличают во лжи. Они же могут лишиться своих тридцати сребреников – традиционная валюта для разномастных гнид.

Вот если написать, к примеру, что до начала Великой Отечественной войны СССР и фашистская Германия были весьма дружны (пакт «Молотова – Риббентропа»), а затем столкнулись в интересах, то сразу дружно завоют душевнобольные патриоты. И начнут бросать в автора экскрементами. Любимое оружие пролетариев.

А если написать или рассказать о преступных ошибках российского руководства и полной интуитивной слепоте вождей Ичкерии? Сейчас, наверное, все понимают, что Чеченскую войну ни в коем случае допускать было нельзя! Ни первую. Ни вторую.

Любой здравомыслящий человек и тогда понимал, что решить возникший конфликт вполне возможно. И это было крайне важно для простых мирных людей. Но не политикам. И с той стороны и с этой.

Борис Немцов собрал миллион подписей против войны, за мир. И разве восхищались им пропагандисты и «патриоты»? И что стало с ним, посмевшим преградить путь войне. Помните? А помните Наталью Эстемирову? А Анну Политковскую….

Они тоже жертвы войны.

***

Мы говорим война. Но Чечне это была бойня №5. Геноцид всех жителей Чечни российской армией. Что вы знаете о чудовищных потерях среди мирных жителей всех национальностей? Ничего. Это ведь не интересно.

В республике до войны проживало более 300 000 русскоговорящих жителей. Но выехать смогли единицы, так как еще за 2-3 года до Первой чеченской работающим людям перестали выплачивать зарплаты, детям – пособия, старикам – пенсии. Да и жилье продать было крайне сложно.

А вы знаете, что войны между порядочными образованными людьми: чеченцами и русскими (жителями Чечни) не было. Все народы моей земли делились друг с другом хлебом, водой, лекарствами. Местные русскоговорящие разделяли с вайнахами (чеченцами и ингушами) долгие и страшные годы войны.

Несмотря на рознь, которую спровоцировала Первая война, и преследование русскоговорящих земляков местными националистами-уголовниками, озлобленными элементами: «Так мы отомстим Москве и Сталину!», Грозный до середины нулевых оставался многонациональным городом. В январе 2000 года, когда российские военные пугали нас расстрелом (потом они сказали, что пошутили), у обрыва стояли две русские семьи, одна чеченка, одна даргинка, баба Нина русско-украинских кровей, бабушка Стася, белоруска, я и мама (многонациональная семья) и мальчик, у которого мать была русской, а отец ингуш.

***

Что сказать мертвым мирным жителям Чечни и тем, кто стали инвалидами? Что дельцам, пришедшим к власти в РФ, захотелось маленькой победоносной войны? Или напомнить, что некоторым лидерам Ичкерии хотелось отсоединить весь Кавказ и объявить его Халифатом?

А может сообщить имена тех, кто обогатились на этой войне, и нынче отдыхают на своих виллах в Европе и Америке? Играют в казино в своих дворцах?

Кто-то может сказать – зато теперь Грозный шикарен. Но неужели для этого нам была нужна война?

Отстроить наш любимый Грозный можно было безо всякой войны! Москву же отстроили. И Питер.

И прежде всего, для возможно мирного отделения территории («Возьмите суверенитета сколько хотите!» – сказал Борис Ельцин), Джохару Дудаеву следовало устроить референдум для всех жителей Чеченской республики, пригласив к нам международных наблюдателей! Люди в Чечне верили советскому летчику-генералу, голосовали за него, как за президента, совершенно искренне, не подозревая, что к нам придет война.

***

Мы под бомбами и снарядами не могли представить, что после войны будет еще страшнее. Когда мне и маме все же удалось к 2005 году выбраться из Чечни в русские регионы, потеряв большую часть семьи, здоровье, жилье, и богатейшую библиотеку, выяснилось, что мы «стопроцентные чеченцы»! И НИКТО из государственных чиновников нам помогать не обязан.

***

Свою позицию за мир я никогда не скрывала, сразу отказавшись прославлять «героев России» и «героев Ичкерии». Мои герои это мирные люди! И странно, что именно гибель мирных людей самых разных национальностей многонациональной (на тот исторический момент!) республики, нашу боль и наши страдания, пропагандисты с двух сторон используют для пиара и вражды. И, как только те и другие «патриоты» поняли, что я не стану прославлять войну, и что меня нельзя будет использовать в виде рупора для новой бойни, – сразу начались угрозы, травля, и оскорбления.

В интернете создаются целые группы, снимаются ролики в стиле желтых газет, где какие-то странные люди, сбиваясь в озлобленные стаи, переворачивают все реальные факты моей биографии, романтизируют войну, и приплясывают «на костях» моих родных, погибших под бомбами, выдумывая о них несусветные бредни.

Такова плата за свободу слова, за независимость от лжи и пропаганды.

Полина Жеребцова

Полина Жеребцова родилась в г. Грозном ЧИАССР 20 марта 1985 года. Пережила на родине две войны, с девяти лет вела дневники, которые впоследствии были изданы на разных языках мира под названием «Чеченские дневники 1994–2004. Муравей в стеклянной банке». Пишет стихи, прозу, сотрудничает как драматург с театрами России и Европы. С 2012 года проживает в Финляндии. Ее книги переведены на двадцать три языка, картины выставлялись в культурных центрах Финляндии, Швеции и России. В настоящий момент её картины находятся в частных коллекциях США, России, Европы.