19.08.2023

«Вечные образы» и художественное время (на материале прозы О. Бальзака)

Л. А. Пилипюк

Одним из самых ярких и неповторимых видов искусства является художественная литература. Это часть культурного наследия человечества, которое с помощью словесных образов передается последующим поколениям. Поэтому и называют литературу своеобразным зеркалом общечеловеческих проблем.

Многие писатели, как известно, являются превосходными психологами. Будучи весьма наблюдательными, они обладают способностью проникновения во внутренний мир человека. Перед нами предстают конкретные образы людей с их мыслями, чувствами, поступками. Нередко писатели описывают внутреннее душевное состояние своих героев, возникающее как реакция на какие-либо события. Такое описание носит взволнованный характер, и читателей глубоко трогает судьба литературных героев.

Наряду с ними в художественных произведениях встречаются и характеры совсем иного типа, например, личности идеальные или персонажи, представляющие собой воплощение какого-либо принципа - зла, добра, возвышенного начала, справедливости, насилия. Обычно писатели оставляют открытым вопрос, почему люди ведут себя именно так, а не иначе, отражается в поступках определенная структура личности или попросту так сложились обстоятельства.

Обращаясь к творчеству Бальзака, я, прежде всего, ищу не «проблемных личностей», требующих особой расшифровки и не всегда раскрывающихся однозначно. Я останавливаюсь на тех художественных образах, которые редко встречаются в действительности целиком.

Главное в произведениях Бальзака - не внешняя интрига, а внутренние конфликты героев, которые происходят внутри личности. Каждый из героев мучается одной и той же проблемой. Я бы назвала это проблемой выбора: как сделать правильный выбор? Какой путь избрать? Отличие между героями именно заключается в том, «добрый» или «плохой» путь они избирают.

В своих произведениях Бальзак обращается к главнейшим философским темам человечества. Не только «Отец Горио», «Гобсек», «Шагреневая кожа», а и почти все произведения гениального писателя - достояния мировой литературы и не теряют своей актуальности, как не теряют, ее вечные литературные темы, вечные вопросы и вечные образы. Философия в произведениях Бальзака не высказана прямо: она воплощается через сам текст.

Каждый из героев произведений Бальзака воспринимается читателем неоднозначно. Невозможно дать однозначную оценку образам Бальзака, но я надеюсь, что осмысление их и формируется со временем в сознании каждого, кто читал эти величественные произведения.

В литературе есть очень мало произведений, значение которых невозможно преувеличить, потому что в них созданные образы, которые волнуют каждое поколение людей, образы, которые вдохновляют на творческие поиски художников разных времен. Такие образы носят название «вечных», потому что они носители черт, что всегда присущи человеку, одинаково важные во все времена, благодаря сочетанию смысловой емкости и неисчерпаемости, высокой духовно-эстетической ценности, особой степени целостности, позволяющей им выполнять для субъекта ориентирующую функцию в социальной и культурной действительности. Они выступают в формах образов-персонажей, образов-вещей и символов, вечных вопросов, вечных сюжетов, крылатых слов.

Потенциально каждый образ, воспринимаемый как современный читателями разных эпох, может расцениваться в качестве вечного, так как он охватывает не одну какую-либо сторону человеческой натуры, а основные вопросы человеческого бытия.

Понятие «вечный образ» сформировалось в литературоведении и восходит к трудам представителей так называемой школы заимствований (А.Н. Веселовский, А. Аарне, Т. Бенфей). В различных аспектах оно отражено в работах таких ученых, как И.М. Нусинов, Е.М. Мелетинский, Д.В. Поль, О. Шпенглер, А.Ю. Зиновьев, но не разработана его теория. Однако новые достижения Вл.А. Лукова, Н.В. Захарова, Т.Ф. Кузнецова в гуманитарном знании (тезаурусный подход, разрабатываемый научной школой тезаурусного анализа мировой культуры) создают перспективы решения проблем теории вечных образов, с которой смыкаются столь же мало разработанные области вечных тем, идей, сюжетов, жанров в литературе.

Дополнительно объясняет это понятие современное литературоведение (М. Бахтин, П. Берков, А. Волков, А. Нямцу, Д.С. Лихачев, А.Ф. Лосев, и др.): к вечным образам принадлежат те, которые, однажды появившись на страницах конкретного художественного произведения, получают в другом произведении «новую жизнь», новые идейно-эстетичные функции. Обращение к таким образам характерно для любых национальных литератур.

Для построения теории вечных образов необходимо понять, на основании каких характеристик следует отличать вечные образы от «обычных» литературных персонажей. Следует отметить, что концепт «вечный» сам по себе в индоевропейской культуре означает «вечно юное», «вечно молодое». Именно так определил его А.Ф. Лосев, ссылаясь на статью французского лингвиста Э. Бенвениста «Индоевропейское выражение «Вечности»» [41, с.42-67]. Именно поэтому сам термин «вечные образы» имеет все основания претендовать на точность, поскольку данные художественные образы по своей сути и остаются таковыми, сохраняя свою актуальность для новых поколений читателей, слушателей и зрителей. Таким образом, вечные образы остаются «вечно молодыми» до тех пор, пока породившая их культура не прекратит свое существование, а они по тем или иным причинам не смогут войти в «художественный арсенал» художников других культур.

Важно понять, каким образом каждый «вековой» образ из «эпохального» постепенно превращается в надвременную философско-психологическую категорию. И.М. Нусинов справедливо отмечает, что представители разных социальных слоев в различное время вкладывали в «вековые образы» свое, зачастую уникальное, содержание, т.е. вечные образы не являются абсолютно стабильными и неизменными, они могут испытывать только внешние изменения, т. к. связанный с ним центральный мотив является тем константным ядром, которое навсегда закрепляет за ним особое качество, например, за Г амлетом «участь» быть философствующим мстителем, Дон Кихотом - романтиком, Тартюфом - лжецом. Другое дело, что отношение к самому константному ядру может быть разным в каждой культуре.

Сложно не согласиться с тем, что людям той или иной эпохи образ более интересен тогда, когда они сами проходят через подобные же жизненные перипетии. С другой стороны, если «вековой образ» теряет значимость для большинства субъектов какой-либо социально-экономической формации, это вовсе не означает, что он навсегда исчезает из данной культуры.

Писатели и поэты вновь и вновь используют конкретный вечный образ, поскольку он обладает уникальной емкостью и практически неисчерпаемым запасом смыслов, а высокая степень поливалентности дает возможность достаточно «легко» включать его в любую систему образов и довольно гибко использовать его в сюжетной линии [27, с. 28].

Таким образом, вечные образы обладают особой «внеисторической значимостью» и являются по сути особыми сверхтипами, обладающими высокой философско-эстетической ценностью и глубиной для новых поколений художников [10, с. 35].

Именно поэтому нам видится, что необходимо в каждом конкретном случае (особенно при длительной истории образа) установить такой текст. Это, в свою очередь, уже дает необходимый базис для того, чтобы попытаться доказать, что тот или иной образ является вечным для данной культуры или, по крайне мере имеются некоторые предпосылки для того, чтобы он таковым стал.

Страстное желание открытую истину, идею, переживаемую как высший смысл, передать другим людям, выразить, воплотить - непосредственно приводит художника к материалу искусства. Здесь начинается мучительно-сладостный процесс преобразования материала, в котором художник перевоплощается в образ произведения, начинает жить интенсивной жизнью мира, который созидается не воображением, не фантазией, а всем существом, всей жизнью человека-творца. Ни один другой труд созидания новой ценности не включает в творческий процесс человеческую целостность в такой мере, как художественный труд. Все произведение можно назвать образом.

В процессе создания произведения художник ищет самое адекватное выражение образа. Создать произведение, художественный образ - это для художника значит «вывести» вовне свою субъективность в самом сущностном смысле: субъективно объять весь мир и высказать слово о мире, которое выражает боль и восторг от постижения жизни.

Образы как общий строй произведения сливаются в целостный образ, выражающий художественную идею автора. Это ответ художника на интересующие его вопросы, это и новые вопросы, порождаемые недосказанностью образа, его субъективной природой. Рождение образа в сознании художника - условие и источник начала творческого процесса. А творческий процесс - это развертывание образа в картине жизни, переживания.

Переходя в разряд «вечных образов», литературный герой, безусловно, утрачивает часть многостороннего универсального содержания, заложенного в него автором, взамен приобретая черты, созвучные определенной эпохе и той культуре, в которую он попадает.

Сказанное нельзя не учитывать при разговоре о роли «вечных образов» в творчестве Бальзака, вступившего в литературу в XIX веке. Бальзак считал основной целью своего творчества «воспроизведение черт грандиозной личности своего века через изображение характерных его представителей». Он создавал сотни, тысячи непохожих друг с другом персонажей, жизнь которых, на первый взгляд, может казаться хаотичным, диффузным движением.

Бацилла стяжательства поразила все буржуазное общество, закону денег подчинены аристократы и промышленники, министерство и ремесло. Богатство покрывает пороки, рядит уродство в тогу красоты, мошенника и подлеца наделяет всеми признаками благопристойности и порядочности - в это свято верят многие, ибо лицемерие - такой же закон буржуазного общества, как и власть денег.

Бальзак интуитивно проник в суть социальных процессов, через художественный анализ дошел к синтезу, причем его изучение законов развития общества оказалось настолько глубоким, что специалисты (социологи, экономисты, юристы) признают его первенство над ними.

Бальзак закладывает более широкий фундамент для действия, чем какой бы то ни было другой романист, писавший до или после него. Но все, о чем он пишет, участвует в действии. Бальзаковская широта и упорное стремление к отражению объективной действительности бьет сильнее всего по строю мыслей и чувств новейшей буржуазии, которая отказывается от познания объективной действительности и взамен выдвигает «непосредственные переживания».

Время, действительность, реальность в художественных произведениях Бальзака - это не только и не столько календарные отсчеты, сколько соотнесенность событий. События в сюжете предшествуют друг другу и следуют друг за другом, выстраиваются в сложный ряд, и благодаря этому читатель способен замечать время в художественном произведении, даже если о времени в нем ничего специально не говорится.

Характерной особенностью литературы Франции XIX века была временная завершенность, которая была обязательной и составляла признак художественности. Формы завершения художественного времени были разнообразны: это и возвращение героя в отчий дом после скитаний, и достижение им определенного стабильного положения в жизни, и «торжество добродетели», и окончательная победа героя над врагом, и, конечно же, смерть главного героя.

От литературы, фотографически воспроизводящей обыденную действительность, произведения Бальзака разнятся глубиной своего реализма. Поэтому отыскивание реальных людей якобы послуживших «моделью» для фигур Бальзака - занятие тщетное и бесплодное. Правдивость этих образов заключается в том, что они - типы, а не единичные портреты и, уж конечно, не фотографии.

Наибольшей заслугой реалиста Бальзака Энгельс считает то, что подлинных людей будущего писатель увидел не в победившей буржуазии, а в республиканцах Сен-Мерри - там, где они в то время действительно были. Автор представил в динамике исторического развития современную ему буржуазно-аристократическую Францию. Ближайшим историческим актом этого процесса стала революция 1848 г., в которой рабочий класс Франции выступил продолжателем дела героев Сен-Мерри, воспетых Бальзаком.

Вл.А. Лукач отмечает внутреннюю, глубокую закономерность художественного образа Бальзака - это совершенно самостоятельный живой человек со своими интересами, страстями. Художественные образы Бальзака связаны с основной линией романа. Цельные законченные характеры действуют в сложной общественной среде. В романах Бальзака появление все новых и новых черт художественного образа не открывает нечто новое, а служит развитию сюжета.

Система образов, мастерски выстроенная автором, разрешает как можно лучше раскрыть философские проблемы, заложенные в основу произведения. Важно понять, что каждый из образов, обрисованных в произведении, далеко не однозначен. Образы Бальзака не имеют никогда случайных черт, так как не бывает у них ни, одного, хотя бы маловажного, свойства, которое в известный момент не имело бы решающего значения.

Вл.А. Лукач выявляет диалектику художественного творчества: мировоззрение Бальзака было реакционным, но он сумел отразить глубоко свою эпоху, создать вечные образы своей эпохи - Гобсек, отец Горио, Рафаэль де Валантен, Нюсинжен, Кревель, Вотрен, Максим де Трай.

В жизни ведущими функциями оказываются индивидуализирующая и идентифицирующая, в литературе же на первый план выходит связь имени с образом персонажа и художественным произведением в целом. Имя персонажа становится знаком его уникальной сущности, воплощением художественного образа.

В отличие от имени в жизни имя в литературе принципиально не может быть случайным, оно всегда мотивировано. Независимо от того, был ли выбор имени результатом долгих раздумий или имя нашлось внешне случайно, именно оно становится тем знаком, которое всегда обозначает уникальную сущность персонажа и создает его особое художественное пространство.

Наиболее ярким произведением Бальзака стала повесть «Гобсек», первоначально «Опасности беспутства», помещенная самим автором в раздел «сцены частной жизни». Главная фигура этого произведения - ростовщик Гобсек, его фамилия, в переводе с голландского означает «живоглот», что вполне соответствует жизненной позиции персонажа. Бальзак обыгрывает семантику фамилии, его герой действительно, как удав, душит жертвы чудовищными процентами и проглатывает их состояния.

Гобсек - одинокий человека, который, однако, сознательно не стремится в общество. В мире он видит постоянную борьбу богатых и бедных и предпочитает сам «давить», а «не позволять, чтобы другие тебя давили». Он знает силу тех, кто владеет деньгами. Гобсек берет чрезвычайно высокие проценты со своих клиентов, пользуясь их затруднительным положением, фактически разоряет их. Он не верит в человеческую честность, порядочность, в любовь и дружбу. В борьбе против всех Гобсек принципиально отрицает чувства, ибо видит, что они-то и становятся ловушкой, в которую попадаются и богатые и бедные. Это характеризует Гобсека как черствого и бессердечного человека, сколько характеризует общественную ситуацию. Это была эпоха уныния в лучших человеческих чертах, в нормальных человеческих отношениях, построенных на доверии и уважении. Мир и общество воображались многим тогдашним французам как большой механизм, который перетирал в своих жерновах судьбы людей и судьбы целых семей.

На примере Гобсека, Бальзак показывает ростовщиков, подобно паукам, оплетающих общество своей паутиной. Но писатель не упускает из виду, что само это общество не лучше ростовщиков. Кто попадает в сети Гобсека? Максим де Трай - жигало, светский проходимец, среди жертв - графиня де Ресто, обманывающая мужа и обманутая любовником де Траем, в свое время разорившая отца («Отец Горио»), который сам нажил состояние на голоде народа во времена искусственно созданного голода.

Для Бальзака важно, что его герой не только частное лицо, но столп общества. И вместе с тем, гнилой столп. Об этом свидетельствует картина его гибели, когда становятся никому не нужными его богатства, рушившие судьбы людей, когда в его чуланах гниют никому не нужные теперь припасы. Боясь продешевить, он обрекал свои богатства на гибель. Перед нами возникает картина падения и разрушения личности под влиянием денег, когда и сама денежная стоимость вещей утрачивает всякий смысл.

В своей повести Бальзак протестует против такого образа общества. Писатель справедливо считает его ошибочным, неестественным, нездоровым. Бальзак утверждает идею возражения нормального устройства общества, где нет таких, как Гобсек, и идею денег и власти, которые, безусловно, должны отступать перед любовью, порядочностью, благородством. Должны отступать... но, к сожалению, не отступают. Тем не менее, я считаю, что идеи, высказанные автором, являются вечными и актуальными и для нашего общества.

Ради чего Бальзаку потребовалось прибегнуть к таким ярким сопоставлениям при создании портрета скромного парижского ростовщика, предпочитающего быть как можно незаметнее в глазах окружающих? Во- первых, это дало возможность автору сделать образ более рельефным, интересным, открыть в нем такие стороны, которые закрыты для обычного бытового описания. Во-вторых, простая констатация фактов реальности дала возможность читателю увидеть лишь грязного старикашку отталкивающего вида, который только и делает, что работает, и не имеет никакой личной жизни. Эдакий гибрид Акакия Акакиевича из «Шинели» Н.В. Гоголя и старушки-процентщицы из «Преступления и наказания» Ф.М. Достоевского. Между тем образ Гобсека гораздо интереснее и шире того, каким этот герой выведен в немногих бытовых ситуациях.

Гобсек воспринимается уже не просто как меткое наблюдение, а как авторское обобщение существенных черт человеческой натуры вообще, «вечный тип» - наряду с Тартюфом, Гарпагоном, Дон Кихотом, Гамлетом, Фальстафом, Фаустом и др. Разумеется, перечисленные персонажи различны по уровню общекультурной значимости, но всех их объединяет одно: они прочно ассоциируются в нашем сознании с теми или иными качествами людей: лицемерием, скупостью, рыцарственной щедростью и широтой души в сочетании с детской наивностью, с устремленностью к нравственной истине, страстью к познанию и т. д. Свое место занял в этом ряду и Гобсек - рыцарь наживы буржуазного века.

Ярким примером философских повестей является «Шагреневая кожа», которую автор назвал «формулой нашего теперешнего века, нашей жизни, нашего эгоизма», он писал, что все в ней «миф и символ». В «Шагреневой коже» Бальзак представляет фантастический случай как квинтэссенцию закономерностей своего времени и обнаруживает с его помощью основной социальный двигатель общества - денежный интерес, разрушающий личность. Очень смелая композиция романа позволяет увидеть весь процесс развития личности, но построена она так, что сосредоточивает внимание на важнейших, поворотных моментах. В экспозицию романа выдвинут драматически напряженный момент, когда меняется судьба и жизнь человека пойдет по другому пути. Открывающая роман сцена в игорном доме - стремительный ввод в действие, она символически связывает прошлое и будущее, герой здесь на границе жизни и смерти, он делает последнюю ставку [22, с. 126].

Шагреневая кожа - символический образ, олицетворение роковой обреченности человека в мире, где властвует корыстный эгоизм. Принес ли этот волшебный талисман счастье его владельцу? Рафаэль пожелал прежде всего стать богачом - и получил миллионы, но лишился простых человеческих радостей. Он живет в вечном страхе, все мысли его сосредоточены на том, как бы не укоротить свою жизнь, как бы уберечься от желаний. Наслаждения перестают быть наслаждениями, утрачиваются человеческие привязанности, жизнь превращается в медленную смерть.

Напрасно пытается Рафаэль избавиться от шагреневой кожи. Она уничтожила желание наслаждаться жизнью, чувства человека, оставив лишь эгоизм, порожденный как можно дольше продлить свою утекающую сквозь пальцы жизнь, и, наконец, самого своего обладателя. Ни огонь, ни вода, ни земля не властны над ужасным талисманом. Его владелец не может убежать от себя самого, вырваться из-под действия законов того мира, к которому он принадлежит. Бесконечно одинок умирающий Рафаэль. Куда ни кинет он взгляд - всюду леденящий холод. «Холод взглядов, холод движений, холод слов, холод сердец». Мир, в котором он жил и умирает, - ледяная пустыня эгоизма. Не случайно в конце жизни Рафаэль де Валантен приходит к выводу, что даже с помощью талисмана он не свершил ничего великого: могущественная кожа выполняла лишь то, чего он просил, а попросить чего-то великого у него не хватило душевных сил. Шагреневая кожа обнажила лишь безграничное себялюбие своего владельца.

Как и почти все герои «Философских этюдов» Бальзака, Рафаэль де Валантен - мученик мысли. Его навязчивая идея - желание приобрести власть над собственной судьбой (недаром он сочинял трактат о воле) воплотилась в куске кожи, и эта кожа погубила его, как погубила героя «Поисков Абсолюта» мечта отыскать единую субстанцию, общую всем веществам, а героя «Неведомого шедевра» - мечта нарисовать на полотне идеально красивую женщину.

Однако Бальзаку важно показать все уровни социальной иерархии, продемонстрировать их сходство в восприятии жизненных ценностей и убеждений. Разнородная среда здесь превращается в монолит, где выше желания обогатиться нет ничего.

Вопрос о смысле и цели деятельности человека, о месте личности в обществе и о взаимодействии с ним в послереволюционной Франции приобрел устойчивый, исторически обусловленный интерес. Бальзак отразил время, когда обнаружилось, что идеальный мир свободы и равенства, как его представляли просветители, в действительности - прозаическое царство капитала. «Кто же властвует в стране, где нет ни морали, ни веры, ни чувств...? Золото и наслаждение. Воспользуйтесь, как светильниками, этими двумя словами... Смотрите...» [5, с. 266-267]. Аналогии с Фаустом, несмотря на несоизмеримость героев, полны глубокого значения. Объективно эти аналогии, пусть беглые и неразвернутые, сыграли значительную роль, подчеркнув несомненный обличающий символ образа Рафаэля.

Удручающая картина духовной деградации блестящего, внешне полного жизни общества, охваченного жаждой золота и наслаждений, сделавшего главным принципом существования - эгоизм, свидетельствует о том, что уже в «Шагреневой коже» Бальзак подходит к своему главному художественному символу - изобразить «социальный двигатель», «охватить скрытый смысл огромного скопища типов, страстей и событий».

Важнейшие принципы жизни взяты здесь только в их разрушительном смысле. Бальзак гениально постиг сущность буржуазного индивида, который захвачен идеей беспощадной борьбы за существование, погоней за наслаждениями, жизнью, изнашивающей и опустошающей человека. Желать и мочь - эти две формы жизни реализуются в практике буржуазного общества, вне каких бы то ни было нравственных законов и общественных принципов, направляемые только безудержным эгоизмом, одинаково опасным и разрушительным для личности и для общества [42, с. 83].

Вечные образы в литературе являются воплощением вечных ожиданий и стремлений человечества. Они помогают понять нашу причастность к прошлому и будущему, осознать те моральные ценности, которые оставили нам в наследство бывшие поколения.

Великие романисты первой половины XIX века создавали живые образы действительности, правдивые, глубокие, преодолевая сопротивление материала. Художественная сила таких произведений достигалась правдивым содержанием в сконцентрированной форме.

Именно так строил Бальзак свои художественные произведения, утверждая, что наряду с основными чертами, присущими многим людям, представляющим тот или иной класс, ту или иную социальную прослойку, автор воплощает неповторимые индивидуальные черты отдельной конкретной личности как в его внешнем облике, в индивидуализированном речевом портрете, особенностях одежды, походки, в манерах, жестах, так и в облике внутреннем, духовном.

Сопоставление характеров из современных произведений, которые более понятны и, следовательно, интересны молодежи, с вечными образами из классических произведений может быть достаточно эффективным повышением общего уровня культуры подрастающих поколений.

Список использованной литературы:

Анисимов, И.И. Французская классика со времен Рабле до Ромена Роллана [Текст] : статьи, очерки, портреты / И.И. Анисимов ; Сост. Р.М. Анисимовой. - М. : Худож. лит., 1977. – 334 с.
Арагон, Л. Литература и искусство [Text] : избр. статьи и речи / Л. Арагон. - М. : Гослитиздат, 1957. - 343с.
Бальзак, О. де. Собрание сочинений : В 10-ти т. Т. 1. Человеческая комедия [Текст] : предисловие к «Человеческой комедии» Этюды о нравах. Сцены частной жизни / Оноре де Бальзак. - М. : Художественная литература, 1982. – 671 с.
Бальзак, О. де. Собрание сочинений : В 10-ти т. Т. 2. Гобсек [Текст] / Оноре де Бальзак. - М. : Художественная литература, 1983. - 664 с.
Бальзак, О. Собрание сочинений : В 24 томах. Т. 7. Человеческая комедия. Этюды о нравах. Сцены провинциальной жизни [Текст] / О. Бальзак. - М. : Правда, 19б0. - С. 266 - 267.
Бахмутский, В.Я. «Отец Горио» Бальзака [Текст] / В.Я. Бахмутский. - М. : Художественная литература, 1970. – 110 с.
Бахмутский, В. О пространстве и времени во французском реалистическом романе XIX века / Бальзак и Флобер/. В кн. : Проблемы времени в искусстве и кинематографе / В. Бахмутский. - Труды ВГИК. Вып. 4. - М. : 1972. – 111 с.
Бахмутский, В.Я. «...Наш век... наш эгоизм...» // Бальзак О. де. Шагреневая кожа / В.Я. Бахмутский. - М., 1983. - С. 5-30.
Бахтин, М.Н. Эстетика словесного творчества / М.Н. Бахтин. - М. : Искусство, 1986. – 444 с.
Белокурова, С.П. Словарь литературоведческих терминов / С.П. Белокурова. - СПб. : Паритет, 2006. – 314 с.
Бернштам, Л.Г Оноре Бальзак : 1799 - 1850 : Указатель литературы / Л.Г.Бернштам. - Л. : Изд. Ленингр. городской биб-ки, 1939. – 32 с.
Бессонов, Б.Н. Дьердь Лукач [Текст] / Б.Н. Бессонов, И.С. Нарский. М. : Мысль, 1989. – 171 с.
Вюрмсер, Андре. Бесчеловечная комедия : [О Бальзаке]. Пер. с фр. [Предисл. И.А. Лилеевой]. - М. : Прогресс,1967. – 647 с.
Гайдин, Б.Н. Вечные образы как критерий «значимости» литературных произведений // Высшее образование для XXI века : VI международная научная конференция. Москва, 19-21 ноября 2009 г. : Доклады и материалы. Ч. I / под общ. ред. И. М. Ильинского. - М. : Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2009. – 320 с.
Гриб, В.Р. Мировоззрение Бальзака : Художественный метод Бальзака / В.Р. Гриб // Гриб, В. Избранные работы / В. Гриб. - М., 1996. - С. 202.
Долгов, К.М. Эстетика Д. Лукача [Текст] / К.М. Долгов. - М. : Знание, 1988. – 64 с.
Елизарова, М.Е. Бальзак : Очерк творчества / М.Е. Елизарова. - [М.] : Гослитиздат, 1951. – 95 с.
Затонский, Д.В. Бальзак / Д.В. Затонский // История всемирной литературы : В 9 томах / АН СССР ; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. М. : Наука, Т. 6. - 1989. - С. 195-206.
Зиновьева, А. Ю. Вечные образы / Л. Ю. Зиновьева // Литературная энциклопедия терминов и понятий. - М. : НПК «Интелвак», 2001.
Ионкис, Г.Э. Оноре Бальзак [Текст] : кн. для уч-ся ст. классов ср. шк. / Г.Э. Ионкис. - М. : Просвещение, 1988. – 175 с.
Ионкис, Г.Э. Оноре Бальзак : Биография писателя / Г.Э. Ионкинс. - М., 2002. – 174 с.
Корсаков, В.С. Особенности французских романов 19 в / В.С. Корсаков. - М. : Посткриптум, 2001. - С. 126.
Кучборская, Е.П. Творчество Бальзака [Текст] / Е.П. Кучборская. - М. : Высшая школа, 1970. – 255 с.
Лилеева, И. Жизнь Бальзака / И. Лилеева // Бальзак, О. Собр. соч. в 24 т. Т.1. / О. Бальзак. - М. : Правда, 1960. - С. 3-21.
Лукач, Г. Литературные теории XIX века и марксизм [Текст] / Георг Лукач. - М. : Гослитиздат. 17 ф-ка нац. Книги треста «Полиграфкнига», 1937.
Лукач, Г. К истории реализма [Текст] : [Ст. 1934 - 1936гг.] / Георг Лукач. - М. : Гослитиздат, 1939.
Луков, Вл. А. История литературы. Зарубежная литература от истоков до наших дней / Вл.А.Луков. - М. : «Академия», 2003. – 510 с.
Луков, Вл.А. Культура и социум : Философские вопросы культурной социодинамики : науч. Монография [Текст] / Вл.А. Луков. - М. : Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2008. – 104 с.
Луковы, Вал. и Вл. Концепция курса «Мировая культура». Тезауро-логический подход // Педагогическое образование. - Вып. - М., 1992. - С. 8-14.
Лучанова, М.Ф. История мировой литературы [Електронний ресурс] : учебное пособие / М. Ф. Лучанова. - Омск : Изд-во ОмГТУ, 2005. - 128 с.
Моруа, А. Прометей, или Жизнь Бальзака : роман : пер. с фр. / Андре Моруа. - М. : Прогресс, 1967. – 638 с.
Муравьева, Н.И. Оноре Бальзак [Текст] : очерк творчества / Н.И. Муравьева. - 2-е изд. - М. : Учпедгиз, 1958. – 203 с.
Нусинов, И.М. Вековые образы // Литературная энциклопедия : В 11 т. [М.], 1929 - 1939. Т. 2. - [М.] : Изд-во Ком. Акад., 1929. - С. 128-137.
Нусинов, И. М. История образа Дон Жуана / И.М. Нусинов // Нуси- нов И.М. История литературного героя. - М. : Гослитиздат, 1958. - С. 325-
Обломиевский, Д.Д. Бальзак [Текст] : этапы творческого пути / Д.Д. Обломиевский. - М. : Гослитиздат, 1961. - 590 с.
Поль, Д.В. Универсальные образы и мотивы в русской реалистической прозе ХХ века (художественный опыт М.А. Шолохова) [Текст] : монография / Д. В. Поль ; Ин-т художеств. образования Рос. акад. образования. - М. : ИХО РАО, 2008. – 277 с.
Резник, Р. Оноре Бальзак и его произведения / Р. Резник // Избранное / О. Бальзак ; пер. с фр. ; [послесл. Р. Резник; примеч. В. Даниловой]. - М. : Просвещение, 1985. – 352 с.
Реизов, Б.Г. Бальзак [Текст] : сборник статей / Б.Г. Реизов ; Ленингр. ордена Ленина гос. ун-т им. А.А. Жданова. - Л. : Изд-во ЛГУ, 1960. - 330 с.
Реизов, Б.Г. Творчество Бальзака [Текст] / Реизов Б.Г. - М. : Худ. лит., 1939. – 411 с.
Сабанцев, Г.Ю. Реализм : Хрестоматия историко-литературных материалов / Г.Ю. Сабанцев. - М., 1990. - Т. - С. 21-28.
Скиба, В.А., Чернец Л.В. Образ художественный // Л.В. Чернец и др. Введение в литературоведение. - М., 2004. - С. 25-32.
Степанов, Ю.С. Константы : Словарь русской культуры : Изд. 3-е, испр. и доп [Текст] / Ю.С. Степанов. - М. : Академический Проект, 2004. – 992 с.
Французский символизм. Драматургия и театр [Текст] : пьесы. Статьи. Воспоминания. Письма / Сост., вступ. ст., коммент. В. Максимова. СПб. : Гиперион : Гуманит. акад., 2000. - 473, [3] с.
Хельсон М.А, Маков А.П. Зарубежная литература 19 века / М.А. Хельсон, А.П. Маков. - М., 2001. - С.
Цвейг, С. Бальзак [Текст] / Стефан Цвейг. - М. : Интерпракс, 1990. -250 с.
Чернец, Л.В. Введение в литературоведение [Текст] : Учеб.пособие / Л.В. Чернец [и др.] ; ред. Л.В. Чернец. - М. : Высш.шк., 2004. – 300 с.
Чичерин, А.В. Произведения О. Бальзака «Гобсек» и «Утраченные иллюзии» : Учеб. пособие для филол. спец. пед. ин-тов. - М. : Высш. шк., 1982. – 95 с.
Чичерин, А.В. Произведения О. Бальзака «Гобсек» и «Утраченные иллюзии» : Учеб. пособие для филол. спец. пед. ин-тов. [Текст] / А.В. Чичерин - М. : Высш. шк., 1982. – 95 с.
Шиллер, Ф. Бальзак // Шиллер Ф. История западноевропейской литературы нового времени. - М., 1936. - Т. 2. - С. 31-51.
Шпенглер, О. Закат Европы [Текст] : очерки морфологии мировой истории / О. Шпенглер. - М. : Мысль. Т. 2 : Всемирно-исторические перспективы. - 1998. – 606 с.
Эпштейн, М. О стилевых началах реализма (поэтика Стендаля и Бальзака / М.О. Эпштейн // Вопросы литературы. - 1997. - № - С. 225-243.