О проблеме героического в ранней поэзии Уильяма Морриса
Д.К. Турабекова
Английское эстетическое движение 50-х годов XIX века – прерафаэлитизм – сыграло выдающуюся роль в общественной и культурной жизни Англии. Имя У. Морриса связано с появлением и развитием этого движения. В эти годы главным авторитетом в эстетике для У. Морриса стал Данте-Габриель Россетти, один из основных идеологов школы прерафаэлитов. Возникновение и становление этой школа является выражением протеста группы молодых художников против буржуазной цивилизации. Представители этой школы чаще всего обращались к средним векам, воскрешая искренность и естественность дорафаэлевской поры. Вдохновленный произведениями Рескина, картинами и стихами Россетти, У. Моррис принимает активное участие в осуществлении идей прерафаэлитского движения.
Для раннего периода творчества У. Морриса (1858-1877) особенно характерна стилизация античных и средневековых мифов и сюжетов. Это относится прежде всего к поэме «Защита Геневры», посвященной жизни средневекового рыцарства, поэме «Земной рай», в которой фантастическое содержание гармонически сочетается с земной формой повествования у Дж. Чосера и его «Кентерберийских рассказах».
В поэму «Земной рай» входят двадцать четыре легенды, из которых двенадцать из греческой истории и двенадцать, взятые автором из восточных мифов, средневековых и северных саг. Однако, в отличие от фрагментарности «Кентерберийских рассказов» Чосера, у Морриса весь цикл приобрел необычайно цельный и завершенный вид.
Совершенство архитектоники «Земного рая» сказалось прежде всего в пронизывающей все части поэмы идейной направленности. Кроме того, Моррис учел важность для стилизованной им поэмы символического значения композиции и архитектонического решения поэмы в духе средневековой саги. В каждой строфе ощущается работа дизайнера и ремесленника, так чтимых медиевистами.
«Земной рай» и «Кентерберийские рассказы» несомненно схожи в композиционном отношении. Моррис заимствует у Чосера необходимые для стилизации аксессуары времена, дикции и ритм стиха. Уже в начальных строках пролога поэмы Моррис переносит читателя в четырнадцатое столетие.
Но сколь бы ни был отделен от современности материал «Земного рая», его фактическая и фактографическая основа, интерпретация событий и явлений, происходивших в отдаленные времена, модернизирована и получила современную окраску как в области формы, так м в области содержания описываемого; при этом отнюдь на утрачивается своеобразие средневековой манеры повествования. Однако связь «Земного рая» с современностью на этом не прекращается. В цикле поэмы «Земной рая» важное значение приобретает мотив земного рая, проходящий через все произведение начального периода творчества писателя. «Земной рай» - это менее всего религиозная утопия. Реалистические черты этого мотива не трудно обнаружить в «Защите Геневры», «Сигурде Волсунге», «Жизни и смерти Ясона».
В викторианскую эпоху поэты Браунинг и Теннисон приобрели особую популярность. Их произведения по стилю и характеру были земными и в большей мере, чем имевшие хождения, отвечали потребностям времени.
Моррис же, в отличие от них, был «медиевистом», или, пользуясь его же словами из автобиографии, «человек, которому современный мир со своими ничтожными мануфактурами и коммерческой софистикой казался безумным».
У. Моррис, начавший свой путь в кружке прерафаэлитов, по своим потенциальным данным был писателем более широкого диапазона. Это сказалось в его творчестве уже на самом раннем этапе, когда он, будучи студентом Оксфордского университета, написал поэму «Защита Геневры».
Непрерафаэлиты совершенно игнорировали появление сборника «Защита Геневры». Только после десяти лет, когда У. Моррис завоевал известность поэмой «Жизнь и смерть Ясона», «Защита Геневры» была признана; она явилась «первым отблеском нового романтического возрождения».
Влияние Китса и эстетического лиризма Теннисона в сочетании с воспринятым поэтом жестким реализмом раннего Браунинга, определили образование тех средств выразительности, которые затем позволили Моррису перекинуть мост к долго вызревавшей теме героического.
Некоторые стихи У. Морриса является подражательными, однако поэт все же достигает известной свежести благодаря синтетическому восприятию и усвоению лучших традиций своих предшественников.
Обращение к сюжетам античного цикла для У. Морриса своеобразная апробация и поиск темы, ставшей этапом для перехода к социалистической поэзии. Высказывались правильные соображения о том, что скандинавская мифология могла быть использована Моррисом для выражения абстрактного романтического протеста против буржуазной цивилизации, вызывавшей у поэта отвращение».
В то же время отвергалась мысль о том, что обращение Морриса к античным и средневековым сюжетам «могло обогатить его сознание оптимистической перспективой». С нашей точки зрения, категоричность этого высказывания не оправдана. Социально-оптимистическая перспектива к Моррису пришла несомненно в пиру его личного активного участия в общественно-политической жизни своей страны. Однако, пусть подспудно, дорога к такой перспективе лежала и в поисках героического на раннем этапе развития Морриса-поэта.
В поэме «Жизнь и смерть Ясона» герой стремится к своему земному раю и, казалось, достигает счастливой цели. Однако своекорыстие и эгоизм, софистические ухищрения привели Ясона к потере уже обретенного рая. В противоположность Ясону Моррис изображает чуждого эгоизму в борьбе за счастье Сигурда Волсунга. Выражаясь словами Морриса, он «черпает материал для показа духа свободы, культа мужества и независимости мысли».
Интерес молодого Морриса к героическому в период написания поэмы «История Сигурда Волсунга» был еще во многом не столь осознан, чтобы говорить о наличии тяги Морриса к указанной проблематике. Однако внутренняя тяга Морриса к указанной проблематике, рассматриваемая в аспекте изучения всего творчества писателя, объективно означала возникновение тенденции, которая затем через героико-романтическую тему приводит поэта к социалистической лирике.
Моррис, обращаясь к скандинавским сагам, как правило, стремится воспроизвести на английском языке те аллитерации и внутренние рифмы, которые характерны для своеобразных поэтических фигур древних саг. Это способствует созданию у читателей впечатления реальности описываемого. Эффект, возникающий в процессе чтения истории Сигурда, почти равноценен эффекту, который возникает от рассказа непосредственного участника описываемых событий (прием, который впоследствии станет одним из характерных для многих программных произведений У. Морриса). «Реализм есть первое правило, - писал У. Моррис, - каждая деталь должна создавать впечатление о реальности случившегося; и ни одно слово не должно быть потеряно в описании деталей; в этих рассказах нет ничего дидактического или риторического, читатели предоставлено самому делать выводы о событиях, предполагать мотивы к чувства действующих лиц без помощи рассказчика».
В то же время поэма о Сигурде не является простым переложением саги. Это новая поэма, в которой романтическая струя выражена в современном ее звучании. Моррис не создавал специальный язык, адекватный исландской саге. Он ограничился применением техники саги, ее романтического стиля, выражая в меньшей степени дух оригинала, в большей – впечатление о старинных легендах.
«Сигурд Волсунг» завершает ранний период литературной деятельности У. Морриса. В нем автора еще более увлекает изображение героических характеров, великих в добре и зле, полных решимости и мощи в борьбе.
Л-ра: Вопросы зарубежной литературы. Сборник научных трудов. – Ташкент, 1979. – № 603. – С. 75-81.
Произведения
Критика
