Франц Холер. ​После полудня у месье Руссо

​После полудня у месье Руссо. Рассказы. ​Франц Холер. Читать онлайн

Входи, Клод, садись за стол, я вычищу кисть и скоро вернусь… разве Мари-Луиза не пришла с тобой?.. Она должна помогать матери со стиркой… И Эжен?.. Пришлось еще остаться в школе… Бедняга, видимо, снова надерзил… Учителю? Надо же, и как?.. У того яичница в бороде?.. Да, следует держать себя в руках, это им не по нраву, учителям, даже если это правда… Нет, это не мешает, отодвинь немного в сторонку палитру с красками, тогда здесь будет место для твоего рисунка…

Кто это?.. Заклинательница змей… Бывают ли такие? О да, в джунглях полно таких… В Индии этим занимаются мужчины, в джунглях это женщины… Все они свой род ведут от Евы, уж она умела говорить со змеями… Нет, эта здесь ничего не говорит, она только играет на флейте, так чудесно, ты слышишь?.. Нет, нет, я это слышу точно, я могу тебе это сыграть на скрипке…

(берет с комода скрипку и наигрывает мелодию).

И что ты скажешь теперь? Теперь змеям не остается больше ничего, как выползти из своих нор и обвиться вокруг своих деревьев… Как, мелодию нельзя услышать на картине?.. Еще как, я это тебе гарантирую, как только картина будет готова, она зазвучит… Так, теперь ты спрашиваешь — почему на этой женщине нет одежды?.. Да зачем она ей в этом девственном лесу? Здесь жара, такая влажная жара, уверяю тебя, что рубашка прилипает к телу… Я пережил это сам, когда служил в армии и мы воевали в Мексике, это было уже давно, но стоит мне закрыть глаза, я вновь это вижу… Хорошо, цветной платок я, пожалуй, могу еще позволить этой флейтистке… Почему она такая смуглая?.. Да чтобы ты не съел ее глазами, мой милый…

Итак, мы сегодня одни, мы с тобой… Покажи-ка, что ты там принес? Твоя мать прислала эльзасскую пиццу? Ах, да, она же из Эльзаса, верно? Очень мило с ее стороны, передай ей мою благодарность, моей кормилице, но прежде всего — не мог бы ты в качестве домашнего задания нарисовать кошку? Что это у тебя там?..

О, ты уже все сделал… Это совсем неплохо, мой друг, совсем неплохо… Кошка сидит перед мышеловкой, в ловушке сидит пойманная мышка с кусочком сыра… Это ты неплохо задумал, это уже маленькая история…

Твой отец тебя высмеял? Понятно, я могу себе представить, почему: ты нарисовал кошку с синими полосками, и он тебе сказал, что синих кошек не бывает — я прав?.. Вот видишь, а почему ты нарисовал кошку в синюю полоску?.. Ага, ты хотел ее нарисовать рыжеватой, но у тебя оказался только один синий и один зеленый карандаш? Так… И зеленый тебе пригодился, чтобы нарисовать комнатные растения позади кошки… Я понимаю… Мой дорогой Клод, твой отец, конечно, прав: синих кошек не бывает. В действительности. Но на картине — стоит тебе нарисовать синюю кошку, и вот она уже есть. Это так просто. И у картины тоже есть свои права…

Над задними лапами тебе пришлось потрудиться, не правда ли? Главное, видно, что она сидит… Ваша кошка не сидела спокойно… Это вечная проблема с животными — ты думаешь, мои львы неподвижны, когда я их рисую во время их погони за своей жертвой? Для этого у меня есть книги, видишь, вот одна о диких зверях, «Bêtes Sauvages», с 200 иллюстрациями, они все здесь, от жирафа до броненосца, есть еще журналы, в них я нашел много полезного, где же они, ага, вот, посмотри на эти рисунки, вот тигр бросается на буйвола, это будет моей следующей работой, наброски я уже сделал, вот, я их вложил в эту тетрадь… Замечаешь отличия?.. Правильно, в тетради тигр прыгает справа, а на моем наброске слева… Буйволу все равно, будет ли он съеден слева или справа… Да, джунгли прекрасны, но беспощадны… Чем должен тигр питаться? Он не ест эльзасскую пиццу, полученную в подарок от доброй знакомой… Или вот в книге ягуар, он нападает на туземца, я это тоже как-нибудь нарисую, все тут готово для этого, но я об этом говорю только тебе…

И теперь мы отыскиваем кошку в большом лексиконе, тут же находим и мышь, — мышь у тебя слишком большая, сказал ли тебе об этом отец?.. В чем-то он тут, конечно, прав, твоя мышь величиной с половину кошки, но знаешь, твоя картина рассказывает в общем-то историю мышки, а не кошки… Страх в ее глазах, потому глаза такие большие… И у комнатных растений листья слишком велики… и птица, которая здесь поет, таких не бывает на ветвях комнатных растений, эта птица только у тебя в голове, раз ты такие вещи рисуешь… Да, твой отец имеет дело только с теми вещами, которые он видит в действительности… Ты же, Клод, когда рисуешь, ты создаешь свою собственную действительность… Твои комнатные растения с огромными листьями великолепны, они растут и живут, и твоя маленькая птица здесь поет и живет, и тут же твоя мышка обречена на смерть, как этот буйвол в джунглях…

Люди часто не понимают историй, которые мы изображаем на наших картинах… ты знаешь, как была названа моя первая картина, которая попала в прессу два года назад? Они сделали под ней подпись: «Голодный лев», но мое полное название было таково: «Голодный лев бросается на антилопу и загрызает ее; пантера ждет с жадностью того момента, когда ей что-то останется от этой добычи. Хищная птица вырывает кусок мяса из бедной жертвы, которая проливает слезы. Солнце заходит». Voilà. Иногда не бывает лишним растолковать людям то, что они видят, иначе они ничего не заметят кроме двух кровавых полос на спине моей антилопы…

Тебе тоже было бы интересно порисовать джунгли? Очень хорошо, тогда мы сразу и начнем, джунгли это самое прекрасное, что есть на этом свете, если не считать солнце и женщин… Солнце тебе уже знакомо, да? — Почему ты это вдруг закашлялся?.. Теперь снова лучше?.. О, я вижу вдруг, что у меня не осталось новых чистых листов… И от Гизбера, владельца бумажной лавки я не получу ничего, пока я не выплачу ему все мои долги… И Фуане, торговец красками, не хочет мне больше давать краски… Я не знаю, кто придумал долги, какой-то падший ангел… Но когда я закончу заклинательницу змей, я смогу все заплатить, это настоящий заказ, его сделала мать Робера, художника, достойная женщина, графиня, состоятельная женщина, и, естественно, женщина со вкусом…

Но, мне кажется, мой друг, кажется, ты уже начал рисовать джунгли на твоем наброске, теперь иди просто-напросто дальше, нарисуй на дереве как можно больше листьев, чтобы они заполнили всю комнату!.. Почему нет?.. Твой отец снова будет смеяться над тобой? …Знаешь, что я тебе скажу, мой маленький живописец? Если я когда-нибудь выставлю мои картины на большом весеннем вернисаже в «Салоне независимых», где висят сотни картин, ты знаешь, как ты там найдешь мои картины? Ты просто должен будешь идти туда, где раздается смех. Перед моими картинами люди стоят и смеются, они смеются до упаду!.. Почему? Потому что они видят нечто совсем другое, нежели они ожидали… Посмотри-ка, толстый ребенок! — кричат они, и какая огромная собака, и что за фигуры в карнавальных костюмах, и как художник присел перед моделью, как будто он в штаны наклал, и обезьяны, которые так нелепо выглядывают из зарослей! — И это искусство?.. Да, тогда я говорю себе, или люди нелепы, или я. И знаешь, что? Мне начихать на этих людей… Только если тебя высмеяли, ты можешь быть уверен, что ты художник; что ты кашляешь?.. Тебе плохо?

Так вот, Клод, если ты не захочешь добавить твоим комнатным растениям еще больше листьев, тогда позади мышеловки откроется место еще для одного дерева еще в одном горшке. Теперь я скажу тебе вот что: вчера я был на кладбище у моей Жозефины, которая там уже четыре года как дома, и туда опять приходит осень, как сейчас. Я беру оттуда с собой горсть ярких листьев, чтобы их изучать. Я никогда не учился в художественной академии, поэтому я все еще хожу в школу, если ты хочешь знать, и моя учительница это природа. Если ты художник, ты должен оставаться учеником всегда, всю свою жизнь, заметь себе это. Вот здесь как раз вчерашние листья, теперь посмотри на них, выбери себе один и попробуй как можно точнее его срисовать, понял?.. Вот этот? Отлично, это лист рябины, перистый лист, стебелек с девятью отдельными острыми лепестками, ярко-красными, ты сделал хороший выбор…

Ты знаешь, почему я с удовольствием использую эти листья на моих картинах с джунглями? Почему? Они дают картине свободу и в то же время создают впечатление чащи. Сейчас я добавлю один из них на дерево рядом с моей заклинательницей змей — куда?.. Сюда, под хвостом этой огромной змеи… Теперь мы нарисуем оба красивый перистый лист, мой зеленый, потому что в джунглях не бывает осени, а для твоего я дам тебе этот красный цветной карандаш… Здесь тебе хватит работы на час, прежде чем ты изобразишь вместе пару листьев, но рисовать, это значит иметь терпение… это именно самое трудное в искусстве: терпение. Я слишком нетерпелив, должен признаться, я так нетерпелив, что иногда сплю, не снимая одежды, чтобы не терять времени на раздевание и одевание…

Мне уже тоже говорили, этих цветов и листьев, которые я здесь рисую, вовсе не бывает в джунглях, и знаешь, что я отвечаю? «Вы когда-нибудь бывали в мексиканских джунглях?»

(смеется)

Тогда они обычно уже ничего больше не говорят, ибо кто из них бывал в мексиканских джунглях? И ты хочешь знать правду, мой друг? Я там тоже не бывал. Ни в Мехико, ни в мексиканских джунглях. Я говорю так только потому, что я был в армии, когда была война в Мексике. Мне повезло, что я не попал в Мексику, там многие нашли свою смерть, двое моих школьных товарищей из Лаваля, Жан-Филипп, сын кузнеца, и Паскаль, отец которого был нотариусом… Самый глупый и самый способный из нашего класса, оба там погибли… Мир жесток, Клод, к несчастью, и война это зло… Какое дело было Жану-Филиппу и Паскалю до того, чтобы в Мексике воцарился европейский император? И потом они все равно застрелили Максимилиана… Мне кажется, королям не хватает фантазии, чтобы представить себе, что такое война… Если какому-то королю приспичит начать войну, пусть к нему придет его мать и запретит ему это…

Хотелось бы, чтобы короли поучились у нас, фантазия в нашем ремесле такое же орудие, как кисть и краски… Чтобы нарисовать джунгли, не обязательно бывать в джунглях… В этом как раз чудо искусства: они должны быть у тебя в голове, эти джунгли, в голове — но ты еще должен уметь, естественно, перенести это на полотно…

Мне очень жарко, Клод, стоять здесь в моих джунглях, ты бы не мог открыть окно?.. Спасибо, и что ты видишь, если посмотреть из окна? Вокзал Монпарнас… Разве это не фантастика? Снаружи современность, вокзал, куда прибывают и откуда уходят поезда, свистят и дымятся локомотивы, а здесь внутри, у нас, у художников, джунгли и мышеловка с синей кошкой… Что ты снова кашляешь? Это от дыма паровозов? Великолепно, этот свежий воздух, я уже задыхаюсь в тропической сырости… Уже прошло? Прекрасно, вот проявляется, твой первый лист, я вижу это, продолжай так же, Клод, раскрой просто шире глаза: все, что ты видишь, принадлежит тебе… Скажи-ка, твоя мать не водила тебя к врачу, по поводу твоего кашля? Ах, вот как, это слишком дорого…

Я должен постараться, чтобы мой зеленый перистый лист выступал из чащи своей темной зеленью, но чтобы не был при этом слишком светлым, так как на моей картине сейчас ночь и свет на нее нисходит от полной луны… Я думаю добавить этому листу еще чуть-чуть синевы, от той, которая у меня пошла на эти два кактуса в глубине…

Некоторые слова в нашем языке слишком объёмны… Когда ты говоришь «зеленое», это то же, как если бы ты сказал «дерево», но еще не знаешь, это липа, береза или пальма, или рябина… Как ты считаешь? Твой красный лист не становится ли по краям чуть-чуть желтым? Очень хорошо, Клод, очень хорошо, что ты это заметил, почему я тебе сразу не дал еще и желтый карандаш…

Понятно, что каждая краска это смесь… Когда я получу деньги от матери Робера, я снова зайду к Фуане и куплю у него себе новые краски, у него целая полка только с зеленой… Светло-зеленая, темно-зеленая, английская зелень, еловая зелень, зелень травы, зелень мха, пастельная зелень, изумрудная зелень, ядовитая зелень… Но мои зеленые тона я обычно смешиваю сам, у них должны быть другие имена, внизу слева, рядом с цаплей, эти мясистые листья — можно ли сказать мясная зелень? И эта трава? Лягушачья зелень? И эта вода? Рыбная зелень? И змея вокруг шеи заклинательницы? Змеиная зелень? Жабья зелень, джунглевая зелень? Я пишу еще и стихи, ты знаешь об этом? И даже театральные пьесы… Но у языка просто меньше красок, чем у живописи… Ты кашляешь — возьми этот платок… Мне это не нравится, Клод… Из моих девяти детей семеро кашляли… Выросли только двое, и сегодня жива только моя дочь Юлия, она вышла замуж за коммивояжера, живет своей мелкобуржуазной жизнью в Анжере и стыдится своего отца, потому что она считает, что художники — чокнутые фантазеры. Я скажу тебе еще, Клод, твой отец думает, скорее всего, так же, но тебе нечего его из-за этого стыдиться… Он заботится о тебе и несомненно любит тебя…

В чем-то она по-своему права, моя дочь…

Я же двадцать лет работал в бюро, на продовольственной таможне, я должен был заполнять таможенные декларации для оптовых торговцев: на оливки из Испании, вино из Италии, чай из Индии и кофе из Африки, а также формуляры со штрафами для контрабандистов, пойманных с поличным… так что служил таможенником, надо сказать… И ты знаешь, кто теперь я? Контрабандист! Я сменил товар, я тайно перевожу красоту в нашу жизнь… И я должен платить за это, иначе почему мой кошелек так пуст… Что там? Это тебя зовет твоя мать?..

(идет к окну и выглядывает на улицу)

И верно,

(кричит)

Мадам Перро! Спасибо за эльзасскую пиццу!.. Клод должен идти за покупками?.. Я сейчас же отправлю его к вам!..

(подходит к комоду, вынимает один из ящиков, достает оттуда шкатулку)

Клод, ты должен дать матери комиссионное поручение… Здесь моя музыкальная касса… Сюда я откладываю деньги, которые я получаю как уличный музыкант, когда на задворках играю на скрипке… Отдай это своей матери и скажи, пусть она возьмет их и сводит тебя к врачу… Твой лист ты лучше пока оставь здесь, до следующего раза… Адье, на здоровье, ты одаренный рисовальщик, Клод, мне было бы жаль тебя… Наш мир нуждается в контрабандистах, таких как ты и я. Таможенников у него и без нас хватает.

Читати також


Вибір читачів
up