06-09-2019 Александр Радищев 491

Биография Александра Радищева

Александр Николаевич Радищев. Подробная биография. Читать онлайн

Алекса́ндр Никола́евич Ради́щев родился 20 (31) августа 1749 года в Москве в дворянской семье. Детство будущего писателя прошло в селе Немцово Боровского уезда Калужской губернии, затем его семья переехала в село Верхнее Аблязово. Начальное образование Александр Николаевич получил дома. В первоначальном обучении Радищева принимал, по-видимому, непосредственное участие его отец, человек набожный, хорошо владевший латынью, польским, французским и немецким языками. Как было принято в то время, русской грамоте ребёнка учили по часослову и Псалтыри. К его шести годам к нему был приставлен учитель французского, но выбор оказался неудачным: учитель, как потом узнали, был беглым солдатом.

Мать Фекла Саввична происходила из рода московских дворян Аргамаковых. Семья была большая, дружная, шумная, в ней родились 11 детей. Они вели привольную деревенскую жизнь, однако родители уделяли внимание их образованию. Вскоре после открытия Московского университета, около 1756 года, отец повёз Александра в Москву, в дом дяди по матери (родной брат которого, А. М. Аргамаков, был в 1755—1757 годах директором университета). Здесь Радищев был поручен заботам очень хорошего француза-гувернёра, бывшего советника руанскогопарламента, бежавшего от преследований правительства Людовика XV. Дети Аргамаковых имели возможность заниматься на дому с профессорами и преподавателями университетской гимназии, поэтому нельзя исключить, что Александр Радищев готовился здесь под их руководством и прошёл, хотя бы отчасти, программу гимназического курса. Либеральные учителя заложили в юноше основы свободомыслия и стремление к протесту против несправедливости.

В 1762 году на престол взошла Екатерина II и приняла 13-летнего Александра в число императорских пажей. Он обучался в Пажеском корпусе в Петербурге и прислуживал государыне на приемах и светских мероприятиях. Жизнь при дворе разительно не соответствовала идеалам свободы, служения и бескорыстия, воспринятыми юношей от прогрессивных учителей. Пажеский корпус готовил не учёных, а придворных, и пажи были обязаны прислуживать императрице на балах, в театре.

В начале 1766 Екатерина II приказала отправить 6 юношей из числа пажей за границу, в Лейпциг, чтобы они обучались там в университете и, сделавшись образованными юристами, смогли впоследствии служить по судебной части в правительственном аппарате. В число избранных попали Радищев, Кутузов, Челищев и Рубановский. Вскоре к 6-м дворянским юношам прибавилось еще шестеро, не обучавшихся в корпусе. Среди них был молодой чиновник Федор Васильевич Ушаков, бросивший выгодное место ради ученья. Во всей группе молодежи, ехавшей в Лейпциг, он был самым старшим (ему было в это время 19 лет). Сила воли, рано развившийся ум и страстная жажда знания вскоре сделали Федора Ушакова вожаком, главой всей группы. Екатерина сама написала инструкцию для командируемых молодых людей и сопровождавших их педагогов (число молодых людей продолжало увеличиваться и позднее).

Почти пять лет провел Радищев в Лейпциге. С чрезвычайным усердием занимался он в университете, изучал не только юридические науки, но и философию, историю, литературу, естествознание; он почти закончил курс университетского медицинского образования. Все это не помешало Радищеву быть в курсе литературных европейских течений. Это было время утверждения в Германии предромантического направления, становления школы «бури и натиска (Sturm und Drang нем.).

Германия, потрясенная только что закончившейся Семилетней войной (1756 – 1763), страдала от тяжкого кризиса, и лучшие люди страны мучительно искали выхода, хотя бы в сфере идеологии. Напряженная умственная жизни воздействовала на русских студентов; одновременно с Радищевым в Лейпцигском университете учился Гёте. За время, проведенное там, Радищев колоссально расширил свой кругозор. Помимо основательной научной школы, он воспринял идеи передовых французских просветителей, труды которых в огромной степени подготовили почву для разразившейся через двадцать лет буржуазной революции.

Жили студенты скудно, однако с жадностью поглощали знания по философии, естествознанию, литературе и истории. Радищев к тому же едва не получил диплом медика.

Из товарищей Радищева особенно замечателен Фёдор Ушаков по тому большому влиянию, какое он оказал на Радищева, написавшего его «Житие» и напечатавшего некоторые из сочинений Ушакова. Ушаков был человек более опытный и зрелый, нежели другие его сотоварищи, которые и признали сразу его авторитет. Он служил для других студентов примером, руководил их чтением, внушал им твёрдые нравственные убеждения. Здоровье Ушакова было расстроено ещё до поездки за границу, а в Лейпциге он ещё испортил его, отчасти плохим питанием, отчасти чрезмерными занятиями, и захворал. Когда доктор объявил ему, что «завтра он жизни уже не будет причастен», он твёрдо встретил смертный приговор. Он простился с своими друзьями, потом, призвав к себе одного Радищева, передал в его распоряжение все свои бумаги и сказал ему: «помни, что нужно в жизни иметь правила, дабы быть блаженным». Последние слова Ушакова «неизгладимой чертой ознаменовались на памяти» Александра Николаевича Радищева.

Осенью 1771 Радищев, Кутузов и Рубановский приехали в Петербург. Они возвращались на родину, полные высоких юношеских помыслов о служении обществу, горячей преданности отечеству, полные желания проводить в жизнь передовые социальные идеалы, которые они усвоили за последние годы. Ко времени возвращения Радищева на родину Екатерина забыла уже, с какой целью пажи были отправлены в Лейпциг.

Радищев поселился в одной комнате с Кутузовым. Он был принужден служить, его определили в Сенат протоколистом, «мелкой сошкой». Помимо воли, он должен был стать частью машины подавления народа, соучастником правительства Екатерины. Службы этой Радищев не выдержал и вскоре ушел из Сената, поступив в 1773 в штаб генерала Я.А. Брюса, петербургского генерал-губернатора. В качестве юриста он был назначен обер-аудитором, т. е. военным прокурором. Конечно, и эта служба не могла быть приятна Радищеву: военный суд был едва ли не самым свирепым орудием классового господства помещиков. В 1775 году он вышел в отставку и женился на сестре своего друга по Лейпцигу Анне Васильевне Рубановской, а спустя два года поступил на службу в Коммерц-коллегию, ведавшую торговлей и промышленностью. Там он очень близко подружился с графом Воронцовым, который впоследствии всячески помогал Радищеву во время его ссылки в Сибирь.

Но даже ненавистная служба не помешала Радищеву завести знакомства и в «большом свете», и в кругу литераторов. Обаяние его личности, его блестящая образованность, глубина и сила его мысли, в то же время его благородная внешность сделали его желанным гостем и в великосветских гостиных, и в Английском клубе, и в кабинетах писателей.

Первый литературный опыт Радищева относится еще ко времени пребывания его в Лейпциге. Это начало перевода брошюры «Желания греков — к Европе христианской», появившейся в 1771. Автор этой брошюры Антон Гика, греко-албанский политический деятель, состоял во время Русско-турецкой войны 1768 — 1774 при штабе русского военачальника Алексея Орлова и ставил своей задачей поднять восстание балканских народов против Турции. Брошюра призывала европейское общественное мнение вступиться за греков и их независимость. Радищев не довел до конца своего перевода потому, что уже в августе того же года эта брошюра была напечатана в другом переводе в «Прибавлении к № 65 С.-Петербургских ведомостей» под названием «Вопль греческого народа к европейским христианам» (с пометой «Перевод с италианского языка»; вероятно, с этого же языка делал свой перевод и Радищев). Примечательно, что Радищев подчеркивал в своем тексте тему угнетения, рабства народа.

Вернувшись из Лейпцига на родину, Радищев лично познакомился с Николаем Новиковым, издававшим в 1772 «Живописец». В пятом номере этого журнала появился очерк под названием «Отрывок путешествия в ***И***Т***». Ученые долго спорили о том, кто был автором «Отрывка», и только недавно установили, что написал его Радищев. «Отрывок» — это яркая, но мрачная картина крепостнической деревни, полная пафоса отрицания крепостнических порядков. «Отрывок» произвел шум в обществе. На «верхах» были крайне недовольны им и обвиняли автора в том, что он оскорбляет «весь дворянский корпус». Но ни Новиков, ни Радищев не испугались. В 13-м номере «Живописца» Новиков напечатал «Английскую прогулку» — статью, защищавшую «Отрывок» от нападок обиженных им помещиков, а в 14-м номере — продолжение «Отрывка». Первое выступление Радищева в печати стало началом его трагического пути писателя — проповедника свободы, а первое его оригинальное произведение - наброском основного его труда — «Путешествия из Петербурга в Москву».

Свои переводы Радищев также публиковал у Новикова. Так, в 1773 был напечатан радищевский перевод книги Мабли «Размышления о греческой истории». Самый перевод был сделан Радищевым для основанного в 1768 по приказанию Екатерины II «Собрания, старающегося о переводе иностранных книг на российский язык». Радищев приказ императрицы выполнил, но прибавил к тексту Мабли семь своих примечаний, в которых содержится не только полемика с Мабли, но и политическая декларация радикала-просветителя.

«Путешествие из Петербурга в Москву» Радищев писал много лет. Его мировоззрение менялось под влиянием книг, которые он читал (а он следил за развитием передовой мысли во всех областях человеческого знания и у всех европейских народов), но прежде всего под влиянием больших исторических событий, свидетелем которых он был. Крестьянская война под предводительством Пугачева не испугала Радищева, а, наоборот, убедила его в потенциальной политической активности порабощенных народов России. Затем началась американская революция, и Радищев восторженно приветствовал ее как зарю освобождения человечества.

С 1780 года работал в Петербургской таможне, дослужившись к 1790 до должности её начальника. С 1775 года по 30 июня 1790 года он жил в Петербурге по адресу: Грязная улица, 14 (ныне улица Марата).

В 1789 Радищев закончил книжку «Житие Федора Васильевича Ушакова с приобщением некоторых его сочинений» и издал ее анонимно в том же году. Книжка обратила на себя внимание. Княгиня Дашкова заметила, что в ней встречаются опасные выражения и мысли. Члены Российской Академии были недовольны книжкой. И все же она имела успех. Успех книги, шум, вызванный ею, и то обстоятельство, что правительство не подняло дела по поводу ее появления, — все это, без сомнения, побудило Радищева к дальнейшим выступлениям.

Победа американской революции и последовавшая за ней французская создали благоприятный климат для продвижения идей свободы, чем и воспользовался Радищев. В 1781—1783 годах пишет оду «Вольность», отклик на победу американской революции, затем частично включенную в «Путешествие из Петербурга в Москву». В 1789 г. вступил в «Общество друзей словесных наук», и сразу начал подчинять его своему влиянию. Это был довольно многолюдный кружок, объединивший офицеров, моряков, молодых литераторов. Общество работало довольно усердно; оно занимало специальный дом, имело собрания, выпускало в 1789 журнал «Беседующий гражданин». По движению идейного направления этого журнала можно проследить нарастание в Обществе радищевских настроений и идей. В последнем номере журнала напечатана статья самого Радищева — «Беседа о том, что есть сын отечества». Это весьма радикальная агитационная речь, для публикации которой самому Радищеву пришлось использовать свои связи, чтобы преодолеть цензуру. Но тучи сгущались.

В 1789 Радищев провел рукопись «Путешествия из Петербурга в Москву» через цензуру Управы благочиния. Сам петербургский обер-полицеймейстер Никита Иванович Рылеев разрешил книгу к печати, не прочитав ее и, вероятно, положившись на «невинное» название или в угоду кому-либо из знатных покровителей Радищева. Радищев предложил напечатать «Путешествие» тогдашним издателям. Но они убоялись «страшной» книги. Тогда Радищев купил небольшую типографскую установку и разместил ее у себя в доме (на нынешней ул. Марата). Наборные и печатные работы производили его слуги и подчиненные, его друзья, под его руководством. В качестве пробы Радищев напечатал в своей домашней типографии маленькую брошюру (в 14 страниц) — «Письмо к другу, жительствующему в Тобольске».

«Письмо к другу» не вызвало правительственных гонений (хотя экземпляр этой брошюры и был впоследствии приобщен к судебному делу Радищева как обвиняющий документ). Тогда Радищев приступил к печатанию «Путешествия из Петербурга в Москву». Он включил в текст книги несколько мест, не подвластных цензуре, что послужило потом одним из добавочных и отягчающих его «вину» обстоятельств во время процесса. Книга была издана анонимно. В конце ее было указано: «С дозволения Управы благочиния». В мае 1790 Радищев передал книгопродавцу Зотову 25 экземпляров отпечатанной книги для продажи, а всего было напечатано 600 экземпляров. Несколько книг Радищев подарил своим друзьям; один послал Державину в знак уважения к его творчеству. Экземпляры, продававшиеся Зотовым, разошлись моментально. Вокруг книги начался шум. Многие приходили к Зотову в Гостиный двор и спрашивали книгу, о которой говорили в городе. Его смелые рассуждения о крепостном праве и других печальных явлениях тогдашней общественной и государственной жизни обратили на себя внимание самой императрицы, которой кто-то доставил «Путешествие» и которая назвала Радищева — «бунтовщик, хуже Пугачева». Сохранился экземпляр книги, попавший на стол к Екатерине, которую она испещрила своими циничными ремарками.

30 июня указом Екатерины Радищев был арестован, дело его было перепоручено С. И. Шешковскому. Это был руководитель тайной полиции, палач, находившийся в непосредственном подчинении императрицы; его называли «кнутобойцем», имя его внушало ужас. Узнав о грозящей опасности, Радищев успел сжечь все оставшиеся у него экземпляры книги. Но рукопись «Путешествия», правда в весьма беспорядочном виде, со спутанными, может быть, сознательно, листами, у него осталась. 30 июня Радищев был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. После смерти жены у Радищева осталось четверо детей. Воспитанием их руководила сестра их покойной матери Елизавета Васильевна Рубановская. Когда Радищева увезли к Шешковскому, Елизавета Васильевна собрала свои драгоценности и отослала их ночью со старым слугой к «кнутобойцу». Только это спасло Радищева от пытки, обычно применявшейся Шешковским.

Следствие пошло быстро, тем более что официальное обвинение в издании бунтовщической книги было доказано самой книгой, а своего авторства Радищев не отрицал.

Посаженный в крепость Алексеевского равелина в Петропавловской крепости, на допросах Радищев вёл линию защиты. Он не назвал ни одного имени из числа своих помощников, уберёг детей, а также старался сохранить себе жизнь. Уголовная палата применила к Радищеву статьи Уложения о «покушении на государево здоровье», о «заговорах и измене» и приговорила его к смертной казни. 24 июля Палата приговорила Радищева к смерти за то, что он издал книгу, «наполненную самыми вредными умствованиями, разрушающими покой общественный и умаляющими должное ко властям уважение, стремящимися к тому, чтобы произвесть в народе негодование противу начальников и начальства и, наконец, оскорбительными, неистовыми изражениями противу сана и власти царской». Так как Радищев был дворянином, то его приговор должно было утверждать правительство. 26 июля он поступил в Сенат, и 8 августа сенаторы утвердили его. Доклад о решении Сената был представлен Екатерине 11 августа. Она приказала рассмотреть его в Государственном совете, намекнув при этом на то, что Радищев, помимо всего прочего, оскорбил своей книгой ее лично. 19 августа Совет утвердил приговор. Радищев ждал смертной казни 1 месяц и 11 дней. 4 сентября был подписан указ Екатерины о замене ему казни ссылкой в Сибирь, в Илимский острог на 10 лет. «Помилование» было мотивировано торжеством по случаю мира со Швецией. На приказе о высылке Радищева императрица собственной рукой написала: «едет оплакивать плачевную судьбу крестьянского состояния, хотя и то неоспоримо, что лучшей судьбы наших крестьян у хорошего помещика нет во всей вселенной».

Весь тираж "Путешествия" был сожжен, книга оставалась библиографической редкостью, пока в 1858 не была напечатана в лондонской типографии А.И. Герцена. В России "Путешествие" вышло только в 1888, когда влиятельный "проправительственный" издатель Алексей Сергеевич Суворин получил разрешение на публикацию всего 100 экземпляров по огромной отпускной цене - 25 рублей за каждую книгу. После отмены цензуры в 1906 вышло сразу два массовых издания "Путешествия", а в 1907-1910 - собрание сочинений Радищева.

Созданный в ссылке Радищевым трактат «О человеке, его смертности и бессмертии» содержит многочисленные парафразы сочинений Гердера «Исследование о происхождении языка» и «О познании и ощущении человеческой души».

В 1796 Павел I, после смерти Екатерины, «назло матери» освободил Радищева, а в 1801 Александр I амнистировал его. Радищев пробыл в местах заключения 6 лет. Вернувшись в Петербург, Радищев жил в Семеновском полку в доме Лавровой (не сохранился, ныне участок дома № 15 по Можайской улице), служил в Комиссии по составлению законов. Вместе со своим другом и покровителем Воронцовым работал над конституционным проектом, озаглавленным «Всемилостивейшая жалованная грамота». В последние годы жизни была написаны поэма "Бова", стихотворение "Осьмнадцатое столетие". Но творчество более не приносило удовлетворения писателю. Радищев не был собирателем знаний для себя. Он был политическим деятелем, демократом и революционером. Его целью была не наука сама по себе, а жизнь, которую необходимо было перестроить.

Существует предание об обстоятельствах самоубийства Радищева: позванный в комиссию для составления законов, Радищев составил проект либерального уложения, в котором говорил о равенстве всех перед законом, свободе печати и т. д. Председатель комиссии граф П. В. Завадовский сделал ему строгое внушение за его образ мыслей, сурово напомнив ему о прежних увлечениях и даже упомянув о Сибири. Радищев, человек с сильно расстроенным здоровьем, был до того потрясён выговором и угрозами Завадовского, что решился покончить с собой: выпил яд и умер в страшных мучениях 12 [24] сентября 1802 года. Неубедительность этой версии очевидна: Радищева похоронили на кладбище вблизи храма по православному обряду со священником, самоубийц в то время хоронили в специальных местах за оградой кладбища.

В книге «Радищев» Д. С. Бабкина, вышедшей в 1966 году, предложена иная версия гибели Радищева. Сыновья, присутствовавшие при его кончине, свидетельствовали о тяжёлом физическом недуге, поразившем Александра Николаевича уже во время сибирской ссылки. Непосредственной причиной смерти, по Бабкину, стал несчастный случай: Радищев выпил стакан с «приготовленной в нём крепкой водкой для выжиги старых офицерских эполет его старшего сына» (царская водка). В документах о захоронении говорится о естественной смерти. В ведомости церкви Волковского кладбища в Петербурге под 13 сентября 1802 года в числе погребённых указан «коллежский советник Александр Радищев; пятидесяти трёх лет, умер чахоткою», при выносе был священник Василий Налимов.

Могила Радищева до настоящего времени не сохранилась. Предполагается, что его тело было захоронено вблизи Воскресенской церкви, на стене которой в 1987 году установлена мемориальная доска.

13 июля 1984 года в честь Александра Радищева астероиду, открытому 9 августа 1978 года Л. И. Черных и Н. С. Черных в Крымской астрофизической обсерватории, присвоено наименование 2833 Radishchev.

В честь Радищева в Москве были названы улицы Верхняя и Нижняя Радищевская. На Верхней Радищевской улице писателю был установлен памятник. Во многих городах СССР имени Радищева удостоились улицы, переулки, бульвары (см. Улица Радищева, Переулок Радищева) и поселения, такие как село Радищево (Ульяновская область), одно из городских предместий Иркутска и ряд других.