Памела Хенсфорд Джонсон. Человек, умеющий слушать
Ю. Андреева
Английская критика считает П.X. Джонсон прежде всего мастером камерного социально-психологического романа. Известную справедливость этого мнения подтверждают такие книги Джонсон, как «Доска почета» (1966) или «Выживает самый достойный» (1968). Но у писательницы есть и произведения, в которых довольно ощутима сатирическая струя: «Невыразимый Скиптон» (1959), «Корк-стрит рядом с магазином шляп» (1965). Социально-критическая направленность творчества П.X. Джонсон особенно отличает ее публицистику («О беззаконии», 1967; «О важном для меня», 1974).
Новая книга П.X. Джонсон, «Человек, умеющий слушать», написана в традиционной для нее добротной реалистической манере и примыкает к социально-психологическим романам этой писательницы. Жизненная история главного героя книги Тоби Робертса дополняется рассказом о судьбах двух его друзей, тоже выпускников Кембриджа — Боба Катбертсона и Андриана Стэдмана, каждый из которых ищет «места под солнцем» в соответствии со своими принципами и наклонностями. Но эти персонажи отодвинуты на второй план. На первом — исследование личности и — шире — «феномена» Тоби Робертса.
В заключительных строках романа Джонсон сравнивает своего героя с бальзаковским Растиньяком. Герой Джонсон ведет свою родословную от Растиньяка — прежде всего с точки зрения своего социального поведения.
Однако в Тоби нет той воли, энергии, целеустремленности, которые руководили поступками бальзаковского героя. Нет потому отчасти, что, не скрывая своего желания сделать карьеру, Тоби еще не знает, к какой конкретной цели он стремится.
Тоби — типичный англичанин, ироничный, сдержанно-суховатый даже с близкими людьми, весьма щепетильный во всем, что касается соблюдения приличий. Он выходец из небогатой семьи, принадлежащей к «низшему среднему классу». Это объясняет многое в характере и поведении Тоби. Отсюда его стремление к независимости, обостренное чувство собственного достоинства и вместе с тем страстное желание приобщиться к миру привилегированных. В этом смысле судьба Тоби повторяет истории, во множестве рассказанные в свое время «рассерженными» молодыми писателями — минус, конечно, «рассерженность», которой и в помине нет у героя Джонсон.
Попав в мир избранных, этот, с его точки зрения, рай земной, Тоби охотно вкушает его плоды, не задумываясь над тем, кем они выращены. Установленный социальный порядок не вызывает у него сомнений.
Мир избранных — сначала изысканно-роскошный дом Аманды Ферраре, эксцентричной покровительницы муз и их служителей, матери возлюбленной Тоби, Мейси, затем нарочито небрежная роскошь дома лорда Лэнгема, дочь которого, Клэр, Тоби тоже не обошел своим вниманием, — приводит героя Джонсон в восхищение и вместе с тем вызывает у него чувство неполноценности и даже стыда за убогое существование его семьи. Характерно, однако, что Тоби вовсе не стремится выгодным браком с влюбленной в него Мейси навсегда закрепить за собой «место наверху». Он просто наслаждается, упивается недоступной ему в собственном доме роскошью, причем его одинаково впечатляют и уникальная коллекция картин Аманды Ферраре, и ее роскошная ванна.
Осмотреться, понять, что к чему в этом «лучшем из миров», а потом уже выбирать — вот его программа-минимум. Тоби больше всего боится, что будет вынужден сделать выбор, принять какое-то определенное решение. Он ничему не способен отдать себя целиком и полностью — ни людям, ни делу. Именно к Тоби относится определение — «человек, умеющий слушать». Так отзываются о нем его друзья, охотно поверяющие ему свои секреты, зная, что он не употребит их во зло. Но объективно эта характеристика подчеркивает пассивность жизненной позиции Тоби: слушая, он собирает информацию о жизни, чтобы, говоря современным языком, найти оптимальный вариант собственной судьбы, учтя печальный опыт своих друзей.
По существу, Тоби не совершает ни одного решительного самостоятельного поступка. Он всегда выступает в роли «ведомого»: и порывая с Мейси, и завязывая роман с Клэр, и даже принимая решение покончить с академической карьерой и заняться коммерческой деятельностью. Тоби охотно вкушает доступные ему жизненные блага, будь то любовь Мейси или роскошь ее дома. При этом Тоби не толстокож и не бесчувствен, нельзя отрицать, что потеря Мейси больно ранит его. Но, неспособный на подлинные чувства, он быстро утешается.
Доля самокритичности в оценке собственных поступков, несомненно, присуща Тоби, но превалирует все же стремление переложить вину и ответственность на окружающих. Тоби трудно обвинить в наглом и откровенном цинизме, но его социальная и чисто человеческая безответственность не менее опасны и страшны.
П.X. Джонсон разлучает читателя со своим героем в тот момент, когда судьба его, кажется, определилась: «В конце концов он получил работу и не собирался отвлекаться от нее. У него было достаточно денег, чтобы удовлетворить свои нужды, и он верил, что со временем заработает гораздо больше».
В пределах романа жизнь героя прошла в колебаниях и неуверенных поисках. Теперь он готов бросить вызов миру, и при всей его нерешительности не остается сомнений в том, что Тоби Робертс оснащен всем необходимым — прежде всего эгоизмом и чувством собственника, — чтобы успешно подниматься вверх по лестнице карьеры.
Писательница подметила одно из характерных явлений современного буржуазного мира и уверенно шагнула за пределы литературы «малой темы», с которой обычно связывалось ее имя.
Правда, П.X. Джонсон стремится быть предельно объективной, она не судит Тоби, не выносит ему приговора. Но проводимая в заключении романа параллель Тоби — Растиньяк красноречиво говорит об отношении Джонсон к ее герою.
Среди других персонажей романа выделяется миссис Робертс, мать Тоби, и во многих отношениях его антипод. Ее судьба — своеобразный вариант судьбы сына: занимаясь «для души» живописью, она неожиданно для себя и окружающих становится модной художницей-примитивисткой. Это испытание славой помогает выявить такие черты ее характера, которые полностью отсутствуют в Тоби. В ней есть нравственная стойкость, позволяющая ей не приспосабливаться к обстоятельствам и людям, всегда оставаться собой. «Честная бедность», сопровождавшая ее в течение всей ее жизни, отнюдь не породила в ней чувства неполноценности, а неожиданно пришедшие известность и деньги — кичливости. Необыкновенно развитое чувство собственного достоинства позволяет ей уверенно и естественно держаться в любой ситуации.
Мысль П.X. Джонсон о моральном превосходстве старшего поколения очень важна для понимания существа убеждений писательницы, ее представлений о ценностях: именно «старики» кажутся ей «хранителями мудрости», если воспользоваться заглавием последнего романа Ч.П. Сноу, защитниками истинно гуманистических, «вечных», «устойчивых» идеалов.
Ориентацию Джонсон (как и некоторых других современных писателей — например, уже упомянутого Сноу или Д. Лессинг) на традиционные либерально-буржуазные ценности, которые мыслятся ею как истинно гуманистические, можно объяснить как реакцию на обесценивание моральных представлений в обществе «вседозволенности».
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – Москва. – 1976. – Вып. 3. – С. 21-23.
Произведения
Критика
