Дональд Бартельм. Недозволенные радости
Л. Черниченко
Американский прозаик Дональд Бартельм (род. в
На общем фоне прозы этого течения Бартельма выделяет, пожалуй, его устойчивый интерес к «малой форме». Впрочем, это обращение к малой форме выглядит закономерно, если принять во внимание одну из важнейших особенностей мировоззрения «черных юмористов»: ощущение расколотости вселенной, алогичное смешение трагического и смешного в картине человеческого существования и — как прямое эстетическое следствие — стремление отобразить это существование в виде фрагментов, естественные причинно-следственные связи между которыми сознательно опущены. Не случайно в одном из рассказов программного характера Бартельм замечает: «Больше нет необходимости в логике художественного события... Я доверяю только фрагментам».
В рамках этого, по существу формального, эксперимента можно рассматривать и все творчество Бартельма. Не составляет в этом плане исключения и последний сборник рассказов писателя, «Недозволенные радости».
Двадцать четыре рассказа, составившие сборник, в жанрово-тематическом отношении распределены автором (впрочем, весьма условно и субъективно) по трем разделам. В первый прозаик включил пародии, во второй — сатирические рассказы на политические темы, в третий, если воспользоваться его собственным определением, — «разные небылицы», «выморочные репортажи», «отдельные эпизоды и факты, перемешанные по капризу и затем собранные для вида». Эта назойливая фрагментация, становящаяся целью и одновременно доминирующим приемом повествования, особенно сильно ощущается в рассказах, составивших заключительную часть книги («Введение в проблему „ничто”», «Гелиотроп», «Экспедиция», «За два часа до поднятия занавеса», «Фотография» и др.). Рассказ «Введение в проблему „ничто”» построен на бесконечном перечислении окружающих нас явлений, предметов, живых существ и напоминает о приемах «театра абсурда» Сэмюеля Беккета, а также некоторых образцов французского «нового романа». В рассказе исподволь проводится мысль о том, что все наши начинания «обречены на абсолютный провал», свидетельствующая о влиянии на автора «Недозволенных радостей» философии экзистенциализма.
Черты экзистенциалистского мироощущения проглядывают и в рассказах первой части сборника; следует, однако, отметить, что в пародиях они невольно отступают на второй план, так как само описание той или иной конкретной ситуации невольно заставляет автора подмечать уродливые явления той социальной действительности, против которой он заостряет свое перо. Поэтому в первой части наряду с маловыразительными рассказами-зарисовками, вроде «Евгении Гранде» или «Девушки-космополита», встречаются поистине блестящие пародии, язвительно высмеивающие некоторые характерные стороны современной американской действительности («Подстрочные примечания к „Справочнику для покупателя”», «Почта редактора», «Клик-клак», «Уроки Дона Б., или Как янки овладевают знаниями»). Сатирический лейтмотив этих рассказов — осмеяние шаблонов буржуазной «массовой» прессы и искусства, рассчитанных на нетребовательного потребителя-мещанина. Здесь ироническое видение Бартельма порой достигает выразительности типического обобщения (таков, например, гротескный образ «всесильного издателя», буквально порабощающего своих читателей, в рассказе «Уроки Дона Б., или Как янки овладевают знаниями»).
Наиболее удачны в этой части сборника рассказы «Подстрочные примечания к „Справочнику для покупателя”» и «Сердитый молодой человек». Первый из них — остроумная пародия на низкопробный стиль коммерческой рекламы (обыгрывание торгово-рекламных клише органически сочетается в нем с критикой американской торговли, которую автор обвиняет в мошенничестве). В рассказе «Сердитый молодой человек» писателю удалось запечатлеть правдивый портрет той части американского «поколения сердитых», чье бунтарство быстро иссякло с приходом зрелого возраста. В целом, несмотря на досадную тенденцию к фрагментарности, заметно снижающую разоблачительный пафос этих новелл, можно констатировать, что в первой части сборника находят развитие критические стороны предыдущих произведений Бартельма, где тема духовного обнищания американского общества занимает центральное место.
Несколько особняком в сборнике стоят рассказы на политические темы. В них проявился незаурядный дар Бартельма-сатирика. Эти рассказы отличает композиционная стройность и сочность юмора, подчас напоминающая манеру Марка Твена. Стилизованные в духе устных народных историй или публицистических очерков, они направлены, как предуведомляет читателя в предисловии автор, «против определенной части администрации», превратившей «политическую жизнь нашей страны в нечто таинственное и недоступное для критики». Бартельм мастерски выписывает сатирический портрет верхушки американской администрации в собирательном образе некоего господина Фулфарма, иронически именуемого «известным генералиссимусом» и «мыслителем, действующим по всем направлениям» (рассказ «Дневник господина Фулфарма»), Господин Фулфарм, постоянно разъезжающий по разным неотложным делам высокопоставленных особ города Вашингтона, — непременный участник всех важных решений и конфиденциальных совещаний. Особое доверие к Фулфарму со стороны Вашингтона, доверительно сообщает читателю Бартельм, вызвано не его подозрительными финансовыми сделками, «как то пытаются утверждать злые языки» (версия неофициальная и неверная), но «его исключительной преданностью американской нации в течение всей жизни» (версия официальная, но сомнительная), а также «его необыкновенным умением находить выход из трудных ситуаций» (версия наиболее правдоподобная).
В рассказах «Неопытные гости», «Королевский прием», «Размышления на берегу Делавэра» в поле иронического видения Бартельма попадают президент США и его окружение. В последнем рассказе автор остроумно обыгрывает один из эпизодов времен войны за независимость. Бартельм предлагает читателю представить себе на миг, что произошло бы, если бы генерал Вашингтон в решительный момент сражения с неприятелем потребовал как условие руководства революционными войсками... персональной конюшни для своего коня. Лишь получив согласие конгресса на выделение необходимой суммы для оборудования такой конюшни, соглашается он отдать приказ о наступлении. Политические аллюзии этого откровенно пародийного «рассказа из истории» очевидны: читателю предлагается сравнить своекорыстие некоторых современных политических деятелей США с неподкупностью «отца отечества» — Джорджа Вашингтона.
Лучшие из рассказов сборника «Недозволенные радости» демонстрируют возможности сатирического дарования Дональда Бартельма. Особенно примечательно в новой книге стремление прозаика к гротескному отображению некоторых актуальных проблем современной американской действительности (воплотившееся, в частности, в его обращении к жанру политической сатиры). Налицо, таким образом, попытка писателя выйти за тесные рамки камерности, отличавшей и его собственное раннее творчество и книги других «черных юмористов». Однако новый сборник Бартельма свидетельствует и о том, что во многом этот талантливый прозаик еще остается в плену традиционной эстетики «черного юмора».
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – Москва, 1976. – Вып. 2. – С. 73-75.
Произведения
Критика
