Проблематика и поэтика новеллистики Шервуда Андерсона
Н. Тагиева
«Перечитывая Шервуда Андерсона спустя много лет, вновь поражаешься неравноценности его произведений и вместе с тем испытываешь радостное удивление по поводу того, что лучшие из его книг по-прежнему полны ощущения новизны весенней свежести. Многие, более молодые, чем он, авторы (а Андерсон родился в 1876 году) вступали в литературу с большим шумом, но сейчас их книги напоминают уже нечто вроде первых самокатных экипажей, занявших место в музее Генри Форда в Гринфилд-Вилледж. Публикацию «Уайнсбурга, Огайо» в 1919 году тоже сопровождала большая шумиха. Критики старшего поколения бранили Андерсона, а молодежь видела в нем предвестника крутых перемен. На деле же оказалось, что эта книга и другие произведения писателя не были привязаны к какому- то определенному периоду времени. На многих рассказах Андерсона лежит отпечаток вечности, и некоторые аспекты американской жизни не только были рассмотрены здесь впервые, но и получили исчерпывающее истолкование.
Вскоре Андерсон превратился в писателя для писателей, единственного в своем роде беллетриста, оказавшего столь явное воздействие на миросозерцание и литературный стиль последующих поколений. Хемингуэй, Фолкнер, Вулф, Стейнбек, Колдуэлл, Генри Миллер... каждый из них, бесспорно, многим обязан Андерсону, и то же самое можно сказать о десятках других» [9, с. 102].
Эти слова принадлежат известному американскому критику Мальколму Каули.
Выдающийся американский писатель Шервуд Андерсон (1876-1941), его жизнь и творчество регулярно изучались и исследовались в СНГ. Но, к сожалению, произведения Ш. Андерсона у нас, т. Е. в Азербайджане, долгое время не переводились. Жизнь и творчество Ш. Андерсона остались вне внимания азербайджанских литературоведов и исследователей. К сожалению, только два рассказа - «Смерть» и «Смерть в лесу» - переведены на азербайджанский язык.
Творчество Шервуда Андерсона привлекало внимание критиков и литературоведов еще при его жизни. Не только критики США, но и в бывшем СНГ русские переводчики, ученые и исследователи так же обращались к жизни и произведениям писателя в самом начале и рассвете его творчества.
Большинство советских критиков и литературных теоретиков разбирали и анализировали наследие Андерсона, в основном исходя из марксистско-ленинской идеологии, по которой строилось и проживало новое общество, так называемое социалистическое. Они, вооружась вульгарно-социологическими понятиями и терминами, оценивали произведения американского прозаика больше всего по политически-классовым критериям, сопоставляя коммунизм и капитализм.
Одним из первых русских исследователей творчества Ш. Андерсона был С.С. Динамов (1901-1939). Он написал статью для «Литературной энциклопедии» [3], предисловия к его книгам на русском языке [7]. С.С. Динамов утверждал, что с Андерсона начинается новая линия развития американской литературы ХХ века [3, с. 154].
Шервуд Андерсон - художник той Америки, голос которой пытались передать еще в конце прошлого столетия Фрэнк Норрис, Стивен Крейн и отчасти и на короткий период Хамлин Гарленд. Шервуд Андерсон имеет своей прочной основой творчество этих представителей радикальной мелкой буржуазии, выступавших - хотя и робко, половинчато, с оглядкой - против капитализма». Динамов убежден что «он, Андерсон, не верит в творческие силы пролетариата, - отсюда его пессимизм» [7, с. 393].
В последующие годы об Андерсоне писали, изучая его творчество, такие специалисты зарубежной литературы, как П.Ф. Охрименко, Б.Л. Кандель, М. Ландор, А. Мулярчик и другие.
Например, Б.Л. Кандель писал: «Для понимания творчества Андерсона, и особенно его эстетической теории, важна его автобиографическая «История рассказчика» с подзаголовком «Повесть американского писателя о его странствиях в мире его собственной фантазии и в мире фактов, иллюстрированная многочисленными эпизодами и замечаниями о других писателях». В этой книге дана широкая картина жизни Америки на рубеже XIX и XX веков.
Основная проблема книги - судьба художника, судьба писателя в Америке. Здесь «История рассказчика» перекликается с такими известными произведениями американской литературы, как «Гений» Т. Драйзера и «Деньги пишут» Э. Синклера.
Вывод Андерсона сводится к тому, что капиталистический строй оказывает разлагающее влияние на искусство, заставляет писателя продавать свой талант» [6, с. 8].
М.М. Коренева, изучая творчество Андерсена, отмечала: «В 1963 году журналист, бравший интервью у Джона Стейнбека, спросил: «Так называемый век американского романа создали четыре или пять писателей: Фолкнер, Хемингуэй, Дос Пассос и, конечно, вы?..» На это Стейнбек ответил: «Нет, его создали только двое: Шервуд Андерсон и Драйзер. От них все пошло». Художественное новаторство Андерсона позволяет рассматривать его наряду с Драйзером как одного из родоначальников американского реализма XX века» [6, с. 6]. Действительно, среди тех, кто обратился к художественному опыту писателя, были Фолкнер, Хемингуэй, Стейнбек, Томас Вулф, Колдуэлл и другие.
Как мы знаем, Ш. Андерсон стал для литературной Америки ключевой фигурой, его творчество оказалось на скрещении литературных путей XIX и XX веков. Развивая традиции классической американской литературы, он активно осваивал проблематику, порожденную новым этапом социального развития страны. Он выступил подлинным первооткрывателем, ибо сумел отразить явления и процессы, обострившиеся с наступлением нового века или же, напротив, только обозначившиеся, а в полной мере проявившиеся позже и не утерявшие своей актуальности и поныне: крах свободной фермерской Америки, пагубность кредо материального успеха, отчуждение личности, которая в процессе индустриального капиталистического развития безвозвратно утрачивает духовные ценности [5, с. 6-7].
«Я считал, что нужна не интрига, а форма - вещь гораздо менее уловимая и доступная...» Исходя из этих известных слов Андерсона из «Истории рассказчика», М. Ландор пишет, что он отвергал непременные тогда в Америке «счастливые концы», находя, что преуспевшие эпигоны Эдгара По и О. Генри отгородили малый жанр от американской жизни.
В то же время его новаторская новелла возвращала к фольклорным истокам «короткого рассказа». У Андерсона ярко выраженная установка на слушателя, сказ нередко входил в эту новеллу, а то и всю ее окрашивал. Устное слово в таких новеллах, как «Руки», сочеталось у него с современной психологической культурой. Загадки американских характеров, раскрываемые его малым жанром, и создают здесь напряженность повествования [4, с. 8].
А. Мулярчик утверждал, что «сдвиг от «фабульности к «психологизму», происходивший после Андерсона в американской новелле 20-х годов, можно наблюдать в творчестве многих молодых прозаиков того времени [1, с. 11].
Порывая с позитивистскими концепциями, Андерсон не признает подлинной человеческой значимости за теми, кто, подобно Эноку Робинсону (новелла «Одиночество»), пусть лишь на время, перестал «гоняться за сутью явлений и стал играть в жизнь». В душе Робинсона сосуществуют творец и филистер - такие персонажи часты уже у романтиков, однако по самой своей интонации «Одиночество» принадлежит литературе XX века: это рассказ об отчуждении, о хрупкости связей между людьми, об атомарности человеческого опыта. Робертсон терпит крушение не только как несостоявшийся художник, но и как личность, запутавшаяся в собственных противоречиях, лишенная надежд на подлинный человеческий контакт и нравственное возрождение. Как и в большинстве новелл сборника «Уайнсбург, Огайо», здесь непросто провести черту между виной героя и «виной» самой действительности, способствовавшей драме Робинсона, если не предопределившей ее. Это утверждение жестокости жизни, резкой непреложности прочерченных ею линий подготавливало поворот к безысходности новелл Хемингуэя, языческой кровожадности прозы Фолкнера 20-30-х годов. В целом же девиз «Из ниоткуда в ничто», взятый Андерсоном в качестве заглавия к одной из новелл, обратился с тех пор в своего рода заклятье, нависшее над значительной частью современной американской литературы [1, с. 12].
«Герой романа «Обездоленные», сын Ларри Донован, прилагает все силы к тому, чтобы избежать уготованной ему судьбы «синего воротничка».
Значение романа Конроя и определялось в первую очередь тем, что на примере Ларри писатель показал без упрощений и выпрямлений путь рядового американца к осознанию общественной позиции и идеалов рабочего класса», - автор этих слов, исследователь А.М. Зверев, сразу отмечает: «Сходную задачу ставил перед собой и Шервуд Андерсон в романе «По ту сторону рая». Его герои - выходцы из «средних классов», мучительно старающиеся преодолеть свою раздвоенность и перейти на сторону пролетариата» [8, с. 344].
Излюбленной формой Андерсона стала короткая психологическая зарисовка, показывающая центрального персонажа - обычного, ничем не выдающегося жителя американской провинции - в такой ситуации, когда в нем вдруг выявляется скрытый не только от посторонних, но и от самого себя внутренний человек, когда в стертой заурядности обнаруживается неповторимая личность.
Ключевое понятие эстетики Ш. Андерсона - это понятие гротеска, введенное им в новелле «Книга о гротескных людях», открывающей «Уайнсбург, Огайо». Главная писательская задача, утверждает он, заключается в том, чтобы выявить странное, неожиданное, гротескное в будничном, заурядном материале, или, как сказали бы русские формалисты, остранить его. В этом смысле «гротескны» все его новеллы, обычно строящиеся на подчеркнутых, резких контрастах между видимостью и сущностью, внешним и внутренним, явным и скрытым, комическим и трагическим. Объединенные единым образом рассказчика, отдельные «моменты» складываются в единое целое, между ними возникают смысловые связи и переклички, постоянные мотивы начинают переходить из текста в текст. Новеллы Андерсона уже по самой своей природе тяготеют к циклизации, и в «Уайнсбурге, Огайо» он опробовал одну из ее моделей; действие всех рассказов происходит здесь в одном и том же месте и в один и тот же период времени; центральные персонажи некоторых рассказов мелькают на периферии повествования в других; возникает «сквозной герой» - молодой журналист Джордж Уиллард, в котором критики не без оснований видят автопортрет самого писателя [2, с. 533-534].
Итак, подытоживая наши рассмотрения данной темы, можно утверждать: несмотря на то, что в советское время в исследовании и изучении творчества выдающегося американского писателя Шервуда Андерсона преобладало какое-то партийно-коммунистическое отношение к литературе, почти все авторы единодушно считали его самые лучшие произведения новым этапом в американской литературе. Критики и специалисты зарубежной литературы в основном обращали внимание на такие вопросы:
жизнь (рождение, детские, юные, молодые и зрелые годы биографии писателя);
литературная биография писателя, влияние предшественников на его творчество;
его новаторство в американской новеллистике;
его влияние на американскую литературу.
Список использованных источников:
- Американская новелла ХХ века : пер. с англ. / сост. и вступ. статья А. Мулярчика. - М. : Худож. лит., 1976. - 526 с.
- Американская новелла ХХ века : сборник. / сост. Г. В. Лапина. - М. : Радуга, 1989. - 590 с. - На англ. языке с параллельным рус. текстом.
- Андерсон Шервуд // Литературная энциклопедия. - М., 1929. - С. 152-154.
- Андерсон Ш. Избранное : пер. с англ. / Шервуд Андерсон ; сост. и пред. М. Ландора. - М. : Худож. лит., 1983. - 527 с.
- Андерсон Ш. Избранные рассказы : сборник / Шервуд Андерсон ; сост. В. И. Бернацкая. - М. : Прогресс, 1982. - 352 с.
- Андерсон Ш. Рассказы : пер. с англ. / Шервуд Андерсон ; под ред. Д. М. Горфинской. - М. ; Л. : Худож. лит., 1959. - 508 с.
- Динамов С. О творчестве Шервуда Андерсона. «История рассказчика» / С. Динамов // Зарубежная литература : сб. ст. / С. Динамов. - М., 1960. - С. 367-395.
- Зверев А. М. Индустриализм и литература США. «Литература США ХХ века». Опыт типологического исследования (Авторская позиция, конфликт, герой) / А. М. Зверев. - М. : Наука, 1978. - 516 с.
- Каули М. Дом со многими окнами : пер. с англ. / Малькольм Каули. - М. : Прогресс, 1973. - 328 с.
Л-ра: Філологічні науки. – 2011. – Вип. 9. – С. 77-81.
Произведения
Критика
