14.10.2018
Алексей Кольцов
eye 1466

Поэт земледельческого труда

Поэт земледельческого труда

Е.Б. Артеменко, С.Г. Лазутин

Имя Алексея Васильевича Кольцова, самобытного русского поэта, одного из классиков русской литературы по праву называют рядом с именами Пушкина и Лермонтова. Характеризуя русскую поэзию первых лет послепушкинского периода, Чернышевский писал: «Явились Кольцов и Лермонтов. Все прежние знаменитости померкли перед этими новыми»

Алексей Васильевич родился, прожил всю жизнь и умер в Воронеже. Отец его был прасолом (торговцем скотом). Кольцов, разъезжая по делам отца и непосредственно общаясь с народом, проникся к нему глубоким уважением и сочувствием.

Главным жанром его поэзии были песни, где, по словам Белинского, талант Кольцова выразился во всей своей полноте и силе.

Песни Кольцова отличают народность, самобытность, реализм.

По признанию Добролюбова, «Кольцов первый стал представлять в своих песнях настоящего русского человека, настоящую жизнь наших простолюдинов, так как она есть, ничего не выдумывая».

Центральное место в поэзии Кольцова занимает тема труда, недаром его называли «поэтом земледельческого труда» (Г. Успенский). Этой теме посвящены лучшие произведения Кольцова «Песнь пахаря», «Косарь», «Урожай» и другие.

Рисуя светлые картины сельской природы, Кольцов отнюдь не идеализировал крестьянскую жизнь, как это делали поэты-сентименталисты, а правдиво рассказывал о тяжелой крестьянской доле, неизбывной бедности и нужде. Об этом свидетельствуют названия многих его песен: «Горькая доля», «Раздумье селянина», «Горе», «Перепутье», «Доля бедняка» и другие.

Кольцов любил свой народ, хорошо знал его душевный склад и характер. Поэтому бедняк Кольцова не только грустит, но готов «пред бедой за себя постоять»:

И чтоб с горем в пиру
Быть с веселым лицом;
На погибель идти —
Песни петь соловьем!
«Путь»

В связи с этим Белинский писал: «Грусть русской души имеет особенный характер ...Грусть у него не мешает ни иронии, ни сарказму, ни буйному веселию, ни разгулу молодечества: это грусть души крепкой, мощной, несокрушимой».

Певец народной жизни, Кольцов живописал ее средствами народного языка. «Песни Кольцова писаны особенным размером, близким к размеру наших народных песен, но гораздо более правильным. В них большею частью нет рифмы, а если и есть, то всего чаще через стих. Язык Кольцова совершенно простой, народный» — писал Н.А. Добролюбов. Избрав в качестве основных объектов своего творчества труд и быт крестьяпина-пахаря, Кольцов использует соответствующую лексику: степь, поля, пашня, покос, жатва, зерно, рожь, овес, колос, сноп, скирды, серп, коса, плуг, соха, борона, хуторок, село, избушка, курень, крыльцо, овин, закрома, гумно, косцы, мельник, кум, мужичок, кафтан, лаптишки, онучи, каша, сало, брага, конь, лошадка, коровы, волы.

Народность языка поэта особенно ярко проявилась в том, что он в совершенстве владел арсеналом художественно-языковых средств русского фольклора. Они органически вошли в языковую систему его поэзии.

Для творчества Кольцова характерно использование обширного, специфически фольклорного, лексического пласта: героями целого ряда его произведений являются молодец и девица, их родители батюшка и матушка; персонажи его произведений живут в тереме, суженая сидит в светлице и т. д. Очень широко представлены в произведениях поэта фольклорные сочетания с постоянными эпитетами: молодец у него — добрый или удалый, девица — красная, друг — милый, люди—добрые, очи ясные, брови—черные, голова — буйная, слезы — горючие. Высокий терем, каменные палаты, широкий двор, тесовые ворота, чистое поле, сырая земля, быстрая река, синее море, буйные ветры, темные тучи и т д.

Прилагательные в этих сочетаниях у Кольцова, как и народной поэзии, нередко выступают в краткой форме: добру молодцу, молода жена, ясны очи, дубовы столы, широка степь.

С тем же лексическим наполнением, что и в народной песне или новым, но по образцу народно-песенных строятся у Кольцова и сочетания с приложением: мать-земля, земля-матушка, Волга-матушка, дубрава-мать, судьба-мачеха, душа-девица, душеньки-подруженьки, любовь-душа, кормилица-ржица и т. д.

Вслед за народной поэзией Кольцов широко употребляет различные синонимические сочетания, заимствуя их непосредственно из фольклора или создавая по образу и подобию фольклорных сочетаний: грусть-тоска, горе-нужда, загрустить-запечалиться, сокрушаться-мучиться, сохнуть-вянуть, тошно-грустно радость-веселье, путь-дороженька, ворожить-гадать, гулять-бражничать и т. д. Например:

Пала грусть-тоска тяжелая
На кручинную головушку...
Измена суженой
С той поры я с горем-нуждою
По чужим углам скитаюся...
«Деревенская беда»

Часто в творчестве поэта встречаются и тавтологические сочетания: горе горькое, воля вольная, зима зимская, ум-разум, думать думушку, полным-полна.

Яркой приметой фольклорно-языкового строя, восходящей к разговорно-речевым образованиям, являются построения, в которых отношения между целым и его частью выражаются употреблением двух имен в одной падежной форме: петушок — золотой гребешок, олень — золотые рога, башмачок — окованный каблучок и т. п. Так, в фольклоре достигается подчеркивание художественного признака.

Подобные или близкие к ним конструкции мы находим и в песнях Кольцова: степь-трава, заря-вечер, непогода-ветер, ветер-холод, туча-буря, дуга-радуга, кручина-дума, любовь-тоска, двор — крыльцо и т. д.

К фольклорно-языковой традиции восходит и использование поэтом обращений. Идущее от народной песни обращение к неодушевленным предметам, природным явлениям играет у Кольцова немалую роль в поэтизации труда русского крестьянина и окружающей его природы. Нередко цепь таких обращений оказывается структурной основой целой поэтической картины, например:

Раззудись, плечо!
Размахнись, рука!
Ты пахни в лицо,
Ветер с полудня!..
Зажужжи, коса,
Как пчелиный рой!
Молоньей, коса,
Засверкай кругом!
Зашуми, трава,
Подкошоная;
Поклонись, цветы,
Головой к земле!..
«Косарь»

В песнях Кольцова мы встречаем стилистические средства, характерные для фольклора. Это и синтаксический параллелизм:

Расступитесь, леса темные;
Разойдитесь, реки быстрые;
Запылись ты, путь-дороженька;
Дай мне вестку, моя пташечка
«Расступитесь, леса темные...»

и позиционный повтор:

Ты прости теперь, отец и мать,
Ты прости теперь, мой милый друг,
Ты прости теперь, и степь и лес,
Дорогая жизнь, весь белый свет. «Военная песня»

суффиксы субъективной оценки, преимущественно уменьшительно-ласкательные:

...Из большого леса Солнышко выходит,
Пашенку мы рано С сивкою распашем,
Зернышку сготовим Колыбель святую...
«Песня пахаря»

Размышление поселянина и двуприставочные глаголы, и глагольные формы с суффиксами многократного действия:

Туча черная
Понахмуриласъ,
Понахмуриласъ,
Что задумалась...
«Урожай»

На селе своем жил молодец,
Ничего не знал, не ведывал...
В день воскресный, с утра до ночи,
В хороводе песни игрывал...
«Деревенская беда»

Творческое использование языка и стиля русского фольклора придало поэзии Кольцова яркую самобытность. Белинский писал о Кольцове, что «лучшие его песни представляют собою изумительное богатство самых роскошных, самых оригинальных образов в высшей степени русской поэзии. С этой стороны язык столько же удивителен, сколько и неподражаем». Кольцова мы безошибочно узнаем по одной-двум строкам из песен. Песни Кольцова, глубоко народные и в то же,время неповторимо самобытные по своему содержанию, интонации, языку стилю, навечно оставили имя воронежского поэта в русско литературе.

Л-ра: Русская речь. – 1979. - № 5. – С. 22-26.

СОДЕРЖАНИЕ

СТРАНИЦА АВТОРА

Читати також


Вибір редакції
up