Добро пожаловать в реальность
Сюжет фильма "Дальний свет" режиссера Ханса-Кристиана Шмида (Lichter, 2003) состоит из шести киноновелл, связанных между собой местом действия - это польско-немецкая граница между городами Слубицы и Франкфурт-на-Одере и судьбами героев. Но гораздо больше, чем пространство-временное единство (в культурологии также применяется заимствованный известным российским ученым М. Бахтиным по физике термин "хронотоп") и переплетенность судеб героев (эпизодические фигуры в одной новелле становятся главными в другой), композиция фильма совмещенная в одно целое образами-архетипами и многочисленными реминисценциями.
Архетипическую многозначность прежде всего приобретает именно образ границы, вобравший в себя землю обетованную, рай, к которому стремятся попасть нелегальные мигранты, одновременно это и тюрьма, которая пристально охраняется, для выхода из которой требуются специальные пропуски и визы, а для бегства из нее - бесшабашность и смелость; это также и граница между жизнью и смертью, аллюзия к мифическому Стиксу. Последнее значение отчетливо усиливается сочетанием архетипа границы с архетипом реки, который, кроме упомянутой выше аллюзии со Стиксом, напоминает и о Ганге из "Сидхартхи" Германа Гессе, представляющий время и всю человеческую жизнь в одном единственном моменте, "здесь" и "сейчас" или, по Бахтину, в хронотопе порога, и о реке Иордан, в которой люди впервые получили крещение и очищение от грехов.
Архетип тюрьмы в фильме повторен, так сказать, в меньшем масштабе - это детский приют, куда попадает Катарина, малолетняя контрабандистка и торговка сигаретами. Есть в фильме также архетипический образ Вавилонской башни, построенной руками рабочих-нелегалов из разных стран на Потсдамской площади, призванный поднять современную деловую суету до самого неба и отменить призвание человека жить с Богом.
Но, несмотря на суетность, Бог присутствует в художественном мире "Дальнего света"- и не только в реминисценции евангельского сюжета о побеге Марии и Иосифа с младенцем Иисусом на чужбину в Египет, что просматривается в рассказе об опасном путешествии в Германию выходцев из Киева Дмитрия, Aнны и их маленького сына, а прежде всего он виден в поступках людей, героев фильма. Признаки присутствия Бога - это искренняя любовь к ближнему и самопожертвование во имя этой любви. Майк во имя любви к Катарине, подвергаясь опасности, устраивает ее побег из детского приюта, сносит побои отца и издевательства старшего брата. Антон жертвует ради Дмитрия, Анны и их сына своим временем, спокойствием и безопасностью, предоставляя им убежище, Филипп ради своей бывшей возлюбленной Моники отказывается от карьеры, Симона отдает свое время и душевные силы, чтобы поддержать в трудное время своего бывшего патрона Инга, у которого никак не получается начать свой бизнес - продажа матрасов ...
Впрочем, каждый, кто жертвует и своей жертвой утверждает в современном мире то, ради чего приходил Иисус, должен быть готовым к тому, что люди, вместо благоговейно принять жертву, отвергнут и ее, и жертвователя. Катарина обращает внимание на Майка только тогда, когда появляется возможность убежать, забрав с собой кассу группы контрабандистов, и остается с его старшим братом, от которого Майк стремится освободиться, и постепенно попадает во все большую зависимость от него, и скатывается с ним вниз. Моника тоже идет по наклонной дороге и и не принимает жертву Филиппа, и купленное с такими невероятными усилиями платье к первому причастию дочери Антона, жертва в ее имя и во имя жены, также оказывается ненужной. Что же тогда получают те, кто жертвуют, кроме страдания и часто пренебрежения за то, в чем нет практической пользы? Они получают собственный опыт свободы: по-настоящему свободным является только тот, кто бескорыстно отдает, потому что тот, кто берет и потребляет, всегда будет зависимым от того, кто ему это дает, также как Катарина от старшего брата Майка, Моника от богатых владельцев фирмы , где работает Филипп.
Рассказ всех шести киноновелл построен так, что показывает вину каждого из героев фильма перед своими ближними, явно или намеками, как, например, в истории Филиппа и Моники. Совесть, которую Григорий Великий называл голосом Божьим в человеке, позволяет некоторым из них видеть и чувствовать тяжесть своей вины, другие из-за своего себялюбия и страстей только ее приумножают.
Характерно, что чувство вины в фильме тяготит не только личностей, но и общества, народы, восточно и западноевропейские культурные сообщества. Наиболее ярко создатели фильма воплотили это в сюжете с украинским эмигрантом-нелегалом Колей и немецкой переводчицей Соней, сюжете, щедро насыщенном символическими моментами и значениями, из-за чего эта линия фильма взгляд, так сказать, элементарного правдоподобия, выглядит, мягко говоря, очень натянутым и искусственным.
Действительно, кто в реальной жизни станет рисковать жизнью, свободой, преодолевать дальний и опасный путь, чтобы, подобно Коле, сделать несколько снимков обычных построенных небоскребов, которых скоро будет достаточно и в Киеве. Однако, когда прочитать скрытые смыслы этого сюжета, то в фильме он уже не будет казаться нелепым или надуманным. О параллели небоскреба на Потсдамской площади с Вавилонской башней немного упомянули выше. Важно будет вспомнить еще и о том, что если бы Соня или ее друг Клаус, граждане Германии, каким-то чудом вдруг захотели поехать пофотографировать не только небоскребы или и дома где-то в спальных районах Варшавы или Киева, или даже глиняные мазанки в шахтерском поселке где-то на Донбассе - это, конечно, выглядело чудачеством, но для этого им не нужно путешествовать в багажнике или в кузове грузовика или переплывать ночью реку.
Таким образом, свободы, присущие современному европейцу, для восточного европейца пока не действуют. И само западное благосостояние создается в немалой степени руками таких, как брат Коли, который строил дома, в которых он не только не сможет когда-либо жить, но и которых не увидит никогда. Итак, Соня, спрятав Колю в багажнике своего авто и переправив его в Германию, пытается своими личными действиями откупить коллективную вину западного мира и восстановить хотя бы таким образом равноправие. Важный момент: вина коллективная, а искупление ее индивидуальное и состоит в личных действиях, так же, как Христос взял на себя все грехи человечества, другой пример - Майк своими личными действиями пытается искупить вину своей семьи - отца и брата - перед Катариной.
Фильм относится к поликультурному кино, что в последние годы от тематического направления становится жанром, то есть, постепенно утверждаются определенные каноны в разработке темы взаимоотношений различных культур между собой. В основном сейчас мультикультурные фильмы - это разновидность road movie, к ним относятся "Солнце ацтеков" (Im Julie) Фатиха Акина, "Дорога в облака" Файта Хелмера, сюда же можно отнести и фильм Ханса-Кристиана Шмида. С другой стороны, поликультурное кино - это и комедия-карнавал, которая может сочетаться с мотивом дороги, как в фильмах Фатиха Акина и Файта Хелмера, а может существовать отдельно, как в фильме Седрика Клапиша "Испанка" (Euro pudding).
Многокультурная драма, реализованная Хансом-Кристианом Шмидом, начинает новый подход, по крайней мере об этом можно судить по тому, что известно сейчас нашему зрителю. Как и положено драме, операторское решение "Дальнего света" избегает визуальных излишеств, представляет собой довольно традиционный тип киноповествования (все сюжетные линии воспроизводятся постепенно, события следуют одно за другим, изредка пересекаясь в пространстве с другими сюжетными линиями), иногда приближаясь к журналистике (использование сообщений теленовостей для повествования, создания динамических кадров, подобных телерепортажу, съемки камерой «с рук»), иногда, наоборот, киноповествование замедляется, и мы можем пронаблюдать небольшое лирическое отступление - Моника и Филипп вспоминают и мечтают, Антон мечтает о платье на первое причастие дочери, Коля рассказывает своим спутникам на привале в лесу о небоскребах на Александр-Платц в Берлине. Впрочем, это лишь краткие мгновения - время фильма сжатое и плотно заполнено событиями.
Учитывая сложную систему подтекстов, символов, архетипов и идей, созданных авторами "Дальнего света", приятно удивляешься тому, что в немалой степени "сконструированный" сюжет не отдает неправдоподобием или схематичностью, а сам фильм благодаря динамическим кадрам и мастерскому монтажу держит в напряжении зрителя. Очевидно, этот успех обусловлен тем, что создатели смогли пережить судьбы своих героев, как свои собственные, наполнить идеи эмоциями и переживаниями, схемы - яркими картинами. Жизненный и одновременно глубоко символичный финал фильма - человек приходит в дом Божий со своими заботами, печалями, представлениями и церемониями, но Бог, показывая, что все на свете в его руках, мягко освобождает его от всего этого. Сможет ли человек тогда почувствовать, что Господь хочет явить ему? Жизнь есть жизнь, хэппи-энда нет, вопрос остается открытым.
Евгений Поветкин
