Арабский Восток в изображении Десмонда Стюарта
С.Ш. Рашидова
Все писатели Великобритании, выступившие после второй мировой войны в жанре антиколониального романа, были убежденными противниками империализма и колониализма. Одни из них знали страны и людей, о которых писали, больше, другие - меньше, но изображение Востока - его нравов и обычаев, характеров его людей, - являлось неотделимым от задач, которые эти писатели ставили перед собой как реалисты.
Некоторые из авторов (Дж. Олдридж) акцентировали свое внимание на философском аспекте конфликтов, которые они пытались решать, другие (Б. Дэвидсон) стремились к обобщению социально-политической обстановки в изображаемых ими регионах. Третьи (Н. Льюис) придавали в своих книгах огромное значение документально обоснованным фактам. Близок к последним и Десмонд Стюарт.
Восток в произведениях Д. Стюарта, точнее арабский Восток, представлен, с одной стороны, в национально-самобытном обличие, в описаниях пейзажей, нравов, обычаев, а с другой – в типических и индивидуализированных образах живых людей, родившихся и воспитанных там, где сложилась специфические представления, верования и культура. Это живые люди, принадлежащие к разным классам общества, но в чем-то, при всем отличии и даже антагонизме, похожие. Понять их общность чрезвычайно важно, и Стюарт сам дает ключ к такому пониманию. В целом это помогает оценить и глубже определить характер реализма Стюарта.
Английская и англо-американская критика, охотно говорившая о книгах Стюарта публициста и историка («Ранний ислам», 1967; «Средний Восток», 1972; «Лоуренс Аравийский», 1977), не склонна сколь-нибудь подробно анализировать созданное Стюартом-художником. И это понятно: ведь писатель касался тех проблем действительности, которые консервативная критика старалась обходить.
В отечественной критике и литературоведении Стюарт-живописец Востока и восточного характера до настоящего времени не был рассмотрен, хотя сделанное им в этом плане значительно. Более того, упреки, адресованные Стюарту, свидетельствуют о непонимании того, что трактовка им художественных образов произведения всегда определяется тщательным изучением жизни.
Без сомнения, наиболее полно и глубоко портреты арабов изображены в трилогии «Смена ролей» и в особенности в 3-ей части - «Мамлюках» (1968). Однако они были правдивыми уже в более ранних его произведениях - и в романе «Неподходящий англичанин» (1955) образ Дари, и в эпическом произведении «Люди пятницы» (1961) образы молодых революционеров, готовящих переворот 1952 года).
Дари в романе «Неподходящий англичанин» ничем не напоминает «людей пятницы», так как он не созрел, не мог еще подняться до подлинной революционности. Арабы, описанные в трилогии «Круглая мозаика» и мужественно принявшие смерть, не могли на этом этапе истории начать активную борьбу с поработителями. Шераф, герой заключительной части «Мамлюки», хотя и является офицером Армии освобождения, предельно эгоистичен, тщеславен, лишен каких-либо твердых убеждений.
Мы приводим лишь несколько примеров для того, чтобы продемонстрировать, насколько Автор трилогии более тщательно выписывает, наряду с чертами национального характера, элементы классовой принадлежности и политических убеждений.
Может удивить, что в эпическом повествовании «Смена ролей», особенно в I-ой и 3-ей его частях, представители Востока преимущественно люди, принадлежащие к правящим кругам египетского общества. Объясняется это тем, что в ранних романах уже были созданы образы арабов почти всех слоев населения египетского общества. Стюарт ставил тогда перед собой задачи иного плана, нежели в трилогии и заключительной книге «Мамлюки».
Наряду с основной темой трилогии - показа кризиса и краха Британской империй - в замысел Стюарта входила еще задача - изображение рождения Египетской республики после резолюции 1952 года (в «Мамлюках»). Стюарт улавливает и фиксирует такие детали, которые не были замечены и воспроизведены никем из его современников и единомышленников. Рисунок его тщательно выписан, хотя много опущено в подтекст. Глубокое знание истории арабского Востока и специфических моментов его развития позволило Стюарту выразительно охарактеризовать сложные представления египтян о жизни, глубоко проникнуть в характеры людей, дать тонкий анализ их психологии и мотивов поведения.
В трилогии «Смена ролей» автор представляет три поколения египетской аристократии, которые олицетворяют совершенно разные принципы отношения к жизни, но которых объединяет полное безразличие к судьбе своего народа и его интересам. Охватывая почти столетний период, Стюарт тонко подмечает, как меняются взгляды на жизнь представителей разных поколений, но насколько «постоянно» их отношение к родной стране.
Главным для Мидхата - одного из героев трилогия - является приобретение как можно большего капитала, при этом он не гнушается никаких способов для достижения этой цели. Мидхат-паша показан настоящим тираном. Уверенность в своем превосходстве, пренебрежение к людям, самовлюбленность, честолюбие и стяжательство – основные черты этого персонажа. Благодаря изворотливости, энергии и уверенности в правоте своих действий, он достиг положения в обществе. Ради осуществления своих целей паша использует любые средства. Невозмутимость и беззастенчивый практицизм хорошо оберегают его богатство, а его изворотливый ум ищет все новые и новые источники дохода.
Стюарт, создав образ жестокого и страшного человека, хочет показать этим, какие люди стояли в первых рядах египетской аристократии, которая принимала непосредственное участие в управлении страной, находя общий язык с фактическими хозяевами Египта – англичанами. Именно такие люди, как Мидхат-паша, проводя политику Британии, с одной стороны, и поддерживая, политику бывшей Османской империи, с другой, сознательно сдерживали развитие страны.
Не менее, чем Мидхат-паша, типична в изображений Стюарда Сумер-паша и его жена Надия. Переселившись из арабоязычного Ливана в Каир, Альфред Сумер быстро начинает богатеть и процветать. Крестьянин из Мардан-Уюна вскоре становится эффенди, потом беем и, наконец, пашой, что приравнивало его к английскому «лорду». Издавая газету, Сумер ловко подтасовывал факты, угождая тому или иному хозяину, и вскоре его имя стало широка известно в стране. Зная, кто ему может помочь, он делал ставку на англичан. В разгар кризиса, исход которого был сомнителен, Сумер оказался в довольно опасном положении. Зато после английского вмешательства его газета стала выходить одной из первых. Его философия проста: египтяне - отсталый народ, которому для процветания торговли нужны учителя; англичане - самые лучшие учителя, поэтому египтянам следует их поддерживать.
Большинство источников дохода Сумер-паши берет свое начало в грязи: «Газета - каким образом она делает деньги? Она существует на средства своих покровителей, берет взятки с тех, кто хочет рукоплесканий, облагает налогом тех, кто боится нападок» (перевод автора).
Факты собраны Стюартом настолько умело, что вырисовывается типичная фигура. Сумер-паша не только издает газету, но и имеет долю в нескольких деловых предприятиях. У него есть земля в дельте, на которой он выращивает хлопок. Она подарена правителем в знак «благодарности». В Каире ему принадлежит несколько гостиниц сомнительной репутации, а в Александрии ресторан.
Он становится серьезным деловым соперником греков и итальянцев, составляющих элиту второй столицы Египта. Во всех эпизодах, связанных с Сумером, Стюарт рисует социальную жизнь Египта этих лет.
Писатель не подчеркивает ужасающие условия жизни народа, его безрадостное и тяжелое существование. Повествование лишено акцентов, но колоритное описание жизни верхов каирского общества несет в себе авторскую оценку тех, кто правил страной в изображаемый период.
Сумер-паша предает свой народ. Интересы соотечественников ему чужды. В дни трагического эпизода казни невинных феллахов он выпускает передовицу под громким названием «Доверие Кромеру! «Более того в беседе с проконсулом Локмойдартом тот же Сумер излагает свою теорию порабощения национальных меньшинств и своих же соотечественников.
Стюарт выпукло рисует образ жены Сумера. Уверенная в себе Надия, хотя и не умна, но хитра и ловка. Она быстро приспосабливается к любой обстановке, умело устанавливает нужные ее мужу контакты. Читателю не навязчиво передаются ее взгляды на жизнь, законы по которым она строит свое существование. Если у Надии и бывают мечты, то все они однотипны: проникнуть в круги, где властвует Локмойдарт, ибо англичане ее опора в жизни и наивысший идеал. Интуиция помогает ей усвоить манеру поведения и принципы общения англичан. Благодаря ее умению копировать «олимпийцев», она достигает своих целей. Стюарт, внимательный к реалистической основе в изображении поведения людей, не забывает подчеркнуть, что Надия и Сумер-паша были одними из самых богатых людей в Каире. А такие люди были необходимы англичанам для проведения в Египте своей политики...
Так писатель дает понять, что представители египетских верхов полностью утратили связь со своим народом, более того, объективно предали его.
Молодой Исмет и Люси - это представители уже иного времени. Исмета до известной степени волнует жизнь народа и он понимает, что арабам необходима свобода, но не может отстоять до конца свои идеи, а тем более их воплотить. Интересен эпизод, в котором проявляется суть характера Исмета. Он дает британскому офицеру Пикерингу, оскорбившему его народ, справедливую пощечину. Но после истерического, хотя и искреннего выпада, не находит в себе душевных сил перейти к активным действиям. Характером Исмета обусловлена и его личная жизнь. Женитьбой на Люси заканчиваются его «мятежные годы». Он становится довольно известным и модным писателем, читаемым публикой, так или иначе поддергивающим идеи, пропагандируемые газетой Сумера.
Превосходно решен образ Люси, дочери Сумеров. Она принадлежала к поколению египетской аристократии, которое получило образование в учебных заведениях Парижа и Лондона, и если еще старшее поколение преклонялось перед англичанами, как-то сохраняя традиции предков, то дети еще дальше отрывались от своей «почвы», от того народа, к которому они принадлежали. Люси, окончившая школу Св. Брегитты в Шотландии, изучившая английский язык в совершенстве, показана как человек знающий чего она хочет и умеющий добиться своего. Богатая дочь богатых родителей, Люси получает все, что желает.
Образы Люси и Исмета выражают авторскую оценку арабов, которые могли бы принести пользу своему народу в борьбе за свободу, но практически бездействовали.
Люси устраивает в своем доке салон… В нем встречаются привилегированные египтяне и англичане, но, что особенно важно для карьеры ее мужа Исмета (которой она способствует), люди с весом и влиянием. Здесь Люси блистает знанием английских вкусов и обычаев. Через Люси и ее салон Исмет добивается такого успеха, которого сам никогда бы не смог достичь. Но автором приводится и другая мысль. Люси честолюбива. Благодаря своему салону она «доказывает» англичанам, что арабы-аристократы могут быть не хуже любого образованного европейца. Она специально приглашает молодых египтян, получивших прекрасное образование в Европе и также блистающих своими знаниями. Она свободно рассуждает о событиях, происходящих в ее стране, но ни у нее, ни у Исмета (хотя он и пишет статьи, критикующие политику господствующих кругов) никогда не появляется интереса к судьбе и благополучию своего народа. Ни Исмет, ни Люси, а тем более ни Мидхат-паша, ни Сумер не сохранили традиции предков. Они порвали с этой традицией и лишь остались арабами по рождению.
В «Мамлюках» ощущается еще большая точность и меткость характеристик, правдивость портретов, чем в первых двух книгах. Стюарт редко позволяет себе пояснительный текст «от автора», здесь он стремится при помощи созданных им характеров передать свои мысля. Если писатель и вводит в текст авторские пояснения, то они всегда отчетливы и лаконичны. Особенно верен натуре портрет молодого офицера египетской армии Шерафа.
Образ Шерафа - персонажа, занявшего почти центральное место во второй части «Мамлюков», был нарисован Стюартом не только с иронией, но и с горечью. Горечь эта была тем более глубокой, чем лучше Стюарт понимал положение, складывавшееся в любимой им стране.
Говоря о молодом офицерстве Египта в очерке «Молодой Египет», посвященном Насеру, Стюарт практически поясняет свою тревогу и боль за судьбы страны и ее революции, поскольку ее офицеры во всем подражают британцам, неизвестно смогут ли молодые политики противостоять королю и всему тому, что с ним связано. Писатель делает справедливый вывод о том, что ее организаторы вряд ли сумеют осуществить задуманное. Образ Шерафа вписывается в эту безрадостную картину, даже несмотря на то, что он оказался среди двухсот свободных офицеров, примкнувших к Насеру, когда «в жаркий июльский день» биллиардный шар остановился «не на черном поле религии, а на красном – военного сообщества». В характере героя черты, идущие от предков, сливаются с чертами той «арабской сентиментальности», о которой Насер упоминал в беседе со Стюартом то ли в шутку, то ли с оттенком горечи. По ряду признаков Шераф мог бы походить на любого египетского аристократа, выброшенного на гребень жизни деньгам и успехом.
Другой персонаж изображен Стюартом не менее тщательно, чем портрет Шерафа. Это выходец из финансовой аристократии Египта Самир, сын Исмета и Люси. Его поведение характеризуется удивительным пренебрежением к своему народу. Он лишен национальной гордости, полагая даже, что иноземное господство в его стране - явление само собой разумеющееся. В основе психологии Самира, как и Шерафа, беспредельный эгоизм. Самир признает правильным и необходимым лишь то, что удобно ему. Представителей простого народа - феллахов - Самир считает тупыми и ничтожными исполнителями воли людей, стоящих на вершине социальной лестницы, людей, которым не нужны перемены, модернизация производства, новая техника. Феллахи, по мысли Самира, должны трудиться, как трудились их деды и обслуживать таких как он.
Стюарт, будучи зорким художником, сумел в Самире заметить и другие черты, типичные для арабов. Характерно, что за свои политические убеждения Самир не борется. Он монархист и его раздражает, что у власти «сын почтальона», но отстаивать монархию и выступать против нового порядка в Египте он не склонен. Самир равнодушен ко всему, кроме своих личных интересов. Именно это равнодушие к республике глубоко типично для того слоя арабской привилегированной интеллигенции, который рисует автор.
Важно подчеркнуть в художественном методе Стюарта строгий историзм.
Убедительность и правдивость характеров арабской аристократии, созданных Стюартом, была результатом длительных наблюдений автора, прожившего долгие годы на Ближнем Востоке. Наделенный даром тонкого и проницательного художника, Десмонд Стюарт создал и запечатлел в своих романах изменения в общественной жизни стран Ближнего Востока.
Л-ра: Востоковедение. Сборник научных трудов. – Ташкент, 1984. – № 720. – С. 67-74.
Произведения
Критика
