Солдаты вернулись домой
Э. Муратова
Тридцать пять лет отделяют нас от Второй мировой войны. Но и сегодня писатели многих стран создают книги, напоминающие человечеству о той ужасной катастрофе, какой стала для всего мира Вторая мировая война. Военная проза писателей Запада несет в себе специфические проблемы.
Среди американских писателей, посвятивших почти все свое творчество проблемам войны и мира, выделяется имя Джеймса Джонса (1921-1977). Впервые о нем заговорили в 1951 году, когда был опубликован его роман «Отсюда и в вечность». (В тот же год в нашей стране была опубликована статья отечественного критика Д. Жантиевой «По закону Пентагона. О лучшем американском романе 1951 года»).
Антимилитаристский роман, появившийся в разгар «холодной войны», поразил читателей и критиков своей обличительной смелостью. Сам участник Второй мировой войны, прекрасно знающий военную машину своей страны, Джонс во всем «великолепии» представил современную армию США, хотя описываемые в романе события относятся к началу Второй мировой войны. Совершенно очевидно, что писателя тревожат послевоенные судьбы его соотечественников. В книге американского критика Д. Уолдмайера «Американские романы о Второй мировой войне» говорится, что «зло» представлено в них «в двух лицах» — фашизм, против которого шла война, и фашизм в своем собственном доме. Что касается Джонса, то в своих романах он почти не выдвигает проблему борьбы с фашизмом, хотя едко высмеивает фашиствующих генералов и офицеров у себя в армии. Война для него и его героев — безжалостная бойня, где бессмысленно истребляют солдат, одиноких и опустошенных в безумном водовороте истории, куда попал весь мир. По этому поводу В. Неделин в статье «Возлюбившие войну» и их жертвы» писал, что «герой Джонса, словно слепой, бредет во мраке этой непонятной ему войны, все глубже проникаясь отчаянием, отчуждением от мира, чувствуя свое, все более возрастающее одиночество в нем. Иногда он стоически мужествен, иногда весь во власти отчаяния или тупого равнодушия, но почти всегда одинок, и в своей покорности и в своем бунте».
Вслед за первым романом появились один за другим еще три, в которых звучит тема Второй мировой войны. Это «В спешке» (1957), «Пистолет» (1959), «Тонкая красная черта» (1962). Джонс окончательно утвердился в американской литературе как писатель антивоенных романов. «Во всей истории нашей литературы не много найдется писателей, которые умели изобразить войну и вообще армию с такой силой, с какой изображены они в романах Джонса «Отсюда и в вечность» и «Тонкая красная черта», — писал известный американский критик Максуэлл Гайсмар в статье «Размышления о современной американской прозе». — Это не просто лучшие американские произведения о минувшей войне, обе книга можно считать вехами в современной прозе. Возможно, их будут вспоминать как два самых оригинальных и цельных произведения нынешней американской литературы». Выход в свет в 1975 году книги Джонса «Вторая мировая война» и посмертная публикация его последней книги «По первому зову» (1978) еще раз подтвердили это. Романом «По первому зову» Джеймс Джонс завершил свою трилогию о войне, куда вошли также «Отсюда и в вечность» и «Тонкая красная черта».
Роман «По первому зову» является вершиной творческой деятельности Джеймса Джонса. Книга, которая писалась почти тридцать лет, можно сказать, выстрадана и пережита автором. Казалось, время должно было бы сгладить, затушевать в памяти писателя тревожные и мучительные сороковые годы. Однако драматические события тех лет описаны теперь уже зрелым автором с такой силой, что невольно приходишь к выводу: Джонс, изобразив в книге трагедию четырех солдат, выразил тем самым свое глубокое сострадание послевоенному поколению США. Хотя этим солдатам удалось вырваться из жерновов военной мельницы, которая перемолола многих их товарищей, они не обрели счастья, вернувшись с фронта. Неприятие послевоенной Америки, сытой и довольной, нажившей миллиарды долларов на войне, было, безусловно, одной из причин, вынудивших честного писателя покинуть страну и жить в эмиграции шестнадцать лет.
Сила накопительства довлела над всеми, этой отравой был пропитан воздух, которым дышало американское общество. Солдаты не могли приспособиться к мирной жизни, чувствовали себя чужими среди своих, мало того, не нужными, даже обременительными для окружающих. Стараясь забыться, не видеть того, что их окружает, и не думать о том, что их ждет впереди, четыре товарища пытались хоть как-то сохранить свою солдатскую дружбу, поддержать друг друга. Но действительность, в которую они окунулись, оказалась безжалостной к ним. На фронте они сами только что были свидетелями страшных испытаний и гибели людей, картины жизни в тылу тоже безрадостны: погоня за обогащением, звериный эгоизм. В итоге один из них сходит с ума, двое кончают жизнь самоубийством, а последний погибает в случайной драке. На первый взгляд смерть четырех солдат как будто неожиданна, но задолго до финала, в подсознании каждого, в их снах и видениях ощущается приближение трагической развязки.
Хотя по своему характеру роман реалистичен, в нем есть элементы импрессионизма: жизнь героев показана читателю отдельными бликами. А порой куски жизни поданы с натуралистическим правдоподобием. Как и в некоторых других произведениях Джонса, большое место в романе занимают сексуальные мотивы. Несомненно, это в чем-то и уступка коммерческому рынку, но главное — другое; в сексе и попойках герои Джонса хотят найти забвение от действительности.
В романе «В спешке», с приездом Дейва Хирша, главного героя романа, его «респектабельный» брат Фрэнк теряет покой. Ему не понятна психология брата, который живет «только сегодняшним днем, с бездумностью смертника расхищая все на своем пути и расточая себя». Как подметил Ирвин Шоу, «была невидимая, но настоящая стена между человеком, который был там (на фронте), и человеком, который там не был». Джонс писал, что «дома солдат был похож на человека, спасшегося от какой-то эпидемии, которого вывезли из пораженной зоны. Люди обращались с ним вежливо, нежно за ним ухаживали, а затем спешили вымыть руки, после того, как его касались». Автор был лично знаком с такими людьми, и для него характерно — писать только о том, что сам видел и пережил. Не случайно он согласился подготовить текст к рисункам и иллюстрациям для книги по Второй мировой войне, собранным художником А. Вейтасом. В интервью Джонс сказал, что рисунки взволновали его, идея увлекла. «Мне хотелось бы своим текстом снять лак событий, который накопился за прошедшие годы, или был нанесен историками. Мне хотелось бы вскрыть суть, пружину того, что заставило человека взять оружие, пойти на смерть».
Однако при анализе творчества большинства американских писателей важно учитывать сложность окружающей их обстановки. Несомненно, чувствуя необходимость перемен, они не видели путей достижения социальных преобразований и не верили в их эффективность. Этим противоречием страдало и творчество Джонса, который не мог дать ответ на целый ряд вопросов, поставленных в его произведениях и вместе со своими героями в отчаянии искал выход.
Эстетические неудачи Джонса в непоследовательности его метода, в недостаточной убедительности некоторых действий и поступков отдельных героев. Но все же, несмотря на это, Джонс сумел показать возрастающий индивидуализм, нравственное обнищание, трагичность жизни в современном ему обществе.
Стиль повествования Джонса создает у читателя иллюзию реальности — эффект присутствия. Идеи автора воспринимаются живее, естественнее, не дидактично, когда их выражает не сам Джонс, а его герои. С диалогом связаны наиболее удачные места в его произведениях.
Читая книги Джонса, трудно оставаться равнодушным к участи его героев. Читатель с напряжением следит за их жизненными перипетиями. Можно с уверенностью сказать, что и автор не просто безучастный рассказчик, а человек, которому не безразлична судьба его героев. Чувствуется, что история «их жизни» глубоко пережита им самим.
Конечно, Джонсу лучше удаются страницы, где рассказано непосредственно о жизни солдат или воспроизведены батальные сцены. Опыт войны у него берет верх над опытом гражданской жизни. Существенно то, что годы становления его мировоззрения совпали с периодом Второй мировой войны. Джонс и писатели его поколения слишком многого ожидали от американского послевоенного общества. Крах иллюзий обусловливает в их произведениях «сочетание юношеского романтизма и циничного реализма. Они были слишком молоды и слишком стары для своего возраста». Чтобы как-то адаптироваться в послевоенном мире, «им нужно было бы период между детством и зрелостью, выпавший из их жизни, заново прожить, если бы это было возможно» (М. Гайсмар, «Американские современники...»).
До конца дней своих Джеймс Джонс старался идти в ногу со временем. Реакцией на студенческие волнения 1968 года был его роман «Веселый месяц май» (1971), на рост наркомании — «Встреча с опасностью» (1973) и т. д. И все же как в американской, так и в мировой литературе он навсегда останется прёжде всего антивоенным писателем.
Л-ра: Литературное обозрение. – 1980. – № 12. – С. 101-102.
Произведения
Критика
