Джон Гарднер. Староиндийская защита. Сказки и истории
Т. Ротенберг
«Итак, в подвластный переменам Иллинойс, где воображение обретает крылья!.. Там горы весной зеленей изумрудов. Там нет страшных зверей, кроме... баптистов, но мы перехитрим их, дай только срок...» —эти слова главного героя повести «Староиндийская защита», давшей название сборнику короткой прозы Джона Гарднера, могут служить ему эпиграфом.
Американские рецензенты резко разошлись в оценке новой книги писателя, автор же ее еще раз доказал, что видит свою задачу яснее и судит о результатах строже критиков. «Мы с тобою, читатель, — пишет Гарднер, характеризуя оригинальную образно-тематическую структуру своего последнего произведения, — оказались в удивительном здании или старом цирке-шапито, и я надеюсь, что тебе здесь нравится. Я строил его, терзаясь сомнениями, и мне не хотелось бы, чтобы ты воспринял мое создание как еще одну неудачную шутку выдохшегося искусства. Ведь нас-то с тобой никто не выдумал — тебя и Джона Гарднера, человека, с помощью По, Мелвилла и многих других создавшего эту книгу — необычную, эксцентрическую скульптуру, коллаж в честь всей литературы и жизни...»
Дочитав новый сборник повестей и рассказов до конца, можно лишь согласиться с Гарднером и определить содержание этой книги как гимн природе и артистическому началу в человеке, позволяющему ему хоть однажды, преодолев стену тесных, привычных представлений, окунуться в бушующий океан реальности — несравненно более богатой, чем все, что «снилось вашей философии».
Каждая книга этого художника несет на себе отчетливую печать современности, оказываясь заметным симптомом в процессе эволюции взглядов нынешнего поколения писателей США.
На пути новых духовных поисков он старается опереться на знакомые, общепринятые, удобные схемы и представления, освобождающие его от необходимости мучительно искать смысл происходящего и приметы будущего, на все то, что давно превратилось в незримую преграду для его воображения. Подобно слепому арфисту из повести «Грендель» (1973), которого автор наделил даром облекать кровавые драмы истории покровом пленительных легенд, Гарднер в своей новой книге рисует борьбу своего современника с привычной, прагматической, бескрылой реальностью и с самим собой за право остаться человеком.
В сборнике «сказок и историй» Гарднера три части: первую («Читатель-полуночник») и вторую («Сказки королевы Луизы») образуют короткие, частью бытовые, частью фантастические, новеллы; заключительную часть сборника составила титульная повесть «Староиндийская защита». При этом лишь первый рассказ сборника — «Пасторские заботы» — рисует события, относящиеся к настоящему времени. В рассказе отразились лучшие черты творчества Гарднера — бытописателя современной Америки: острота социального видения, тонкий психологизм, уверенная точность характеризации. Герой «Пасторских забот» — молодой священник, интеллектуальный вариант слуги закона и порядка, начальника полиции Кламли из «Диалогов с Солнечным» Преподобный Пик, этот полицейский души, призван служить опорой грешной и суетной пастве. Но его терзает неверие; в глубине его души затаилось отчаяние. «Господи, утешь нас в нашем сомнении и страдании, ибо мы — дети твои», — так заканчивает он свои проповеди. «У меня нет иного выхода: я — слуга господа», — говорит он себе в минуты отчаяния, зная, что без этой сомнительной опоры ему и его пастве не под силу бремя жизни. Не менее интересен в рассказе и его антагонист, новейшее воплощение образа «Солнечного» из одноименного романа, юный философ и беспощадный судия, взрывающий не устраивающий его мир в самом прямом, а не переносном смысле. Нравственный конфликт человека — пленника своих убеждений и сомнений — с самим собой лежит в основе и двух следующих рассказов — «Искушение святого Иво» и «Смотритель». Другие новеллы сборника можно назвать своего рода «романтическими забавами». Фантасмагоричен мир, в который по воле случая попадает сельский доктор, застигнутый среди бела дня страшной грозой и находящий укрытие в одинокой усадьбе, пользующейся славой «гиблого места» («Безумства весны»). Необычна и метаморфоза, пережитая художником — героем новеллы «Джон Нэппер, плывущий через Вселенную»: его трагические полотна, издавна отражавшие ужас и муки познания жизни, внезапно превратились в солнечные пейзажи, а портреты стали изображать людей лишь на фоне цветов. Живописец, словно переселившись душой в безоблачный ренессансный мир, задался целью передать радость своего мироощущения людям.
Вторую часть сборника — «Сказки королевы Луизы» — составили три изящные миниатюры, в которых прихотливо сочетаются абсурдное и рациональное. Мир, воссозданный в этих новеллах, очень напоминает придворный мир «Алисы в Стране чудес»; вместе с тем не вызывает сомнения современная, вполне реальная основа этого причудливого мира. Правда, в отличие от венценосной особы Льюиса Кэрролла, чьим излюбленным способом решения всех проблем был приказ: «Голову долой!», гарднеровская безумная королева оказывается сторонницей снисходительности, ибо она уверена, что «все ошибки происходят от головной боли».
Повесть «Староиндийская защита», составившая третью часть сборника, по сюжету сходна с «Повестью о приключениях Артура Гордона Пима» Э. По, а по сути столь же символична, как «Моби Дик» Мелвилла. Стремясь подчеркнуть эти литературные параллели, Гарднер делает своего героя Джонатана Апчерча пленником команды китобойного судна «Иерусалим», правда, взрезающего волны не в погоне за Белым китом, а в поисках собственного мифического двойника, по преданию затонувшего где-то под столь милым сердцу всех романтиков созвездием Южного Креста.
Из гротескного мира сказок о Луизе читатель переносится в Бостон начала XIX века. Отсюда «Иерусалим» отплывает в непривычный, удивительный мир, где «то, что доступно пониманию, несущественно, а истина, основанная на «непреложном факте», грандиозно загадочна». На борту этого судна молодому герою, мечтавшему стать фермером в родном Иллинойсе, суждено понять, что «для выхода колоссальной энергии человека ему необходима великая цель. Он всегда надеется достичь ее быстро и готов... заплатить за это великую цену... Но с течением времени величие цели утратило четкие очертания... Успех далек, и цена кажется ему непомерной».
Привлекательность повести Гарднера в том, что гуманистический пафос утверждения действенности человеческих исканий облекается в ней в необычную на фоне сегодняшней американской прозы образную форму. Свободно и изящно играет художник хорошо знакомыми читателю литературными приемами, сюжетами, оборотами. Он легко воссоздает интонации, почерк того или иного из прославленных американских романтиков (явное предпочтение прозаик оказывает Эдгару По), при этом оставаясь Джоном Гарднером — ироничным писателем наших дней, чьи герои независимо от исторических обстоятельств, в какие помещает их автор, всегда — его современники. Поэтому и книга его поражает влюбленностью в жизнь и литературу, оставляя пьянящее ощущение внутренней свободы и радости ее сознания.
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – Москва, 1976. – № 2. – С. 70-72.
Произведения
Критика
