Жан-Батист Мольер. Тартюф, или Обманщик
(Отрывок)
Комедия в пяти действиях
Действующие лица
Г-жа Пернель, мать Оргона.
Оргон, муж Эльмиры.
Эльмира, жена Оргона.
Дамис, сын Оргона.
Мариана, дочь Оргона, влюбленная в Валера.
Валер, молодой человек, влюбленный в Мариану.
Клеант, шурин Оргона.
Тартюф, святоша.
Дорина, горничная Марианы.
Г-н Лояль, судебный пристав.
Офицер.
Флипот, служанка госпожи Пернель.
Действие происходит в Париже, в доме Оргона.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Явление I
Г-жа Пернель, Эльмира, Мариана, Дорина, Клеант, Флипот.
Г-жа Пернель
Идем, Флипот, идем. Уйти считаю благом.
Эльмира
Мне даже не поспеть за вашим быстрым шагом.
Г-жа Пернель
Прошу, сноха, прошу: вы оставайтесь тут.
Все эти проводы – один напрасный труд.
Эльмира
То, что мы делаем, прямая должность наша
Но почему вы так торопитесь, мамаша?
Г-жа Пернель
А потому, что мне несносен этот дом
И я внимания не вижу здесь ни в ком.
Я ухожу от вас обиженная кровно:
Все, что я ни скажу, встречают прекословно,
Почтенья ни на грош, крик, шум, такой же ад,
Как если нищие на паперти галдят.
Дорина
Я…
Г-жа Пернель
Милая моя, на свете нет служанки
Крикливее, чем вы, и худшей грубиянки.
Поверьте, и без вас я знаю, что и как.
Дамис
Но…
Г-жа Пернель
Мой любезный внук, вы попросту дурак.
Вам это говорит не кто, как бабка ваша;
И мной уже сто раз мой сын, а ваш папаша,
Предупрежден, что вы последний сорванец,
С которым он еще измучится вконец.
Мариана
Но ведь…
Г-жа Пернель
Известно всем, что вы, его сестрица, —
Тихоня из тихонь, скромнейшая девица,
Но только хуже нет, чем сонная вода,
И вы небось тайком – бесенок хоть куда.
Эльмира
Но разве…
Г-жа Пернель
Речь моя, быть может, вам обидна,
Но вы себя во всем ведете препостыдно.
Вам надлежало бы пример им подавать,
Как это делала покойница их мать.
Вы расточительны: нельзя смотреть без гнева,
Когда вы рядитесь, как будто королева.
Чтобы понравиться супругу своему,
Такие пышные уборы ни к чему.
Клеант
Но все ж, сударыня…
Г-жа Пернель
Вас, сударь, не скрываю,
Я всячески ценю, люблю и уважаю.
А все ж, будь я мой сын, я бы с большим трудом
Такого шурина к себе пускала в дом:
Вы проповедовать изволите начала,
Которых бы весьма стеречься надлежало.
Я прямо говорю; я, сударь, такова
И в сердце не таю правдивые слова.
Дамис
Ваш господин Тартюф устроился завидно…
Г-жа Пернель
Он чистая душа, его не слушать стыдно;
И я чужой жалеть не стану головы,
Когда его чернит такой глупец, как вы.
Дамис
Как? Мне – мириться с тем, чтобы ханжа несчастный
Царил у нас в дому, как деспот своевластный,
И чтобы мы ничем развлечься не могли,
Пока его уста свой суд не изрекли?
Дорина
Когда послушаешь его нравоученье,
То, как ни поступи, все будет преступленье;
В своем усердии он судит все и всех.
Г-жа Пернель
Он судит правильно и осуждает грех.
На путь спасения он хочет всех направить,
И сын мой должен вас в любви к нему наставить.
Дамис
Нет, бабушка, никто, будь он моим отцом,
Меня не примирит с подобным молодцом.
Я бы кривил душой, играя с вами в прятки:
Я видеть не могу, не злясь, его повадки
И знаю наперед, что этого ханжу
В один прекрасный день на место посажу.
Дорина
И всякий бы другой, наверно, возмутился,
Увидя, как пришлец в семействе воцарился,
Как нищий, что сюда явился худ и бос
И платьишка с собой на шесть грошей принес,
Забылся до того, что с дерзостью великой
Перечит каждому и мнит себя владыкой.
Г-жа Пернель
И все бы лучше шло, клянусь душой моей,
Когда бы слушались его святых речей.
Дорина
Хоть вы его святым считаете упорно,
А только, верьте мне, все это в нем притворно.
Г-жа Пернель
Вот язва!
Дорина
За него и за его слугу
Я никому ни в чем ручаться не могу.
Г-жа Пернель
Каков его слуга, мне это неизвестно.
Но за хозяина я вам ручаюсь честно.
Вы недовольны им, он потому вас злит,
Что правду вам в глаза открыто говорит.
Он все греховное бичует всенародно
И хочет лишь того, что небесам угодно.
Дорина
Да, только почему он с некоторых пор
Желает, чтоб никто к нам не ступал на двор?
Ужели грех такой, когда приходят гости,
Что надо сатанеть от бешенства и злости?
Вы знаете, о чем я думала уже:
(указывая на Элъмиру)
Мне кажется, что он ревнует к госпоже.
Г-жа Пернель
Молчите! Мыслимы ль такие рассужденья!
Не он один сердит на эти посещенья.
Весь этот с грохотом снующий к вам народ,
И вечный строй карет, торчащих у ворот,
И шумным сборищем толпящиеся слуги
Досадную молву разносят по округе.
Здесь, может быть, и нет особого вреда,
Но люди говорят – и в этом вся беда.
Клеант
Так вам хотелось бы, чтоб все кругом молчали?
Была бы наша жизнь исполнена печали,
Когда б мы начали скрываться от друзей
Из страха перед тем, что скажет ротозей.
И даже если бы отважиться на это,
Как можно помешать, чтобы шептались где-то?
От злоязычия себя не уберечь.
Так лучше сплетнями и вовсе пренебречь.
Нам подобает жить и мыслить благородно,
А болтуны пускай толкуют как угодно.
Дорина
Едва ли кто другой, как Дафна с муженьком,
Соседи милые, порочат нас тайком.
Все те, кто славится зазорными делами,
С особой легкостью других поносят сами;
Они вам высмотрят в наикратчайший срок
Малейшей нежности чуть видный огонек
И тотчас весть о том распространяют дружно,
Придав ей оборот такой, какой им нужно.
Делами ближнего, подкрасив их под стать,
Они свои дела стремятся оправдать
И под защитою сомнительного сходства
Облечь свои грешки личиной благородства,
Переметнув к другим две или три стрелы
На них направленной общественной хулы.
Г-жа Пернель
Вы рассуждаете довольно неуместно.
Как добродетельна Оранта, всем известно:
Святая женщина; а говорят, она
Тем, что творится здесь, весьма возмущена.
Дорина
Пример чудеснейший, и хороша особа!
Я верю, что она не согрешит до гроба.
Все это рвение внушили ей лета,
И – хочет или нет – она теперь свята.
Пока пленять сердца в ней обитала сила,
Она прелестных чар нисколько не таила;
Но, видя, что в очах былого блеска нет,
Решает позабыть ей изменивший свет
И пышной святости густое покрывало
Набросить на красу, которая увяла.
Всегда так водится у старых щеголих.
Им видеть нелегко, что все ушли от них.
Осиротелые, полны глухой тревоги,
С тоски они спешат постричься в недотроги,
И неподкупный суд благочестивых жен
Все покарать готов, на все вооружен;
Они греховный мир бичуют без пощады – —
Не чтоб спасти его, а попросту с досады,
Что вот другие, мол, вкушают от услад,
Которых старости не залучить назад.
Г-жа Пернель
(Элъмире)
Вот благоглупости, которые вам милы,
Сноха. Да тут у вас и рта раскрыть нет силы;
Она вам всякого утопит в трескотне.
Но все-таки сказать кой-что пора и мне:
Скажу вам, что мой сын был истинно счастливец,
Когда им найден был такой благочестивец;
Что этот человек был небом послан вам,
Чтоб указать стезю заблудшимся умам;
Что вы ему должны внимать беспрекословно
И что лишь то грехом зовет он, что греховно.
Все эти ужины, беседы, вечера – —
Все это сатаны лукавая игра.
Там не услышите душеполезной речи:
Все-шутки, песенки да суетные встречи;
А если попадет им ближний на зубок,
Так уж отделают и вдоль и поперек.
И кто степеннее и разумом зрелее,
Тот просто угорит в подобной ассамблее.
Там сплетен целый воз в единый миг готов,
И, как сказал один ученый богослов,
Столпотворение бывает, как в дни оны,
И каждый языком разводит вавилоны;
И тут же вспомнил он при этом заодно…
(Указывая на Клеанта.)
Вам, сударь, вижу я, как будто бы смешно?
Я быть записанной в шутихи не желаю
И потому…
(Эльмире)
Сноха, прощайте. Я смолкаю.
Отныне здешний дом я ставлю в полцены,
И вы меня к себе не скоро ждать должны.
(Давая Флипот оплеуху.)
Ты что? Сомлела, что ль? Ишь, рада бить баклуши!
Гром божий! Я тебе еще нагрею уши.
Ну, замарашка, ну!
Явление II
Клеант, Дорина
Клеант
Я с ними не пойду,
А то ведь долго ли опять нажить беду
С такой старухою…
Дорина
Ах, я жалеть готова,
что этого сейчас она не слышит слова;
Вам показали бы, чего достоин тот,
Кто женщин, как она, старухами зовет.
Клеант
Как из-за пустяков она рассвирепела!
И как про своего Тартюфа сладко пела!
Дорина
И все же матушка разумнее, чем сын.
Вы посмотрели бы, чем стал наш господин!
В дни смуты он себя держал, как муж совета,
И храбро королю служил в былые лета;
Но только он совсем, как будто одурел
С тех пор, как в голову ему Тартюф засел;
Тот для него – что брат, милее всех на свете,
Стократ любезнее, чем мать, жена и дети.
Он учинил его наперсником своим,
Во всех своих делах он им руководим;
Его лелеет он, целует и едва ли
С такою нежностью красавиц обожали;
За стол сажает он его вперед других
И радостен, когда тот ест за шестерых;
Все лучшие куски ему, конечно, тоже;
И если тот рыгнет-наш: "Помоги вам боже!"
Он, словом, бредит им. Тартюф-герой, кумир,
Его достоинствам дивиться должен мир;
Его малейшие деяния – чудесны,
И что ни скажет он – есть приговор небесный.
А тот, увидевши такого простеца,
Его своей игрой морочит без конца;
Он сделал ханжество источником наживы
И нас готовится учить, пока мы живы.
И даже молодец, что у него слугой,
Нам что ни день урок преподает благой;
Влетает, как гроза, и на пол мечет рьяно
Все наши кружева, и мушки, и румяна.
Намедни этот плут нашел и разорвал
Платочек, что у нас в житьях святых лежал,
И заявил, что мы свершаем грех безмерный,
Святыню пачкая такой бесовской скверной.
Явление III
Эльмира, Мариана, Дамис, Клеант, Дорина.
Эльмира
(Клеанту)
Вы мудры, что себя решили поберечь
И слушать не пришли напутственную речь.
Сейчас подъехал муж; мой брат, я вас покину
И ждать его пройду на нашу половину.
Клеант
А я, для скорости, с ним повидаюсь тут
И побеседую хоть несколько минут.
Явление IV
Клеант, Дамис, Дорина.
Дамис
Поговорите с ним о свадьбе Марианы.
Боюсь, не ставит ли Тартюф и здесь капканы,
Советуя отцу тянуть день ото дня;
А это может ведь коснуться и меня.
Как молодой Валер пленен моей сестрою,
Так мне его сестра милее всех, не скрою.
И если…
Дорина
Он идет.
Явление V
Оргон, Клеант, Дорина.
Оргон
А, шурин, в добрый час!
Клеант
Я думал уходить и рад, что встретил вас.
Небось соскучились в деревне не на шутку?
Оргон
Дорина…
(Клеанту)
Милый друг, останьтесь на минут
И чтобы у меня забота отлегла,
Позвольте разузнать про здешние дела.
(Дорине)
Ну, что здесь за два дня случилось? Как вы? Что вы? Кто
что поделывал? И все ль у нас здоровы?
Дорина
Да вот у барыни позавчера весь день
Был очень сильный жар и страшная мигрень.
Оргон
Ну, а Тартюф?
Дорина
Тартюф? И спрашивать излишне:
Дороден, свеж лицом и губы словно вишни.
Оргон
Ах, бедный!
Дорина
Вечером у ней была тоска;
За ужином она не съела ни куска – —
Все так же голова болела прежестоко.
Оргон
Ну, а Тартюф?
Дорина
Сидел и кушал одиноко
В ее присутствии. Потупив кротко взгляд,
Две куропатки съел и съел бараний зад.
Оргон
Ах, бедный!
Дорина
Барыня совсем и не уснула;
Легла, но даже глаз ни разу не сомкнула:
То ей озноб мешал, то жар всего нутра.
Мы около нее сидели до утра.
Оргон
Ну, а Тартюф?
Дорина
Тартюф? Томим дремотой сладкой,
Он, встав из-за стола, прошел к себе украдкой
И в теплую постель без промедленья лег,
Где и проспал всю ночь, не ведая тревог.
Оргон
Ах, бедный!
Дорина
Наконец ее уговорили:
Она позволила, чтобы ей кровь пустили,
И облегчение настало в тот же миг.
Оргон
Ну, а Тартюф?
Дорина
Тартюф? Он духом был велик.
Собою жертвуя без всяческих условий,
Чтоб возместить ущерб сударыниной крови,
За завтраком бутыль он осушил до дна.
Оргон
Ах, бедный!
Дорина
Но теперь окрепла и она,
И я бегу скорей, чтоб ей сказать два слова
О том, как рады вы, что барыня здорова.
Явление VI
Клеант, Оргон
Клеант
Она же вам в глаза смеется, милый зять!
И, не желая вас нисколько раздражать,
Я прямо вам скажу, что это по заслугам.
Ну, позволительно ль страдать таким недугом?
Ведь не сидит же в нем и вправду колдовство,
Что вы все на земле забыли для него,
Что, дав ему у вас разжиться на покое,
Вы собираетесь…
Оргон
Нет, это все пустое.
Да вы его к тому ж не знаете совсем.
Клеант
Допустим, я его не знаю, но затем,
Чтоб человека знать, мне кажется, едва ли…
Оргон
Ах, шурин, если б вы и впрямь его узнали,
Вы в восхищении остались бы навек!
Вот это человек… Ну, словом… человек!
Кто следует ему, вкушает мир блаженный,
И мерзость для него все твари во вселенной.
Я стал совсем другим от этих с ним бесед:
Отныне у меня привязанностей нет,
И я уже ничем не дорожу на свете;
Пусть у меня умрут брат, мать, жена и дети,
Я этим огорчусь вот столько, ей-же-ей!
Клеант
Я человечнее не слыхивал речей.
Оргон
Ах, если б так, как мне, его пришлось вам встретить,
Вы не могли б его любовью не отметить!
Он в церковь приходил вседневно, тих, смирен,
Молился близ меня и не вставал с колен.
Все в храме на него взирали с изумленьем – —
Таким он пламенным объят был исступленьем;
Он простирался ниц и воздыхал в тиши
И землю лобызал от полноты души;
Когда я выходил, он поспешал ко входу,
Чтоб своеручно мне подать святую воду.
Из уст его слуги, который был, как он,
Узнав, кто он такой, что он всего лишен,
Я стал его кой-чем дарить; но каждократно
Меня он умолял частицу взять обратно.
"Нет, – говорил он, – нет, я взял бы разве треть;
Не стою я того, чтобы меня жалеть".
Когда ему на то я отвечал отказом,
Он тут же к нищим шел и раздавал все разом.
Тогда, вняв небесам, его к себе я ввел,
И с той поры мой дом поистине процвел.
Здесь он за всем следит, и я доволен очень,
Что и моей женой он кровно озабочен:
Он бережет ее от недостойных глаз
Ревнивее, чем я, по крайности в шесть раз.
Но до чего свое он простирает рвенье!
Себе он сущий вздор вменяет в преступленье,
О всяком пустяке печалясь и скорбя.
Так, например, на днях он упрекал себя
За то, что изловил блоху, когда молился,
И, щелкая ее, не в меру горячился.
Клеант
Да вы с ума сошли, ей-богу, мой родной!
Или вы попросту смеетесь надо мной?
Вы полагаете, что этаким безумством…
Оргон
Мой шурин, ваш ответ проникнут вольнодумством;
Оно и вообще в душе сидит у вас;
И, как я вам уже предсказывал не раз,
Вы на себя еще накличете напасти.
Клеант
Так разглагольствуют все люди вашей масти:
Вам нужно лишь таких, как сами вы, слепцов,
И вольнодумец тот, кто зрением здоров;
А кто гнушается ужимок лицемерья,
Тот подает пример кощунства и безверья.
Оставьте! Ваших слов не испугаюсь я;
Я смело говорю, и небо мне судья.
Меня не проведет какой-нибудь кривляка.
Притворный праведник – что показной вояка;
И как не видим мы, чтоб, выходя на бой,
Прямой храбрец шумел, гордясь самим собой,
Так истый праведник, чья жизнь примерна, тоже
Не тот, кто напоказ гуляет с постной рожей.
Как? Неужели вы не видите того,
Где благочестие и где лишь ханжество?
Ужель вы мерите их мерою единой,
Как подлинным лицом, пленяетесь личиной,
Чистосердечие отождествив с игрой,
Смешав действительность с обманчивой марой,
Не отличая плоть от оболочки лживой
И полноценную монету от фальшивой?
Как странно, право же, устроен человек!
Естественным его не видим мы вовек,
Пределы разума ему тесней темницы,
Он силится во всем переступать границы,
И наилучшие из всех своих даров
Преувеличеньем он исказить готов.
Все это просто так вы к сведенью примите.
Оргон
Еще бы! Ведь вы всех ученых знаменитей:
Познанья всей земли ваш разум совместил;
Вы наших дней мудрец, светило из светил,
Оракул и Катон, единый на примете,
И с вами коль сравнить, все дураки на свете.
Клеант
Нет, я ученостью отнюдь не знаменит,
Познаний всей земли мой разум не хранит.
Но если то назвать наукою возможно,
Умею отличить, что истинно, что ложно.
И как, по-моему, из всех героев тот
Достойнее хвалы, кто праведно живет,
И нет возвышенней и чище поученья,
Чем подлинный огонь спасительного рвенья, —
Так ничего гнусней и мерзостнее нет,
Чем рвенья ложного поддельно яркий цвет,
Чем эти ловкачи, продажные святоши,
Которые, наряд напялив скомороший,
Играют, не страшась на свете ничего,
Тем, что для смертного священнее всего;
Чем люди, полные своекорыстным жаром,
Которые, кормясь молитвой, как товаром,
И славу и почет купить себе хотят
Ценой умильных глаз и вздохов напрокат;
Чем люди, говорю, которые со страстью
Небесною стезей бегут к земному счастью,
Канючат каждый день, взор возведя горе,
К пустынножительству взывают при дворе,
Умеют святостью прикрыть свои пороки,
Проворны, мстительны, бессовестны, жестоки
И, чтобы погубить другого, рады вплесть
Небесный промысел в свою слепую месть;
Тем боле страшные в пылу неукротимом,
Что борются они оружьем, всеми чтимым,
Что их неистовство, дабы сердца привлечь,
Для злодеяния берет священный меч.
Они немалую посеяли заразу;
Но истый праведник распознается сразу.
И в наши времена, мой зять, святых сердец
Нам явлен не один высокий образец:
Возьмите Прокла вы, возьмите вы Клитандра,
Оронта, Горгия, Даманта, Периандра – —
За ними этот сан мы все признать должны;
При всех достоинствах, они не хвастуны,
И в чванстве их никто не обвинит, конечно;
Их благочестие терпимо, человечно;
Они своим судом не судят наших дел,
Блюдя смирению положенный предел,
И, гордые слова оставив лицемерам,
Нас научают жить делами и примером.
Душа их не кипит пред кажущимся злом,
Они всегда склонны найти добро в другом;
Коварство, происки не встретят в них оплота;
Для них достойно жить – единая забота;
Они на грешника не злобны никогда,
Единственно к греху пылает в них вражда,
И угрожать они не станут небесами
Мрачней, чем небеса того желают сами.
Вот это люди, вот как надо поступать,
Вот нам с кого пример необходимо брать!
По правде, ваш жилец не этого разбора.
Вы очень искренне пленились им, нет спора;
Но и не золото слепит нас иногда.
Оргон
Любезный шурин мой, вы все сказали?
Клеант
Да.
Оргон
Покорнейший слуга.
(Хочет уйти.)
Клеант
Минутку, погодите.
Оставим этот спор. Вы вот что мне скажите:
Валеру как отец вы дали слово; так?
Оргон
Так.
Клеант
И условились, когда свершится брак?
Оргон
Да, верно.
Клеант
Так зачем такое промедленье?
Оргон
Не знаю.
Клеант
Или вы переменили мненье?
Оргон
Быть может.
Клеант
Вам милей – согласье взять назад?
Оргон
Я так не говорю.
Клеант
Нет никаких преград
К тому, чтоб вы могли исполнить обещанье.
Оргон
Как посмотреть…
Клеант
К чему подобное вилянье?
Валер меня просил все точно разузнать.
Оргон
И очень хорошо.
Клеант
Что мне ему сказать?
Оргон
Все, что желаете.
Клеант
Нет, это не годится.
К какому вы пришли решенью?
Оргон
Положиться
На приговор небес.
Клеант
Ведь это ж не ответ.
Вы отступаетесь от слова или нет?
Оргон
Прощайте.
(Уходит.)
Клеант
Я боюсь, Валера ждет опала,
И я хотел бы с ним поговорить сначала.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Явление I
Оргон, Мариана.
Оргон
А, дочь моя!
Мариана
Отец!
Оргон
Мне надо, дочь моя,
Вам кое-что сказать.
Мариана
(Оргону, который заглядывает в соседнюю комнатку)
Что ищете вы?
Оргон
Я смотрю, нет ли кого случайно в гардеробной;
Чтобы подслушивать, здесь уголок удобный.
Ну вот, все хорошо. Вы, Мариана, мне
Всегда казалися смиренною вполне,
Поэтому я вас всегда любил сердечно.
Мариана
Отцовская любовь ценна мне бесконечно.
Оргон
Отлично сказано; и чтоб ее стяжать,
Вам надобно отца всемерно ублажать.
Мариана
Я больше всех заслуг стремлюсь к такой заслуге.
Оргон
Так. Что вы скажете о нашем новом друге?
Мариана
Кто? Я?
Оргон
Вы. Но к своим прислушайтесь словам.
Мариана
Что ж, я о нем скажу все, что угодно вам.
Явление II
Оргон, Мариана, Дорина (входит неслышно и становится позади Оргона так, что тот ее не замечает).
Оргон
Ответ разумнейший. Скажите же, что, мол, он
От головы до ног достоинств редких полон,
Что вы пленились им и вам милей всего
Повиноваться мне и выйти за него.
А?
Мариана
А?
Оргон
Ну?
Мариана
Как?
Оргон
Ну что?
Мариана
Мне непонятно это.
Оргон
Как?
Мариана
Это вы о ком желаете ответа,
Что я пленилась им и мне милей всего
Повиноваться вам и выйти за него?
Оргон
Да о Тартюфе.
Мариана
Нет, отец, я лгать не стану.
Что за охота вам склонять меня к обману?
Оргон
Я лжи не требую. То правдой быть должно.
Довольно с вас того, что это решено.
Мариана
Как? Вы хотите…
Оргон
Да, мне нечего таиться:
Я через вас хочу с Тартюфом породниться.
На вас он женится, вот только и всего;
И так как сами вы, конечно…
(Заметив Дорину.)
Вам чего?
Уж очень, милая, вы любопытны, видно,
Что так подслушивать являетесь бесстыдно.
Дорина
Не знаю и сама, по правде говоря,
Откуда слух такой – должно быть, просто зря, —
Но слышала и я про эту свадьбу тоже,
Да только это все на выдумку похоже.
Оргон
Как? Вам не верится?
Дорина
Настолько, что сейчас
Не верю и тому, что слышала от вас.
Оргон
Есть способ у меня уверить вас на деле.
Дорина
Ну да! Вы попросту нас посмешить хотели.
Оргон
Я говорю лишь то, о чем решен вопрос.
Дорина
Оставьте!
Оргон
Дочь моя, я говорю всерьез.
Дорина
Ах, полно, барышня, не верьте вы папаше:
Смеется он.
Оргон
Я вас…
Дорина
Да бросьте шутки ваши
Мы не поверим вам.
Оргон
Прошу к моим словам…
Дорина
Ну, ладно, верим мы; и тем стыднее вам.
Как, сударь? Мыслимо ль, чтоб в этакие годы
Почтенный человек, почти седобородый,
Таким безумцем был чтоб…
Оргон
Милая моя,
У вас есть вольности в речах, которых я
Не потерплю; я вас предупреждаю строго.
Дорина
Давайте говорить спокойно, ради бога.
Вы просто, может быть, позлить людей не прочь?
Да и на что нужна святоше ваша дочь?
Он должен помышлять насчет других занятий.
И что вам за корысть была бы в этом зяте?
Где ж это видано, чтоб от таких деньжищ
Искали нищего?
Оргон
Молчите! Коль он нищ,
То он становится для нас еще почтенней.
Такая нищета всех кладов драгоценней:
Превыше роскоши он ею вознесен,
Затем что сам себя дал обездолить он
Своей беспечностью к богатствам быстротечным
И нерушимою любовью к благам вечным.
Но с помощью моей, я знаю наперед,
Он выйдет из нужды и свой удел вернет:
Земля его отцов слыла весьма доходной;
Ведь он хоть оскудел, а крови благородной.
Дорина
Да, так он говорит; но человек святой
Не должен тешиться подобной суетой.
Тому, кто одержим благочестивым рвеньем,
Кичиться не к чему своим происхожденьем,
И кто смирению душой отдался весь,
Тот должен угасить в себе мирскую спесь.
Что в ней?.. Ну вот, опять я чую вашу злобу:
Оставим род его, возьмем его особу.
Ужель, по-вашему, быть может отдана
Такому вот, как он, такая, как она?
Да вы подумайте хотя б о доброй славе
И о последствиях, которых ждать вы вправе!
Ведь если девушку к венцу насильно весть,
То может пострадать супружеская честь:
Ее желание быть мужу верным другом
Зависит от того, кто будет ей супругом,
И те, кому перстом повсюду тычут в лоб,
Те сами сделали из жен таких особ.
Довольно мудрено – об этом нет и спора – —
Быть верными мужьям известного разбора;
И кто приводит дочь насильственно к венцу,
За все ее грехи ответствует творцу.
Какой себе удел вы строите жестокий!
Оргон
Смотрите, у кого я должен брать уроки!
Дорина
А вам не вредно бы учиться у меня.
Оргон
Оставим, дочь моя, все это – болтовня.
Я ваш отец, и вам я не хочу дурного.
Вы скажете, я дал уже Валеру слово?
Но сверх того, что он, как говорят, игрок,
В нем вольномыслия сидит еще порок:
Я замечал, что он гнушается церквами.
Дорина
Вам надо, чтобы он бежал туда за вами
И выставлял свое усердье напоказ?
Оргон
Об этом, милая, не спрашивают вас.
А у Тартюфа все по части неба гладко,
И это всякого полезнее достатка.
Для вас же этот брак-ну просто будет клад:
Сплетение утех и всяческих услад.
Вы с милым другом все забудете на свете,
Как пара голубков, как маленькие дети;
Он вас убережет от всяких передряг,
А вы им будете вертеть и так и сяк.
Дорина
Она? Она ему наставит нос, поверьте.
Оргон
Вот речи!
Дорина
Да его вы только к ней примерьте:
С ним вашей дочери не уберечься зла,
Как добродетельна она бы ни была.
Оргон
Молчите! Вы сказать и слова не даете,
Перебиваете и всюду нос суете!
Дорина
Ведь я о вашем же покое хлопочу.
(Перебивает его всякий раз, как он оборачивается к дочери)
Оргон
Забота лишняя. Я слушать не хочу.
Дорина
Я б не любила вас…
Оргон
Прошу вас, не любите.
Дорина
А я вот вас люблю – хотите, не хотите.
Оргон
О!
Дорина
Я не потерплю, чтоб вашу честь таскал
С порога на порог досужий зубоскал.
Оргон
Да замолчите вы?
Дорина
Дать сбыться их союзу – —
Ведь это, право же, на совесть брать обузу.
Оргон
Умолкнешь ли, змея, чей дерзновенный зев…
Дорина
Что это? Богомол-и вдруг приходит в гнев?
Оргон
Да, у меня вся желчь кипит от этой чуши!
Прошу тебя, молчи и не терзай мне уши.
Дорина
Молчу. Но думаю при этом про себя.
Оргон
И думай, бог с тобой, но только не трубя
Об этом вслух, не то – смотри!..
(Обращаясь к дочери.)
Как муж совета,
Я зрело взвесил все.
Дорина
(в сторону)
Мне молча слушать это!
Да я взбешусь!
Чуть только он поворачивает голову, она умолкает.
Оргон
Тартюф красавцем не слывет.
Но все же он таков…
Дорина
(в сторону)
Он попросту урод.
Оргон
…что если бы тебе и были безразличны
Иные качества…
Дорина
(в сторону)
Да, муженек отличный!
Оргон поворачивается к Дорине и слушает ее, скрестив руки и смотря ей в лицо.
Нет, безнаказанно меня-то уж никак
Никто бы не втянул в такой насильный брак;
Я доказала бы, не выжидая срока,
Что женщине ходить за мщеньем недалеко.
Оргон
(Дорине)
Так, значит, на ветер словами я сорю?
Дорина
Да что вы! Разве же я с вами говорю?
Оргон
А что ж ты делаешь?
Дорина
Я говорю с собою.
Оргон
Отлично.
(В сторону.)
Если я чего-нибудь да стою,
Я глотку ей заткну вот этою рукою.
Оргон все время готов дать Дорине пощечину и при каждом слове, которое он говорит дочери, оборачивается, чтобы взглянуть на Дорину, но та стоит молча.
Вы, дочь моя, должны одобрить выбор мой…
Поверить, что супруг… которого сначала…
(Дорине.)
Что ж ты не говоришь?
Дорина
Я все уже сказала.
Оргон
Ну хоть одно словцо!
Дорина
Я на слова скупа.
Оргон
А я-то поджидал!..
Дорина
Да я не так глупа.
Оргон
(Мариане)
Короче, вы должны явить повиновенье
И всепочтительно принять мое решенье.
Дорина
(убегая)
Кто выйдет за него, не выжив из ума?
Оргон хочет дать ей пощечину и промахивается
Оргон
Вот уж, скажу я вам, поистине чума,
С которой без греха не проживешь и суток!
Я больше говорить не в силах, кроме шуток:
Во мне кипит душа от дерзостей таких,
И я хочу пройтись, чтобы мой гнев утих.
Произведения
Критика
