Самобытно о самобытном
Б. Смиренский
Жакова была ученицей и воспитанницей А. М. Горького. Кто не помнит совершенно изумительных, насыщенных теплым юмором писем великого писателя, адресованных этой девочке, которую он шутливо величал то «ведьмой», то «китайским чудовищем»? Всерьез же он писал ей: «Не окажется ли возможным установить, что разный мелкий, ничтожного положения народ самосильно пытался ввести или внести в жизнь нечто облегчающее ее, старался за свой страх и бескорыстно послужить делу культуры, а люди «высокого положения» и предельной сытости эти усилия ничтожных — игнорировали?»
И Вера Жакова своими произведениями пыталась ответить на этот вопрос. Ее исторические новеллы и повести о черном человеке Федоре Коне, о художнике Ступине, о крепостном музыканте Максиме Березовском, о Самоучке изобретателе Кулибине отражали неистовую борьбу этих людей с «власть имущими», связывая тем самым далёкое прошлое с настоящем.
«Ваше умение читать книги, — писал он Жаковой, — восхищает меня, я говорю это совершенно серьезно и с крепкой надеждой, что Вы со временем научитесь писать весьма полезные книги».
«В небе стыла кровавыми сгустками луна...», «Ночь клала тяжелые лапы на стол», «Ветер снегом забрасывал звезды», «Дождь стучал костлявыми пальцами в стекла», «Тяжелый, бронзовый месяц звенел от ветра», «Солнце поет, как золотая труба...»
Разумеется, если бы не постоянная, безудержная и суматошная спешка, четкий и хрупкий рисунок её новелл был бы искуснее. Но Жакова всегда торопилась: она была вся во власти собранного ею огромного и преинтереснейшего материала. Он довлел над нею, понуждая ее хвататься за целый ряд замыслов одновременно.
На страницах своих лирических новелл Жакова воскрешала древнюю Москву, Арзамас, Нижний Новгород, повествуя простыми и жестокими словами о горестной жизни русских зодчих, изобретателей, художников, чудесных людей нашей Родины.
В однотомник, составленный критиком С. А. Трегубой, включены лучшие вещи Жаковой: Повесть о Кулибине, одобренная Горьким, новелла о Федоре Коне, послужившая канвой для замечательной поэмы Дмитрия Кедрина «Конь», три очерка о Москве, повести о крепостном музыканте Максиме Березовском и арзамасском художнике, о жене Емельяна Пугачева Настасье Хлоповой, о подвижнице Троицкого монастыря юродивой Елене Ягуновой, о скоморохе Ваське Гурьянове.
Женские образы особо привлекали Жакову, раскрытие их изумляет глубоким проникновением в горькую боль и отчаянье ее героинь.
Неравнодушна была Жакова и к Москве. Она посвятила ей, помимо очерка «Подземная Москва», еще пять работ: «биография московских домов», «Судьба особняка», «Биография главной улицы», очерк «К истории Москвы» и биографическую работу (568 названий) «Москва в русской поэзии».
Содержательная вступительная статья и примечания С. А. Трегуба обогащают и без того интересный однотомник.
На наш взгляд, непозволительно мал тираж книги. Следовало бы переиздать, ее большим тиражом и в расширенном виде, дополнив новеллами о зодчих Фиоровенти, Баженове, о герцоге д’Эсте, о крепостном актере Василии Репском и о подземной Москве. Неизданные произведения Жаковой, к счастью, уцелели, так же, как и ее письма (около ста пятидесяти).
Л-ра: Москва. – 1964. – № 3. – С. 210-211.
Критика
