Вацлав Гавел – драматург
С. А. Шерлаимова
Сегодня пьесы Вацлава Гавела привлекают к себе внимание прежде всего потому, что их автор - чешский президент. Однако гораздо раньше, чем в политике, Гавел сказал свое слово в художественном творчестве - его произведения еще в 60-е годы стали ярким явлением не только в литературе Пражской весны, но и в развитии европейской драматургии.
Большой успех имела уже первая пьеса Гавела «Праздник в саду», поставленная в 1963 г. знаменитым «малым» пражским театром «На забради». Если социалистический реализм, усиленно и в приказном порядке насаждавшийся в чешском театре с начала 50-х годов, признавал только, по меткому выражению Гавела, «неантагонистические противоречия положительного с еще более положительным», то он в своих пьесах мастерски обнажил абсурдность тогдашней чехословацкой действительности. Впоследствии в «Заочном допросе» Гавел скажет о себе так: «Я - писатель и свою миссию всегда понимал как обязанность говорить правду о мире, в котором я живу, раскрывать его страшность и убожество, и скорее предостерегать, чем давать указания к действию».
В чешской писательской среде 60-х годов Гавел занимал особое место. Происходивший из «буржуазной» семьи, он с большим трудом пробивался к высшему образованию, работал лаборантом, служил в армии, был рабочим сцены, заочно учился в Академии искусств, никогда не вступал в партию. Успех первых пьес принес ему широкую известность, но между ним и коммунистами-реформаторами, которым принадлежала ведущая роль в литературе того периода, сохранялась определенная дистанция. В 1968 г. Гавел стал председателем Круга независимых писателей, объединявшего беспартийных литераторов. После разгрома Пражской весны он превратился в лидера диссидентского движения, как один из главных организаторов «Хартии-77» подвергался репрессиям, около пяти лет провел в тюрьмах и лагерях. В ноябрьские дни 1989 г. Гавел возглавил «бархатную революцию», после ее победы был избран президентом Чехословакии и, затем - Чехии.
До августа 1968 г., кроме «Праздника в саду», Гавел написал еще две пьесы: «Уведомление» и «Трудно сосредоточиться». В диссидентский период им был создан «ваньковский» (по имени главного героя первой пьесы - писателя-диссидента Ванека) цикл одноактовых пьес: «Аудиенция», «Вернисаж», «Протест» и несколько пьес «полнометражных». Из всех произведений Гавела собственно политической можно назвать лишь пьесу «Заговорщики», написанную сразу после поражения Пражской весны. Но именно эту пьесу драматург считал своей самой большой неудачей. Содержание всех других его произведений весьма далеко от реальных политических битв того времени, оно от них как бы абстрагировано. И вместе с тем пьесы Гавела безусловно злободневны: они говорят о положении в обществе, в первую очередь, посредством своей особой поэтики.
В пьесах Гавела - минимум действия, минимум интриги, повторяются сюжетные ходы, конфликтные ситуации. При этом важнейшая роль отводится языку, слову, «фразе». Объясняя особенности своей творческой манеры, Гавел писал: «Я автор- конструктор. Признаю, что мои пьесы имеют в основе конструкцию и я намеренно делаю ее заметной, акцентирую, открываю, иногда даже придаю ей откровенно геометрические, четкие контуры - надеясь, что это не будет воспринято как неуклюжесть или самоцельная нарочитость, что в этом уловят определенный смысл». Это же относится к языковым построениям, к многократному, часто симметричному, повторению одних и тех же фраз.
Так, в пьесе «Праздник в саду» изображена молниеносная карьера молодого человека Гуго Плудека, который, случайно оказавшись на празднике «Конторы по ликвидации», пути которого перекрещиваются с не менее загадочной «Конторой по учреждению», завоевывает доверие начальства своим умением на лету подхватить и глубокомысленно повторять фразы об «учредительстве как специфической форме (или методе) воспитательной работы». В этой пьесе, как и в других, содержится острая сатира на псевдомарксистское пустословие («метафизическую диалектику»), но эта сатира распространяется и на любое пустопорожнее говорение на базе любой идеологической или научной системы. По сути, автор выступает как против марксистской демагогии, так и против антидогматического фразерства.
В пьесах диссидентского периода запечатлены некоторые характерные приметы режима «нормализации», когда сам Гавел, как и герой «Аудиенции», вынужден был стать подсобным рабочим на пивоваренном заводе. Однако значение этих пьес не сводится к воспроизведению конкретной исторической обстановки. И в «ваньковском» цикле, и в «больших» пьесах тех лет («Искушение», «Реконструкция» и др.) поднимаются серьезные проблемы, с которыми человек сталкивается на современном этапе развития европейской цивилизации. Остроумная комедийная форма не снижает значения этих проблем, а лишь «остругивает» их.
Гавел свободно использует приемы «театра абсурда», обращается к интертекстуальности (мотивы «Фауста» в «Искушении», «Замка» Кафки - в «Реконструкции» и т. п.), снова и снова ведет затейливую игру с языком. Он открещивался от психологизма, но не избежал его в «Largo desolato» («Скорбное ларго»). В этой пьесе, которую, как и «ваньковский» цикл, критики считают автобиографической, дан весьма иронический портрет диссидента-интеллектуала, уставшего от неравной борьбы с режимом и от возлагаемых на него поклонниками (и поклонницами) восторженных надежд, но способного упиваться даже собственной слабостью и опустошенностью.
После избрания президентом Гавел не выпустил в свет ни одной пьесы, однако лучшие из его произведений, такие как «Largo desolato» или «Вернисаж», продолжают идти на сценах чешских и некоторых зарубежных (в том числе московских) театров. Автор сумел сказать свое очень важное и нужное слово в нужное время, но оно не потеряло ценности и в кардинально изменившейся общественной обстановке.
Л-ра: Славяноведение. – 1999. – № 6. – С. 77-79.
Произведения
Критика
