11-03-2023 Шолом-Алейхем (‏שלום עליכם‏‎) 82

Концепция железнодорожного путешествия в цикле рассказов Шолом-Алейхема «Записки коммивояжера»

Алеся Шавель

Путешествие как самая великая наука и серьезная наука помогает нам вновь обрести себя.
А. Камю

Я – путешественник.
Шолом-Алейхем. «Записки коммивояжера»

Одной из самых симпатичных черт человека является его любопытство, вдохновляющее своего носителя на поисковую и творческую активность.

Путешествие в качестве литературного жанра исследовано такими учёными, как Д. С. Лихачёв, К. Лоуренс, М. Г. Шадрина. Ими же выделена следующая знаковая черта литературного путешествия: необходимость осознания «языковой личностью» своего прошлого и осмысленный анализ ею противопоставления «своё-чужое». Путешествие есть феномен культуры, и творцами данного феномена выступают совершенно особые люди - аллоцентрики, стремящиеся преодолеть привычное пространство и не сковывающие своё любопытство поощрением собственной пассивной природы.

Однако не каждое перемещение в пространстве мы назовём путешествием. Приведём определение путешествия, данное Черепановой Н. В.: «Путешествие - это перемещение (реальное или виртуальное) в чужое культурное пространство с целью выхода за пределы наличного бытия для познания себя и мира повседневности Другого». Таким образом, истинный путешественник всегда «измеряет» культурное пространство. Он буквально пропускает новый мир через себя, обновляя собственное миропонимание, и в то же время творит своеобразное культурное пространство в миниатюре, воплощая временное двоемирие. Путешественник хранит память о «своём» и в то же время активно впитывает «чужое». А потому турист, ищущий, в первую очередь, комфорт и максимальное повторение привычной обстановки (в оптимизированном виде), по сути, путешественником не является. Напротив, некто, постоянно переезжающий с места на место с ярко выявленной прагматической целью (к примеру, временный работник или человек, часто отправляющийся в командировки), может оказаться именно тем, кто воплощает настоящую, глубинную идеологию путешествия. Человек, способный разглядеть и, самое главное, почувствовать познавательный и эстетический потенциал перемещения в пространстве, это путешественник талантливый, любящий и умеющий путешествовать, ощущать каждое мгновение дорожной жизни ярко и многогранно. Для него путешествие самоценно, дорога интересна в той же степени, что и пункт назначения, а тяготы и волнения, связанные с кочевым характером перемещения, с лихвой компенсируются новыми впечатлениями, знаниями и знакомствами.

Именно о таком гениальном путешественнике мы и поговорим в рамках данной статьи. Главный герой цикла рассказов Шолом-Алейхема «Записки коммивояжера» - человек одноименной профессии - проводит в дороге почти одиннадцать месяцев в году. При этом, он получает явное удовольствие от постоянных переездов, знакомств с новыми людьми. Мало того, путешествия вдохновляют коммивояжера на творчество: он тщательно записывает интересные рассказы, услышанные от случайных попутчиков. Образы путешественников в творчестве Шолом-Алейхема встречаются поразительно часто: Лейбл и Рейзл из романа «Блуждающие звёзды» отправляются в дальнюю дорогу, чтобы найти свою судьбу, Менахем-Мендл с присущим ему авантюризмом меняет не только профессии, но и города, причём каждое новое место жительства (Одесса, Егупец) вызывает у него бурные восторги. Даже Тевье в итоге отправляется в Палестину. Часто герои Шолом-Алейхема получают эстетическое удовольствие от самого процесса обновления, неразрывно связанного с перемещением в пространстве, каждый новый пункт назначения приносит новую надежду, ощущение приближения к своей мечте. Но в «Записках коммивояжера» вкус путешествия ощущается наиболее остро. Причём парадокс заключается в том, что географическая составляющая путешествия не имеет практически никакого значения.

В отличие от классических жанров путешествия (путевых заметок, очерков, романа-путешествия и других), предполагающих, в первую очередь, изложение новых впечатлений и сравнительно-сопоставительный анализ «своего» и «чужого», «Записки коммивояжера» (по жанру - цикл рассказов) предлагают свою, специфическую версию творческого отражения перемещений в пространстве. В первую очередь, повествователя интересует не внешний мир, представляющий собой цель путешествия, а мир внутренний, компактно умещающийся в железнодорожный вагон «третьего класса». И хотя поезд для путешественника - лишь средство, в «Записках коммивояжера» именно его особая, всех примиряющая атмосфера способствует задушевным разговорам, формирует исповедальную среду.

Железнодорожное путешествие в «Записках коммивояжера» не просто является элементом композиционной «рамки», необходимым для нанизывания разнообразных сюжетов на некий интонационно-контекстуальный стержень. Перед нами своеобразная идеология постоянного пассажира «третьего класса», погружающая читателя в атмосферу страннического безвременья. Вырванные из круговорота своих дел, вынужденные бездействовать, персонажи Шолом-Алейхема реализуют себя в перманентном говорении. Исповеди попутчиков являются такой же важной частью железнодорожного вояжа, как борьба за места у окна, еда, питьё, сигары, карточные игры и разговоры о женщинах - невестах, жёнах, дочерях (родных и приёмных). Сами женщины редко оказываются в непосредственном фокусе изображения: пока мужчины странствуют в поисках заработка или же обременённые другими заботами (их бытие динамично и относительно), женщины ждут дома, олицетворяя собой точку опоры, недвижимую ось, необходимую для всякого вращения (женское бытие статично и абсолютно).

А потому неудивительно, что вагон «третьего класса», с лёгкой подачи рассказчика, раскрывается как своеобразный «мужской клуб». Как и у каждого клуба, у него есть свои правила приёма неофитов, свои традиции и законы.

Каковы же смысловые составляющие железнодорожного путешествия в «Записках коммивояжера»? Советы и рекомендации бывалого путешественника разбросаны по всем рассказам цикла, и, если аккуратно собрать эти крупицы, то получится настоящая инструкция для каждого, кто собирается отправиться в путь. Причём, как нам кажется, эта инструкция будет вполне актуальна и в наши дни.

Повествователь даёт замечательно чёткие указания относительно всего, что связано с бытием внутри поезда. Путешествовать необходимо именно в вагоне «третьего класса», а место занимать обязательно с правой стороны у окна. В данном вопросе коммивояжер-путешественник принципиален и категоричен. Почему же именно «третий класс»? Дело здесь далеко не только в стоимости билетов. Именно «третьим классом» едет самое большое количество интересных собеседников. «Тут вы как у себя дома. А что и говорить, если в вагоне только евреи». В «третьем классе» все равны: в равных условиях пассажиры борются за сидячие места, поровну делят еду, могут одолжить принадлежности для молитвы. Здесь можно «сосватать кого-нибудь или узнать что-нибудь полезное для себя». Каждый попутчик будет рад что-нибудь посоветовать: доктора, лекарство, хорошую гостиницу, качественное вино (последнее даже дадут попробовать).

А если вам повезёт, и вы с боем возьмёте то самое, заветное место у окна (справа), то путешествие наверняка станет удачным: ведь именно с этого ракурса удобнее всего высматривать интересного человека - такого, с которым можно проговорить всю дорогу.

Члены «мужского клуба» в данном цикле рассказов составляют целую галерею любопытнейших образов. Герою-повествователю интересны все ипостаси, в которых могут выступать пассажиры. Попробуем разделить разговорчивых собеседников коммивояжера на несколько груп, в зависимости от роли (семейной, профессиональной, какой-либо другой), в которой они сами себя позиционируют).

Самое многочисленное представительство в цикле рассказов у отцов. Целых семь историй представляют собой повествования родителей семейства. Ключевые темы - эпопея с поступлением в гимназию («Принят», «Гимназия»), воинский призыв («Принят», «С призыва»). Интонация рассказов, как правило, ироничная: говоря о хитросплетениях бюрократии, повсеместной несправедливости, повествователь, тем не менее, здраво оценивает абсурд той или иной ситуации. Исключение составляет рассказ «Могилы предков», в котором содержится трагическая история о том, как под влиянием моды девушка (дочь рассказчика) покончила жизнь самоубийством. Встречается на пути коммивояжера и самый счастливый в мире отец, сумевший уговорить знаменитого профессора вылечить его сына (рассказ «Самый счастливый человек в Кодне»). Попадаются также опекуны, жалующиеся на трудности воспитания приёмных детей («Нельзя быть добрым!», «Суждено несчастье»).

Иногда собеседник раскрывается в профессиональном плане. Не будем забывать о том, что сам главный герой известен нам, в первую очередь, как коммивояжер. Кроме него, читатель знакомится с успешным дельцом («Человек из Буэнос-Айреса»), коммерсантом («Чудо в седьмой день Кущей»), ювелиром («Неудачник»), а также с представителями сомнительных ремёсел: карточными шулерами («Шестьдесят шесть») и профессиональным вором («Неудачник»). Некоторые, как герой рассказа «Погорелец», предпочитают зарабатывать на жизнь полузаконными авантюрами со страховкой.

О героях других рассказов известно не так много, но, к примеру, рассказ «Талескотн» повествует о хорошо известном в литературе типе скупца, а «Чудо в седьмой день Кущей» знакомит читателя с персонажами, основная черта которых - любопытство. Таким образом, в каждом центральном герое любого рассказа есть какая-нибудь яркая черта, привлекающая внимание коммивояжера.

Как же отделить «интересного человека» от массы? И главное, как заставить его разговориться? В книге Шолом- Алейхема есть указания и по данным вопросам.

Что касается первого из них, то можно выделить 2 способа:

Во-первых, можно, так сказать, «встречать по одёжке». «По-моему, самое важное для человека - хорошо одеваться... По одежде я вам сразу определю, приличный это человек или нет».

Во-вторых, нужно внимательно следить за тем, как пассажир себя ведёт, ищет ли он возможность выговориться или, наоборот стремится уединиться. Так, в рассказе «Самый счастливый человек в Кодне» главный герой «вычисляет» будущего собеседника по следующим признакам: «Человеку этому не сидится - он ёрзает, поглядывает по сторонам, а лицо у него сияет, прямо лучится радостью и счастьем».

А что касается правил ведения беседы, то повествователь из «Записок коммивояжера» действует следующим образом: «Не люблю, как иные, другому в душу влезать, выспрашивать - что да как. Я иду своим путём: если у человека есть что-либо на душе, он сам это выложит».

Таким образом, в «мужском клубе» в ходу строгий этикет знакомства и ведения беседы.

Однако железнодорожное путешествие складывается не только из доверительных разговоров. Доступны пассажирам и другие удовольствия, из которых значительное внимание уделяется игре в карты, а именно в «66». По самым скромным подсчётам, человечеству известно более 500 карточных игр, коммивояжер предпочитает именно «66». Что же особенного в этой игре? «66» - игра немецкого происхождения, она требует сообразительности и хорошей памяти. В нее играют вдвоем, следовательно, никогда не бывает недостатка в игроках, - это во-первых, а во-вторых, в любой момент игру можно прекратить, так как она не обязывает продолжать известное число партий или кругов. Неудивительно, что герой, признавая карты в общем «большим соблазном», «66» выделяет особо и называет настоящей «еврейской» игрой.

Подробно описываются также совместные пассажирские трапезы: «Разделавшись с молитвами, будьте любезны, раскройте свой чемоданчик и выложите всё, что у вас там есть. Все закусят с вами, никто не откажется».

Однако есть вещи, которые главный герой рассказов Шолом-Алейхема делать в поезде крайне не рекомендует. Правило первое, и очень важное: нельзя спать. Действительно, к чему рисковать быть обворованным, если, вместо этого, можно ночь напролёт проговорить с попутчиками, благо вагон забит под завязку. Кроме того, сон сокращает путешествие, убивает его вкус. И правило второе: не читать газет. Это правило, можно сказать, носит рекомендательный характер и опять же преследует главную цель - склонить путешественника к живому общению: ведь газету каждый может почитать и дома, она - часть мира привычного, часть домашнего комфорта, и гораздо приятнее к ней вернуться после некоторого отсутствия.

Беседы же, игра в карты, борьба со сном, большое внимание, уделяемое еде, - всё это способствует достижению главной цели, помогает «убить представление о времени». Действительно, время в цикле рассказов «Записки коммивояжера» существует как чистая длительность, «забывшая» о штришках на циферблате. Дорога измеряется пространственными ориентирами (названиями станций), темпоральность же теряет всякое значение и перетекает в своеобразное, странническое безвременье.

Квинтэссенцией железнодорожного безвременья является образ «праздношатающегося» - феноменально медленного поезда узкоколейки. «Вот уже недели три, как я путешествую в «праздношатающемся» по этим краям, и я почти всё на том же месте», - с удивлением отмечает рассказчик. Добавим к портрету этого удивительного поезда реплики других персонажей цикла: «У него [«праздношатающегося»] такое обыкновение - прибудет на станцию, станет и уж никак не распрощается с ней». Или: «Вам нечего бояться, что вы опоздаете. Когда бы вы ни пришли, он стоит».

Образ «Праздношатающегося» парадоксален, а потому очень интересен. Вначале читатель узнаёт о том, что ради строительства узкоколейки в районе городков Богополье, Гайсин, Теплик, Немиров, Хащеватое и «им подобных благословенных мест где нога прародителя Адама сроду, конечно, не ступала», большинство жителей указанных населённых пунктов было разорено. А потому обиженное население щедро слагает о горе-поезде ироничные анекдоты. Но в то же время «праздношатающийся» овеян легендами и сам выступает как элемент мифологии железной дороги. Именно этот поезд однажды спас еврейское местечко от погрома, он же примирил Берла-уксусника с православным священником. А самое главное, коммивояжер признаёт «праздношатающегося» своим идеалом. Полупустые вагоны? Тем более доверительной будет беседа с интересным человеком! Медленная езда? Тем больше историй можно услышать! Ведь поезд узкоколейки не только продуцирует новые сюжеты для путешественника-рассказчика, но и коллекционирует их, то есть выступает своеобразным передвижным хранилищем житейской мудрости.

Интересно, что, зная практически всё о характере, увлечениях и предпочтениях в общении повествователя, читатель не знает практически ничего о том, где находится его дом, есть ли у него семья, ждёт ли кто-нибудь его приезда. Собеседники и случайные знакомые стремятся в родные города и местечки, скучают по близким. А главный герой с такой же теплотой говорит о поездах, которые, видимо, в его сознании давно уже прочно подменили понятие дома.

С этой точки зрения, образ поезда - временного пристанища, искусственно и вынужденно ставшего постоянным, пристанища, лишённого домашнего тепла и уюта, заполненного незнакомыми людьми, каждый из которых делится своми бедами и тревогами, - возможно, становится воплощением судьбы еврейского народа. Главный герой «Записок коммивояжера» перессказывает истории своих попутчиков, приправляя их юмором и тонкой иронией, наделяя сюжет каждой невесёлой по сути истории, позитивным эмоциональным зарядом. Парадоксально, но в тесноте вагона «третьего класса» появляется уголок душевного комфорта, создающий условия для дружеской беседы и, пусть такого кратковременного, но всё же истинного взаимопонимания. И пусть поезд несётся или, наоборот, медленно «ползёт», «спотыкаясь» на таких станциях «мирового значения», как Кодня, Барановичи, Малое Перещепино, Криштоповка, Гайсино. «Капли дождя стучат в окно и скатываются вниз по запотевшему стеклу, точно слёзы». И в сердце не может не зародится тоска бесприютности, близкая и понятная каждому страннику.

Вероятно, каждый народ, переживший тяжёлые времена, может быть соотнесён с пассажиром-странником, у которого нет ничего постоянного: временный приют, временные друзья, мгновенные радости, неопределённое будущее.

И счастлив тот из народов, чей сын, несмотря на всё это, способен пребывать в благодушном расположении духа, и глядя вокруг себя, славить Господа Бога за то, «что вы сами под крышей и среди живых людей» и произносить: «Не знаю, как вы, но я очень люблю ездить по железной дороге...».

Неиссякаемая жизненная сила, оптимизм и крепкая, легко применимая на практике идеология путешественника, - всё это помогает герою не просто выжить во враждебном, полном абсурда мире. Это помогает ему жить, причём жить хорошо, вдохновенно, чувствуя вкус к каждому дню, проведённому в дороге, так или иначе приближающей его к ещё далёкому, но уже призрачно различимому вдали дому.

Л-ра: Тирош. Труды по иудаике, славистике, ориенталистике. – 2011. – № 11. – С. 49-57.

Биография

Произведения

Критика