Поэтика Кольцова
Клюев С.М.
Много блестящих умов в свое время и в доследующие десятилетия пытались объяснить А.В. Кольцова: оригинальность дарования поэта, народность, реализм, идейность, стиль, лексико-фразеологические особенности стиха, принципы композиции. Поэзия Кольцова, наряду с творчеством Пушкина, Гоголя, Лермонтова, явилась ярким аргументом против славянофильского и официального понимайия народности, послужила опорой в разработке взглядов на истинную народность и народное творчество. По мнению М.Е. Салтыкова-Щедрина, «Кольцов велик своим глубоким постижением всех мельчайших подробностей русского простонародного быта. В этом отношении русская литература не представляет личности, равной ему... Он первый обратился к русской жизни прямо, с глазами, не отуманенными никаким посторонним чувством, первый передал ее нам так, как она есть, со стороны ее вечного притязания на жизнь общечеловеческую»
1825 год. Шестнадцатилетний юноша, никогда не читавший стихов, случайно купил на базаре книгу стихотворений И.И. Дмитриева. Он не читал их, а пел, как поются народные песни. Гармония стиха и рифма ему полюбились. По образцу одного из этих стихотворений Кольцов сочинил свое — «Три ведения». Как ни плох был этот опыт, но он навсегда решил судьбу Кольцова. Непреодолимая, огромная страсть захватила его.
В 1828 году Кольцов познакомился с поэзией Пушкина. Яркость образов, ясность и сжатость слога, предельная простота и легкость формы, психологическая глубина и тонкость рисунка пленили Кольцова. Учась у Пушкина глубокой идейности, народности, простоте стиха, снова и снова погружаясь в мир народного творчества, Кольцов постепенно овладевает пушкинской и народной поэтикой.
В 1837 году он посылает Белинскому сборник собранных им народных песен. Из сообщения П.Д. Ухова, обнаружившего этот затерявшийся сборник в архиве П.В. Киреевского, видно, что он состоит из пяти тетрадей, в которых записано шестьдесят народных песен. Это песни рабочие, антиклерикальные, семейно-бытовые, любовные, хоровые, мещанские. Среди этих песен много замечательных, особенно песня о Ваньке-Ключнике, которую Л.Н. Толстой в своем трактате «Что такое искусство» называет лучшей всенародно известной песней, в которой с особой силой выражены отвага, удаль, несокрушимая мощь русского народа.
Годом раньше Кольцов составил сборник русских пословиц и поговорок (426 пословиц), содержание которых ярко свидетельствует о демократичности взглядов поэта: Бедность не порок; Каков царь, таков и псарь; Казенная палата от мужиков богата; Отольются волку коровьи слезки; Сытый голодного не разумеет; Ходя наешься, стоя выспишься; Хороша тюрьма, да черт ей рад; У палки два конца.
Кольцов глубоко понимал общественное значение литературы, «народную поэзию рассматривал с позиций реалистической эстетики. В его песни вошли и лапти, и рваные кафтаны, и всклокоченные бороды, и старые онучи, — и вся эта грязь превратилась у него в чистое золото поэзии» (В.Г. Белинский. О жизни и сочинении Кольцова).
К органической связи формы и содержания, стиля и языка фольклорных произведений он подходил творчески. Примером творческого подхода поэта являются «Бегство», «Лес», «Косарь», «Пора любви». В песне «Бегство» дан образ молодца — носителя богатырской силы народной вольницы, перед которым ничто не устоит. Глянул на поле — дрогнуло поле, напустило свои туманы. Крикнул молодец лесу, топнул о берег — ушел леший за горы, уснула в своих берегах с тихим трепетом русалка. Чтобы злой боярин не послал вслед за ним погоню, молодец произносит «заклинание»: «Поднимайся, туча-буря, С полуночною грозой! Зашатайся, лес дремучий, Страшным голосом завой...».
В этом изображении есть внешнее сходство с народными песнями. Здесь и леший, и русалка, и таинственный дремучий лес, и могучий заклинатель, чародей, способный вызвать бурю, грозу, и страшное завывание леса. Но при внешнем сходстве здесь нет соответствия с народными понятиями. Здесь представлен не колдун, не оборотень, а человек огромной нравственной силы, которая выше чар и заклинаний.
Эта же идея высказана и в величавом стихотворении «Лес», посвященном памяти Пушкина. Сказочный богатырь Бова, силач заколдованный, «стоит один и не ратует», затуманенный грустью темною. Но вот «туча черная обоймет его ветром-холодом», и тогда у зачарованного богатыря пробуждается мощь и сила: «Вороти назад! Держи около!». Мы забываем про чары, колдовство и видим лишь душевную мощь человека, символически воплощенную в образе леса.
В песне «Косарь» простой труженик выступает в образе богатыря. Он идет в степь с «косой вострою». Ему давно «гулять по траве степной вдоль и поперек с ней хотелося»:
Раззудись, плечо!
Размахнись, рука!..
Создавая такие песни, Кольцов «никогда... не проговаривался против народности — ни в чувстве, ни в выражении» (В.Г. Белинский. О жизни и сочинении Кольцова).
Поэт мужественно призывал к борьбе с лишениями жизни. Герои его наделены энергией, упорством, способностью устоять в беде. В их жалобах нет уныния, бессмысленной покорности, тупого терпения. Они неустанно и настойчиво борются со злосчастиями, обнаруживая при этом громадную силу духа (Размышление поселянина, Последняя борьба). Есть у Кольцова цикл стихотворений, рисующих обаятельные образы русских удальцов, будущих бунтарей: (Удалец; Стенька Разин; Бегство; Тоска по воле; Путь). Это песни о сильных, энергичных, благородных натурах с ярко выраженным чувством личности. В полном соответствии с духом народных песен, наделяет поэт своих удальцов горячей, страстной тоской о воле, буйной удалью, молодечеством. Его удальцы, сдавленные условиями крепостнической жизни, с непреодолимой энергией ищут выхода из роковых условий, хотят любой ценой найти свободную жизнь, разумную деятельность, человеческое счастье. На широких просторах Волги-матушки и в лесах дремучих бесстрашные удальцы находят выход из пут рабства, страданий, невзгод, тоски сердечной, обнаруживая здесь, как и в своем стремлении к воле, еще не тронутый запас народной бунтарской энергии.
Кольцов стал певцом вольницы. Он отразил заветные думы великого русского народа о завоевании своих исконных прав на счастливую жизнь, свободный труд и материальное благосостояние (Ты прости-прощай; Расступитесь, леса темные; Бегство; Стенька Разин; Дума Сокола; Путь). Недаром Н.Г. Чернышевский в романе «Что делать?» под аккомпанемент кольцовской песни «Бегство» пропел гимн прекрасному будущему. Эта песня радости и счастья звучит в четвертом сне Веры Павловны. При чтении восторженных строк Веры Павловны о русской земле, превращенной из тощей, убогой и забытой в землю радости и счастья, вспоминаются раздумья Кольцова, вложенные в уста одного из представителей русского народа, о своей жизни, которая довела его, «домыкала» так, «что шагу ступить некуда»: «Куда ни глянешь — всюду наша степь, наши леса, сады, дома, на дне моря — груды золота» (Перепутье). В этом раздумье прозвучал голос народа, его протест против бедности, бесправия, его мечта стать хозяином жизни, найти свой клад.
Кольцов был первым после Пушкина поэтом, воспевшим силу и облагораживающую красоту русской женщины. Она прекрасна и в любви своей, и в верности, и в страдании, и в стремлении к лучшей доле (Говорил мне друг, прощаючись; Без ума, без разума; Нынче ночью к себе; Последний поцелуй; Я любила его). Достоинство этих песен в психологическом постижении душевного мира человека и вместе с тем в верности характеру народной.
Бурю страстей изобразил он в своих драматических произведениях «Хуторок», «Ночь». В «Песне старика» изливается тоска по отлетевшей молодости, в «Поминках» представлены молодые энтузиасты кружка Н.В. Станкевича, во «Вздохе на могиле Веневитинова» — образ поэта-философа, в двух эпических песнях — Иван Грозный, в стихотворении «К другу» высказано жизнеутверждающее чувство и мысль о необходимости борьбы и веры в свои силы, в «Посланий Белинскому» прозвучал горячий голос поэта-гражданина, борца:
Воюй за правду, честь.
Умри на поле брани;
Но не беги с него назад.
Поэт за себя и за Белинского производил грозный расчет с действительностью. По этим же мотивам написано стихотворение «Вопль страдания». Лирика Кольцова значительна по широте охвата явлений русской действительности, по глубине идейного содержания и художественного раскрытия душевного мира русских людей, сильных в своих свободолюбивых стремлениях. Она созвучна мыслям и чувствам передовых людей своего времени и последующих поколений. Вот почему Кольцов ставится в один ряд с Лермонтовым (Желание; Мцыри). Их объединяет «жгучее чувство личности», страстная жажда воли.
В «думах» Кольцова сказалась связь поэта с философским движением своей эпохи, отразились стремления к познанию природы, вечности и места в ней человека. Кольцов считал, что вести борьбу с пошлой и гадкой действительностью можно и должно. Он говорил о красоте борьбы во имя идеи, о радости гибели во имя ее. В песнях и стихах, рассказывающих орадостях и горестях жизни простых людей, о родной природе, ее привольных просторах, напоенных солнцем, воздухом, красотой, изобразительные средства ярки и музыкальны. Все движется и поет. Запоздалый путник, трясясь на кляче, чуть живой, плетется по степи к ночлегу, а кругом:
Сгустились тучи, ветер воет,
Трава пустынная шумит;
Как черный полог, ночь висит,
И даль пространная чернеет.
«Путник»
Унылая картина (Путник) сменяется иной: ноэт слышит на« пев волшебный соловья, и листьев шум прибрежный, и говор светлого ручья (Не мне внимать напев волшебный), и шепот. и плеск волны (К реке Гайдаре), и громкие песни друзей (Веселый час), и звон кольца по столу — память милого (Кольцо), и песнь русалки (Песнь русалки).
Какое изумительное половодье звуков: жужжит, сверкает коса, шумит трава подкошенная (Косарь), зима пусть снежком порошит, под санями хрустит (Что ты спишь, мужичок).
В чем же сближается кольцовская песня с народной? Известно, что тонический стих поражает музыкальным богатством. Это было давно угадано народом в его вольных тонических размерах, где неударяемые слоги группируются около ударяемых различным образом.
В качестве примера приведем народную песню «Ночка, моя ночка»:
Ночка, моя ночка,
- Ночка тёмная,
Ночка тёмная,
Да ночь осенняя.
Ночь осенняя,
Да не последняя.
Молодка моя
Да молоденькая.
Головка твоя
Победненькая!
В каждой стихотворной строке этой песни выделим ударения разной силы и значения (главные, второстепенные и третьестепенные). Первые обозначим знаком \, вторые /, третьи '.
Как в слове может быть только одно грамматическое ударение, так и в строке народного стиха есть одно главное смысловое ударение, к которому устремляются все прочие ударения. Главные и второстепенные ударения помогают организовать и распределить длительность каждой стихотворной строки таким образом, что исполнение будет ритмически организованным и музыкальным. На эту особенность русского народного стиха обратил внимание А.X. Востоков, а вслед за ним Н.И. Надеждин.
Л-ра: Русская речь. – 1974. - № 6. – С. 29-37.
