Дневник войны, в котором есть жизнь
Меня радует, что документальный роман Полины Жеребцовой «45-я параллель», хоть вышел книгой он в Харькове, в России не замалчивается: отклики в «толстяках» («Знамя», «Волга»), выдвижение на литературные премии («Нос», «Ясная Поляна») … Значит, участь беженцев из Чечни и художественные достоинства романа не проходят мимо внимания российского читателя.
Но не меньше радует и тот факт, что издательство «Время» решило освежить в нашей в памяти самую первую книгу Жеребцовой «Муравей в стеклянной банке» - дневники девочки, чьи детство, отрочество и отчасти юность прошли в Грозном времен чеченских войн.
Я был в Грозном ровно десять лет назад. Город вовсю отстраивался. Пахло невероятными деньгами, которые вбухивались в то, чтобы память о недавней войне поскорее затоптать шикарными проспектами, дворцами, стадионами.
А тут эти дневники. В них нет надрыва. В них есть жизнь. То ее лицо, которое уже не забудешь.
«Дедушка в больнице. Я боюсь, когда бомбят. Я и мама продаем газеты. Они плохо продаются. Один раз я даже просила милостыню с мамой, один раз сама. Руку протягивать не стыдно, стыдно смотреть на людей. Купили лекарства на эти деньги».
«Мы должны забрать дедушку из больницы. Ему стало лучше.
Мы не можем выйти — стрельба. К нам пришли соседи. Они боятся».
«Мама оставляла меня у тети Вали и Аленки. Тут еще Васька пришел, сын тети Дуси. Мы играли в карты. Света нет, и газа тоже.
А потом пришла мама — дедушку убило. Обстрел. Стреляли, где больница, на улице Первомайской. Врачи убежали. Прятались. А больные остались.
Что же делать? Дедушка Анатолий уже неделю лежит мертвый. Мама плачет».
«А Мансур старше меня на пять лет. К ним в дом снаряды попали. И стена упала. Теперь им жить негде. Они у нас живут. У нас однокомнатная квартира. Мы спим по очереди на одном диване. По дороге идут танки и стреляют. Мама достала елку. Новый год!»
Мне кажется, это надо все время вспоминать. Особенно сегодня. Под вести из Чечни, Москвы, Петрозаводска…
Леонид Бахнов,
филолог, прозаик, педагог.
