Творчество Аркадия Аверченко в оценке дореволюционной и советской критики
А. Долгов
Советская сатира в настоящее время изучена основательно. Однако, если говорить о богатых традициях, на которые она опиралась то здесь уделялось внимание в основном градациям классической /от Гоголя до Чехова/ и фольклорно-сказовой /сатирическая сказка, анекдот и т.п./. Традиция не сатириковская изучена сравнительно мало.
В начале. XX века среди массы сатиро-юмористических изданий ярко выделялся журнал «Сатирикон» /впоследствии «Новый Сатирикон»/. Начиная с 1908 года, благодаря этому журналу, началось движение от развлекательно-увеселительной юмористики к сатире на общественно-политическую злобу дня, что было очень важно в период жесточайшей реакции. Прежде всего здесь надо отметить творчество таких мастеров юмористического и сатирического слова, как А. Аверченко, А. Бухова, Теффе, Б. Князева и некоторых других. В журнале «Сатирикон» в разное время сотрудничали и такие известные нам писатели и поэты, как В. Маяковский, А. Грин, С. Маршак, Пустынин, И. Бабель, Е. Зозуля и ряд других авторов. Основная же заслуга в создании журнала принадлежит его редактору - Аркадию Аверченко, несомненно, талантливому писателю - юмористу, «самому веселому человеку в России». Бесспорно, что «Сатирикон», и сатириконцы сыгралы в сатире предреволюционных лет заметную роль.
Как отмечает Л. Евстигнеева «Без преувеличения можно сказать, что в свои лучшие годы «Сатирикон» был самым популярным сатирическим журналом в России. Его цитировали депутаты с трибуны Государственной Думы, министры и сенаторы - с трибуны Государственного Совета. Разумеется, творчество сатириконовцев было ограниченным. Можно спорить о значении их критики, но нельзя отрицать тот факт, что журнал наглядно продемонстрировал потрясающую духовную нищету русского либерализма и высмеял многих «столпов» царского самодержавия, доживающего свои последние дни». Поэтому представляется целесообразным обратиться к творчеству основателя «Сатирикона» Аркадия Аверченко.
Момент появления А. Аверченко и журнала «Сатирикон» совпал с наиболее тяжелым периодом в общественно-политической и литературной жизни России. Это было время жесточайшей реакции. Первая русская революция была подавлена. Государственная Дума разогнана царем. Правительственные репрессии, военно-полевые суды... Одним словом время, вошедшее в историю под названием «столыпинщина».
Цензурным террором в это время была окончательно задушена сатирическая литература прогрессивного направления. Прекратили свое существование такие остро сатирические издания, как «Пулемет», «Жупел», «Молот», «Сигнал» и т.д. Господствовал разгул черносотенной юмористики, злобно клеветавшей на народ и революционные партии. Поэтому появление журнала, поставившего себе целью сатирическое обличение пошлости, лжи и беззакония, царивших в политической и общественной жизни, стало фактом огромного значения в литературной жизни России. Идейно-эстетические позиции, выработанные «Сатириконом», были прежде всего позициями самого редактора журнала - Аркадия Аверченко. В стране тогда очень не хватало здорового смеха, преобладали злая ирония, ядовитый сарказм и смех от отчаяния. Одни критики начинают безудержно восхищаться А. Аверченко, ставят его творчество выше всего достигнутого ранее: «Ни такого писателя, как Аверченко, ни такого журнала, как «Сатирикон» в России ещё не было. Наши весельчаки были или безнадежно пошлы, или смеялись тем горьким смехом, от которого мороз продирает до коже. У нас совершенно не было смеха, о котором Свифт говорил, что он укрепляет здоровье. Наш смех разбивал нервы и вел к истерической зевоте», «Он /Аверченко/ задушевно смеется и любит своим смехом заражать других. Он настоящий весельчак не по профессии, а по темпераменту... таков и редактируемый им «Сатирикон»: веселый малый, любящий и сам посмеяться и людей посмешеть»
Другие критики категорически заявляли:. «Темы большинства его рассказов заезжены ещё «Будильником» и «Стрекозой»...». Но, дабы отдать дань обожающей писателя публике и не перегнуть палку в крайностях анализа рассказов приходилось лавировать, пытаясь объедянить противоположные точки зрения: «Увлечение Чеховым породило плеяду подражателей... из их среды выделяется даровитостью и непосредственностью природного юмора А. Аверченко. Конечно, чеховская мерка не особенно применима к нему, но все же в его рассказах нужно отметить и легкость языка и несомненную наблюдательность, ...хотя темы многих рассказов... неглубоки..., нужно чтоб автор углубил и развил свой талант...»
Критика дореволюционного периода отличалась непоследовательностью взглядов на творчество А. Аверченко. Суждения многих критиков были зачастую чисто иллюстративными. Глубокого анализа рассказов писателя никто не пытался сделать. Рецензии обычно отражали лишь мнение самого критика относительно того или иного рассказа. Такое отношение часто рождало поспешные, необдуманные выводы и обобщения относительно всей юмористики тех лет. Например, характеризуя сборник А. Аверченко «Рассказы для выздоравливающих», Л. Войтоловский говорит, «вся новейшая юмористика, начиная от Марка Твена и кончая Аверченко, смотрит на мир сквозь сатирические стекла Морица Сафира - гиперболический комизм, гримасничающий хохот, бесшабашное балагурство наполняют все».
Часто критики просто избегали конкретного анализа, и вместо попытки выявить сугубо личное аверченковское «Я» в рассказах заявляли: «Что ни рассказ, то иная форма, иной стиль, будто книгу писал не один Аверченко, а вся его семья, состоящая по крайней мере из пяти-шести юмористов разных темпераментов и вкусов...»
Высказывалась по поводу «Сатирикона» и рабочая «Правда» тех лет. Конечно, благополучный, довольный собой «Сатирикон» - любимец публики, либеральный и легкомысленный не мог быть близок серьезной и бескомпромиссной рабочей «Правде», а потому для этой газеты смех сатириконцев был лиш смехом «сытых … существ».
Однако с течением времени «Сатирикон» все более и более мельчает, как бы оправдывая характеристику, данную «Правдой». А. Аверченко начинает печатать рассказы на темы, избитые дешевой юмористикой, а на страницах журнала появляется та самая «Мать - пошлость», от которой так старался уберечь «Сатирикон» в первые годы существования.
К тому же и в среде самой редакции начался разлад, так что А. Аверченко вынужден был уйти из журнала. В 1913 году А. Аверченко основывает «Новый Сатирикон». Становится не только редактором, но и издателем его. Теперь литературная деятельность отходит у Аверченко на второй план. Главенствующей становится забота не о журнале, а о себе. К 1917 году он прибирает к рукам 75 процентов дохода от «Нового Сатирикона», имеет собственную типографию, склады бумаги, получает побочный доход еще от трех журналов и двух серий книг, выпускаемых огромными тиражами. Талантливый писатель превращается в буржуазного дельца, для которого творчество отходит уже на второй план.
Однако популярность его продолжала расти, и рассказы по-прежнему пользовались огромным успехом. В критике же образование нового журнала породило новые споры. Одни, увидев в крахе «Сатирикона» полное его фиаско, не хотели замечать «Нового Сатирикона». Аверченко же считали доживающим в литературе и юмористике последние дни. «...наши увядающие юмориста вроде Аверченко...» - как говорил С. Городецкий. Другие в создании «Нового Сатирикона» увидели нетленность его на долгие годы, продолжали восхищаться им и даже с легкой обидой восклицали: «Нехорошо все-таки, когда живая жизнь, куда ни повернись, строится целиком по «Сатирикону».
Панковский нашел журнал единственным в России местом, где можно было отточить мастерство сатирика и подучиться «технике смеха». Его сотрудничество в «Новом «Сатириконе» также породило массу споров в критике. Одни считали, что В. Маяковский «...поставщик жирных пятен для журнала...». А его деятельность там - «...упущение безусловно талантливого и чуткого редактора Аверченко». Другие придерживаются мнения, что В. Маяковский занимает особую позицию в журнале, третьи громят без разбору всех подряд... Впрочем, это не мешало ни А. Аверченко, ни В. Маяковскому продолжать писать. В. Маяковский даже не удержался от комплимента А. Аверченко: «А там, где кончается звездочки точка,
Месяц улыбается и заверчен так,
Будто на небе строчка Из Аверченка...».
Но вот грянула революция... Мало кто из сытых принял её. Большинство оказалось в эмиграции. Многие писатели, в том числе и Аверченко, пошли на поводу у белогвардейщины, отдавая свой талант и перо делу контрреволюции. Так появилась книга А. Аверченко «Дюжина ножей в спину революции». У многих критиков в нашей стране эта книга вызвала вполне понятное возмущение, которое, к сожалению, несколько помешало объективному подходу к анализу рассказов из этого сборника. Так Н. Мещеряков, например, совершенно отбрасывает положительные стороны сборника: «...до какой мерзости, до какого юмора «висельника» докатился веселый балагур Аверченко...»
Но следует судить о творчестве писателя всесторонне, в целом, выбирая даже из, казалось бы, неприемлемого нами, нечто ценное, жизненное и талантливое.
В печати стали появляться статьи марксистской критики, трезво оценивающей как положительные, так и отрицательные стороны жизни и творчества писателя.
Так, И. Эвентов смог объяснить ранний успех «Сатирикона» и восторженное отношение к нему критики, а также его роль в журналистике тех лет: «... «Сатирикон» в первые годы издания сыграл таким образом роль не только органа бытовой и политической сатиры, но и журнала, вокруг которого сплотились и в котором творчески выросли талантливые... фельетонисты, рассказчики и поэты. Журнал был в те годы единственным прибежищем для сатирических художников и поэтов, имена которых приобрели среди русских читателей широкую популярность... В условиях жесточайших гонений на печать, существование легального сатирического журнала было фактом положительного значения. Народу с бытовой сатирой там подавалась и политическая тематика, но однобоко».
Л. Никулин, прослеживая весь творческий путь А. Аверченко,ставил ему в заслугу, что даже без особого образования он смог стать самым веселым человеком в России, «хотя политические настроения в народе и обществе в те времена не способствовали развитию остроумия». Однако ни в коей мере нельзя согласиться с Л. Кикудиным, когда он утверждает: «У Аверченко не было ни образования, ни понимания обстановки, ни эрудиции - он к этому не стремился. Круг его интересов был ограничен вкусами и интересами сытых, обеспеченных людей. Вместе с ними он и эмигрировал за границу в 1919 году». Действительно, А. Аверченко не воспринял революцию потому, что сам принадлежал к обеспеченным людям, но отказать ему в эрудиции и понимании обстановки нельзя. Само собой разумеется, без этих двух компонентов он вряд ли смог бы достичь столь высокого положения в обществе.
Й.Л. Оршер выделяет у Аверченко талант «подобрать и спаять в дружный коллектив способных людей». А также то, что с ним очень легко работать.
В «Известиях» в 1928 году появилась заметка, подписанная инициалами К.С., о книге А. Аверченко «Развороченный муравейник», вышедшей также за границей. В заметке автор очень метко подмечает, что А. Аверченко в сборнике пишет о том, что ему понятно и близко, о своей среде, о себе, поэтому его рассказы нельзя не назвать талантливыми: «Здесь, в тихом обывательском логовище текла серенькая, скучная и пустая жизнь обывателя. Её и описывал Аверченко. Описывал живо, талантливо, даже блестяще. После революции обыватель тоскует по старому, растительному своему существованию, увы, потерянному им навсегда. Таков обыватель, глядящий на нас со страниц «Развороченного муравейника» - этой талантливой книги, которую правильнее было бы назвать: обыватель об обывателе».
В советской критике появились работы верно оценивающие вклад журнала «Сатирикон» и всех сатириконцев в развитие юмористики для сатиры последующих лет. Сатириконцы, как представители передового направления в либеральной сатирической журналистике тех лет, верно отражали жизнь современного им общества. Это отмечает и Л. Евстигнеева: «Сатириконская критика мрачных явлений русской жизни часто отличалась непоследовательностью, шаткостью позиций, и все же либеральные сатирики в эпоху жесточайшей реакции смогли более или менее достоверно показать картину разложения правящих классов, нравственного падения тогдашнего общества».
Это же подчеркивают и другие критики. Например, Л. Плоткин: «...в накаленной атмосфере всенародной борьбы с абсолютизмом, он /Аверченко/ выступил с рядом вещей сатирического плана...». А. Зорич: «...он /Аверченко/ в своих лучших произведениях достигает высот подлинного искусства...». Всё это верно, так как талантливый писатель всегда идет в ногу с самыми передовыми мировоззрениями общества, ибо «...жить в обществе и быть свободным от общества нельзя...». Данную мысль очень хорошо выразил Евг. Озмитель, характеризуя творчество сатириконцев: «Вклад их в искусство сатиры несомненен. Оценивая их наследие, мы должны исходить из ленинского положения о том, что каждый художник прошлого в меру своего таланта и в меру реалистичности не мог не отразить и отражая что-то существенное из социально-общественной борьбы своего времени».
Л. Плоткин, исследуя творчество Аркадия Аверченко, отмечает, то, что было создано им в эпоху первой русской революции, «содержит в себе немало ценного и достойного внимания советского читателя». Его поддерживает О. Михайлов: «Творчество его /Аверченко/ и для современного читателя таит огромные кладовые смеха!».
Так в советской критике начал вырисовываться единый цельный образ А. Аверченко, человека, писателя, юмориста. Поэтому не случаен интерес читателей к его рассказам, всё чаще и чаще появляющимся вновь на страницах газет и журналов. /В «Литературной газете», «Неделе», «Огоньке» и др./. Как верно утверждают критики В. Боцяновский и З. Голлербах: «Всё подлинно талантливое, художественное, живое, остаётся нетленным на долгие годы, независимо от той злобы дня, которой оно служило...».
Л-ра: Киргизский государственный университет. Труды. Серия гуманитарных наук. – Фрунзе, 1975. – Вып. 11. – С. 167-175.
Произведения
Критика
