21.07.2020

Евгений Замятин

Неизвестные сценарии Евгения Замятина. Принцесса Ванина

1936.

В сценарии семь машинописных страниц с авторской правкой и рукописными дополнениями. Русское заглавие «Ванина Ванини» зачеркнуто и заменено на французское: “La princesse Vanina. Expose du scenario” (Принцесса Ванина. Заявка сценария). На первой странице штамп парижского литературного агентства Михаила Гофмана, основанного в 1934 г. (Michael A. HOFFMAN. / PARIS (15е) / 62, Rue Boileau, 82 / Tel. Jasmin 35-32). Агентство многие годы занималось авторскими правами Замятина, перешедшими к его вдове. Главным делом Михаила Гофмана было продвижение на французском литературном рынке американских и английских писателей, в том числе Джона Стейнбека и Генри Миллера. Поскольку агентство Гофмана не смогло пристроить сценарий, Замятин зачеркнул штамп и копирайт агентства на последней странице и указал, что сценарий был депонирован в Обществе драматургов и театральных композиторов (Manuscrit de l'adaptation est depose dans la S-te des Acteurs et Compositeurs Dramatiques a Paris / Tous droits reserves. / Copyright 1936 by Agence Hoffman, Paris, France).

Эта машинопись, переработанная Замятиным, видимо, была использована для новой копии, отправленной в Общество (там она не сохранилась).

La princesse Vanina
Expose du scenario^{^[1]}Евг. Замятин^{^[2]}

1. Рим^{^[3]}. 1820-30 годы^{^[4]}.

В паллацо одного из министров — блестящий бал. Происходят выборы «королевы бала». Видно все больше бюллетеней с именем: «Ванина Ванини».

Паллацо — недалеко от знаменитой тюрьмы — Замка св. Ангела. По коридорам тюрьмы проходит группа кавалеров и дам — гостей коменданта, которым он на прощанье показывает свои владения и через стеклянные глазки в дверях камер демонстрирует наиболее знаменитых своих клиентов.

От одной из дам тюремный сторож незаметно получает небольшой сверток и, улучив момент, просовывает его в дверь какой-то камеры. Через минуту из этой камеры выскальзывает изящно одетая молодая женщина. Уже недалеко от выходной двери в мрачном, полуосвещенном вестибюле, она вмешивается в группу уходящих гостей коменданта. Через открытое в вестибюле окно слышны звуки^{^[5]} бального оркестра, играющего торжественный туш.

Этот туш — приветствие только что избранной «королеве бала» княжне Ванине Ванини. Гордый триумфом Ванины, старый князь, ее отец — делает с ней круг в танце и уезжает с бала, поручив свою дочь заботам молодого маркиза Савелли, которого он прочит в мужья своей дочери.

Покорная влюбленность Савелли — видимо, давно надоела эксцентричной красавице Ванине. Заявление Савелли, что он готов выполнить любое приказание, любой каприз «королевы» — дает Ванине взбалмошную идею: в нескольких шагах, в кресле, видна чья-то сияющая розовая лысина — пусть Савелли пойдет и поцелует ее. Сидящий оборачивается — Савелли узнает лорда Х., английского посланника. Савелли в ужасе: если он выполнит приказание Ванины, разыграется грандиозный скандал. Насмешки Ванины подзадоривают его, он пробирается к лорду Х., останавливается сзади его кресла...

Комендант тюрьмы провожая своих гостей, любезно целует руки дамам, называя каждую из них по имени. Так же, как другим, он целует руку молодой женщине, которую мы видели вышедшей из камеры — и смущается: знакомое лицо — но он не может вспомнить ее имени. Молодая женщина смеясь выбегает на улицу. Только через несколько секунд комендант соображает в чем дело, он кричит часовым: «За мной! Лови! Держи!»

…Краснея и бледнея^{^[6]} под взглядом Ванины, несчастный Савелли медленно нагибается над лысиной лорда Х. Но в самый последний момент судьба избавляет Савелли от скандала: под окнами бальной залы внезапно слышна стрельба, крики погони. Шальная пуля разбивает окно в зале. Оркестр замолкает. Смятение.

Уехавший с бала отец Ванины прогуливается в это время по аллеям сада при доме г-жи В., с которой его связывают давние нежные отношения. Князь и его дама прислушиваются к приближающимся выстрелам и крикам — и вдруг, соскочив с садовой стены перед ними
появляется темная фигура. Она оказывается молодой женщиной, умоляющей спасти ее от преследующих ее солдат —— солдаты сейчас ворвутся сюда! Она бледнеет —— князь Ванини еле успевает ее подхватить: она ранена.

У задней потайной калитки сада —— ждет карета князя Ванини. Взволнованная хозяйка дома просит князя немедленно увести преследуемую незнакомку. Едва князь успевает сделать это, как в подъезд дома стучат солдаты, врываются в сад г-жи В., начинается обыск...

2. На другой день после бала —— в старом паллацо князя Ванини. Ванине бросаются в глаза некоторые странности в поведении отца. Она застает его спускающимся по лестнице из заброшенных мансардных помещений паллацо, куда никто никогда не ходит. Князь явно смущен тем, что Ванина увидела его. Он запирает на ключ дверь, ведущую на лестницу, и отделывается шуткой от расспросов Ванины.

Ванина заинтригована. Ночью, когда обитатели паллацо расходятся по своим комнатам, Ванина, накинув халат, вылезает из окна своей спальни на террасу, а оттуда, с помощью библиотечной лестницы, взбирается на мансардный балкон. Отсюда, через открытое окно, она видит брошенное на кресло женское платье и в постели —— по-видимому, спящую женщину.

Скрип половицы под ногой Ванины. Женщина в мансарде испуганно поворачивается —— и встречается глазами с взглядом Ванины. Обе застывают. Ванина первая приходит в себя. Она приближается к незнакомке с извинениями за свое глупое любопытство —— и вдруг видит, что лежащая перед ней^{^[7]} молодая женщина —— забинтована и через повязку на плече проступает пятно крови.

Ванина взволнована. Она сгорает от любопытства и нежного сочувствия к раненой незнакомке, явно пережившей какую-то романтическую драму. Незнакомка умоляет ее не расспрашивать ее ни о чем. Ванина подчиняется. Она —— садится на постель к незнакомке и молча, нежно ласкает ее. Когда та узнает, что Ванина —— дочь старого князя, она берет с Ванины слово, что князю ничего не будет известно о их свидании. Они расстаются до завтра.

При следующем свидании Ванина находит незнакомку мечущейся в жестокой лихорадке —— от воспалившейся раны. Чтобы спасти раненую, явно нужна помощь хирурга. Ванина предлагает привести преданного ей врача, за молчание которого она ручается. Но незнакомка наотрез отказывается. Ванина не желает считаться с этим ее необъяснимым упрямством и заявляет, что завтра придет сюда с врачом.

Тогда, к изумлению Ванины, незнакомка начинает покрывать страстными поцелуями ее руки, прося прощение за невольный обман: она — вовсе не «она», а «он». Его имя — Пиетро Миссирили, он — член тайного общества «карбонариев» и бежал из тюрьмы, переодевшись в женское платье. Отец Ванины спас его, раненого, от гнавшихся за ним солдат — и теперь Пиетро скорей предпочтет умереть, чем лишиться свиданий с Ваниной... Ванина, ошеломленная этим открытием, сконфуженная своим более чем легким ночным туалетом, удаляется, заручившись согласием Пиетро на визит хирурга.

3. Визит хирурга играет роковую роль в развитии романа Ванины и Пиетро.

Пиетро узнает от хирурга, что Ванину считают невестой молодого маркиза Савелли, что это — одна из самых знатных и богатых девушек Рима. Пиетро твердо решает подавить в себе зарождающееся чувство к Ванине: он хорошо понимает, что он, бедняк, преследуемый правительством преступник, конечно, ей не пара.

Но именно то, что этого красивого юношу преследуют, что он смело ставит жизнь на карту, что он совсем не похож на изнеженных римских франтов вроде Савелли — именно это и влечет к Пиетро романтическую натуру Ванины.

Едва дождавшись ухода хирурга, Ванина торопиться к Пиетро: она с лихорадочным нетерпением ждет продолжения его вчерашних пылких признаний. Но она находит в Пиетро как будто совершенно другого человека, учтивого, сдержанного. Ванина не понимает причины этой перемены. Ее гордость жестоко уязвлена. Она перестает приходить к Пиетро, но это только еще больше разжигает ее чувство к нему.

Однажды хирург сообщает Ванине, что их больной совсем плох. Хуже всего, что у него нет желания жить, и если не произойдет чего-нибудь, что зажжет в нем такое желание — он наверное не выживет.

Ванину ждут внизу гости, Савелли, отец. Но она, пренебрегая риском, немедленно пробирается к Пиетро. Он, собрав все самообладание, встречает ее так же сдержанно, как раньше. Ванина, забыв о своей гордости, бросается к нему, она сама, первая признается ему в своей любви, обнимает, целует его...

Ее любовь производит чудо: Пиетро выздоравливает. Хирург заявляет ему, что он может встать с постели, и покинуть этот дом.

Ванина уверена, что для Пиетро величайшим счастьем будет — навсегда остаться в этом доме. Она знает, что он стесняется своей бедности, что он никогда из гордости не попросит ее руки — и потому она сама предлагает ему щедрый дар: себя и свои огромные доходы. Согласия отца — она сумеет добиться.

Несколько мгновений в Пиетро идет мучительная борьба. Наконец, страшным усилием воли, он заставляет себя сказать, что он вынужден отказаться от счастья, которое ему предлагает Ванина: его жизнь принадлежит родине, партии, борющейся за освобождение отечества от ига чужеземцев. Он не имеет права отдать свою жизнь Ванине —— как бы ему этого не хотелось.

Возможность такого оскорбления никогда и не снилось Ванине. Бешеный гнев вспыхивает в ней против «партии», отнимающей у нее Пиетро, и против него самого. Пиетро останавливает ее горькой репликой: «Не забудь, что я уйду из твоего дома не для того, чтобы жить, а для того, чтобы отдать свою жизнь —— умереть»...

Гордость Ванины снова побеждена —— страхом за жизнь любимого человека. После напряженной паузы Ванина заявляет, что она поедет за Пиетро туда, где он будет. Она будет любить его без всякого венчания. Она отдаст свои деньги на помощь тому делу, которому он служит, лишь бы он любил ее...

Так к неожиданно-счастливой развязке приходит эта борьба между любовниками.

Пиетро должен уехать в Романью. Оказывается, у Ванины там есть замок. Решают, что Ванина приедет туда через день-два после Пиетро.

А пока —— счастливым любовникам надо расстаться: часы на колокольне уже бьют четыре...

4. Родители, братья и сестры Пиетро сидят за поздним сельским ужином, когда вдруг среди них появляется он сам, которого все считали умершим. Но радость свидания непродолжительна: Пиетро в ту же ночь должен уйти отсюда: за их домом следят.

Так же неожиданно, как в доме своих родителей, Пиетро появляется на собрании местной группы «карбонариев». «Воскресшего» Пиетро шумно приветствуют. На собрании должны произойти выборы нового председателя группы —— вместо прежнего, недавно убитого полицией. Несмотря на молодость Пиетро, репутация его такова, что председателем —— выбирают его.

Пиетро горд этой честью, но это возлагает на него и большую ответственность: в скором времени должно начаться восстание карбонариев в Романье —— и Пиетро по должности становится главой этого восстания. Со всем пылом молодости Пиетро уходит в полную риска и опасностей жизнь конспиратора. Это помогает ему заглушить боль от того, что Ванина, по-видимому, обманула его: давно прошли все сроки, а она не появляется в Романье ...

Ванина в это время, пуская вход слезы, притворство, хитрость, деньги — борется за свое счастье в Риме. Ее отец знает, что ему уж недолго жить, он хочет уйти из жизни, оставив дочь в надежных руках — и потому он настаивает на ее немедленной свадьбе с Савелли. Исчерпав все средства, Ванина приказывает Савелли объявить себя тяжело больным. Влюбленный Савелли покорно «заболевает». Ванина получает возможность уехать в Романье.

Известие о приезде Ванины Пиетро получает за несколько дней до срока, назначенного для начала восстания. Но у него еще есть время, чтобы увидаться с Ваниной.

Радостное свиданье любовников с самого же начала омрачается ревностью Ванины. Совершенно естественно, что Пиетро хочется поделиться с ней, тем, что сейчас наполняет его: мыслями о предстоящем восстании — и, может быть, освобождении Романьи. Гордость Ванины снова оскорблена: как он, в это их, может быть, последнее свиданье — может думать о своих карбонариях? Они становятся ей ненавистны, она ревнует Пиетро — к партии.

Рассеянно лаская ее и продолжая думать о своем, Пиетро замечает: «Если это восстание не удастся, если в нашей среде и на этот раз найдутся предатели — я выйду из партии». Эта фраза искрой^{^[8]} падает в душу Ванины и скоро приводит к катастрофе...

Ванина напоминает Пиетро обо всем, что она сделала для него и для его любимого дела: неужели он в благодарность за это не исполнит ее маленькой просьбы? Пиетро обещает. Ванина просит его подарить ей полностью 24 часа — может быть, последних в их жизни: эти 24 часа он безвыходно проведет с ней здесь, в замке; а затем — пусть вернется к своим делам. Пиетро придется пропустить ради этого одно собрание карбонариев, но пусть будет что будет: он не в силах отказать Ванине.

Ванина удовлетворена. По-видимому, чтобы ему сделать приятное, она теперь сама расспрашивает его о деталях его конспиративной работы, о его ближайших товарищах по «двадцатке» — «венте» карбонариев.

Затем Ванина находит предлог на короткое время оставить Пиетро одного. Выйдя, она с лихорадочной торопливостью пишет какое-то письмо и поручает преданной ей женщине доставить письмо по адресу. Вернувшись к Пиетро, она ласкает его с удвоенной нежностью, повторяя: «Ты — мой... Только мой!»

5. Письмо Ванины адресовано губернатору Романьи. Он смертельно боится покушений на свою жизнь. Поэтому посланную Ванины к нему вводят со связанными руками, а письмо губернатор читает издали, через лупу, не касаясь его: может быть, письмо отравлено?

Но вдруг, забыв все страхи, губернатор в радостном волнении хватает письмо: анонимный автор письма сообщает подробности предстоящего восстания и называет 19 участников «венты». В письме не назван только один, и этот один — Пиетро Миссирилли... Имя его, разумеется, остается неизвестным губернатору.

Ночью в спальню, где находятся Ванина и Пиетро, врывается один из ее слуг, не обращая внимания на ее гнев, он подходит к Пиетро и сообщает ему, что 19 членов «венты» арестованы этой ночью — все, кроме Пиетро. Этот слуга оказывается тайным карбонарием.

Пиетро так потрясен известием, что Ванине становится страшно того, что она сделала. И ей делается еще страшней, когда Пиетро объясняет ей: в глазах товарищей он — именно он — будет предателем, ведь он — единственный спасшийся из 20. «Они убьют тебя!» — пугается Ванина. Но Пиетро страшно даже не это, а позорное клеймо предателя.

Утром Пиетро хочет выйти, чтобы узнать, что происходит в городе. Ванина боится за него. Она умоляет, грозит, требует, чтобы он никуда не ходил, всюду рыщут солдаты, его схватят. Лучше она выйдет и все узнает.

Когда вскоре она возвращается — она находит комнату Пиетро пустой и на столе адресованную ей записку. Пиетро сообщает, что для того, чтобы очистить себя от подозрений в предательстве — он идет добровольно отдаться в руки властей. Его прощальная просьба к Ванине: если она его любит — пусть она отыщет действительного предателя и уничтожит его — кто бы он ни был ...

Исполнить это завещание Пиетро Ванине очень легко: оставленный Пиетро пистолет уже в ее руке. Но она сейчас же бросает его: она не имеет право уйти из жизни, не сделав все, чтобы спасти Пиетро, которого она же погубила.

6. Ванина — снова в Риме.

Маркиз Савелли по-прежнему влюблен в нее и готов для нее на что угодно. Савелли — племянник министра полиции. Он осведомляет Ванину о ходе дела членов тайного общества. Ванина узнает, что всех 20 — ждет смертный приговор; конфирмация его зависит от министра полиции. По требованию Ванины Савелли не без труда устраивает одного из слуг Ванины в дом своего дяди.

Министр полиции — уже в постели. Засыпая, он видит, как от портьеры отделяется фигура, одетая в обычную ливрею его слуг, но в руке этого слуги — направленный на министра пистолет. Схватив с ночного столика свой пистолет, министр хочет выстрелить, но «слуга» мелодичным женским голосом предупреждает, что пистолет господина министра разряжен.

Министр узнает в «слуге» — невесту своего племянника, Ванину. Он рассержен ее глупой шуткой: что за странный маскарад! Но Ванина, не сводя с него пистолета, заявляет, что это не шутка: ее пистолет заряжен. Но она вовсе не хочет зла г. министру: ей известно, что если он конфирмует смертный приговор карбонариям — то через неделю его самого не будет в живых, а это было бы очень печально...

Министр, чтобы успокоить душащий его гнев, наливает себе стакан лимонаду, но Ванина выхватывает у него стакан из рук и выбрасывает его за окно. «Это уж слишком!» — кричит взбешенный министр. Ванина, с очаровательной улыбкой, объясняет, что позволила себе эту дерзость только потому, что лимонад — отравлен...

Это происшествие убеждает министра, что Ванина не шутит, что смерть действительно сторожит его на каждом шагу. Ванина продолжает разговор в шутливом светском тоне, сопровождая его тонкими комплиментами министру. Их беседа с Ваниной кончается тем, что министр обещает ей замену смертного приговора карбонариям — тюрьмой. Очарованный своей посетительницей министр просит разрешения поцеловать ее на прощанье... если ее губы не отравлены. Обрадованная успехом своего предприятия Ванина сама обнимает и горячо целует старика. В благодарность он обещает прислать ей подарок. Какой! О, он знает ее вкусы — она может быть спокойна...

Подарок ей приносит через несколько дней посыльный министра: это номер официальной газеты с извещением о смягчении наказания 19 карбонариям — и о полном помиловании одного из них: Пиетро Миссирилли...

Первый порыв — радости от предстоящей встречи с Пиетро — сменяется у Ванины смертельным страхом: а вдруг Пиетро за это время узнал, к т о^{^[9]} предал его и его товарищей?

Но встреча эта не состоится: Ванина узнает, что немедленно по выходе из тюрьмы Пиетро был захвачен карбонариями и увезен неизвестно куда^{^[10]}.

Причина — ясна: то, что он один из всех освобожден из тюрьмы — снова навлекло на него подозрение в предательстве...

7. Народный праздник в Романье. Музыка, танцы, ярмарка. В одной из остерий — веселая пирушка.

Но эта пирушка — только ширма: под прикрытием ее происходит собрание членов тайного общества для суда над Пиетро Миссирилли.

Факты обвинения — убийственны для Пиетро. Он сломлен ими, он уже не защищается, временами кажется — он сам начинает верить в то, что он предатель.

Судьи торопятся закончить дело: каждую минуту может явиться полиция. А главное — все ясно; исход суда предрешен, остается только формальность тайного голосования. Отдан приказ: закрыть двери и никого не пускать в зал до конца голосования.

В самом же начале зловещая торжественность этой процедуры прерывается резким стуком в дверь... У всех — одна мысль: полиция!

Но ее появление не спасет предателя: один из судей уже приставил к виску Пиетро пистолет, он ждет только, когда откроется дверь...

В зал врывается запыхавшийся от борьбы слуга Ванины — и следом за ним появляется она сама. Пиетро бросается к ней, но его схватывают и водворяют на место.

Получив разрешение дать свое показание Ванина заявляет, что Пие- тро — невиновен, что предательницей была она. Пиетро кричит судьям, чтобы они не слушали ее: она лжет, она клевещет на себя, чтобы спасти его — товарищи знают, какие суммы пожертвовала она на их дело... Но еще несколько слов Ванины — и он с ужасом убеждается, что она не лжет, что доносчицей действительно — была она...

Среди судей — замешательство. Еще недавно готовые без колебаний осудить на смерть предателя из своей среды, они сейчас не могут решить, кто эта молодая женщина, с таким страстным самоотвержением требующая для себя смертного приговора: преступница или героиня? Больше всего она виновата перед Пиетро — и ему поэтому предоставляют решить ее судьбу. В руки ему дают оружие. Он подходит к Ванине...

Несколько секунд, кажущиеся бесконечными. Рука Пиетро, держащая оружие, делает движение, но у него не хватает сил поднять ее. Он говорит Ванине: «Уходи отсюда... только скорей, сейчас же!»

Ванина хочет что-то сказать ему, но ничего не сказав направляется к дверям. Перед ней расступаются, она выходит.

Тот час^{^[11]} же все кидаются к Пиетро, его обнимают, ему говорят что- то — он, кажется, ничего не слышит: в окно он увидел быстро уходящую Ванину — сейчас она исчезнет в толпе.

И вдруг^{^[12]} Пиетро стремглав кинулся к двери и затем по лестнице вниз, сталкивая с дороги, опрокидывая людей.

Еще несколько секунд — и столпившиеся у окна его товарищи видят, как он догоняет Ванину и идет дальше рядом с ней!

Литература

Глухова Е.В. Фауст в автобиографической мифологии Андрея Белого // Андрей Белый: автобиографизм и биографические практики. СПб.: Нестор-История, 2015. С. 230-250.
Давыдова Т.Т. Фаустовская коллизия в романе Евгения Замятина «Мы» // Гете в русской культуре ХХ века. М.: Наука, 2004. С. 128-143.
Е.И. Замятин: pro еt contra: личность и творчество Евгения Замятина в оценке отечественных и зарубежных исследователей: Антология / Сост. О.В. Богдановой, М.Ю. Любимовой. СПб.: РХГА, 2014. 973 с.
Замятин Е.И. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 4: Беседы еретика / Сост., подгот. текста и коммент. Ст. Никоненко и А. Тюрина. М.: Республика; Дмитрий Сечин, 2010. 510 с.
Криницын А.Б. Тема рыцарства в лирике А. Блока в ее связи с творчеством Р. Вагнера.
Нусинова Н.И. Когда мы в Россию вернемся...: Русское кинематографическое зарубежье, 1918-1939. М.: Эйзенштейн-Центр, 2003. 463 с.
Обатнин Г. Иванов-мистик: Оккультные мотивы в поэзии и прозе Вячеслава Иванова (1907-1919). М.: НЛО, 2000. 239 с.
Петров В.В. «Разнотекущие потоки» в Сне Мелампа Вячеслава Иванова: интертекстуальный анализ // Dialettica tra contingenza storica e valore universale in Vjaceslav Ivanov. X convegno internazionale. A cura di Maria Pliukhanova e Andrei Shishkin. Salerno: Edizioni culturali internazionali, 2017. P. 23-54. (Europa Orientalis; 29).
Петров В.В. Телеология, четвертое измерение и обратный ход времени в работах Андрея Белого, Вяч. Иванова и М. Волошина // Вячеслав Иванов. Исследования и материалы. ІІІ. М.: ИМЛИ РАН, 2018. С. 13-65.
Строев А., Никитина Т. Замятин и Стендаль: неопубликованный сценарий «Принцесса Ванина» // Литература и идеология. Век ХХ. М.: Мах-Пресс, 2016. С. 75-84.
Успенский Б.А. Historia sub specie semioticae // Культурное наследие Древней Руси. Истоки. Становление. К 70-летию Д.С. Лихачева. М.: Наука, 1976. С. 286-291.
Харви Б. Евгений Замятин — сценарист // Киноведческие записки. 2001. № 53. С. 97-107.
Хатямова М.А. Формы литературной саморефлексии в русской прозе первой трети XX века. М.: Языки славянской культуры, 2008. 326 с.
Янгиров Р.М. «Рабы Немого»: Очерки исторического быта русских кинематографистов за рубежом. 1920-1930-е годы. М.: Русский путь, 2007. 495 с.
Янгиров Р.М. Хроника кинематографической жизни русского зарубежья: В 2 т. М.: Книжница; Русский путь, 2010. 541, 635 с.
Hobzova D. Catalogue des archives parisiennes d'Evgenij Zamjatin // Cahiers du monde russe et sovietique.1972. N° 3. P. 232-285.
Heller L. Universelle russite: Les Bas-fonds, ou Gorki revu par Zamiatine revu par Renoir // Studia Litterarum. 2018. Т. 3, № 1. С. 196-211.
Proffer C. Patterns of imagery in Zamjatin's We // Slavic and East European Journal. 7 (Fall 1963). P. 269-278.
Sergent B. Un mythe lithuano-amerindien // Dialogues d'histoire ancienne. 1999. Vol. 25. N° 2. P. 9-39.
Stroev A., Nikitina T. Zamiatine adaptateur de Stendhal: scenario inedit “La princesse Vanina” (1936) // Lectures et lecteurs de Stendhal. Paris, H. Champion, 2019. P. 255-261.

References

Davydova T.T. Faustovskaia kolliziia v romane Evgeniia Zamiatina “My” [Faustian conflict in Yevgeny Zamyatin's novel “We”]. Gete v russkoi kul'ture XX veka [Goethe in Russian culture of the 20^th century]. Moscow, Nauka Publ., 2004, pp. 128-143. (In Russ.)
E.I. Zamiatin: pro et contra: lichnost' i tvorchestvo Evgeniia Zamiatina v otsenke otechestvennykh i zarubuzhnykh issledovatelei: Antologiia [Ye.I. Zamyatin: pro et contra: Yevgeny Zamyatin's personality and work characterized domestic and foreign researchers: Anthology], comp. O.V. Bogdanova, M.Iu. Liubimova. St. Petersburg, Russian Christian Academy for the Humanities, 2014. 973 p. (In Russ.)
Glukhova E.V. Faust v avtobiograficheskoi mifologii Andreia Belogo [Faust in Andrei Bely's autobiographical mythology]. Andrei Belyi: avtobiografizm i biografich- eskie praktiki [Andrei Bely: autobiography and biographical practices]. St. Petersburg, Nestor-Istoriia Publ., 2015, pp. 230-250. (In Russ.)
Heller L. Universelle russite: “Les Bas-fonds”, ou Gorki revu par Zamiatine revu par Renoir. Studia Litterarum, 2018, vol. 3, no. 1, pp. 196-211.
Hobzova D. Catalogue des archives parisiennes d'Evgenij Zamjatin. Cahiers du monde msse et sovietique, 1972, N° 3, pp. 232-285.
Iangirov R.M. “Raby Nemogo”: Ocherki istoricheskogo byta russkikh kinematogra- fistov za rubezhom. 1920-1930-e gody [“Slaves of the Mute”: Essays on the historical life of Russian filmmakers abroad. 1920-1930s]. Moscow, Russkii put' Publ., 2007. 495 p. (In Russ.)
Iangirov R.M. Khronika kinematograficheskoi zhizni russkogo zarubezh'ia: V 2 t. [Chronicle of the cinematic life of the Russian diaspora: In 2 vols]. Moscow, Knizhnitsa Publ., Russkii put' Publ., 2010. 541, 635 p. (In Russ.)
Kharvi B. Evgenii Zamiatin — stsenarist [Yevgeny Zamyatin as a screenwriter]. Kinovedcheskie zapiski, 2001, no. 53, pp. 97-107.
Khatiamova M.A. Formy literaturnoi samorefleksii v russkoi proze pervoi treti XX veka [Forms of literary self-reflection in Russian prose of the first third of the 20th century]. Moscow, Iazyki slavianskoi kul'tury Publ., 2008. 326 p. (In Russ.)
Krinitsyn A.B. Tema rytsarstva v lirike A. Bloka v ee sviazi s tvorchestvom R. Vag- nera [The theme of chivalry in A. Blok's lyrics in its connection with R. Wagner's works].
Nusinova N.I. Kogda my v Rossiiu vernemsia...: Russkoe kinematograficheskoe zarubezh'e, 1918—1939 [When we return to Russia...: Russian cinema abroad, 1918-1939]. Moscow, Eisenstein Center Publ., 2003. 463 p. (In Russ.)
Obatnin G. Ivanov-mistik: Okkul'tnye motivy v poezii i proze Viacheslava Ivanova (1907-1919) [Ivanov as a mystic: Occult motives in Vyacheslav Ivanov's poetry and prose (1907-1919)]. Moscow, Novoe literaturnoe obozrenie Publ., 2000. 239 p. (In Russ.)
Petroff V.V. “Raznotekushchie potoki” v Sne Melampa Viacheslava Ivanova: in- tertekstual'nyi analiz [“Streams flowing different” in Vyacheslav Ivanov's “Melampus' Dream”: intertextual analysis]. Dialettica tra contingenza storica e valore universale in Vjaceslav Ivanov. X convegno internazionale. A cura di Maria Pliukhanova e Andrei Shishkin. Salerno, Edizioni culturali internazionali, 2017, pp. 23-54. (Europa Orientalis; 29). (In Russ.)
Petroff V.V. Teleologiia, chetvertoe izmerenie i obratnyi khod vremeni v rabotakh Andreia Belogo, Viach. Ivanova i M. Voloshina [Teleology, the fourth dimension and the reverse of time in the works by Andrei Bely, Vyach. Ivanov and M. Voloshin]. Viacheslav Ivanov. Issledovaniia i materialy. III [Vyacheslav Ivanov. Studies and materials. III]. Moscow, Institute of World Literature Publ., 2018, pp. 13-65. (In Russ.)
Proffer C. Patterns of imagery in Zamjatin's “We”. Slavic and East European Journal, 7 (Fall 1963), pp. 269-278.
Stroev A., Nikitina T. Zamiatin i Stendal': neopublikovannyi stsenarii “Printsessa Vanina” [Zamyatin and Stendhal: unpublished script “Princess Vanina”]. Literatura i ideologiia. Vek XX [Literature and ideology. 20^th century]. Moscow, Max-Press Publ., 2016, pp. 75-84. (In Russ.)
Stroev A., Nikitina T. Zamiatine adaptateur de Stendhal: scenario inedit “La princesse Vanina” (1936). Lectures et lecteurs de Stendhal. Paris, H. Champion, 2019, pp. 255-261.
Uspenskii B.A. Historia sub specie semioticae. Kul'turnoe nasledie Drevnei Rusi. Istoki. Stanovlenie. K 70-letiiu D.S. Likhacheva [Cultural heritage of Old Russia. Origins. Genesis. To the 70th anniversary of D.S. Likhachev]. Moscow, Nauka Publ., 1976, pp. 286-291. (In Russ.)
Zamiatin E.I. Sobranie sochinenii: V 5 t. T. 4: Besedy eretika [Collected works: In 5 vols. Vol. 4: Heretic conversations], comp., ed. and comment. St. Nikonenko and A. Tiurin. Moscow, Respublika Publ., Dmitrii Sechin Publ., 2010. 510 p. (In Russ.)