Особенности «морского» романа Ф. Марриета
Т.Г. Струкова
Фредерик Марриет (1792-1848) пришел в литературу с капитанского мостика, повидав почти весь свет, накопив впечатлений в многочисленных морских походах. Он служил в Европе и на Барбадосе, принимал участие в первой колонизации Бирмы. Его отец был купцом, и в семье никто не помышлял о профессии моряка, а Марриет еще мальчишкой мечтал о море. В августе
Когда Марриет решил заняться литературным трудом, а одновременно с ним и за ним в литературу пришла целая плеяда писателей-маринистов - Э. Говард, Ф. Чэмьер, М. Скотт, Д. Ханни, М. Баркер, Б. Холл, в английской прозе и поэзии уже существовала богатая традиция темы моря, где древние англо-саксонские поэты рассматривали человека как носимую волнами щепку, ассоциировали морскую стихию с жизненными бурями.
У Марриета оказалось «свое» море и свой способ его описания.
У Шекспира, человека сугубо «сухопутного», море вызывало опасение как стихия бурная, неуправляемая. Правда, Шекспир прекрасно сознавал, что флот необходим, люди вынуждены выходить в открытое море, но морская стихия всегда останется чуждой человеку, непредсказуемой космической силой.
«Попробуйте-ка встать на берегу.
Он в пене весь, и в бешенстве прибоя
Заносит брызги на небо, гася
Медведицу с Полярною звездою».
Одно из последних произведений Шекспира называлось «Буря». В ХVIII столетии Даниэль Дефо подхватил эстафету. Но век был иным, другими стали и цели литературы. Сам Дефо не выносил даже речной качки, но своих героев отправлял за моря извлекать из этих путешествий личную и государственную пользу. У Шекспира море - грозная сила или ураган, стихающий перед красотой Дездемоны. У Дефо море связано с делом. Можно отправиться через океан, как капитан Джек, и заняться плантаторством; можно, как Робинзон Крузо, стать работорговцем. В любом случае герои Дефо с помощью морского путешествия увеличивают свое богатство, а потом с пером в руке его подсчитывают, Шекспир пишет о «валах величиной с гору», Дефо дает четкое географическое положение корабля. Причем Дефо не скрывает страха своих героев перед морем. Попав в шторм, когда казалось волны поглотят корабль, Робинзон Крузо дает клятву богу вернуться на сушу и больше не испытывать судьбу. Но он забывает о своем обещании, когда море стихает и проходит приступ морской болезни.
Ни у Шекспира, ни у Дефо нет любви к морю. В первом случае есть поэтическое видение морской пучины, бурной или спокойной, а во втором - отношение к морю утилитарное, свойственное первой трети ХVIII в., как к способу достижения благосостояния. Выходить в море Робинзон страшится, всякое бывает: то разразится шторм, то нападут «честные» корсары, грабящие корабли других стран, а то и пираты, берущие на абордаж всех подряд, но другого выхода он не видит. Англия слишком мала для его коммерческих авантюр, для английской торговли нужен весь мир. Героям Дефо не до красот морской стихии, главное - товар и деньги, а море - это или способ быстро разбогатеть, или препятствие, мешающее достижению цели. И только в романах Смоллетта, да и то в отдельных главах, появились настоящие моряки, родившиеся, казалось, в море, с просоленой душой и телом, и не мыслящие себе жизни без качающейся под ногами палубы. Смоллет был первым английским писателем, который рассказал о царящей на флоте жестокости. В те времена британский флот был известен тем, что из трех новобранцев делали одного матроса, двое погибали.
Смоллета называют учителем Марриета, но между ними стоят два крупных писателя, которые тоже рассказывали о море, это Вальтер Скотт и Фенимор Купер. В
В морских романах Марриета мы видим прежние дни парусного флота и моряков, какими они когда-то были. Хотя эпоха громких, нельсоновских побед ушла в прошлое, отношение к флоту сохранилось благоговейное, но задачи британских военно-морских сил стали другими, так как «Трафальгарская битва была позади, и Англия повернулась к укреплению своей империи и индустриализации своей экономики».
Смоллетт, описывая морскую службу, испытывает отвращение к ее законам и разражается гневной инвективой против жестокостей, царивших на корабельной палубе. Ф. Купер использует морской колорит как фон для развертывания исторических событий. Марриет не отрицает тягот морской службы, но он впервые в английской литературе сосредоточивает внимание на морских нравах и на морской службе как таковой.
Он отдал дань различным видам авантюрного романа: морскому роману («Мичман Изи»), роману путешествий («Странствия по луговым степям и вековым лесам Северной Америки»), роману с элементами фантастики («Корабль-призрак»), роману-робинзонаде («Робинзон Скалистого острова»). Морские романы писателя имеют одну интересную особенность: они делятся на «исторические» и «современные». Соответственно меняется и манера повествования. Когда Марриет пишет о прошлом английского флота, он старается быть либо исторически точным, чтобы его нельзя было упрекнуть в небрежности, либо скороговоркой повествует о событии, которое, по его мнению, всем известно и не требует дополнительного описания. Таким образом он избегает необходимости создания исторических персонажей, что требует от писателя соблюдения достоверности, точности и преодоления сложного противоречия между прототипом и героем художественного произведения. В атмосфере XIX в. автор чувствует себя увереннее и свободнее, он лучше знает современное состояние флота, чем его историю. В романе «Мичман Изи» писатель со знанием дела рассказывает о том, как командир корвета по пути в Тулон рассчитывает захватить два-три испанских судна в качестве призов. Речь идет не о благородном морском рыцарстве, что, по мнению Марриета, осталось в прошлом, а об узаконенном в Англии морском разбое, в котором, кстати, обвиняли Великобританию многие европейские страны.
Одно из основных требований, которые Марриет предъявлял литературе, - правдивость, верность натуре. Это качество писатель неоднократно акцентировал у других авторов, правда, он подчеркивал, что честное повествование не всегда приносит лавры победителя. Высоко ценя Ф. Купера, как одного из наиболее популярных литераторов Америки, Марриет отметил, что Купер «отважился сказать своим соотечественникам правду в своих последних работах, и теперь большинство из них настроено против него». Второе требование заключалось в необходимости сочетания вымысла с достоверным изображением жизненного материала, соединение эмпирического опыта с фантазией. Без вымысла невозможно создание произведения, так как основная задача писателя, по Марриету, состоит в развлечении и наставлении читателя. Третьей литературной заповедью Марриета было создание «демократического» чтения и в связи с этим он высоко оценил деятельность Диккенса.
В 30-е гг. XIX столетия вся западноевропейская литература только начала свое общение с публикой, многоликой и многочисленной, имеющей разные вкусы и запросы. Писатели стали подходить к созданию произведений для различных возрастов и слоев населения. Марриет был одним из первых авторов Англии, печатающим свои романы в еженедельнике с продолжением в следующем номере. Он стоял у истоков выпуска дешевых изданий, доступных небогатым слоям населения. Собратья по перу обвинили Марриета в «низком торгашестве» и лишении литературы ореола избранности, на что он ответил пространным письмом-программой, где изложил собственное понимание целей и задач художественной прозы. «Я недавно начал способствовать изданию доступной всем литературы, - писал он, - и я считаю, что это наиболее решительный шаг, который я предпринял».
В другом месте он декларировал: «Я лучше буду писать для поучения или даже для развлечения бедных, чем для развлечения богатых. И для меня предпочтительнее вызвать улыбку или интерес у честного рабочего или крестьянина, которые нуждаются в отдыхе, чем способствовать тому, чтобы разгонять скуку тех, кто развалился на ложе и праздно размышляет, чтобы еще такое сделать». С одной стороны, писатель ставит перед собой благородную цель воспитания масс, с другой стороны, отрицательную роль сыграло понимание своего положения просветителя, что иногда сказывалось в упрощении фабулы, легкости разрешения конфликтов, использовании в произведениях «счастливой» концовки. Правда, в использовании счастливого окончания можно упрекнуть и Скотта, и Диккенса, который в своих ранних романах своеобразно награждал любимых героев благополучным избавлением от несправедливых ударов судьбы. В определенной степени эта тенденция свойственна роману 30-х гг. XIX в., тем более что она имеет давнюю традицию в английской литературе, например, у Филдинга в романе «История Тома Джонса, найденыша».
Если не принимать во внимание это положение, то можно свести все творчество Марриета к проповеди британской имперской политики, а развитие действия к неисчислимым военным стычкам. В морских романах Марриета герои попадают из одного приключения в другое без пауз. Только Джек спасся от агрессивного быка (роман «Мичман Изи»), как на него напали пчелы, а потом он угодил в колодец. Подобные метаморфозы происходят с героями потому, что приключенческий роман имеет свою специфику, характерную именно для него структуру. Задача приключенческого романа заключается в создании и нагнетании эмоционального напряжения на протяжении всей фабулы. Герои в подобном романе «играют почти служебную роль и сюжетообразующим элементом становятся сами приключения». Марриетовским героям некогда бывает задуматься, осмыслить свое бытие, им важно само существование в данный момент и в данном месте, а действовать они будут по обстоятельствам. Морской роман Марриета имеет одну важную особенность: никогда прежде вопросы морской субординации, морского порядка и уклада не становились предметом литературы, никогда невоенная публика не знакомилась через литературное произведение со служебным уставом. Причем Марриет использует вольтеровский прием, вводя в повествование героя-простака, незнакомого с законами морской службы, чтобы более четко и наглядно показать особенности корабельного быта. Армия всегда на суше, ее можно видеть во время парадов и маневров, а флот - в море, что происходит на корабле не всем известно и понятно.
«Вы забываете, что вы в мичманской каюте, за финистером», - ставит на место Джека мичман Джолиф в романе «Мичман Изи». Вся морская служба подчинена строгому распорядку, а «все служащие повинуются требованиям страны» и каждое плавание - это не увеселительная прогулка, а серьезное испытание.
В литературе многое, теперь обычное и не вызывающее удивления, когда-то было новым и не традиционным, но всегда были писатели, которые впервые знакомили читателей с той или иной темой. Марриет ввел в литературный обиход описание вооружения парусного судна, терминологию управления парусником, все эти галсы, фордевинды, оверштаги, салинги, топ-мачты, корабли-приватиры. Морской роман Марриета создавался тогда, когда еще не было произведений Стивенсона, Конрада, Станюковича, окончательно узаконивших в художественной литературе этот причудливый мир морской романтики, который интересен не только как экзотическая, неистовая стихия, но как одна из форм человеческого бытия. Хенти, Кингстон, Конрад, Стивенсон, Мэнсфилд, К.С. Форстер - все они в разной степени продолжатели Марриета.
Л-ра: Романтизм: вопросы эстетики и художественной практики. – Тверь, 1992. – С. 42-48.
Произведения
Критика
