Далёкое и близкое
К. Атарова
«21 дек. 1851.
Милочка Тотти!
Мне нужно сказать тебе кучу вещей гораздо больше чем можно успеть за четверть часа которыми я располагаю и сегодня воскресенье и я с удовольствием уселась написать тебе в новом платье с голубыми лентами просто прелесть куплены к Рождеству — и недорого стоили «элегантная экономность» как мы говорим в Крэнфорде — теперь, наверное, ты думаешь, что я сошла с ума, но это не так, просто я написала парочку рассказов о Крэнфорде для «Домашнего чтения», и ты уж позволь мне цитировать самое себя».
Так, в письме к подруге, пародируя стиль своих героинь, упоминает Э. Гаскелл о «Крэнфорде» — по утверждению зарубежных критиков, лучшем ее произведении, вошедшем в фонд английской классики. Со времени своего выхода эта книга выдержала более 170 изданий в Англии и США.
История создания книги не совсем обычна. «Началом «Крэнфорда» послужил один очерк для журнала «Домашнее чтение» — тогда я и не думала продолжать», — писала Гаскелл эссеисту Джону Рескину. Однако Диккенсу, издававшему этот журнал, так понравился очерк, что он уговорил писательницу продолжить «крэнфордские записки», как он их называл. Шутливый тон, обычный для диккенсовских писем, не скрывает его восхищения этим произведением Гаскелл: «Не будь вы самой недоверчивой из известных мне женщин, всегда готовой увидеть лесть в чистейшей монете похвал, я назвал бы ваши записки очаровательными, отделанными самым нежным и приятным образом, но так как вы — это вы, я ограничусь сообщением, что я назвал это «Любовная история в Крэнфорде» и отправил в типографию».
Изменение первоначального намерения Гаскелл — вместо одного очерка постепенно возникала хроника крэнфордской жизни — сказалось и на общей концепции произведения, и на его структуре. Так, первые главки имеют отдельные, не связанные друг с другом сюжеты. В дальнейшем, по мере расширения масштабов книги, сюжетные линии в какой-то степени переплетаются и переходят из одной главки в другую. Кроме того, одним из центральных персонажей крэнфордских записок вполне мог бы стать прямодушный и безыскусный капитан Браун — антагонист претенциозной мисс Деборы Дженкинс. Однако писательница опрометчиво допустила его погибнуть под колесами поезда в начале повествования, о чем сама потом горько сожалела. И не случайно большинство мужских образов «Крэнфорда» — мистер Холбрук, Питер Дженкинс и даже эпизодические мистер Хоггинс и Джем Хирн — разнообразные вариации на тему преждевременно погибшего капитана Брауна. Но самое существенное — это постепенное выявление общей концепции произведения, по мере того как из рассказов складывалась целая книга, объединенная героями и местом действия.
Хочется снова вспомнить Диккенса. Мы знаем, что «Посмертные записки Пиквикского клуба» из отдельных юмористических дорожных приключений, которые должны были служить сопроводительным текстом к картинкам модного иллюстратора, постепенно переросли в сюжетно связанный роман, а главный герой — из эксцентричного и наивного до глупости чудака превратился в благородного и по-своему мудрого гуманиста. Нечто подобное произошло и у Гаскелл с ее крэнфордскими записками и их главной героиней мисс Мэтти.
Перед нами — маленький провинциальный городок Крэнфорд (прототипом для него послужил Натсфорд — городок, где жила в детстве писательница), с его размеренной, мирной, небогатой событиями жизнью, с его простодушными недалекими обитателями, всецело поглощенными каждодневными заботами и маленькими развлечениями — визитами, карточной игрой, невинными слухами и сплетнями, а главное — постоянными потугами сочетать аристократизм образа жизни со скромными средствами, которыми они обладают.
Сначала, подобно героям «Пиквикского клуба», персонажи повернуты к читателю своей забавной стороной, своими слабостями, чудачествами, предрассудками. В первой же главке мы узнаем, по каким непреложным законам приличия живут крэнфордские дамы. «Визиты наносились и отдавались согласно строгим правилам и установлениям» — например, затягивать визит дольше пятнадцати минут не следует. И «так как все твердо помнили это правило, то ни о чем интересном, разумеется, никто никогда не разговаривал. Мы обменивались короткими фразами на общепринятые темы и вставали, чтобы проститься ровно через пятнадцать минут».
На первый взгляд «Крэнфорд» может показаться хроникой никчемных людей и никчемных событий однако, если вдуматься, понимаешь, что эта повесть затрагивает насущные проблемы человеческой жизни.
Значение книги состоит в искусстве писательницы на материале веселой комедии нравов поставить «вечные» морально-этические проблемы — это и делает близкими современного читателя те далекие времена. В Крэнфорде руководствуются не только «приличиями», здесь властвует и более высокий принцип — принцип «человечности». Кастовые предрассудки обитателей Крэнфорда входят в постоянное противоречие с присущей им добротой и благожелательностью. Живые воплощения напыщенной аффектации во всем, что касается «светскости» и «хорошего тона», эти крэнфордские дамы (а в Крэнфорде царствует слабый пол) проявляют истинно то самоотверженность, помогая несчастным и обездоленным — будь то больной странствующий фокусник «сеньор Брунони», или осиротевшая Джесси Браун, или разорившаяся мисс Мэтти. Жителям Крэнфорда свойственны не только отзывчивость, но чувство собственного достоинства, доверие к людям, отсутствие духа стяжательства. Постепенно из бытовых сценок, из пестроты резко индивидуализированных персонажей возникает облик города, где люди живут по особым, им присущим этическим нормам мышления и поведения. В этом-то и заключается глубокое единство разрозненных эпизодов крэнфордской жизни.
Патриархальному быту и этическим нормам Крэнфорда противопоставлена практика соседнего промышленного города Драмбла, часто упоминаемого в книге. Драмбл имеет явное сходство с индустриальным Манчестером, городом, где Гаскелл провела большую часть своей жизни и о жестоком быте и нравах которого написала свой знаменитый роман «Мери Бартон» («Из манчестерской жизни»), хорошо известный читателю.
Как центральный персонаж книги, как воплощение крэнфордской морали, постепенно вырисовывается мисс Мэтти — чудаковатая, невежественная, но обладающая добрым сердцем, чувством собственного достоинства и полная безграничного доверия к людям. Когда банк (не случайно он находится в Драмбле), куда вложены скромные сбережения мисс Мэтти, прекратил платежи, трогательная старушка думает прежде всего не о собственном разорении, а о своей ответственности перед теми бедными фермерами, у которых остались неоплаченными бумаги этого банка. Поэтому-то она и считает себя обязанной обменять фермеру Добсону теперь уже бессмысленные бумаги на деньги. Вынужденная после разорения заняться торговлей чаем, мисс Мэтти беспокоится, не повредит ли ее предприятие другому торговцу — мистеру Джонсону. Отец рассказчицы (а «Крэнфорд» написан от первого лица), бизнесмен из Драмбла, назвал ее щепетильность «отъявленным вздором» и заметил, что не представляет, «как стали бы жить торговцы, если бы они только и делали, что соблюдали интересы друг друга». «И, быть может, для Драмбла это не годилось, однако в Крэнфорде все уладилось как нельзя лучше», — добавляет рассказчица.
Вся история разорения мисс Мэтти, поведение ее преданных подруг, самоотверженной служанки Марты и вообще всех жителей Крэнфорда, готовых помочь ей в беде, показывают торжество принципа «человечности» над духом практицизма и стяжательства, царящим в Драмбле. Таким образом, и роман «Мери Бартон», где возникает образ индустриального Манчестера, города-тюрьмы, «раскаленного, страшного, дымного, гнусного Вавилона Великого», по определению Гаскелл, и книга об идиллически патриархальном Крэнфорде приводят читателя к одним и тем же выводам о необходимости взаимного сочувствия «общечеловеческим» страданиям — только ведут они к этим выводам с противоположных сторон.
Живо и увлекательно написанное предисловие А.А. Елистратовой — существенное дополнение к первому российскому изданию этой книги Гаскелл. Предисловие рисует обстановку, в которой создавался «Крэнфорд»; в нем прослеживается связь этой повести с жизненными впечатлениями самой писательницы, описан патриархальный быт городка Натсфорда. Предисловие так проникнуто духом «доброй старой Англии», что воспринимается читателем как органическая часть этой веселой и умной книги.
Л-ра: Иностранная литература. – 1974. – № 12. – С. 244-245.
Произведения
Критика
