Новый вызов переводчикам: продолжение романа Харпер Ли как проблема перевода
Е.И. Панченко
Данная статья написана в русле актуальных исследований, поскольку появление нового произведения известной и любимой писательницы – «Пойди, поставь сторожа» Харпер Ли – требует активизации новейших достижений теории и практики перевода.
Сравнивать перевод художественного произведения всегда интересно с точки зрения лингвистики и стилистики, ведь переводчик сталкивается с различными проблемами и пытается найти максимально подходящий вариант перевода. На переводческих находках базируется вся теория перевода. Проблемы художественного перевода рассматриваются в работах таких ученых, как Л. Архипова, В. Калинина, В. Комиссаров, Е. Коптилов, Г. Мирам, К. Райс, И. Корунец, Я. Рецкер, В. Федоров, А. Швейцер, Л. Черняховская, Ю. Солодуб, М. Кей, В. Карабан, Т. Кияк, С. Кеткара.
Как отмечается в лингвистической литературе, художественный текст (текст художественного произведения) – это текст, основной функцией которого является эстетическое воздействие на читателя или на слушателя. Художественные тексты имеют особый эстетический статус, сохраняясь дольше, чем другие произведения. Реципиентом художественного текста может выступать любой человек, желающий и способный проявить интерес к тексту, захотеть принять его. Художественный текст как сложное явление становится объектом анализа не только традиционной лингвистики, но и психологии, антропологии, философии, культуры, логики, текстологии.
Насколько нам известно, перевод романа «Пойди, поставь сторожа» еще не получил теоретического освещения. Цель статьи – проанализировать наиболее яркие достижения, находки и потери переводчиков.
Одной из самых талантливых переводчиц прошлого века, по нашему мнению, по праву считается Нора Галь, которая перевела значительное количество художественных произведений с английского языка на русский, в том числе роман Харпер Ли «Убить пересмешника». Второй роман Харпер Ли удивительно быстро был переведен на многие языки мира. Автором перевода романа на русский язык является А.С. Богдановский, на украинский язык роман перевела Т. Некряч, автор одного из переводов «Убить пересмешника» на украинский язык.
Особый интерес представляет собой название романа. На английском языке оно звучит как “Go and Set a Watchman”. Название отсылает к шестому стиху двадцать первой главы Книги пророка Исайи: «Ибо так сказал мне Господь: Пойди, поставь сторожа; пусть он сказывает, что увидит». Устами мудрого дяди – резонера автор расшифровывает строку так: «Остров каждого человека, сторож каждого человека – его сознание». «Нет такой вещи, как коллективное сознание», – продолжает свою мысль дядя. Человек – это суверенное сознание, и оно всегда должно быть на страже, стоять на часах. «И увидел он едущих попарно всадников на конях, всадников на ослах, всадников на верблюдах; и вслушивался он прилежно, с большим вниманием, — и закричал, как лев: господин мой! на страже стояч я весь день, и на месте моем оставался целые ночи: и вот, едут люди, всадники на конях попарно. Потом он возгласил и сказал: пал, пал Вавилон, и все идолы богов его лежат на земле разбитые». Друг Ли Уэйн Флинт, бывший профессор истории Auburn University и священнослужитель, сказал в интервью, что Ли «вероятно, сравнила Монровилл и Вавилон. Вавилон – обитель аморальности и лицемерия. Кого-то нужно поставить сторожем, чтобы узнать, как найти выход».
Перевод заглавия требует от переводчика обращения к принятому тексту Библии, тем не менее в нем уже присутствуют варианты, в первую очередь касающиеся порядка слов и выбора эквивалента слова «watchman»: «Пойди, поставь сторожа», «Иди поставь сторожа», «Пойди и поставь сторожа», «Йди, постав сторожа», «Іди, вартового постав», который нам представляется наиболее точным и эквивалентным.
Интересной и интригующей является взаимосвязь книги и реальной жизни ее автора – Харпер Ли. Скаут (Глазастик, Всевидько, Джин-Луиза) Финч – это альтер-эго самой Харпер, а детство героини романа – во многом детство автора. Отца Харпер звали Амаса Колман Ли (Amasa Coleman Lee).
Что касается главного персонажа Скаут Финч, то имя переведено в русском варианте Глазастик, а в украинском Всевидько. Если проанализировать имя Scout с семантической точки зрения, то находим такое значение: a person, especially а soldier, sent out to get information about where the enemy are and what they are doing, то есть мы можем подобрать эквивалент в переводе – разведчик. Такое имя персонаж получил еще в первой книги автора – «Пойди и поставь сторожа».
В «Пойди и поставь сторожа» (Go and Set a Watchman) Юг времен сегрегации изображен глазами Скаут Финч, она, как разведчик, наблюдала и докладывала читателю о политической и социальной ситуации того времени, а также о жизни людей в родном городе Мейкоб.
«Пойди, поставь сторожа» повествует о возвращении из Нью-Йорка уже взрослой Джин-Луизы Финч в родной городок Мейкомб. Главным ее открытием и разочарованием становится то, что идеализированный ею отец адвокат Аттикус Финч оказывается расистом и сторонником сегрегации. И вернувшаяся Джин-Луиза находит взгляды отца и Генри Клинтона на расовые проблемы абсолютно несовместимыми с ее собственными. Обозреватель издания Wall Street Journal Сэм Сакс назвал новый роман Ли «историей о свержении идолов и мучительной книгой с ошеломляющим опровержением сияющего идеализма «Убить пересмешника»». У некоторых книга действительно вызвала негодование еще до появления на прилавках. Читателей возмутило то, что Аттикус Финч оказался расистом. Некоторые даже поспешили заявить, что отказываются приобретать роман.
В «Пойди, поставь сторожа» нет той детской готики, которой полон роман о детстве Джин-Луизы, но он написан на злобу дня. Так, в разговорах дочери с отцом упоминается «дело Олджера Хисса», малоизвестное сейчас и в Америке, но имя-пароль в 50-е годы прошлого века. Олджер Хисс – молодой карьерный дипломат, которого восходящая звезда республиканской партии Ричард Никсон и сам сенатор Маккарти обвинили в связях с коммунистами. С обвинений, что в госдепе окопались коммунисты, и начался маккартизм, перешедший потом на Голливуд, академические круги и т. д. Процесс над Олджером Хиссом был первым мучительным инквизиционным актом, расколовшим американскую интеллигенцию на два непримиримых лагеря. Адвокат Аттикус Финч не может не высказаться о качестве этого процесса.
В романе много и других интертекстуальных вкраплений, для перевода которых переводчики в основном прибегают к сноскам, например:
She sternly repressed a tendency to boisterousness when she reflected that Sidney Lanier have been somewhat like her long-departed cousin Joshua Singleton St. Claire...
Джин-Луиза резко осадила себя, вдруг подумав, что Сидни Ланьер, должно быть, отчасти подобен её давно умершему кузену Джошуа Синглтону Сент-Клеру... (сноска: Сидни Клоптон Ланьер (1842-1881) — лицо реальное, американский музыкант, поэт, писатель, воевал на стороне конфедератов, преподавал в университете, известен своей адаптацией музыкального метра в поэзии...).
Как и в любом художественном тексте, проблемой перевода обсуждаемого романа есть игра слов. Приведем достаточно удачный пример компенсации, используемой обоими переводчиками:
Did he write to a waterfowl or was it a waterfall ?
He он ли еще писал про водоплавающих — или там было про водопад?
Це написано про водяних птахів чи про водоспад?
По-разному справляются переводчики с переводом реалий. Так, в следующем примере в русском переводе использован аналог, в украинском – описательный перевод:
Не affected an Inverness cape and wore jackboots he had a blacksmith make up from his own design.
Питал пристрастие к крылаткам и к ботфортам, сшитым по его собственным рисункам.
Обратим внимание, что в переводе пропущено обозначение того, кто изготовляет такую обувь. По-видимому, участие кузнеца подразумевает наличие у обуви мощных подков (как у лошади).
Обратим также внимание на то, что перевод метафор и сравнений в ряде случаев удачен:
The crescent limited honked like a giant goose...
Экспресс «Кресент Лимитед», гоготом гигантского гуся приветствуя собрата, летевшего встречным курсом на север, уже грохотал через Чаттахучи в глубь Алабамы.
Потяг «Кресент» загелкотав, як дикий гусак, до свого напарника,
в других же случаях приводит к их некоторой нейтрализации, утрате новизны и яркости:
The station nestled in an elbow of the
Станция в Монтгомери примостилась на крутой излучине Алабамы...
Как отмечают читатели нового романа в своих Интернет-отзывах, так или иначе, поставлен редчайший эксперимент в литературе. Два романа – сиамские близнецы, безжалостно рассеченные авторским скальпелем, чтобы они не спорили друг с другом. Одного из них автор выпустила в свет — того, которого свет готов был принять, а другого надолго заключила в темноту сейфа, как Страшилу Рэдли, который появится только тогда, когда ему можно будет появиться.
И теперь, когда этот роман появился, несмотря на определенные недостатки, которых не может не быть в переводе, переводчики сделали все возможное, чтобы быстрее познакомить с ним множество разноязычных читателей.
Л-ра: Англістика та американістика. – Дніпро, 2017. – Вип. 14. – С. 102-107.
Произведения
