Арман Лану. Прощай жизнь, прощай любовь
Л. Зонина
«Прощай жизнь, прощай любовь...» — роман о нескольких годах жизни Ролана Доржелеса (1886-1973), автора «Деревянных крестов» и «Кабачка красотки».
Первое — и крепнущее от страницы к странице — ощущение от последней книги Армана Лану — достоверность повествования. И дело тут, конечно, не просто в том, что автор располагал обильным материалом. Не говоря уж о длительном общении со своим героем (Доржелес долгое время был главой Гонкуровской академии, членом которой является и сам Лану) и о художественных произведениях, в значительной степени автобиографических, где Доржелес воссоздал собственные переживания, свой военный опыт, Арман Лану получил возможность ознакомиться с письмами солдата Лекавле (настоящее имя Доржелеса), которые тот писал с фронта своей матери и возлюбленной Мадлен Ларош. Но кроме всего этого бесценного «фактического» материала, у Армана Лану был не менее важный материал — «лирический», собственный психологический опыт солдата и писателя, осмысляющего увиденное и пережитое в художественной прозе.
Разумеется, первая и вторая мировые войны далеко не одно и то же: разными были цели, иными взаимоотношения фронта и тыла, и в своем предыдущем романе, «Пчелиный пастух», Лану показал, что в войне с немецким фашизмом тыл был тоже фронтом. Но война есть война, и тема судеб, искалеченных войной, важная для романов Доржелеса, была также одной из главных тем Армана Лану в его военной — антивоенной — трилогии «Безумная Грета». И Лану тем легче правдиво изобразить превращение беззаботного, жизнерадостного и влюбленного «Фантазио», преуспевающего журналиста, завсегдатая монмартрских кафе Ролана Доржелеса в закаленного солдата, теряющего в окопах одного за другим своих однополчан, теряющего постепенно далекую любовь, мужающего лицом к лицу со смертью, что и он сам, Арман Лану, пережил нечто подобное и написал об этом в романе «Майор Ватрен». Потому что и сам он тоже сражался бок о бок с точно такими же шахтерами севера Франции, парижскими пролетариями «красного пояса», крестьянами, оторванными от своих семей, которые остались на оккупированной врагами земле, и сам уже описал их — этих солдат «бравого батальона».
Роман «Прощай жизнь, прощай любовь...» производит впечатление документальной прозы не только потому, что в нем цитируются письма солдата Лекавле или рассказы людей, знавших в ту пору и Ролана Доржелеса и его возлюбленную Мадо. Для воссоздания атмосферы, мироощущения, быта предвоенного Парижа и окопной жизни, впечатлений фронтовика, оказавшегося внезапно, в дни короткого отпуска, в бездумно веселящемся тылу — впечатлений, так хорошо знакомых нам по романам того же Доржелеса или «Огню» Барбюса, — Арман Лану щедро пользуется «фольклором» эпохи — от томного шлягера до солдатских песен, исполненных тоски, горечи, гнева и, наконец, протеста. Отсюда и название романа — первая строка песенки, проходящей как лейтмотив, песенки расставания, разлуки, прощания с мирной жизнью:
Прощай жизнь, прощай любовь.
Прощайте, прощайте женщины...
В известном смысле эпиграфом к роману Армана Лану можно было бы поставить слова из письма Доржелеса, написанного зимой 1917 года, когда он, курсант-пилот, чей самолет разбился во время учебного полета, ожидал после долгого пребывания в госпитале нового назначения, используя неожиданный досуг для работы над своей первой антивоенной книгой «Машина, чтобы покончить с войной»: «Я работаю с утра до вечера. Отделываю, если позволительно так выразиться, научную сторону романа: ультрафиолетовые лучи ртутных паров».
«Прощай жизнь, прощай любовь...» — трагедия оборванной любви: ведь война обрывала любовь не только смертью одного из любящих на поле боя, но и неспособностью ждать, извечной, как сама война. «Такова история, которую я хотел рассказать, — пишет, заключая повествование, Арман Лану. — Я безмолвно пообещал это Ролану во имя всех бедных Роланов, которыми мы были со времен походов Александра Македонского». Но у этой «вечной» истории есть и другая, отражающая конкретное время сторона — история прозрения солдата первой мировой войны, начавшего с боевого энтузиазма и убедившегося среди окопной грязи, под снарядами, что его обманули. Человека, который прочел «Огонь» как откровение о себе и своих однополчанах и сам стал одним из самых замечательных антивоенных писателей.
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – 1977. – № 4.
Произведения
Критика
