Ромен Гари. Жизнь и смерть Эмиля Ажара
Ю. Уваров
28 ноября 1975 года в газете «Монд» было опубликовано факсимиле рукописной фразы известного французского писателя Ромена Гари (1914-1980): «Я утверждаю, что я не Эмиль Ажар и не принимал никакого участия в создании его произведений». Однако в июле 1981 года выходит, уже посмертно, книга того же Ромена Гари, озаглавленная «Жизнь и смерть Эмиля Ажара». Пораженный читатель узнает из нее, что знаменитый Эмиль Ажар, лауреат Гонкуровской премии 1975 года, автор романов, которые имели исключительный успех не только во Франции, но и за ее пределами, что этот всеми признанный крупный французский писатель вообще никогда не существовал. Все четыре произведения, подписанные этим именем, вышли из-под пера самого Ромена Гари. Это известие вызвало шумную сенсацию и поток статей.
И действительно, есть чему удивляться. Перед нами литературная мистификация, почти беспрецедентная по своему масштабу. Естественно, приходят на ум такие литературные выдумки, как «Театр Клары Газуль» и «Песни западных славян» Проспера Мериме и, конечно же, «Козьма Прутков» А. Толстого и братьев Жемчужниковых. Придуманные авторы не раз встречались в истории мировой литературы. В нашем столетии «Эмиль Ажар» пополнит персоналию подобных знаменитостей. И почти так, как «Оссиан» затмил Макферсона, «Ажар» стал более популярен, чем Ромен Гари.
«Жизнь и смерть Эмиля Ажара» открывается фотокопиями начальных страниц рукописей Ромена «Ажара» и образцов почерка Ромена Гари. Затем идет текст, в котором создатель «Ажара» рассказывает о том, почему он, пожилой маститый писатель, принял обличье молодого автора и что из этого получилось. Начинает он с упреков в адрес профессиональных критиков и литературоведов, которые явно относятся поверхностно и небрежно к анализу текстов. Достаточно было, по его мнению, сопоставить сколько-нибудь серьезно книги «Ажара» с произведениями Ромена Гари, чтобы обнаружить немало текстовых совпадений, одинаковых стилистических приемов и излюбленных оборотов речи. Правда, иногда кое-кто из критиков находил у «Ажара» отдельные фразы, взятые из текстов Ромена Гари. В таких случаях Гари говорил о своем влиянии на молодого писателя, тем более что роль человека, взявшего псевдоним «Эмиль Ажар», он уговорил сыграть своего двоюродного племянника Поля Павловича.
Но для первого романа «Ажара» «Большой ласкун» (1974) Павлович ему еще не был нужен. Это была грустная, щемящая душу история человека, который так страдал от одиночества, что привязался к питону. Книга взволновала читателей и вызвала восторженные оценки критиков. Ромен Гари организовал пересылку рукописи романа из Бразилии с оказией. Автор ее — неизвестный молодой француз — будто бы не мог вернуться на родину, так как имел неприятности с полицией. В печати тогда появились самые невероятные предположения о подлинном авторстве. Но о Ромене Гари еще не было речи. Когда же вышел второй роман «Ажара» «Вся жизнь впереди» (1975), получивший Гонкуровскую премию единогласно (впервые за всю историю существования Гонкуровской Академии), нужно было как-то персонифицировать автора, ставшего явлением французской литературы. Тогда-то и пришлось вывести на сцену Поля Павловича, но объявить его человеком со странностями, который не выносит гласности, шумной славы, живет уединенно, не хочет никого видеть и отказывается от премии. Здесь следует пояснить, что Гонкуровская премия, по положению, присуждается только один раз, а Ромен Гари уже был ее лауреатом в 1956 году. Он решил не нарушать это правило. Рассказанная в романе «Вся жизнь впереди» грустная история о маленьком арабском мальчике Момо и старой еврейке, бывшей проститутке тете Розе, привлекла миллионы читателей своей обнаженной любовью к людям, гуманистическим пафосом. Широкую популярность Ажару даже среди нечитающей публики принесла экранизация этой книги.
Интерес к личности автора возрос, всем хотелось узнать побольше о Поле Павловиче, скрывшемся за псевдонимом «Ажар». Один настырный журналист из журнала «Пуэнт» разыскал его где-то в глубокой провинции, а писательница Ивонна Баби настигла его даже в Дании. Выяснилось, что Поль Павлович — племянник Ромена Гари. Вот тогда и закралось сомнение у некоторых критиков, а не дядя ли пишет за племянника. Чтобы отвести от себя малейшее подозрение, Ромен Гари вручил корреспонденту «Монд» Жаклине Пиатье уже упоминавшееся рукописное заявление о своей непричастности к творчеству Ажара. Правда, как она впоследствии признается, он ей сказал при прощании: «Имейте в виду, что я бы написал эту фразу, даже если бы это было не так». Журналистка приняла это за милую шутку.
Два последующих романа «Ажара» — «Псевдо» (1976) и «Тревога царя Соломона» (1979) — уже не вызывали не у кого сомнения в авторстве Поля Павловича. Хотя эти книги не имели шумного успеха первых двух (особенно второй), все же и в них ощущаются общая для всех четырех чисто «ажаровская» интонация, обостренная чувствительность к несправедливости, к жестокости, к равнодушию, сочувствие к людям и их страданиям.
Почему все-таки писатель не захотел опубликовать эти четыре романа под собственным именем? Зачем ему понадобился «Эмиль Ажар»? Ромен Гари объясняет это так: «Я устал быть самим собой, я устал от того образа Ромена Гари, который «наклеили» на меня раз и навсегда с первой же книги на все последующие тридцать лет. И я, быть может даже бессознательно, всю жизнь стремился ему соответствовать. Это было проще: образ уже готов, нужно было только в него влезть». Каким же был этот сложившийся образ-штамп?
Ромен Гари вошел в литературу в 1945 году романом «Европейское воспитание» на тему Сопротивления и был сразу же замечен критикой. Выходу первой книги предшествовала необычайная и бурная биография. Будущий писатель родился в 1914 году в России, его подлинное имя было Роман Кацев. Мать его была актрисой французского театра в Москве. Родным языком мальчика был русский, на котором он говорил до 8-летнего возраста, когда был увезен матерью в Ниццу, где получил образование и принял французское гражданство. Интересно, что в качестве литературного псевдонима он, по собственному признанию, избрал русское слово «гори», записав его по-французски так, как оно слышится. Этот псевдоним подчеркивал постоянное горение, активную позицию, страстность и увлеченность писателя. Во время войны он участвовал в Сопротивлении, овладел профессией летчика. Служил в армии генерала де Голля, за что получил боевые награды, в том числе и самую высшую во Франции — орден Почетного Легиона. Сразу после войны он избрал дипломатическую карьеру, которую сочетал с писательской деятельностью. В качестве дипломата он объездил много стран, но дольше всего служил в США, где был несколько лет генеральным консулом в Лос-Анджелесе, завсегдатаем голливудских салонов, другом крупнейших кинозвезд и кинодеятелей, героем светской хроники. Там он встретил великую любовь последних двадцати лет своей жизни — молодую актрису Джин Сёберг, которая стала его женой, родила ему сына. Она активно участвовала в антирасистском движении в защиту негров и вовлекла мужа в эту борьбу. По возвращении во Францию в 1965 году Ромен Гари выходит в отставку и становится профессиональным литератором. Одно произведение — роман «Корни неба» (1956) — рассказывает об Африке, в частности об истреблении слонов, о жестокости людей (именно этот роман и получил Гонкуровскую премию), другое, о дореволюционной России и Франции, — роман «Обещание зари» (1960), где он пишет о жизни своей матери (по этому роману был поставлен фильм), есть книги об Америке — трилогия «Американская комедия» (1966-1969) — и цикл о фашистской Германии и последствиях фашизма («Братья Океан», 1967-1968). Несколько книг он написал по-английски (даже не все из них переведены на французский). Нередко Гари выбирал неожиданные, оригинальные сюжеты. Например, «Леди Л.» (1963) представляет собой попытку создать «плутовской роман» на современном материале. В 1972 году он выпустил странную и фантасмагорическую книгу «Европа», где персонажи XVII века врываются в наше столетие.
Ромен Гари был всегда противником «нового романа», считал его слишком холодным и обесчеловеченным (очерк «В защиту Сганареля», 1965). «Мои книги напитаны нашим веком до бешенства», — писал он, не случайно употребляя именно это слово, ибо тексты Ромена Гари часто буквально клокочут от гнева и ярости.
Но во всех произведениях «доажаровского» периода это внутреннее негодование и неприятие общества выражалось, как правило, в форме своеобразного бурлескного «шоу». Он сознательно, с какой-то даже исступленной нарочитостью утрировал и лирическую линию повествования (часто сводя роман к сентиментальной мелодраме), и грубый натурализм. Он однажды сказал, что рассматривает человечество как своего рода «пикаро» — огромного героя плутовского романа, жизнь которого одновременно и драма, и комедия. И Ромен Гари стремился выразить то и другое сразу, в одном сплаве.
Вот эта бурлескно-ироническая сторона творчества Гари, его некоторое гаерство и буффонада, всячески подчеркивается в критике, выдвигается на первый план, затмевая собой глубокую лирическую струю и отдельные исторически правдивые наблюдения, содержащиеся в его книгах. В статьях, в исследованиях и даже в справочных материалах об этом писателе всегда присутствует образ эдакого светского денди с романтическим прошлым, любимца голливудских красавиц, дипломата с сигарой в зубах, человека нескольких профессий, национальностей, культур и языков, объездившего весь земной шар. Он иронически взирает на этот «безумный, безумный мир» и как бы не принимает его всерьез. Потому, мол, и книги его в лучшем случае — «лирическая клоунада».
Но к концу жизни писатель, как видим, обнаруживает, что это не более чем плотно пригнанная маска, а под ней скрыто лицо человека, который живет всерьез, умеет глубоко и страстно любить, страдать до боли, обостренно чувствовать не только свои беды, но и несчастья других людей, возмущаться несправедливостью, царящей в обществе. В 70-е годы Гари тяжело пережил развод с Джин Сёберг, которую продолжал горячо любить до самой смерти. Она вернулась в США, он остался в Париже с маленьким сыном и няней-испанкой, которая послужила прототипом образа старой Розы. Ромен Гари мучительно переживал свое одиночество, старость, ощущал страх смерти, но не хотел с этим мириться, внутренне сопротивлялся. К тому же личная драма писателя совпала с определенными аспектами социальной драмы, переживаемой миллионами французов в середине 70-х годов: обострились отчужденность людей, некоммуникабельность, чувство одиночества. Эта тема стала буквально носиться в воздухе, вышла на первый план литературы, легла в основу многих книг. Всегда чуткий к истории, писатель в свете собственных горестей с особой обостренностью воспринимает эти веяния. Все это было слишком личным, глубоко прочувствованным и выстраданным, чтобы писать об этом в духе «лирического клоуна». И писатель решает освободиться от мешающей ему маски. «Эмиль Ажар» — это Ромен Гари, снявший маску и тем самым болезненно уязвимый. «Это было новое рождение, я начинал все сначала. Все мне было дано еще раз», — пишет он в книге «Жизнь и смерть Эмиля Ажара». «Я как бы снова пришел на землю и, неузнанный, никем не замеченный, присутствовал, как зритель, при своей второй жизни». Рождение «Ажара» — это и преодоление страха смерти и тоски одиночества, и вместе с тем вызов обществу и буржуазной прессе.
Появление «Ажара» не могло не отразиться на тех книгах, которые писатель продолжал выпускать под своим именем. Их вышло пять с 1975 по 1979 год: «За этой чертой ваш билет недействителен» (1975), «Сияние женственности» (1977), «Лирические клоуны» (1979) и «Бумажные змеи» (1980). В них почти нет прежнего многословия и шумных внешних эффектов, зато острее ощущаются грусть, горечь, сильнее, чем прежде, звучат лирические нотки, ярче выражено сострадание к людям и их бедам. По праву можно говорить об особом — «ажаровском» — периоде творчества Ромена Гари.
Но к сожалению, этот период, как и жизнь «Эмиля Ажара», оказались короткими. В 1979 году Ромен Гари узнает о трагической гибели Джин Сёберг, найденной мертвой в машине при странных обстоятельствах, и становится после этого сумрачным, невыносимо страдает. 30 ноября 1980 года он делает приписку на рукописи: «Дату, когда можно будет открыть эту тайну, определят Роберт и Клод Галлимар с согласия моего сына». А 2 декабря 1980 года он кончает с собой. Кроме сына Ромена Гари, его издателей и поверенного в делах, в тайну мистификации было посвящено еще несколько близких друзей писателя. Но даже после его смерти никто не проговорился. Первым об этом заговорил Поль Павлович, который не мог больше оставаться в личине «Ажара». Он написал книгу «Человек, в которого верили». До ее выхода издатель Файар организовал выступление автора в литературной передаче по телевизору 3 июля 1981 года. Так раскрылась тайна «Ажара». Тогда сын Ромена Гари и издательство Галлимар сочли возможным опубликовать эту рукопись.
Несмотря на то что «Жизнь и смерть Эмиля Ажара» — это по существу предсмертное письмо, Гари ни на минуту не теряет присущие ему юмор, ироничность и насмешливое отношение к литературной элите. «До меня доходили слухи, — пишет он, — что на светских обедах нередко жалели беднягу Ромена Гари, который, должно быть, грустит и немного завидует метеорическому взлету на литературном небосводе своего племянника Эмиля Ажара, признаваясь, что его звезда закатилась в собственной книге «За этой чертой ваш билет недействителен».
Я хорошо позабавился. До свидания и спасибо».
Этими словами и завершается рукопись «Жизнь и смерть Эмиля Ажара».
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – 1982. – № 1. – С. 77-80.
Произведения
Критика
