«Мальчишечьи романы» – но и для взрослых
А. Андрианов
Главные герои этой книги – дети, а название, заметьте, взрослое — «Семейные обстоятельства», и, как мы увидим позднее, содержит солидную дозу иронии.
Вот два эпизода из повести «Чистые камушки». Первый: Михаська встречает отца, вернувшегося с войны.
«Он пробежал несколько метров, которые их разделяли, стремительно и молча, до боли зачем-то сжав губы, и кинулся на шею человеку в голубой майке, ну прямо задушил его!..»
Кажется, ничто не может разрушить эту любовь, это счастье. Но пришла пора, когда Михаська взглянул на своего отца совсем иными глазами: «Михаська вздохнул и посмотрел на отца. Он, наверное, первый раз так внимательно на него посмотрел с того дня, как увидел во дворе в голубой майке. Серые глаза не сияли звездочками, как в тот раз. Они даже серыми не были. Просто какие-то выцветшие глаза. И одно веко подрагивает. Трясется, и все. Ноги у отца волосатые. И в пупырышках. Гусиная кожа. А еще разведчик! Вот он, оказывается, какой!..»
Между этими двумя взглядами пролегло Михаськино страдание, мучительные поиски истины. Любовь и уважение к родителям на этом пути боролись с отвращением к их лжи, жадности, мещанству. Маленький человек впервые в своей жизни почувствовал боль от ожога стыдом.
Совесть особенно чутка. Михаська соотносит уровень материального благополучия своей семьи (благополучия, достигнутого нечестным путем) с жизнью голодающих Лизы и Катьки: «Он приносит девчонкам куски колбасы, и ему стыдно: может быть, они подумают, что вот теперь он разбогател и хвастается своей колбасой, их кормит». Он мечтает, чтобы всем, кто плохо живет, давали особые карточки — «бери, чего хочешь, и бесплатно». А как Михаська ненавидит спекулянтов!.. Обида на отца приводит пятиклассника Михаську к совсем недетским размышлениям о тяжелых последствиях войны. Из наивного мальчишки постепенно формируется человек, способный Многое увидеть и многое понять. Это понимание дается ценой нравственных мук и нелегких открытий.
В повести «Чистые камушки» есть мысль, которая как бы определяет направление нравственных исканий А. Лиханова-прозаика: «Надо смотреть правде в глаза. Даже если от такой правды плакать хочется». В более поздней повести «Обман» та же мысль звучит «от противного»: «Разве можно обмануть для пользы дела?.. Благородного обмана не бывает...»
Ох, и нелегкое это дело — смотреть правде в глаза! А надо. Необходимо. Иначе все пойдет вкривь и вкось. Иначе не разберешь, где правый, а где виноватый. Иначе попадешь в настоящий лабиринт. «Лабиринт» — уже само название произведения указывает на запутанность и сложность «семейных обстоятельств». Все смешалось в голове у Топика — отец взбунтовался против жадюги-бабки, и он, конечно, прав. Но как он мог уйти из дома, предать маму, его, своего сына? А мама — почему слушается она во всем бабку, почему не поддержит отца? Но ведь и бросить родную мать ей, конечно же, трудно... В «Лабиринте» мы замечаем обострение конфликта, расширение сферы нравственных оценок, углубление исследования «семейных обстоятельств». Беда, постигшая Толика — разрушение его семьи, — усиливает его впечатлительность, восприимчивость к потоку фактов. Он пропускает их через свою душу горячо и торопливо. Толик жаждет действий. Активность и максимализм нравственного начала, эмоциональный накал особенно характерны для сложного, противоречивого душевного мира подростка. Впрочем, нет и не может быть подростка вообще, как некой среднеарифметической величины. Есть сильный, честный и смелый Темка, и есть подленький Цыпа, уже умеющий извлечь близлежащую выгоду. Есть суровый и все понимающий Коля, и есть Женя — лицемерка и чистюля. И есть импульсивный, ищущий Толик. Фантазер, человек настроения... Каждый выходит из своего «лабиринта» собственным путем. Прощаясь с детством, Толик утрачивает наивность, безоговорочную веру в правоту любого взрослого. Он обретает чуткость к фальши, иронию, мужество, которые наверняка пригодятся ему.
В «Лабиринте» есть такой неожиданный поворот. Отец возвращается в семью, а Толик не рад. Не рад, и ничего с собой поделать не может. Слишком горек осадок обид и потрясений, а кроме того, Толик сочувствует Темке, с которым успел подружиться и которого на этот раз тоже обманывают взрослые, ведь Темка уже привык к отцу Толика... Взрослеющим сознанием Толик угадывает свою косвенную вину перед Темкой, более того, начинает понимать, насколько сложна жизнь вообще, увы, требующая компромиссов и утрат. Нет, отнюдь не безнадежностью пронизаны произведения Лиханова, но и успокоенности в них нет. Вопросы требуют решения и зовут к действию. Говоря словами Толика, «надо действовать, чтобы все было в порядке. Надо вообще действовать в жизни, а не ждать!»
Столкновение отцов и детей у А. Лиханова — это не конфликт поколений. Юные герои его солидарны со всеми, кто ненавидит стяжательство, равнодушие, сытую успокоенность. Здесь конфликт нравственных позиций.
И заметно, как, усложняя задачи, писатель все более из детской аудитории переходит во взрослую. «Мальчишечий роман» — так определяет он жанр «Лабиринта». Но «роман» явно обращен и к взрослым. Он требует внимания к подростку, уважения к его личности, такта в разрешении семейных конфликтов.
Еще отчетливее эта задача видна в повести «Обман», само название которой обличительно. Повзрослел герой А. Лиханова — ему уже пятнадцать лет. А главное — «повзрослело» содержание прозы, проблематика ее, критическая направленность. Один из финальных эпизодов — заседание народного суда, на котором зачитывают приговор Сереже Воробьеву. Что же привело честного, справедливого Сережу, способного изобретателя, победителя соревнований юных авиамоделистов, на скамью подсудимых? Оказывается, опять-таки цепь «семейных обстоятельств»: смерть матера, предательство со стороны ее мужа — отчима Сережи, наконец, вдруг открывшийся обман. Оказывается, отец Сережи не погиб геройски на фронте и вовсе не летчик он. Мама выдумала это «в воспитательных целях». Так Сережа теряет отца дважды. Первый раз — в воображении, второй — в действительности, когда знакомится со своим отцом, человеком усталым и равнодушным, безразличным к судьбе сына. На Сережу наваливается такая тяжесть, что и взрослому вынести едва ли под силу. Бунт мальчишеской гордости, желание раздобыть ненавистные триста рублей, чтобы вернуть их бывшему отчиму, ведут Сережу к отчаянному поступку — краже. Сошло благополучно. Можно бы и успокоиться. Но тут-то и покидает Сережу спокойствие окончательно. И он сам приходит к выводу, что обман нельзя таить. «Потому что, обманув раз, можно обмануть и два. Можно сделать всю жизнь сплошным обманом».
События в повести «Обман» еще круче, еще острее. Подробнее здесь показана жизнь взрослых, смелее автор приподнимает завесу над миром их отношений. Мать Сережи — образ, написанный с большой теплотой. Она показана со всеми ее слабостями, с нескладной «бабьей судьбой». Интересен Никодим — отчим Сережи. Любовь всколыхнула в Никодиме нечто хорошее, человечное. Но смерть любимой женщины сразу погасила в нем эти всплески, резко выявив другое: трусость, равнодушие, заботу лишь о внешней благопристойности. Именно Никодима с его рыбьей изворотливостью больше других и ненавидит Сережа.
Приспособляемость мещанства к обстоятельствам, способность на любой обман, лишь бы существовать спокойно, — вот против чего восстают герои Лиханова. Своеобразная «эволюция» мещанина раскрыта в этой книге. Отец Михаськи в «Чистых камушках» стремится взять от жизни все, считая, что «война все спишет». Бабка Толика в «Лабиринте» копит деньги, но не пользуется ими, деньги в ее руках — это символ власти над ближними. Никодим в «Обмане» даже и этой страстью не обладает — ему вообще на все наплевать, лишь бы существовать, дышать, переваривать пищу. Бездуховность встречает яростное противодействие Михаськи, Толика, Сережи. И труднее всех именно Сереже, потому что он остается один на один с чем-то расплывчатым, неуловимым — с обманом. А обмануть ведь можно и из благих вроде бы побуждений...
А. Лиханов пишет портрет подростка без сюсюканья и жеманства. Причем знает, где следует остановиться, чтобы не дразнить преждевременно любопытство ребенка.
Но, видимо, затрагиваемые писателем проблемы столь остры и сложны, что наталкивают его на необходимость исследовать «семейные обстоятельства» все шире, все полнее. Адрес книги, составленной из произведений, написанных в разное время (они даны в хронологической последовательности), явно неодинаков. Если «Чистые камушки» — скорее вещь для детей, а «Лабиринт» — явление как бы промежуточное, то «Обман» обращен уже преимущественно к взрослому читателю.
Такая эволюция по-своему отражает тот факт, что писатель смелее и смелее подходит к «трудным» вопросам, расширяет диапазон своих нравственных исследований.
Л-ра: Литературное обозрение. – 1975. – № 4. – С. 46-48.
Критика
