28-01-2022 Ричард Бротиган (Richard Brautigan) 250

Opus Magna Ричарда Бротигана

Сергей Федик

Opus Magna Ричарда Бротигана «Аборт. Исторический роман» - фактически отправная точка в знакомстве с творчеством этого удивительного американского автора, который будто выпал из контекста окружающей его действительности.

«Человек, который в этом мире – не дома».

Визионер Бротиган – редкий и малоизвестный экземпляр во всемирном музее литературы, хотя его перу принадлежит десяток крупных романов. Необычное витийство мысли отчаявшегося бунтаря находит свой выход на страницах его поэтичной прозы.

Концептуальным дополнением к его серьезным произведениям являются многочисленные сборники своеобразных стихотворений и коллаж рассказов «Месть лужайки», лишь половина которого, к слову сказать, завоевала мои симпатии, хотя именно с этих очерков я начал непосредственное изучение библиографии фантазера-диссидента.

Горькое послевкусие оставила после себя работа «В арбузном сахаре», ибо она выдержана в духе контрлитературы, в основе которой, как известно, лежат кислотные зарисовки поколения битников, хиппи-психология, молодежный промискуитет и наркозависиомость, что определенно не вызывает во мне бури положительных эмоций. Отнюдь…

Наделавшая шуму «Ловля форели в Америке» не понравилась настолько, насколько это вообще возможно для меня, то есть, если бы две тысячи сто сорок четыре иерусалимских писанных красавицы предложили вечно меня ублажать в обмен на то, чтобы я еще разок прочитал «Ловлю форели в Америке», увы, я был бы вынужден им отказать: к данному опусу больше никогда не хочу возвращаться… Прости меня, Бротиган!

Также не смогло меня обогатить душевно недавно вышедшее в литературный свет «Собрание неоткрытых письмен к Эдне Уэбстер». Несколько занимательных историй – не более того.

Роман «Чтобы ветер не унес все это прочь». Юг. Бедность. Подростковая романтика.

Простота языка добавляет книге своей прелести, и заставляет ее балансировать на грани абриса и фотореализма. Тонкий мыслитель, Бротиган видит все как переплетение черного и белого, жизни и смерти.

«Когда я слышал, что кто-то умер от пневмонии - неважно, старый это был человек или молодой, - мне становилось ужасно тоскливо. Я решил для себя, что если вдруг заболею, обязательно привяжу длинную нитку одним концом к своему пальцу, а вторым к чьей-нибудь руке: если человек уйдет, а я вдруг почувствую, что умираю, то просто потяну за нитку, и он вернется обратно. Я не умру в одиночестве, если между нами будет длинная нить».

Повествование ведется от лица мальчишки с переменными скачками в цепочке событий из его жизни и лабиринтах его души, поэтому роман Бротигана несколько напоминает сочинения Джерома Селинджера, хотя в философском подтексте возвышаются над пасторальной пропастью.

Интересная книга, которая оставила для меня в пантеоне впечатлений хороший и приятный букет ощущений от прочитанного, отправила во времени назад, когда все мы зачитывались книгами Марка Твена, О'Генри, Джерома Клапки и Селинджера.

«В те времена люди творили свое воображение подобно домашним пирогам. Теперь наши мечты - американская улица с рядом одинаковых ресторанов».

Посвящается всем, кто получил удовольствие от таких вещей, как «Аборт» и «Месть лужайки». Прилагаю свою настоятельную рекомендацию для последователей Бротигана.

«Следствие сомбреро. Японский роман» – не понравился. Особенно, если взять во внимание прочитанное мною до этого лакомство «Чтобы ветер не унес все это прочь».

«Чудище Хоклайнов. Готический вестерн» - trash! Вам удивительно, почему я опустился до столь низких речевых приемов? Отвечу - потому что само произведение - думаю, в частности, его третьесортная сюжетная линия и отвратительный перевод на русский язык с парадом ненормативной лексики - заслуживает именно такой оценки: не 1 из 5, а плохо, пошло, отвратительно, дурно, низко, дешево, тривиально, неоригинально, ординарно, или более конкретно – зловонный мусор. Сомневаетесь – прочтите!

«Генерал Конфедерации из Биг Сура» – дебют Бротигана, который не породил во мне ни малейшей экзальтации. Еще одно включение в перечень «Не понравилось».

Пришел к выводу, что «поздний Бротиган» гораздо лучше, чем «ранний». Пожалуй, сказывается отсутствие еще не приобретенного мастерства.

Заключение. Не могу назвать его самым любимым своим автором, но он определенно имеет все основания быть читаемым и признанным творцом своей эпохи, за рамки которой он вышел…

С неопределенным количеством любопытства и легким налетом жестокости,

С. Федик (задумал & выполнил) при глубоком анализе и содействии Н. Федика (отредактировал & существенно дополнил)

31.01.2012

Биография

Произведения