30.11.2022

Два поэта – две культуры: Карл Орлеанский и Франсуа Вийон

А. Б. Каплан

Карл Орлеанский, принц королевской крови и поэт (1396-1465), был старше Франсуа Вийона на 37 лет, но, вероятно, пережил своего поэтического коллегу на два года. Есть весьма точное свидетельство, что в 1463 г. Вийон был повешен. Жизнь Карла Орлеанского тесно связана с событиями Столетней войны. Племянник короля Карла VI, он унаследовал титул своего отца, убитого герцогом Бургундским. В это время Франция переживала смутное время, Карл VI был психически болен и фактически недееспособен. Королева Изабелла Баварская оказалась развратной беспринципной интриганкой, фактически предавшей интересы Франции. В стране шла ожесточенная борьба двух феодальных кланов. Во главе одного стоял герцог Бургундский, с другой стороны - могущественный род Арманьяков - группы феодалов, формально поддерживавших короля, а на самом деле преследовавших свои корыстные цели. Они грабили страну так же жестоко, как бургундцы и англичане. После смерти своего отца, Людовика Орлеанского, Карл стал номинальным главой королевского лагеря. Используя смуту во Франции, английский король Генрих V решил вновь завоевать эту страну. В 1415 г. произошла битва при Азенкуре, французская армия была наголову разбита, 19-летний герцог Орлеанский был взят в плен, где пробыл 25 лет. Только в 1440 г. у его знатных родственников нашлись деньги для выкупа. Вернувшись на родину, принц удалился в город Блуа, где жил как принц крови, окруженный небольшим двором.

Оценка творчества Карла Орлеанского различна: ведущий отечественный специалист в области французской литературы академик В.Ф. Шишмарев в своей многостраничной хрестоматии «Книга для чтения по истории французского языка» уделил творчеству Карла Орлеанского всего две с половиной страницы (6, c.452-454). Тем не менее он считает, что, будучи учеником известных средневековых поэтов Машо и Дешана, «Карл сумел подняться до настоящего мастерства» (6, с. 452). И в то же время ученый пишет: «Его изящная меланхолическая поэзия была симптомом настроений людей того класса, к которому он принадлежал и который сходил со сцены» (6, с. 453).

Поль Элюар так оценивал творчество Карла Орлеанского: «Утонченная простота его переживания, ясность и гибкость языка делают его одним из величайших французских лириков» (цит. по: 1, с. 510). Долгое время творчество Карла Орлеанского было забыто, но в 1803 г. вышел том его стихов, их изящество и благородство чувств вызвали значительный интерес у читающей публики. После Вийона Карл наиболее популярный поэт французского Средневековья. Его знаменитые в свое время предшественники Гийом де Машо, Эсташ Дешан, Алэн Шартье, хотя и упоминаются в учебниках и их творчество исследуется специалистами, но их, как правило, не читают. Знаменитый голландский историк культуры и философ Й. Хейзинга отмечал, что если живопись средневековой Фландрии до сих пор восхищает наших современников, то литература и, в частности, поэзия XV в. средневековой Франции и Бургундского герцогства (в пределы последнего тогда входила Фландрия) не волнуют читателей нашего времени. Менталитет ХІХ и ХХ вв. не принимает архаическую манеру изложения (4, с. 310).

Стилизация любви в творчестве Карла Орлеанского находит отзвук в восприятии его творчества в наше время; ему удалось, сохранив традиции куртуазной поэзии, добиться глубокой выразительности. Для Карла служение любви равно служению Богу. Прекрасная дама призывает кавалера дать обет любви.

«Призвавши, руки повелела дать На книгу возложить и обещать, Что долг свой буду свято я блюсти В делах любви...» (цит. по: 4, с. 122).

Одно из стихотворений Карла Орлеанского называется «Влюбленный, ставший монахом по уставу любви». Можно привести еще много примеров стихотворений принца, где воспевается чистота любви, но надо знать, подчеркивает Хейзинга, что это была искусная куртуазная любовь, изощренная игра. Надо вспомнить биографию Карла: сын брата короля - Людовика Орлеанского, он в 12 лет стал мужем знатной вдовы, которой было 17 лет. Такие браки были весьма частыми в то время. В 14 лет Карл стал отцом. Вскоре его жена умерла. В 17 лет принц женился во второй раз на графине Арманьяк. Через два года Карл Орлеанский стал пленником английского короля. Еще до первой свадьбы Карл мог быть участником «Двора любви», где главную роль играла королева Изабелла Баварская, которую люди называли «Изабо». Слухи о ее развратных оргиях были у всех на устах. Пользуясь безумием своего супруга - короля Карла VI, она открыто жила с братом своего мужа, отцом Карла Орлеанского, Людовиком Орлеанским. Но это не мешало любовникам участвовать в веселых церемониях «Двора любви», где разврат принимал личину изящной игры. В то время не считалось зазорным вовлекать детей в игры взрослых. Таким образом, юный Карл уже в отрочестве познал все прелести свободной любви. Однако плен, который тянулся 25 лет, безусловно наложил определенный отпечаток на поэтическое настроение принца-поэта. Хотя в плену он жил как знатный сеньор, но все равно ощущал себя узником. Это чувство несвободы окрашивало в мрачные тона его любовные стихи. Карл Орлеанский порой ведет разговор с самим собой, точнее со своим сердцем. Он говорит: «Я тот, чье сердце покрыто черной пеленой» (цит. по: 4, с. 342). Стихи Карла импонируют читателю, благодаря искренности переживаний автора.

Освободившись из плена, Карл Орлеанский вернулся во Францию, где был принят с большими почестями. Он пользовался всеми привилегиями принца крови. Вскоре принц женился на юной племяннице герцога Бургундского Марии Клевской, которая родила ему трех дочерей и сына, ставшего впоследствии королем Франции. Карл последние 25 лет своей жизни провел в родовом замке герцогов Орлеанских в Блуа. Он почти не вмешивался в политику. Приглашая к себе в поместье известных поэтов, герцог Орлеанский любил устраивать поэтические турниры. В 1458 г. в одном из таких турниров принял участие Франсуа Вийон и победил. Сначала его стихи, отличавшиеся предельной искренностью, показались принцу вульгарными и противоречившими правилам куртуазной поэзии, но когда Вийон прочитал балладу на тему, которую предложил хозяин замка, Карл не мог сдержать своего восхищения (6, с. 457). Баллада сочетает в себе куртуазное изящество своего времени и вместе с тем поэтическую иронию. Достаточно привести две строки из баллады, чтобы почувствовать своеобразие творчества Вийона. «Нагой как червь, пышнее всех господ. Я всеми принят, изгнан отовсюду» (1, с. 178). (Буквальный перевод: «Могущественный без силы и без власти. С приветом принят, вытолкнутый каждым» (11, с. 150).) Почти каждая строка баллады состоит из двух противоречащих фраз или содержит слова, смысл которых противоположен. Например: «Нет ничего точнее, что не ясно. Загадочно, что очевидно всем» (11, с. 150). Эта, на первый взгляд, шутливая противоречивость обретает в целом логический смысл. Но, несмотря на то, что принцу понравилось стихотворение Вийона, покровительства сеньора парижский поэт не добился. Известно, что в 1460 г. он оказался в тюрьме, возможно, не без воли герцога Орлеанского, а в 1461 г. мы застаем Вийона в темнице орлеанского епископа (1, с. 11). При всей скудости информации, можно предположить, что принц королевской крови завидовал нищему бездомному поэту.

Безусловно, здесь мы видим неравенство высококлассной куртуазной поэзии и поэзии, перерастающей рамки своей эпохи и побеждающей время. Как всякий великий поэт, Вийон является современником всех поколений, но также принадлежит своему времени и является уникальным свидетелем жизни рядовых парижан, отображенной в его шутливых завещаниях (7, с. 102-104). (Кстати, этот стихотворный прием встречается в творчестве предшественника Вийона Алена Шартье (6, с. 446).) «Малое завещание» Вийона написано в 1456 г. Уже здесь мы встречаемся с миром мелких судейских чиновников, от мздоимства которых страдал бедный парижский люд. Это пьяница Жан Корню, сборщик налогов Сент-Аманд, писец Парижского суда Роберт Вале. Последний, по-видимому, принес много неприятностей поэту, ведь он за деньги мог написать любой донос. В «Малом завещании» встречаются имена и других стряпчих: Филипп Брюнель, выдававший себя за дворянина; следователь Пьер Базанье, которому Вийон завещает те пытки, что пришлось ему перенести после допроса; здесь и прокурор, ему завещаны лохмотья нищего студента. Упомянуты в завещании и другие чиновники и стражники. Каждый из них получает свою долю из завещания: либо тухлые яйца, либо развалины домов, и т.д. (1, с. 29-42). Из портретов, мастерски нарисованных одним росчерком пера, создается удивительно выразительная картина толпы жадных судейских чиновников, «стражей порядка». Подобные персонажи 100 лет спустя были изображены Рабле в романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» в образах пушистых котов или ябедников. В средневековой Франции число людей, причастных к судопроизводству, было значительным, поскольку этот вид деятельности приносил неплохой доход.

Карл Орлеанский даже в плену оставался знатным сеньором, и для него не существовал мир ни могущественных ни мелких угнетателей. Достаточно сравнить два стихотворения: Карла и Вийона, написанных на одну тему - «Диалог со своим сердцем». Принцу крови принадлежат несколько произведений на эту тему. Одно из них звучит так:

Прошу тебя, о сердце, стань глухим
К суровому потоку черной грусти.
Коль он ворвется, ничего не чувствуй.
Чудовищно опасно родство с ним.
В заботах ли ты днем, объято ль сном ночным,
Мечтаю, прояви свое искусство.
Прошу тебя, о сердце, будь глухим
К суровому потоку черной грусти.
Недуг, что нам приносит грусть, неизлечим,
Ведь это не болезнь простая,
Что быстро от лечения растает.
Я верю, дух мой разумом храним,
Прошу тебя, о сердце, будь глухим (9).

Окружающего мира для владетельного сеньора не существует, даже в плену он чувствует лишь психологический дискомфорт, а физического гнета не испытывает. «Спор сердца и тела Вийона» - одно из стихотворений парижского поэта. Это своеобразный ответ на баллады герцога, в которых он обращается к собственному сердцу. Возможно, в стихотворении Вийона содержится пародия на стихи Карла, но в произведении великого поэта и нищего бродяги прежде всего виден горящий вечным светом сгусток народной боли и смеха. Если у Карла как бы бесплотный разум принца обращается к сердцу, то здесь сердце обращается к телу. Тело по своей природе грешно, но в сердце постоянно звучит голос совести - голос Всевышнего. Однако, чем более человек грешит, тем этот голос менее слышен. Но в стихотворении Вийона эта истина выступает в причудливой форме. Вийон признает себя отчаянным грешником, его тело истомлено грехами. Но сердце (или совесть) поэта отнюдь не молчит, оно изводит нашего героя своими упреками, а тело Вийона предпочитает лениво отругиваться от упреков сердца, как загулявший муж от криков сварливой жены. В отличие от одномерной баллады Карла Орлеанского «Спор сердца и тела Вийона» произведение многоплановое. Здесь перекликаются друг с другом ряд настроений: насмешливость, жалость к себе, усталость и гнев. Л. Пинский в предисловии к сборнику стихов Вийона отмечает: «Не Сердце с его бесспорными резонами вызывает наше сочувствие, а Тело - неразумное, упрямое, непочтительное, беспечное, наивное, как ребенок» (1, с. 22). Гонимый нищий бродяга не может себе позволить каждую минуту бояться за свое бессмертное будущее, как с детства обласканный жизнью знатный сеньор. Сатирический стиль в этом стихотворении сплетается с трагическим; русский перевод не может полностью передать стихотворную музыку стиха Вийона. Ритм и звук строк напоминают тревожный стук сердца. Поэт осознает трагическое противоречие между образом своей жизни и праведным путем в рай. Но он не может покинуть своих веселых друзей и подруг. Это значит предать самого себя. Стихотворение заканчивается следующими словами Тела: «Не жди, что я послушаюсь твоих скучных советов»; «Тогда я умолкаю», - говорит Сердце; Тело отвечает: «Мне все равно» (11, с. 162).

Олицетворение отдельных понятий, таких как жадность, лень, доброта, было всегда свойственно искусству Средних веков. В этом плане поэт - верный сын своего времени. Но традиционная форма наполнена бессмертным содержанием, утверждением права радоваться жизни, особенно для молодежи. Это находит свое подтверждение и в «Большом завещании». Вийон, как верный христианин, ссылается на слова священного писания: «И похвалил я веселие: потому что нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться» (Еккл. 8: 15).

Таким образом, мы можем заключить на примере двух стихотворений на одну тему, что баллада Карла Орлеанского - памятник средневековой поэзии, а стихотворение Вийона памятник на все времена.

Список литературы:

Великовский С. И. Умозрение и словесность: Очерки французской культуры. - М.; СПб, 1999. - 712 с.
Вийон Ф. Стихи. - М., 1963. - 215 с.
Михайлов А. Французская литература. XIV - первой половины XV в. - М., 1990. - C. 220-221.
Хейзинга Й. Осень Средневековья: Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV веках во Франции и Нидерландах. - М., 1988. - 544 с.
Шишмарев В.Ф. Избранные статьи. Французская литература. - М.; Л., 1963. - 488 с.
Шишмарев В.Ф. Книга для чтения по истории французского языка. - М.; Л., 1963. - 557 с.
Dufoumet J. Villon et Sa fortune litteraire. - P., 2005. - 270 p.
Perroy E. Les paysans et la terre en France au XII et XIII siecles. - P., 1956. - 143 p.
Poesie francaise, Charles d’ Orleans (1384-1485) (Recueil: Rondeaux). - Mode of access: http//poesie/Orleans/35 html.
Trotel Cosdelat K. Charles d’ Orleans, le poete-prisonnier // Histoire-Medievale. - P., 2002. - № 30. - P. 12-16.
Villon F. Oeuvres poetiques. - P., 1965. - 192 p.