Фей Уэлдон. Жизнь и чувства людей
И. Васильева
Фей Уэлдон — одно из популярных имен в современной английской прозе. Она известна прежде всего своими «феминистскими» романами 70-х годов, повествующими о проблемах положения женщины («Шутка толстухи», «Между нами, девочками», «Подруги» — пер. на рус. яз. М., «Радуга», 1985).
В то же время Ф. Уэлдон отдала дань и захлестнувшей беллетристику моде на «массовое», сугубо развлекательное чтиво (романы «Праксис», 1971; «Гриб-дождевик», «Дитя президента», 1982; «Жизнь и любовь дьяволицы», 1983).
Чередование «серьезных» и «развлекательных» произведений характерно и для творчества писательницы последних лет. Так, к книгам первого ряда принадлежит лучший на сегодняшний день роман Уэлдон «Академия Г. Шрапнеля» (1986), затрагивающий актуальные проблемы войны и мира, страх тотального уничтожения, под знаком которого живет общество насилия. Весьма своеобразна его художественная форма: он тяготеет к жанру романа-допущения с интонацией одновременно трагической и эксцентрической, вплоть до зловещего фарса.
Роман «Жизнь и чувства людей» — характерный пример «развлекательной» литературы, вполне профессиональной, «хорошо сделанной», хорошо читающейся, не ставящей сколько-нибудь серьезных задач. Профессионализм все же помогает и в этом случае дать определенный, хоть и сильно «зауженный» срез действительности.
Роман написан (точнее было бы сказать, есть в нем на то некоторые заявки) в жанре современной сказки. «Рождественской сказки», что характерно для традиций именно английской прозы. В качестве примера, на наш взгляд, более удачного, чем рецензируемый роман, приведем роман С. Хилл «Женщина в черном», 1984, в котором «рождественская» история сдобрена «готическими» обертонами. Уже выбор жанра обещает ориентацию на «хороший конец», так как «рождество — время победы добра над злом». Поэтому читатель может не слишком волноваться, когда в судьбах героев внезапно наступает поворот к худшему,— благополучный исход ему гарантирован. Видимо, на «сказочную» интерпретацию следует списать и многочисленные натяжки и преувеличения, которыми переполнена книга, нагромождение счастливых, а иной раз и «страшных» случайностей; малопонятные художественные функции фигуры рассказчицы, этакого всеведущего сказочного духа, комментирующего происходящее и оказывающегося рядом с главными персонажами в самые напряженные моменты действия.
Впрочем, таких идущих от жанра сказки сюжетных и интонационных «вкраплений» не так много. В основном книга написана в жанре нраво- и бытописательского романа, в довольно далеком приближении воссоздающем картину английских нравов 60-80-х годов нашего века. Делается это на примере подробно изложенных перипетий семейной жизни Хелен Лалли и Клиффорда Уэксфорда, их родственников, детей, друзей, людей, вовлеченных в орбиту их прихотливо складывающихся по воле автора судеб.
Хелен — дочь художника Джона Лалли, долгие годы непризнанного, но в конце концов добивающегося ошеломляющего успеха. Хелен красива, в начале действия очень молода, неопытна, не избалована, приучена в своей не слишком счастливой семье к мелким житейским хитростям. Клиффорд хорош собой (в начале романа ему 35 лет), многоопытен, обласкан фортуной и вниманием женщин, добился немалого профессионального успеха (второе лицо в крупной и преуспевающей художественной фирме), чрезмерно самоуверен, высокомерен и привык легко добиваться поставленных целей. Конечно, у них с Хелен любовь с первого взгляда, как и положено в сказке. Счастье, однако, продолжается недолго, и вскоре после рождения дочери Нелл они расходятся. На протяжении двадцати лет, которые охватывает действие романа, они будут не раз расставаться и вновь возвращаться друг к другу. Помимо собственной вздорности, неумения прощать другому собственные же прегрешения (в 60-е годы виноваты к тому же и нравы «разболтанного» — «swinging» — общества), есть в романе и злая фея-разлучница, в роли которой выступает Энджи Уэнбрук, дочь южноафриканского миллионера, неприятная, злобная и беспринципная. Не останавливаясь ни перед лживыми наветами, ни перед откровенным шантажом, она долгие годы яростно борется за любимого ею Клиффорда и во время очередного развода Клиффорда и Хелен получает своего возлюбленного на какое-то время.
Разумеется, Энджи плохо кончает: становится наркоманкой и погибает под колесами автомобиля. Хелен же, напротив, вознаграждена: красивая, но в человеческом отношении довольно-таки бесцветная в начале романа, она в конце, пройдя через разочарование и самопознание, становится личностью, одаренной творчески (талантливая художница-модельер) и раскрывающейся внутренне.
Клиффорд, хотя и добивается немалых профессиональных успехов, наказан за свое высокомерие и равнодушие к страданиям ближних глубокой душевной опустошенностью; лишь неизменная любовь к Хелен возвращает ему человеческую состоятельность.
Трудная, поистине неправдоподобно складывающаяся судьба дочери Хелен и Клиффорда Нелл — движущая пружина всего действия. Украденная в четыре года по наущению отца, пожелавшего таким образом отомстить Хелен за ее предполагаемые супружеские прегрешения, Нелл попадает в авиакатастрофу, чудесным образом спасается, оказывается в некоем французском замке, где ее удочеряет чета престарелых аристократов, опять-таки благополучно спасается во время разрушившего замок пожара, попадает в английский детский приют, где ей приходится очень худо, бежит из него, преследуемая собаками, опять спасается благодаря неожиданно подоспевшей помощи со стороны неких воров, совершивших в тот момент удачное крупное ограбление, проводит в их доме несколько вполне безмятежных лет, затем, после их ареста, оказывается на какой-то шотландской ферме, откуда в конце концов Нелл, достигшая к тому времени девятнадцатилетия и обнаружившая в себе незаурядный художественный талант, уезжает в Лондон и... устраивается на фирму своей матери. Счастливый миг узнавания наступает в самолете, где волею стечения обстоятельств (ведь сказка же!) собираются фактически все основные действующие лица романа. Самолет захватывают террористы (среди них и тот юрист-неудачник, который в свое время похитил Нелл); Нелл, думая, что цель бандитов — ограбление, протягивает им изумрудный брелок, который она взяла из шкатулки матери в день похищения и который все эти годы был ее талисманом-хранителем... Тут-то все и выясняется (бандиты при этом благополучно обезврежены) ко всеобщей радости...
Конечно, «сказка» — только канва, форма подачи материала. «Вы думаете, что живете во дворце, — пишет она. — На самом же деле — в карточном домике. Пошевелите одну карту, и все зыбкое сооружение немедленно рухнет».
Назидательность — еще одна обязательная черта поэтики сказки, и потому ее присутствие в романе Уэлдон оправданно. И все же автор всего сильнее там, где точно, правдиво и наблюдательно воссоздает реальные жизненные нравы. Жестокость в обращении с детьми, ставшую нормой в приюте, куда попадает Нелл. Мир художественного Лондона, элитарный и замкнутый, куда своевольным и строптивым художникам, вроде необычайно талантливого, идущего вразрез с общепринятыми мнениями Джона Лалли, вход весьма затруднен. Эти страницы — лучшие в книге. Но их мало. В основном книга заполнена описаниями сложных, но запрограммированно идущих к благополучному исходу отношений Хелен и Клиффорда, а также всевозможных злоключений в жизни Нелл, порой романтически зловещих, но опять-таки ориентированных в подтексте на благополучный конец.
Изрядный авторский профессионализм, демонстрирующий себя во всем, и прежде всего в умело выстроенной занимательной интриге, обеспечивает этому роману читательский успех, но, увы, не делает его событием ни в литературной жизни Англии, ни в творчестве самой писательницы. А вот для критика, исследующего механизм функционирования «массовой» беллетристики, роман Ф. Уэлдон весьма интересен.
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – Москва. – 1988. – Вып. 6. – С. 28-30.
Произведения
Критика
