Sapere как важнейший принцип учения Горация о поэзии
Л. С. Мокробородова
Знаменитое «Послание к Писонам» („De arte poetica”— «Искусство поэзии») римского поэта Квинта Горация Флакка содержит уже знакомые нам в античности нормы и правила поэтического произведения. Интерес к этому произведению был и остается огромным. Важнейший аспект исследований «Искусства поэзии» — поиск внутреннего единства произведения — логического и художественного, стремление понять, как Горацию удается столь связно и увлекательно переходить от темы к теме, артистично справляться с трактовкой труднейших вопросов поэтики. Особое значение имеет вопрос о композиции «Искусства поэзии», о роли отдельных образов и мотивов, которые, будучи некими смысловыми доминантами, определяют связь и последовательность других тем произведения, сплачивают в единое целое все послание.
Именно таким — ключевым и определяющим — представляется нам требование sapere (быть разумным, рассудительным, здравомыслящим), сформулированное Горацием достаточно категорично:
„Scribendi recte sapere est et principium et ions” — «Быть рассудительным есть основа и источник истинного писательского труда» (А. р., 309).
Прежде чем приступить к рассмотрению этого основного тезиса нашей статьи, напомним контекст, в котором встречается этот фрагмент. Отрывок текста от ст. 295 и до конца послания (ст. 476) составляет вторую (у других ученых — третью) часть всего послания. В первой части речь шла об ars, поэтическом мастерстве и его законах, а во второй части всесторонне рассматривается сам поэт — его подготовка, профессионализм, цели и задачи его труда. Изложим кратко основное содержание этой части.
Вступление (ст. 295-308). Поэты, полагающиеся только на природное дарование (ingenium), безумны. Автор создает сатирический образ неопрятного, слабоумного поэта, заявляя при этом: я научу, каким должен быть труд и облик истинного творца.
Цели поэзии (ст. 333-346). Поэт достигает, по мнению Горация, своей цели только тогда, когда смешивает приятное с полезным.
Задачи поэта (ст. 347-407). Поэт обязан стремиться к совершенству, посредственность в искусстве нетерпима.
Источник поэзии (ст. 408-418). Искусство или талант (ars aut ingenium) отличает истинного поэта? Настоящий творец обладает тем и другим, ибо и искусство, и талант бессильны один без другого.
Отношение к критике (ст. 419-452). Истинный критик суров и беспристрастен. Следует доверять и внимать ему. Нельзя верить суждениям зависимых от тебя и льстивых людей.
Заключение (ст. 453-476). Навязчивые рифмоплеты безумны в своих амбициях. Они, как пиявки, не отстанут от несчастного слушателя, пока не высосут из него всю кровь.
Интересующая нас ст. 309 (Scribendi recte sapere est et principium et fons) располагается сразу после вступления, предваряя основную часть.
Это требование, высказанное столь категорично, недостаточно освещается в современной горациане. Так, Е. Норден в своей схеме компоиции послания относит требование sapere наряду с требованием изучать философию и реальную жизнь к разделу своей схемы «о поэтических средствах».
М. Л. Гаспаров отождествил sapere прямо с философской подготовкой. Так можно понять его высказывание: «Содержание отрывка 309-322 — истоки поэтического искусства. Во-первых, это изучение философии (ст. 309: „Scribendi recte sapere est et principium et fons”)», но ведь о значении философии для поэта Гораций говорит ниже, в ст. 310: «Сократические сочинения смогли тебе открыть суть дела».
X. Л. Трейси анализирует «Искусство поэзии», в значительной мере опираясь на собственную интуицию. Он, на наш взгляд, дальше всех продвинулся в понимании sapere, назвав это пожелание поэту ключевым в последней части «Искусства поэзии» (наряду с напутствием брать за образец саму жизнь). Очевидно, X. Л. Трейси связывал то и другое с пристрастием Горация к разумной организации творчества, на нигде и никак это свое понимание не развернул.
Этими и подобными рассуждениями, по существу, исчерпывается анализ sapere в современных исследованиях. Еще меньше говорится о соотношении этого требования с другими наставлениями поэту. Композиция послания рассматривается подчас детально, а принцип sapere при этом оказывается вне поля зрения исследователя.
Так, М. Л. Гаспаров предлагает такой план: повествование последней части «Искусства поэзии» заключено в рамку. Сюжет рамки — безрассудность поэтов, поверивших, будто «талант... удачливей искусства» (А. р., 295), и пренебрегающих трудом и критикой. Образами безумных поэтов начинается и завершается послание в этой части. М. Л. Гаспаров выделяет три раздела в ее основном содержании: ст. 309-346, ст. 347-378, ст. 379-452. Два крайних раздела с тематикой рамки связаны слабо (требование sapere входит в первый раздел), а центральный («искусство или талант») перекликается с ней непосредственно. Связь центрального раздела с рамкой и создает то «тяготение», которое соединяет всю последнюю часть послания в единое целое. В этой схеме требование sapere и последующий фрагмент чисто формально примыкают к вступлению о безумных поэтах и с ним не связаны.
С нашей точки зрения, требование sapere — смысловое ядро всей последней части «Искусства поэзии», им определяются динамика и характер изложения тем. Этот принцип теснейшим образом связан с обрамляющей темой безумства поэтов и, более того, составляет вместе с ней неразрывную смысловую антитезу delirare — sapere (безумствовать — быть разумным), характеризующую устойчивый горацианский мотив. Для подтверждения этих соображений следует обратиться к двум другим посланиям Горация — «К Лоллию» и «К Флору».
Обращаясь к юноше Лоллию (Ер., 1,2), автор призывает его искать в творениях Гомера как положительные для себя примеры, так и образчики поведения, достойного порицания. Дурные свойства души демонстрируют stiliti reges (неразумные цари). Они delirant (безумствуют) (там же, 9-16): страстный Парис, гневливый Ахилл принесли много бед своим соотечественникам. А добродетельный Улисс, напротив, поступал всегда рассудительно (там же, 18-22). Отталкиваясь от этих примеров, Гораций призывает юношу: „Aude sapere, incipe!”— «Смелее следуй доводам разума, приступай же!». И тогда настанет для тебя пора vivendi recte (правильной жизни) (там же, 40, 41). Нет больших безрассудств, чем гнев, зависть, страсть. Управляй ими! Это и значит sapere. Безумие в страстях и разумность в их преодолении — вот тема послания.
В послании «К Флору» (Ер., 11,2) Гораций объясняет адресату, почему он перестал писать. В качестве одного из доводов (а затем он развернется в основной смысл повествования) поэт выдвигает следующий: сочинять — значит быть безумным. И Гораций рисует уже знакомую нам картину безумия поэтов: они упиваются своими стихами, тешат себя призраком гениальности, ленивы к труду, глухи к критике. Гораций вопрошает: «Предпочту ли я казаться безумным (delirus), негодным поэтом... нежели быть в уме (sapere) и ворчать?» (там же, 126-128). И отвечает сам себе: «Бесспорно, быть в здравом рассудке (sapere)... полезно» (там же, 141). Итак, Гораций выбирает sapere. И далее он показывает, что же для него это означает — познание «размеров и ладов подлинной жизни» (там же, 144) (как бы в противоположность размерам и ладам поэзии). Раскрывая эту метафору, поэт излагает некие излюбленные им жизненные пропорции: умеренность лучше богатства и бедности, середина лучше крайностей.
Если ты тщеславен и гневлив, то не освоил науки жить разумно и vivere ... recte nescis (правильно жить не умеешь) (там же, 206-213).
Итак, Гораций всюду противопоставляет тех, кто sapiunt (мыслят здраво), тем, кто delirant (безумствуют). В свою очередь, и в том, и в другом послании sapere связано с понятием recte vivendi (правильной жизни). Очевидно, здесь мы сталкиваемся со стойким мотивом у Горация. Органично вписывается в эту картину и интересующее нас место «Искусства поэзии»: та часть послания, которая начинается требованием sapere, предваряется и завершается образом поэта-антагониста, безумца, полагающегося только на талант. Причем и здесь sapere сопряжено с понятием rectum (правильное), только тут речь идет об умении recte scribendi (правильно писать).
Delirare — sapere — recte vivere (scribere) — такова последовательность привычных рассуждений Горация о жизни и поэзии.
Рассмотрим следующий вопрос: что же кроется за сгоном sapere в «Искусстве поэзии»?
Вновь обратимся к посланиям «К Лоллию» и «К Флору». Безумны те, кто предается страстям. К безумию относится и талант, не осененный разумом (ту же трактовку ingenium встретим и в «Искусстве поэзии»). Смысл же sapere, как он раскрывается в этих посланиях, противоположен и состоит в умении силой рассуждения преодолевать страсти, управлять собой. Sapere выступает тут как этическая норма. В «Искусстве поэзии» же настало, очевидно, для Горация время показать, что есть sapere в творчестве, И мы вправе ожидать, что нам будет предъявлен обстоятельный разбор той стороны работы писателя, которая состоит в управлении собой и есть проявление его разумной силы, его способности sapere. По нашему убеждению, весь последующий анализ основ писательского труда — это и есть раскрытие принципа: Scribendi recte sapere est et principium et fons (A. р., 309). Перед нами — самые существенные слагаемые деятельности поэта: чему должно учиться; к чему следует стремиться — к пользе ли, к наслаждению ли; как добиваться совершенства стихов; как воспринимать критику — это в целом и составляет подотчетную разуму сторону творчества, умение поэта sapere. Итак, Гораций как бы приурочивает к требованию sapere важнейшие положения поэтических учений. Это придает им новую глубину и обеспечивает цельность всего повествования. Смысловая доминанта принципа sapere в этой части подчеркнута контрастными по содержанию и настроению заставкой и финалом.
Исходя из анализа всех трех посланий, подведем итог пониманию sapere в целом — и в жизни, и в поэзии: это требование к природе и поведению человека вообще, этико-эстетическая универсалия, расшифровывающаяся как «разумно управлять», одинаково применимая и к искусству, и к жизни. Поэтому нельзя sapere отождествлять в «Искусстве поэзии» только с философской подготовкой поэта или ставить наряду с другими принципами писательской деятельности. Задача sapere — вглядываться в предмет и рассуждать и этим противостоять стихии бессознательного — безрассудным страстям в душе, слепому ingenium в творчестве.
Л-ра: Вестник ЛГУ. Сер. 2. – 1983. – № 8. – Вып. 2. – С. 44-48.
Произведения
Критика
