Сказки Грипари: идейно-художественное своеобразие
А. Д. Михилев, И. В. Сарановская
Пьер Грипари — имя практически неизвестное украинскому читателю. Его творчество никогда не являлось предметом исследования отечественных филологов, хотя представляет собой значительное явление французской литературы XX века. Его новеллы снискали признательность не только простого читателя, но и получили Гран При Французской Академии в 1988 году.
Грипари родился в Париже 7 января 1925 года от брака нормандки и грека. Очень рано начинает понимать, что смыслом его жизни является писательское ремесло. В конце войны, в 1944 году, он получает степень бакалавра философских наук в лицее Луи-Ле-Гран, где впервые знакомится с работами Ницше, Шопенгауера, Лао-Тцы. Затем — хаотичная жизнь, увеличивающая количество перепробованных профессий и жизненный опыт; предпочтение уединению, которому он остается верен до последнего дня своей жизни — 23 декабря 1990 года. Было бы наивным знакомиться с его творчеством, не учитывая влияния некоторых моментов его жизни. Так, например, спектр политических увлечений Грипари включает буквально все оттенки — от красного до коричневого. Он был коммунистом, профсоюзным активистом, состоял членом так называемого «нового правого» движения и сочувствовал фашистским идеям. Грипари провозгласил себя женоненавистником, антисемитом и расистом.
В 1963 году выходит в свет его автобиографический роман «Пьеро ля Люн», где нашли отражение его убеждения и гражданские позиции того времени, что в дальнейшем стоило ему репутации «Фашиста». Те же убеждения отразились на многих произведениях и значительно повлияли на отношения с издателями. В дальнейшем он опубликует более двадцати томов, в которых его биография и личные взгляды принимают чаще всего маску вымысла, с помощью которой он надеется «переделать мир». При этом он неизменно остается верен принципам большой литературы, всегда несущей в себе нравственно-этическое начало, пишет ли он для маленьких или для взрослых. Это такие произведения как «Невероятная затея Фосфор Нолока» («L’incroyable équipée de Phosphore Noloc»), «Жизнь, смерть и воскресение Сократ-Мари Грипотара» («la vie, la mort et la résurrection de Socrate-Marie Gripotard»), «Пушка» («Le Canon») и многое другое. Но особое место среди произведений для взрослых занимает эпистолярный роман Пьера Грипари «Брат-левша, или Путешествие в Китай» («Frère Gaucher ou le Voyage en Chine»), который справедливо считается одним из самых значительных романов французской литературы XX века.
Кроме произведений для взрослых его творчество насчитывает более 20 названий для детей, многие из которых уже давно стали классическими: Это: «Сказки с улицы Фоли Мерикур» («Les contes de la Folie Mêricourt»), «Жан-Ив, с которым никогда ничего не происходит» («Jean-Yves à qui rien n’arrive»), «Не знаю, кто, не знаю, что» («Je ne sais qui je ne sais quoi»), «История принца Пипо, Пипо-лошади, и принцессы Попи» («Histoire du Prince Pipo, de Pipo le cheval et de Popi»), «Сказки с улицы Брока» («Lee contes de la rue Broca»), «Сказки откуда-то и с другого места» («Contes d’ailleurs et d’autre part»). Сборники «Сказки с улицы Фоли Мерикур» и «Сказки с улицы Брока» удостоились театральной обработки и экранизации, а по одной из сказок последнего сборника — «Ведьма из каморки для веников» — Марселем Лендовски поставлена опера.
Любопытна история возникновения этих сказок: Пьер Грипари установил свою штаб-квартиру в кафе папаши Свида на улице Брока. Каждый день он приходил туда и рассказывал детям квартала — Баширу, Тине, Наде — классические сказки мировой литературы. Однако вскоре его репертуар истощился и он вынужден был сочинять. В результате такого своеобразного вынужденного сочинительства кабульцы, русские, негры, испанцы с улицы Брока становятся главными действующими лицами фантастических сказок, населенных чертями, причудливыми ведьмами и привлекательными феями. В течение 25 лет Пьер Грипари являлся энтузиастом возвращения сказки. Исходя из традиционных структур и мотивов, он реактуализировал мифологические идеи, освежил их мораль, встряхнул их консерватизм. При этом он исходил из глубин подсознания, черпал из источников мировой культуры (Афанасьев, Андерсен, Перро, Толстой, Гоголь) и добавлял туда элементы повседневности, чтобы создавать свои собственные варианты, как это делали до него деревенские сказочники. Темы его сказок небезинтересны для читателя любого возраста: детские фобии, всевозможные искушения, нравственная стойкость, мужество в достижении поставленной цели, притягательная сила и страх уединения. Традиционно присущие сказкам элементы страха и ужаса скрашиваются иронией и юмором и на первое место выдвигается ощущение радостного подъема, торжества преодоления и победы. Пьер Грипари шутит над тем, что кажется незабавным, говорит с легкостью о том, что заставляет сердце сжиматься от ужаса. Он побуждает детей посмотреть критически и с юмором на мир взрослых. Его истории изобилуют ведьмами, такими же хорошими, как и нехорошими, феями добрыми и зловредными, в них зачастую все поставлено с ног на голову и привычные понятия сдвинуты: великан становится карликом, карлица — великаншей, продавец пощечин и черти вызывают наше сочувствие. Короткие, ритмичные, «написанные чтобы быть рассказанными», они содержат в себе широкую гамму чувств — от радости до печали без диссонанса. Он умело использует язык, который возвращает беззаботное детство: вокализ, заклинания, игра слов, шансонетки, считалки, ритурнели, доставляющие большое удовольствие для слуха ономатопеи. Успеху сказок Грипари во многом способствовало также плодотворное сотрудничество с Клодом Лапоэнтом — «художником-сказочником», который сумел выделить существенное из текстов, учитывая их комическую окраску.
Следует заметить, что сказки, в частности, «с улицы Брока» были опубликованы в Испании (и даже на каталонском языке), в Италии, в Германии, в Голландии, в Греции, в Болгарии, в Польше, в Бразилии, в Японии. Мы полагаем, что столь широкая популярность сказок Грипари обусловлена также и тем, что они позволяют отыскать в них не только все составляющие классической волшебной сказки, но в то же время демонстрируют и прекрасную адаптацию жанра к современности.
Примечательно то, что Грипари-сказочник пользовался огромным уважением преподавательского корпуса, и это не случайно. Мы также считаем, что его сказки представляют большой интерес для учебного процесса в плане овладения французским языком, так как они сочетают в себе фабульно-содержательную увлекательность с очень чистым, ясным и доступным языком. Он часто использует повторение труднозапоминаемых грамматических структур («...je lui parle, il me parle, nous nous parlons. Paul me l’а dit comme Pierre me l’avait dit, et cela sans que Pierre le lui ait dit, puisque. comme je l’ai dit; je le lui donne, il me le donne...»), синонимы («...ils se sot: mis à tirer, à pousser, à déplacer, à basculer, à bousculer, à rouler, à transbahuter») («Les déménageurs»). Легковоспринимаемые тексты позволяют быстро и без особs[ усилий повысить уровень знания французского языка.
С помощью этих сказок усваивается не только грамматический материал, пополняется лексический запас, но и юный читатель открывает для себя страну, ее язык, столицу и ее жителей на новом уровне, используя более прогрессивный подход, так как сказки содержат в себе культурно-исторический, страноведческий материал («Histoire de Lustucru»). «Сказки с улицы Брока» очень часто выполняют роль гида для иностранных студентов.
Читательский интерес повышает еще и то, что значительная часть его сказок, как уже отмечалось ранее, происходит из переделки русских сказок, явившихся одним из плодотворных источников творчества Грипари. Сам он неоднократно подчеркивал, что «чиста выдумка иллюзорна», что «крайне редко случается выдумать историю, даже учитывая, что выдумать — не означает извлечь из ничего, а воссоединить детали, заимствованные из реального опыта». Впрочем, при издании этих рассказов Грипари указывает, что речь идет о переделке: например, название «Лиса и хвост» сопровождается в скобках — «русская сказка». Таким образом, были написаны: «Лиса и хвост», «Жанно и людоедка», «Мороз-Красный нос», «Правда и Кривда», «Крестьянин и воробей», «История Кощея Бессмертного», «Не знаю кто, не знаю что» и др.
В качестве примера обратимся к сравнительному анализу двух сказок. Так, сказка «Лиса-плакальщица» Афанасьева была переделана в сказку «Лиса и хвост». Сказка Грипари длиннее почти на 70% по двум причинам:
Грипари использует намного больше диалогов. Если финальная сцена, во время которой лиса опрашивает свои уши, глаза, лапы и хвост совершенно идентична сказке Афанасьева, то встречи крестьянина с медведем и волком намного расширены. Сцену же описания смерти старухи Грипари заменяет пояснением: «...и вот однажды, не знаю как, старуха умерла...».
Грипари не упускает любую возможность оживить свое повествование и для этого вводит определение термина «плакальщица», непосредственно обращаясь таким образом к своим слушателям и иронизируя по поводу данного обычая; придумывает новые персонажи («...и вся деревня раскрыла рот от восхищения...»).
Но костяк сказки Афанасьева остается неизменным и финальная сцена ни больше, ни меньше, чем литературный перевод русского текста. То, что сказка достаточно отлична — это факт: сцена смерти старухи, кажущаяся лишней, на самом деле, совершенно логично исключена; объяснительный момент по поводу плакальщиц показывает, что Грипари знает, что обращается к детям, не знающим обычаев.
Эти дополнения или упущения — признак самобытности любого рассказчика, использующего фольклорный материал. У Грипари сказки принимают более совершенный, то есть литературный вид. В силу этого сказка становится более живой и интересной для читателя, она как бы актуализируется, сохраняя в то же время свое исконное ядро, что лишний раз подчеркивает исключительный талант писателя, его остроумие, его способность обновлять сказку благодаря умению сочетать реальное и вымышленное.
Л-ра: Актуальні проблеми теорії комунікації та викладання іноземних мов. Вісник Харківського державного університету № 390. – Харків, 1997. – С. 104-107.
Произведения
Критика
